***
— Питер, — негромкий голос вывел Паркера из утренней дремоты. Он подскочил, сбросив одеяло на пол, под легкий смех Ванды уставился на тарелку с кружкой, которые она принесла. — Тише, тише, завтракать пора. — Я вчера… Извините, я не должен был… — Питер заметался по кровати, пытаясь встать, но ведьма передала ему кофе и пресекла панику, присаживаясь рядом. — Всё в порядке. Как ты себя чувствуешь? — Лучше, — на мгновение прислушиваясь к ощущениям, протянул Питер, чуть-чуть отпив теплый напиток. — Гораздо лучше. Ванда положила тарелку на тумбочку, накрыла его ладонь своей. — Питер, — она снова позвала его. — Ты же понимаешь, что убрать страдания целиком вне моих возможностей. Я могу помочь её пережить, но, к сожалению, не больше. С замиранием сердца ожидая заново увидеть тот самый страх, Ванда нашла в чужих зрачках совсем другое — безграничную благодарность. Питер отложил кружку и сам легонько сжал неуловимо дрогнувшие пальцы ведьмы, не отводя взгляд. — Я не мог и подумать о том, что такая боль когда-нибудь ослабнет. Но благодаря вам она стихает. Я чувствую это. — Хорошо, — Ванда улыбнулась. Искренне. — Тогда думаю, мне стоит вернуться к работе, Сэм терпеть не может, когда кто-то опаздывает на собрания. Не беспокойся, кушай, я уже взяла тебе выходной. Постарайся сегодня не нагружать себя, ладно? Питер с еле заметно улыбкой согласно кивнул, вернувшись к кружке с кофе. Когда Ванда почти вышла, он вдохнул и выпалил, будто боясь, что его прервут: — Всё же простите меня за то, что я спросил вчера. Вы и Вижн… Ведьма остановилась в дверях. — Нет, — с помощью магии она в одно движение забрала забытое пальто. Бережно перехватив его посередине, Ванда тряхнула головой. — Не Вижн. — и опережая немой вопрос Паркера, уверенно произнесла: — Наташа. Я не забуду её. Как и ты не забудешь Тони.Часть 1
30 мая 2019 г. в 21:37
Fire on fire — Sam Smith
— Что такое любовь?
Ванда отвернулась от книги, удивленно уставилась на Питера. Он пришел в её комнату несколько часов назад и за всё это время не проронил ни слова. Просто молча сидел на маленьком прикроватном диванчике, обхватив свои колени, уставившись в одну точку. Вопрос прозвучал внезапно, поэтому девушка медлила с ответом. По напряженным добела, сжимающим черный свитер, дрожащим пальцам парнишки можно было догадаться, что внутри у него бушевал невиданный ураган. Которым он, удваивая растерянность ведьмы, делиться не спешил.
— Это нельзя так легко объяснить, — наконец собралась Ванда. Слова после долгого молчания прозвучали хрипло и довольно грубо, но Питер поднял на девушку глаза с невероятной надеждой, будто она была в силах упорядочить любой внутренний хаос. — Каждый воспринимает любовь со стороны, что близка лишь ему. И когда встречаются два человека, чьё мнение об этом чувстве совпадают, они остаются вместе.
Последующее слово застряло в горле. «Навсегда».
Ванда не имела право раз за разом, по новой дробить мельчайшие кусочки, оставшиеся от сердца молодого Мстителя. В попытке выдержать его прямой взгляд, ведьма провалилась и отвернулась в сторону окна, расцветавшей за стеклом ночи и бесконечных мириад ярчайших звезд. Свет погас по хлопку тонких трясущихся ладоней, погружая комнату в полумрак. В отражении широких панорамных окон запросто можно было разглядеть потерянное бледное лицо Питера, слегка освященное рассеянным светом луны. Спустя пару минут девушка поудобнее устроилась на постели, отложив книгу, грустно улыбнулась, найдя в себе силы оторваться от ночного города.
— Иди сюда, — ведьма мягко кивнула на свободное от многочисленных подушек и одеяла место рядом с ней.
Как-то быстро, в пару рваных движений, совсем непохожих на его плавный паучий стиль, Питер приземлился на кровать около Ванды, продолжая смотреть прямо ей в глаза, стараясь больше не терять зрительный контакт. Её слабая, призрачная улыбка не могла его обмануть, поэтому Паркер чувствовал себя виноватым за тему начатого разговора.
Не один он заплатил высокую цену за сегодняшний мир — девушка перед ним прошла сквозь реальный ад. Как и все те, что сражались во имя жизни. Кто-то обрел истинную силу, получил новое имя, нашел себя в многочисленных вариантах судьбы. Кто-то сломался, не был способен нести в душе бремя чужой жертвы, не видел дальнейшее будущее. Никто не сумел пережить войну без изменений: она пронеслась, забирая и даруя, но не минуя никого.
Питер выдохнул и невольно всхлипнул, быстро закрывая рот руками. Ванда мгновенно заметила проскользнувший на самом дне черных зрачков страх. Парень, нет, просто запутавшийся мальчишка больше всего боялся показать свою слабость. Лишь это удерживало его от полного опустошения, концентрированная боль по венам и абсолютно никакого права на эмоции.
Поперек и наискось склеенный цветастыми пластырями, сшитый парой небрежных стежков толстой нитки. Так долго не протянуть.
— Любовь — это лучшее, что есть в этом мире, — ведьма целилась прямиком в суть. В пересечение пары детских пластырей и давно не прочной нити. И, конечно, попала.
Первая слеза пробежала по щеке. Питер содрогнулся, отнял ладонь от губ, чтобы вдохнуть, успокоиться, но не успел. Горло сдавила та самая боль, так долго рвущаяся наружу, превратила вдох в очередной всхлип и естественно расплескалась слезами. Ванда медленно притянула Паркера за плечи, давая почувствовать тепло объятий, но знала, что к внешнему окружению он сейчас слеп. Мальчик, наконец, обратил взгляд внутрь себя, на собственные чувства. И теперь, цепляясь за чужие руки и тело, он, задыхаясь, смог произнести:
— Я люблю… — слезы мешались с криком, рвали грудь и душу. — Я люблю тебя!.. Я не смог, Ванда, не смог.
Ванда на секунду задержала его заплаканное лицо в своих ладонях, чтобы четко и твердо произнести:
— Он знает. Питер, он знает, — а потом вновь позволить Паркеру уткнуться в её плечо, срывая голос в бессвязных рыданиях.
Тонкие пальцы ведьмы всё сильнее краснели, с кончиков ногтей опадали багровые искры. Они загорались в воздухе на сущие секунды, опускались на скомканную простыню, ковер, зависали, колеблясь на стенах.
И целыми вереницами гасли в темных спутанных кудрях, проникали сквозь кожу, прямиком в сердце и заполняли пустоту после боли, дарили тишину, умиротворение.
Ванда обнимала Питера до тех пор, пока точно не убедилась, что он заснул.
Всполохи красного всё еще блуждали по потолку, мягко освещая его заплаканное бледное лицо. Ведьма аккуратно опустила мальчика на подушки, стирая слезы, укрывая одеялом. Она надела куртку и вышла на балкон. Впереди бурлил ночной жизнью многолюдный мегаполис: сверкали неоновые вывески, скользили по темному ровному асфальту фары, показывая автомобилям дальнейший путь, выходили из баров и клубов шумные кампании, продолжавшие веселье уже на улице, мимо них спешили группы загулявшихся подростков, что после полуночи буквально летели домой.
Ванда повернулась, взглянула в глубину комнаты — там, в темно-рубиновом свете спокойно спал Питер. Впервые за неделю.
Девушка устало опустилась на пол, подняла глаза к небу, облегченно выдохнула. Через несколько часов наступит рассвет, а пока она позволит себе прислониться спиной к стене и закрыть глаза. Ведь теперь она уверена — они справятся.