Под заревом Чёрного Солнца

Драконедельник – лучший день для прогулки по морскому побережью. Набирая скорость и сшибая противников острыми рогами, фиолетовый дракончик успел зацепить парочку сундуков, из которых тут же выпали самоцветы. Красный самоцвет – плюс одна денежка, зелёный – плюс две, а фиолетовый – аж плюс десять! Четырёхзначная цифра над головой дракончика изменила своё значение, увеличившись в десятках. Что теперь? Точно, надо помочь тюленятам! Три тюленьих ребёнка в забавных детских матросках послушно ждали пока дракончик пересечёт условную черту, чтобы запустилась очередная скриптовая сценка. Очистить пляж от грубых носорогов – прихвостней Коротышки? Легко! Найти сокровище в морских глубинах? В этом мире нет ничего, что было бы не по плечу неугомонному Дракончику! И вот, пляж очищен, сокровище найдено – на этом драконья работа здесь закончена. Расправив крылья, наш герой прыгает прямо в портал, который доставляет его обратно в Летний Лес. Пока, гостеприимный пляж! Пока, тюленятки! Аккуратно спланировав на поверхность мраморного уступа, Дракончик вприпрыжку побежал в сторону широкой поляны. Он отчаянно хотел нового приключения. Но нескладный гомон из голосов, пытающихся переспорить друг друга, дал ему понять, что в Летнем Лесу произошло что-то очень нехорошее. – Военное положение! – торжественно провозгласил пингвин в каске и с ракетным ранцем за спиной. – Срочно созываю армию колибри! – Хватит драматизировать и нагнетать панику, – решительно возразила рыжеволосая кенгуру с короткими косичками. – Как будто это в первый раз так. – Кенга права, – согласился гепард, стоящий на задних лапах. – Коротышка и раньше захватывал орбы. Ничего сверхъестественного в этом нет. Надо только дождаться Дракончика. Он вернётся и отвоюет орбы обратно, – при слове «отвоюет» Пингвин заметно оживился и заёрзал. – Но ведь раньше Коротышка захватывал лишь по одному орбу, – стройная крольчиха в платье мягко коснулась руки Гепарда. – А сейчас впервые захватил целых два. Если он захватит все три... – крольчиха осеклась. – Конец всего, – прошептал с дальнего угла медведь Толстосум так, чтобы все услышали. Остальные обитатели леса встревоженно загалдели. – Что за шум? Жители леса с надеждой устремили свои взгляды на гордо раскинувший крылья силуэт, внезапно возникший на краю поляны. – Дракончик! – хором воскликнули все. – Вам не о чем беспокоиться, – оглядывая лесных жителей, Дракончик прошёл сквозь толпу и оказался в центре поляны. Сев на задние лапы, он зевнул. – Делов-то – навалять Коротышке. Я хоть сейчас готов это сделать. – А ты уверен, что этого хочешь? – осторожно спросила крольчиха. – Что за вопросы? Разве нам не нужно вернуть орбы и открыть порталы в Осенние Равнины и Зимнюю Тундру? – Думаю, Кроля имела в виду другое, – смутился Гепард. – Ты же не хочешь сказать, что... – нахмурился Дракончик. – Нет-нет, – замотал ладонями и головой Гепард. – Ты же знаешь, что я меньше всего хочу возвращаться. Медведь Толстосум покинул налёженное место и приблизился к Дракончику. – Ну ладно. Я открою портал. Пройти через него будет стоить двести... нет, триста самоцветов! – Толстосум, – неодобрительно замотала головой Кенга. – Нашёл время. – Нет, он прав, – неожиданно возразил Дракончик. – Не менять же правила из-за выходки зарвавшегося Коротышки. К тому же, самоцветы и предназначены, чтобы их тратить, – четырёхзначное число над головой дракончика уменьшилось на три сотни. – Я вернусь как только орбы будут у меня! – прокричал Дракончик, пролетая сквозь арку. – Ну вот, облом, – вздохнул Пингвин, как только фиолетовый герой скрылся за аркой. – А ведь могли бы и повоевать. Хоть какое-то развлечение было бы. – В этом мире восемь порталов в восемь разных миров. Выбирай любой и играй там в войнушку, – предложил Гепард. – Но ведь количество миров ограничено. Рано или поздно это наскучит, – Пингвин сменил тон на жалобный. – Как будто до этого ты выходил куда-либо кроме работы и магазина, – саркастично фыркнул Гепард. Кроля понурила голову. В логове Коротышки было тихо. Нарушали тишину только потоки лавы, шипящие по всей видимой поверхности уровня. Сам Коротышка, парящий на огромном, но тупоголовом драконе, казалось, специально ожидал своего противника. Рог на его голове был начищен до блеска, отражая фрак и мантию, в которых ящероподобный Коротышка решил встретить Дракончика. – Я, разумеется, понимаю, что мы враги, и что наше сражение неизбежно, – начал Коротышка, указывая своим золотым жезлом на предстоящего противника. – Но давай хотя бы поговорим. – У тебя нет не единого шанса, – Дракончик на лету послал в Коротышку огненный шар, от которого тот ловко увернулся. – Например, о мотивах, заставивших меня реквизировать орбы. – Реквизировать? Мы не на уроке словесности, дядя, – усмехнулся Дракончик и пульнул ещё один шар, слегка опаливший мантию однорогого. Золотой жезл застучал по крепкой черепушке огромного дракона, призывая того уворачиваться лучше. – Просто позволь мне заполучить третий орб и закончить игру. Дай вернуться к жене, которую я не видел уже много месяцев. Неужели тебя совсем не трогает моё положение? Не такого я ожидал от благородного дракончика. Ведь я не собираюсь уничтожать мир или причинять вред твоим друзьям. Я всего лишь хочу вернуться домой! – О чём ты? Ведь ты уже на своей жене сидишь, – третий шар достиг цели и Коротышка, выронив орбы, полетел с огромного дракона прямо вниз, в лаву. – Умри, злодей! – обрадовался Дракончик, в уме всё же подметив, что Коротышка бессмертен. Таково было ограничение, налагаемое этим миром на всех живых персонажей. Триумфальное возвращение Дракончика домой оказалось не таким триумфальным. Гепард был доволен и постоянно шутил, но другие персонажи не разделяли его радости касательно победы их фиолетового друга. – Чего вы, ребята? – недоумевал Гепард. – Ведь мы считай почти мир спасли. Можно было бы хотя бы улыбнуться, – в ответ Кенга вымученно выдавила из себя улыбку, показывая насколько её это бесит. – Время открыть доступ к Осенним Равнинам и Зимней Тундре, – вильнул хвостом Дракончик, оглядывая друзей. – Не лучше ли сначала отпраздновать победу? Сегодня мы вернули целых два орба – события такого масштаба случаются нечасто. – И то верно! Медведь Толстосум достал из своего безразмерного кошелька невесть как оказавшиеся там бокалы, а Пингвин наполнил их нектаром, собранным колибри. Кенга начала безумно прыгать по поляне, пиная овечек. Все прочие заскриптованные персонажи образовали собой полукруг, раз за разом воспроизводя анимацию радости. – А давай попробуем... – смущённо предложил Гепард Кроле, уединившись с ней за высоким мраморным пьедесталом. – Я бы тоже хотела, но у нас же нет сам знаешь чего. Я даже платье снять не могу. – Тогда давай просто трогать друг друга и целоваться. В это время Дракончик бегал от колонны к колонне, принимая поздравления от жителей леса. Наконец, устав бегать, он свернулся калачиком и заснул крепким сном. Утром обитатели Летнего Леса проснулись одновременно. – Пропали! – бесновался дракончик, посылая огненные шары в мраморные колонны и подпаливая заскриптованных персонажей. – Ты можешь успокоиться и рассказать что случилось? – на крики Дракончика быстро подоспел Гепард и остальные жители леса. – Орбы сами собой не пропадают, – глаза Дракончика были налиты кровью. – Значит их взял кто-то из вас! – Зачем вообще кому-то брать орбы? – пожал плечами Толстосум, на что Кенга с подозрением сощурилась. – Например, потому что этот кто-то слишком любит прятать у себя в кошельке всякие драгоценности. – На меня не смотри, – Толстосум поспешно спрятал кошелёк за спину. – Ты сама знаешь, что мне это нужно меньше, чем кому-либо из вас. – Вы хоть понимаете к чему может привести эта кража? – Дракончик нетерпеливо тряхнул хвостом, пытаясь донести свою мысль до друзей. – Если орбы окажутся в лапах Коротышки... вы сами знаете чем всё это кончится. Все действительно знали. Но продолжали молчать, предпочитая держать невысказанную мысль при себе. – Если орбы действительно взял кто-то из нас, а больше их взять некому, необходимо очертить круг подозреваемых, – Кроля небрежно смахнула белокурую чёлку набок. – Если подумать, то у Гепарда и Кенги орбов быть не может, потому что их некуда спрятать, – наморщил лоб Пингвин. – А вот Толстосум и Кроля теоретически могли спрятать орбы под одеждой или в кошельке. Кроля покраснела и оттянула подол и без того короткого платья, пытаясь прикрыть колени. – Не стоит также забывать про пингвинью каску, – умело парировала Кроля. – Я думаю, нужно обыскать её первой. – А? Что? Мою каску? – глупо хихикнул Пингвин. – Действительно, я как-то не подумал. – Кроля говорит дело, – согласился Дракончик. – Пусть каждый покажет что у него есть. Толстосум – кошелёк, Пингвин – каску. А Кроля... Ты же сама понимаешь, что под одеждой текстуры не прорисованы. Значит, и стыдиться нечего. Выполнив требование дракончика, жители леса так и не обнаружили искомые орбы. Каска была пуста, в кошельке были только монеты, ну а платье... Под ним тоже ничего не было. – А что, если это Коротышка прокрался, пока мы спали? – предположил Пингвин. – Нет, ему сюда вход закрыт, – развёл руками Гепард. – Я думаю, преступник просто перепрятал орбы, чтобы не держать их у себя, ведь тогда их бы сразу обнаружили, – вновь сощурилась Кенга. – Возможно, но это не приближает нас к раскрытию дела, – заключил Гепард. – По-моему, мы взялись за палку не с того конца. Если орбы действительно украл кто-то из нас, нужно установить наиболее правдоподобный мотив, которым руководствовался гипотетический вор. – И какие у тебя предположения? – Дракончик сел на траву и зевнул. – Я надеялся ты нам подскажешь. Ведь только ты знаешь всех подозреваемых самолично. – Если так подумать, – фиолетовый детектив оглядел своих друзей. – То у тебя меньше всего причин красть орбы. Во-первых, ты мой лучший друг. Во-вторых, если Коротышка закончит игру, ты вернёшься к своему исходному состоянию. Я очень сомневаюсь, что тебе хотелось бы оказаться вновь прикованным к инвалидному креслу. Дракончик перевёл взгляд с Гепарда на медведя. – И это вряд ли ты, Толстосум. Насколько я знаю, ты вызвался добровольцем, потому что задолжал очень много денег в том мире. Вернувшись, ты бы попал в тюрьму или ещё что похуже. – Зато теперь сам беру со всех самоцветы, – не упустил случая напомнить Толстосум. – Что насчёт остальных? – осмотрелся Гепард. – А может они сами расскажут? – предложил Дракончик. – Я не успел расспросить всех, когда загадывал своё желание. Пингвин? – Моя история, наверное, самая дурацкая, – вздохнул Пингвин. – Я потратил своё желание на полнейшую ерунду – чтобы доказать самому себе, что желания не работают. А когда убедился, что это не так, то сильно пожалел. И захотел стать частью чужого желания. И вот, я здесь. – Что я могу сказать? – начала Кроля. – Мне просто слишком не нравилось в том мире и я решила сменить его на этот. Слишком банальный мотив, да? В это действительно сложно поверить. – Мне было интересно каково это – жить внутри вымышленной компьютерной игры, – честно призналась Кенга. – Я захотела приобрести этот опыт. – Если рассуждать логически, у Кенги больше всего причин хотеть отката к исходному состоянию, – заметил Толстосум. – Опыт она приобрела, теперь можно и назад вернуться. – Держи свои подозрения при себе, медвежий окорок, – огрызнулась кенгуру. – Нет, так не пойдёт, – мотнул головой Дракончик. – Кидаясь друг в друга обвинениями, мы ничего не добьёмся. Жители леса замолчали, ожидая какую идею выдаст им дракон. – Я должен обыскать все миры, – расправив крылья, фиолетовый герой помчался к ближайшему порталу. – Если орбы в одном из них, я обязательно их найду. – А мы? – крикнул вслед Толстосум. – Ждите меня здесь. Я вернусь как только орбы будут у меня! – последнюю фразу Дракончик выкрикнул на ходу прыгая через арку портала. – Всё. Убежал, – вздохнул Пингвин. – Ну и что нам теперь делать? – Я, конечно, не призываю никого бунтовать, – Кроля оставляла паузы между фразами, тщательно подбирая слова. – Но если у кого-нибудь из вас вдруг осталось неиспользованное желание... Чисто теоретически... Я не говорю, что этот человек должен поднять руку и прямо сказать «да, у меня есть неизрасходованное желание». Но потратив желание можно было бы вернуть всех домой. Если бы вы сами этого захотели, разумеется. – Не выйдет, – покачал головой Гепард. – Одно желание не может отменять другое или идти ему вразрез. Ты лучше меня знаешь правила Чёрного Солнца. – Значит, остаётся только сидеть и ждать? – Толстосум плюхнулся прямо на лужайку, подмяв собой травяной ковёр. – И ничего нельзя сделать? – Не знаю как вы, ребята, а я не намерен сидеть сложа лапы, – Гепард подскочил к соседнему порталу. – Я сам найду орбы и принесу их сюда. И сделаю это даже быстрее Дракончика! – Но он велел ждать его здесь! – заволновавшись, воскликнул Толстосум, однако, Гепард его уже не услышал. – Пожалуй, последую примеру Гепарда, – вслух высказала свою позицию Кроля, подбежав к третьему порталу. – Этак мы все разбредёмся, как козлики по горам! – от волнения Толстосум вскинул лапы над головой. Кроля беспрепятственно скрылась за аркой. – Если вам интересно моё мнение, – Кенга скрестила лапы на груди. – То Кроля наиболее вероятный кандидат в воришки. – Почему это? – Пингвин поправил съехавшую набок каску. – Странный мотив быть здесь. Подсознательное желание покинуть это место. – Это не у неё одной так, – многозначительно вздохнул Толстосум. Пингвин молча понурил голову, словно соглашаясь с медведем. Лавовые реки в логове Коротышки шипели и булькали, угрожая неосторожному гостю моментальным обнулением здоровья. Сам хозяин уровня отдыхал на гранитном утёсе, свесив вниз ноги. От долгого сидения на скале фрак Коротышки запылился, но его хозяин не обращал на это никакого внимания, поглаживая по голове огромного дракона, лежащего рядом с ним. – Потерпи, – Коротышка обращался к дракону, ничуть не смущаясь тем, что его собеседник был бездушным скриптовым персонажем. – Ещё немного, может пара дней, и у нас появится шанс вырваться из этого проклятого места. Потому что если не получится, я, наверное, сойду здесь с ума. Никогда не думал, что буду так скучать по обычным учительским будням. Тебе хорошо, ты скуки вообще не чувствуешь. – Не отвлекаю? Коротышка обернулся. За его спиной стояла фигура, с ног до головы облачённая в малиновую мантию. Голос неведомого гостя невозможно было различить из-за капюшона, целиком скрывающего голову. Лица не было видно по той же причине. – А, это ты, – Коротышка встал на ноги – А я тут, как видишь, понемногу крышей еду. Что-нибудь получается? – Орбы у меня. Первая часть плана выполнена. Осталось самое сложное: заполучить и доставить сюда третий орб. – Пока что у меня нет идей как это можно осуществить. Разве что Дракончик сам придёт ко мне в логово и вручит орб лично в руки. – Побереги свои силы для финальной битвы. Сейчас ты всё равно ничего не можешь сделать. – Знаю. Мой мир ограничен этим лавовым озером. Соваться в Летний Лес запрещает сама игра. – Я достану последний орб, – фигура в капюшоне обернулась, намереваясь уйти. – И тогда тебе останется только победить Дракончика в финальной битве, чтобы мы смогли вернуться домой. – Эй, – позвал Коротышка, перед тем как его гость скрылся в искажённой ряби портала. – Спасибо. За то, что делаешь для всех нас. Фигура ничего не ответила. – Ну сколько можно было ждать? – захныкала Кенга, когда Дракончик наконец вернулся с поисков. – Дал бы нам какое-нибудь задание что ли? Я тут от скуки совершенно испрыгалась. – Ага. Например, разбиться на два лагеря и начать воевать друг с другом, – мечтательно захлопал короткими крылышками Пингвин, за что удостоился тычка от кенгуру. – Прости, что не послушались, – Кроля развела руками. – Но я подумала, что мы сможем принести больше пользы, если поищем орбы параллельно с тобой. Гепард в оправдание только пожал плечами. – Хватит пустых разговоров, – нетерпеливо потряс кошельком медведь. – Пусть лучше он наконец скажет, что его экспедиция увенчалась успехом. Дракончик виновато отвёл взгляд в сторонку. – Я обыскал каждый закоулок каждого из восьми миров, – он сел на траву и почесал щёку когтистой лапой. – Но так и не смог найти орбов. Это какая-то мистика. Их нет ни у вас, ни на уровнях. Где же они тогда вообще могут быть? Может это какой-то глюк? Может сквозь текстуры провалились? – Главное, что у тебя остался третий орб, – важно заключил Толстосум. – Без него Коротышке не видать победы, как своего рога. Беспокоиться не о чем. Мир игры не будет разрушен и все мы останемся на своих местах. Жалобный блеск в глазах остальных жителей давал понять, что они не разделяют позиции Толстосума. – Может нам разбиться на пары и ещё раз прочесать уровни? – предложил Гепард. – Ты вполне мог что-то упустить во время своих поисков. – Боюсь, ничего другого не остаётся, – согласился Дракончик. – О, чур я с Кролей! – поднял руку Пингвин. – Мечтай, яйцеголовый, – резко осадила приятеля Кенга. – Девочки направо, мальчики налево. – Гепард, пойдёшь со мной, – подбежал к порталу Дракончик. – Начнём с Солнечного Пляжа. На уровне было спокойно. Носороги сновали туда-сюда, крабы по своему обыкновению поджидали неосторожных прохожих у кромки воды. В одном из дальних углов скромно стояли скриптовые персонажи – тюленятки. – С чего начнём? – Дракончик обвёл пляж глазами. – Я обыщу сушу, а ты полезешь под воду? Или наоборот? – Да, я как раз хотел сказать... – замялся Гепард. Дракончик вопросительно глянул на друга. – Может искать орбы это не такая уж хорошая идея? Это я к тому, что не всем хотелось бы провести остаток вечности внутри повторяющейся видеоигры. – Тебе что, захотелось вернуться в инвалидное кресло? – Дракончик с подозрением начал сверлить Гепарда взглядом. – Мне – нет. Но подумай о других жителях леса. Разве ты не успел заметить, что этот мир, он ненастоящий? Здесь не получаешь удовольствия от еды. Здесь не получаешь удовольствия от общения, ведь все персонажи это неодушевлённые скриптовые болванчики. Здесь даже поцеловаться нормально нельзя! – выпалил Гепард, вспомнив о своих сложностях с Кролей. – И что, предлагаешь заявиться к Коротышке и отдать ему последний орб? Давай, победи нас и закончи игру? Так что ли получается? – Мы все устали, Ларик. Дракончик в ярости раскинул крылья, обдавая гепарда струёй пламени из своего рта. – Я же просил никогда больше не называть это имя! – он угрожающе нагнул рога в сторону Гепарда. – Я Дракончик, ясно? И я тратил желание всей своей жизни не для того, чтобы потом отказываться от него только потому, что вам, видите ли, надоело! К тому же я не помню, чтобы я тащил вас сюда силой. Вы все добровольно согласились стать частью моего желания! – Кроме Дим Палыча. – Кроме Коротышки! Он заслужил! Гепард сел на песчаную текстуру пляжа, обняв колени руками. – Я разговаривал со всеми остальными жителями леса. Они сильно страдают. Даже Толстосум не против вернуться. Разве мир, построенный на страданиях стоит того, чтобы в нём жить? Дракончик отступил на шаг назад и резко замотал головой, словно желая прогнать услышанные слова. – Разве ты не мой лучший друг? Разве ты не должен во всём поддерживать меня? – Мой лучший друг это Кроля, Ла... Дракончик. – Но как? Я думал... – Чтобы человек стал твоим лучшим другом, недостаточно вынуть его из инвалидного кресла и запереть в сказочном мире. Друзьями становятся не в благодарность, а из симпатий. Ошарашенный словами Гепарда, Дракончик тоже сел на песок, даже забыв зевнуть или почесать мордочку. – У нас с Коротышкой был план заполучить третий орб, – нарушил молчание Гепард, глядя сквозь морскую гладь. – Но я так и не придумал как это сделать. Ты постоянно держал орб внутри себя, изъять его силой или хитростью было бы невозможно. Поэтому я решил просто сказать всё как есть, надеясь, что ты услышишь и поймёшь меня. Прости. – Значит... – Да, – гепард ответил быстрее, чем дракончик задал вопрос. – Это я украл первые два орба. Я поместил их туда, где никто не догадался бы их искать. Они всё ещё в Летнем Лесу, у скриптовых персонажей. Первый ты найдёшь в хвосте белки, второй под шапочкой дятла. Теперь ты знаешь всё. Дракончик затрясся. Он не мог понять какое именно чувство переполняет его. Казалось, это была не то ярость, не то обида. Впрочем, вполне вероятно, что это были оба чувства сразу. – Вот значит как! Мой лучший друг оказался совсем не лучшим. Обманул меня, а теперь надеешься разжалобить своими красивыми речами? А обо мне ты подумал? Ты даже не знаешь каково мне было в школе, с этими вечными Дим Палычами и кретинами, чьи мысли были только о стрелялках и пиве. Ах, да, ты же всё это время просидел на домашнем обучении в кресле, весь такой обласканный и жалеемый. Какого понимания от тебя вообще можно ждать? – только сейчас Дракончик заметил, что из его глаз текут слёзы. – Я сделал это не ради себя, а ради других. Мне самому не хочется возвращаться обратно в кресло. Но я готов пожертвовать своими потребностями, если иного выбора нет. Советую тебе прекратить быть эгоистом и сделать так же, – Гепард встал и медленно побрёл вдоль прибоя. – Ну и ладно! Вали! Отправляйся к своему любимому Коротышке, раз он для тебя важнее друга! Сидите вместе на скале и пейте чай! А я свой мир никому уступать не намерен! Лавовые поля финального уровня бурлили и пенились, в бессилии захлёстываясь о невидимые стены по краям арены. Здоровенный дракон лежал на спине, гостеприимно подставляя живот ящеричным лапам Коротышки. – Ты мой хороший, – приговаривал Коротышка, лениво почёсывая чудовище. – Фиаско, – за его спиной вновь появилась фигура, но уже без капюшона. Коротышка вопросительно уставился на Гепарда. – Изгнали, – Гепард свесил ноги со скалы. – Получается, всё? – Коротышка сложил лапки на коленях. – Получается, всё. Придётся привыкать друг к другу, и находить развлечения в пределах этого уровня. – Дим Палыч, какие вы знаете словесные игры? – В города, – машинально ответил Коротышка. В тот момент ему в голову не приходило ничего путного. – Наверное, придётся изобретать собственные игры. Время у нас есть, – Гепард поднял голову к небу, уставившись на бесконечную синеву игрового космоса. – Уже теперь-то времени у нас более чем достаточно. Жители леса собрались в центре поляны, окаймлённой мраморными колоннами. – Это хотя бы веселее, чем просто сидеть и ждать Дракончика, – заметил Толстосум. – Надеюсь, ему удалось найти орбы. – Надеюсь, Гепарду тоже удалось... – осеклась на половине предложения Кроля. – А давайте... – чуть было не предложил очередную безумную идею Пингвин, но его осадила Кенга. – Заткнись! Вон, Дракончик идёт! Дракончик бежал. Он размышлял что скажет друзьям. Как объяснить Кроле и остальным отсутствие Гепарда? Может соврать, сказать, что он предал их? Нет, такую ложь быстро раскусят. И вообще, будут ли готовы жители смириться с тем, что одного из них изгнали, вычеркнули из этого мира? Наверное, это приведёт к упадку и без того упадочнического настроения жителей. Его возненавидят? Станут бояться и слушаться, лишь бы их самих не изгнали? Дракончик подумал кто из персонажей может стать следующим кандидатом на изгнание, если ему опять что-то не понравится. Наверняка это будет Кроля, ведь Гепард скорее всего посвятил её в его планы. Кроля захочет отомстить? Нет, она для этого слишком мягкотелая. Она скорее захочет вытащить Гепарда или украсть орбы, чтобы этот кошмар поскорее закончился. Дракончик, задумайся какой мир ты вокруг себя создаёшь. – Разве мир, построенный на страданиях стоит того, чтобы в нём жить? – вспомнил Дракончик слова Гепарда. – Ну что, нашёл? Не томи, – от волнения Толстосум даже положил кошелёк на землю. – Я знаю где орбы, но это неважно, – жители затаили дыхание, прислушиваясь к каждому слову их фиолетового друга. – Гораздо важнее мир, который мы сами для себя создаём. А мне не хотелось бы жить в мире, где все ненавидели бы друг друга. Вот что мы сейчас сделаем... * * * Парень склонился над клавиатурой, старательно печатая каждое слово. «Дорогой дневник.» Палец на секунду завис над клавишей бэкспейс, но парень не стал нажимать, оставив вступление как есть и печатая дальше. «Хотелось бы мне написать, что всё кончилось хорошо, но это было бы ложью. Идеальные концовки бывают только в видеоиграх, а реальная жизнь это не видеоигра. Идеально было бы, если бы все получили чего хотят, подружились между собой, а потом по экрану пошли финальные титры. В реальности я сейчас учусь в школе. Одноклассники с их глупыми увлечениями продолжают страдать ерундой, но я стараюсь не обращать на них внимания. Дмитрий Павлович... Я думал он меня возненавидит, но вместо этого мы просто начали избегать друг друга, делая вид, что нас не существует. Наверное, стоило бы извиниться перед ним за вынужденное заточение, хоть я и не горю желанием этого делать. Что касается остальных участников этой истории... Толстосум оказался единственным, у кого оказалось неиспользованное желание. По-слухам, он потратил его на то, чтобы раздать долги и зажить спокойной жизнью. Взглянув на фотографии Кроли, я понял почему ей не понравился этот мир и она захотела в сказочный. Кенга... оказалась парнем! А про Пингвина я больше не слышал. Всегда представлял его невзрачным лысым дядечкой в годах. Скорее всего, в реальности так оно и оказалось.» Парень перестал печатать, разминая пальцы и кидая взгляды в окно, за которым безмолвно светило Чёрное Солнце – трансцендентный объект, дающий каждому человеку возможность исполнить практически любое его желание. «Я стал чаще навещать Гепарда, то есть Юру. Не держу на него зла и даже рад, что он уговорил меня отказаться от своего желания. Может быть, когда-нибудь мы с ним станем лучшими друзьями. После того, как я отдал все три орба ему, надо было только проиграть Коротышке, чтобы закончить игру. Это было несложно, я всё время специально падал в лаву, чтобы потратить все жизни. Сейчас я уже не играю в Приключения Дракончика. Диск с игрой просто стоит у меня на полке, напоминая о том, что когда-то я был большим её фаном. Рано или поздно всё проходит. В этом мире тяжело. Всё время надо что-то делать. Но если выбирать между сказочным миром, в котором даже отношения ненастоящие, и реальным, в котором каждый человек может сам решать как ему жить и с кем дружить, я выберу реальный. Пусть этот текст станет предостережением для тех, кто ещё не загадал своё желание.» И перед тем как нажать кнопку «отправить», молодой человек дописал: «Илларион Кузнецов, 16 лет, ученик 11-го класса школы №107 города Москвы.»