***
Чанёль — змеиный принц. Пока ещё не король, но престол принадлежит ему по крови. Он пропускает занятия и ходит в школу лишь для вида, ну или переждать дождь. А вообще, Чанёль не боится дождя. Этот парень в огне не горит и в воде не тонет. Сам же и проверял. Но возможность щеголять в мокром большого желания не вызывает.***
ᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠ Сехун переступает черту, проходя по недавно обновлённому, а потому ещё белому от краски, изображению змеи, даже не остановившись перед ним. Будто и не заметил явного знака « ᴏᴄтᴏᴘᴏжʜᴏ, УБЬЁТ », выполненного в альтернативной манере. Многие, скорее, взялись бы голыми руками за щиток, на котором нарисован череп, чем коснулись эмблемы змеи в этом районе города, но Сехуну вообще-то плевать. Он точно знает зачем сюда пришел и почти уверен, что найдёт это здесь. Вот только, кажется, выбрал не совсем подходящий час. Говорят, змеи выползают по ночам, но улицы пусты и атмосфера всё больше смахивает на фильм ужасов. Но, к счастью (?), слышится звук мотора, а в спину бьёт свет одиночной фары, размазывая тень парня по земле. Мотоцикл приближается, но Сехун продолжает делать вид, что не заметил, позволяя обогнать себя и перегородить дорогу. Удача (?). Парень, сидящий на железном коне, один из тех, кого он искал. Еᴄли имᴇл ʙʙиду ʜᴇпᴘиятʜᴏᴄти. — Какие-то проблемы? — лучшая защита— это нападение, думает Сехун. Чанёль, едва успевший открыть рот, чтобы что-то сказать, в удивлении замирает. Такого поворота он точно не ожидал. — У тебя с головой — очевидно. — змей наблюдает, как изгибается бровь незнакомца, а судя по движению в карманах, руки сжимаются в кулаки. Может, он ещё и мордобой первым устроит? Так сказать, перейдёт сразу к делу. Пак вскидывает бровями, делая вид, будто заглядывает за спину. — Ты ведь местный, — толстовка, с мордой Бульдога на спине, явно говорит об этом, вряд ли просто фанат, — И прекрасно знаешь, на чью территорию зашел. — Я по делу. — уверенно отвечает младший, искренне не понимая очередной смешок змея. — Надо же, как интересно, — Чанёль опускает голову вниз, взлохмачивая волосы на затылке, и смотрит на незнакомца исподлобья, — И по какому же? — Мне нужен джингл-джангл. И Пак снова заливается смехом. В то время, когда на лице Сехуна не проскользнуло ни единой эмоции, но внутри нарастает дикое желание хорошенько втащить этому парню. — Серьезно? Ты думаешь, что можно просто прийти и найти здесь наркотики? Вопреки стереотипам о саутсайде, змеи не торгуют- — У тебя есть или нет? Чан на минуту застывает, понимая, что этот южанин настроен серьезно. Ещё раз, окидывает его взглядом, начиная с вфотошопесделанного лица, широких плеч, заканчивая сексуально-длинными, обтянутыми в тёмную джинсу, ногами, и проводит языком по верхнему ряду зубов, а затем, так же шустро, назад. Сехун не знает, о чём тот думает, но, мыслительный процесс пошёл, а это уже прогресс. Вскоре, слышит «садись» и, не колеблясь, подходит ближе к байку, глубокого вздохнув. Обратной дороги уже нет. Если струхнёт — проявит слабость, и тогда змей проглотит его целиком. — Как зовут? — внезапно спрашивает байкер. — Обязательно отвечать? — Тебе лучше слушаться меня и отвечать на вопросы. — Сехун. — А я Чанёль. — Мне пофигу, так мы едем? Мотоцикл, под весом второго пассажира, скрипит и стонет. Сехуну остаётся только надеяться, что колёса не отвалятся по пути, или они не врежутся в первый попавшийся столб, потому что этот Чᴀʜёль водит, как сумасшедший. ᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠ***
ᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠ Они приезжают в какие-то ебеня, которые Пак гордо зовёт домом. — Дом? Ты живёшь в трейлере? Может, Чанёль не змей, а просто маньяк, который прикидывается змеем? Хотя, по страшилкам Нортсайда, неизвестно кто хуже. — Да, я не жру по утрам блинчики, с кленовым сиропом, приготовленные маман, которая убирается в моей комнате, пока я в школе, пытаюсь соответствовать её ожиданиям, — если Сехун действительно думает, что он единственный, кого Чанёль подбирал на трассе, и кто спрашивал его за наркотики, — Живу самостоятельно, мне вполне комфортно одному, когда никто не капает на мозги. А Сехуну кажется, что он просто в воду глядел. О храбрится, перед заходом внутрь, ожидая увидеть что угодно — от сатанистских надписей на стене, до подозрительных вещей, которые Пак коллекционирует, после убийства каждой новой жертвы. Но его фантазиям не суждено сбыться. Когда Чанёль включает свет, помещение заливается приятным холодным оттенком. Внутри довольно просторно, несмотря на то, что здесь умещается практически всё, что необходимо для жизни любому цивилизованному человеку. На стенах развешаны плакаты известных рок-групп и пара гитар. Сехун продолжал осматривать трейлер, медленно передвигаясь по нему, изучая каждый предмет быта, пока Чанёль, скрипя кожей, присел на корточки, открывая низ небольшой тумбы. Разбирая двойное дно, он иногда поглядывал на южанина, которого его тайник не интересовал от слова совсем. — А туалет где? — Тебя действительно интересует, куда я хожу отлить? Снова эта усмешка с улыбкой в 32 зуба и искрами в глазах. Сехун не знает, что ответить, поэтому просто показывает фак — самое мудрое решение, не поспоришь. В туалет ходят не только отлить, так-то, но дальше эту тему развивать Чанёль не позволит, тем более, наконец найдя то, что искал. Приближается к парню, протягивая в руке две небольшие трубочки, похожие на коктейльные, и трясёт пакетик с чем-то зелёным во второй — не нужно быть экспертом, чтобы догадаться. Вообще-то, Сехун не употреблял никогда раньше. Даже, когда ему предлагали «крутые парни» Нортсайда. Вообще-то, Сехун никогда не считал их крутыми, но вот Чанёль крутой. Правда, парень понимает это уже после употребления джингл-джангл, когда они раскуривают косяк на двоих. — Играешь? — кивок в сторону гитар. Несмотря на примитивный вопрос, так и тянущий ответить «да не, для прикола висят» Чанёль всё же отвечает, без сарказма, и даже рассказывает предысторию, о том, как задолбал отца «своим брынчанием», в итоге заимев свой личный трейлер. Подальше от их парка, чтобы делать то, что хочется, никому не помешав. Сехун сидит на столе, но хозяин не против. Сам Чанёль стоит рядом, у стены, облокотившись на неё спиной, держа одну руку в кармане. Дᴇлᴀть тᴏ, чтᴏ хᴏчᴇтᴄя — зʙучит ᴋᴘутᴏ, думает Сехун и затягивается. Чанёль выдыхает последний дым. — Кстати, ты должен мне заплатить, но деньги я не беру. Сехун, от неожиданности, поперхнулся и закашлялся. — Всмысле? А чем тогда? Барт? Кровь? Органы? Рабство? — его разум уплыл, и он не понимает, что сам подкидывает Чанёлю идеи. Старший забирает косяк у, пытающегося проглотить дым, что застрял в глотке, Сехуна, смачно затягиваясь. — Видишь ли, материальное — слишком банально и неинтересно. выдыхает. — Всё гораздо проще, сладкий. Хватает пары шагов, чтобы оказаться рядом. К удивлению Пака, Сехун не вскочил и не начал отбиваться. Хотя, может быть, не до конца ещё понял, к чему всё идёт. Чанёль расположился между его разведённых ног и, с нескрываемым удовольствием, разместил руки на чужих бёдрах, ведя до колен и обратно. Сехун сверлит взглядом и громко сглатывает, отчего кадык нервно дёргается под кожей. Чанёль наклоняется ближе и чувствует чужое дыхание на своих губах. А затем О, понимающий, что угодил в ловушку, шипит, выплёвывая слова в лицо. — Ну ты и гад — и, по привычке, проводит по обсохшим губам языком, что, конечно, не скрывается от змеиных глаз. — Я-то? — усмехается Чанёль, ведь Сехун сейчас больше походит на змею. Пак резко сжимает его челюсть рукой, заставляя раскрыть до хруста и целует размашисто глубоко, проходя своим языком по всей длине чужого, не встречая сопротивления. Лишь ноги дрогнули, будто собираются сомкнуться и зажать тело между собой, но старший усилил хватку на бедре, и продолжил целовать парня, с напором, будто готов повалить на стол. И повалил бы, не опираясь О на собственные руки. Когда Чанёль прекращает вылизывать его рот, то переходит на шею. У Сехуна плывёт в глазах от кайфа и наслаждения ласками, заставляя толпы мурашек носиться по телу туда-сюда. В конце концов, он не выдерживает. Хватает Чанёля за волосы, сжимая в кулак, и оттягивает от своей шеи, пока тот не впился клыками, которыми уже знатно помял. Сам же, засасывая с силой, от которой позже немеют губы. Они отрываются от поцелуя, глядя друг другу в глаза. — Стол хлипкий, — признаётся Пак, — Давай на кровать. Хватает младшего за руку, ведя в другой конец трейлера. Практически швыряет на надувной матрас (или что-то похожее на него) под горой одеял и подушек — что больше напоминает какое-то гнездо. — .. и это «кровать»? — смеётся Сехун, пока его не седлают сверху, вновь наклоняясь к губам. — Заткнись. — больно кусают, оттягивая нижнюю. Чанёль выгибается назад, пытается снять с себя куртку, а Сехуну очень хочется пошутить про сбрасывание кожи, но рот занят. Зато руки заползают под футболку парня и нащупывают идеально накаченный пресс. Сехун не был геем, но на Чанёля у него встал и старший, почувствовав это, оторвался от губ. — Не, так не пойдёт. Он отбрасывает куртку в сторону, чтобы не мешалась, и рывком переворачивает О на живот. — Эй.! Но Чанёль садится на его ноги, блокируя попытку перевернуться и на все протесты хорошенько прикладывается рукой по заднице, с чувством сжимая ягодицы. — Ты это видел? — странный вопрос. Змей ложится сверху, горячо шепча на ухо, — А я заметил, как только подъехал ближе. Именно твоя задница привлекла меня. Не простил бы себе, не трахнуть тебя сегодня ночью. Сехуну одновременно хорошо и плохо от слов, что произносит Пак. Он никогда не был с парнем, тем более снизу. Но этот чёртов гад заставляет его самого извиваться змеёй, позволяя доминировать. Резкими движениями, но всё же стараясь не порвать, Чанёль стягивает с парня бомпер, отшвыривая к своей куртке и задирает белую футболку вверх, оголяя большую часть спины, спускается к ней поцелуями. Он никогда особо не нежничал, но молочную кожу Сехуна хотелось покрыть алыми следами засосов, прежде росписи чем-то ещё. О оставляет попытки уползли или повернуться. Смирился, но он не бревно: запускает руки назад, натыкаясь на руки Пака, отбирает свою футболку и стаскивает с себя. Привстаёт на локтях, прогибаясь в спине и тянется к чужим губам. От таких возможностей, Чанёль чуть ли не мурчит, отрываясь от спины и одаряет поцелуем. Вдвоём им слишком хорошо и жарко настолько, что запотевают окна. Чанёль был нежен при растягивании, но вскоре заставил Сехуна отрабатывать по полной и за наркотики, и за то, что зашел на его территорию, и за свою грешную внешность., но О не был против. Ему нравилось чувствовать парня в себе, запускать пальцы в огненные волосы, быть в татуированных накаченных руках и целовать пухлые губы, с сумасшедшей улыбкой. Наслаждение, которое дарил этот парень было круче наркотиков, сильнее любой боли и дискомфорта. Чанёль — это ощущение наполненности, в прямом и переносном смысле. Дикий и свободный. Оʜ всᴇ тᴏ, чᴇгᴏ Сᴇхуʜу ʜᴇ хʙᴀтᴀлᴏ.