Я улыбнусь тебе сквозь слёзы

Прошло уже больше месяца с нашей последней встречи с Ириной Дмитриевной. Сегодня она должна выйти с больничного. Я очень боюсь этой встречи. Знаю, что виновата во всём сама, и мне стыдно. Сложно признавать, что я причиняла боль любимому человеку. — Малышка, тебе нужно поговорить с ней, — проговорила Лана, превращая мои волосы в лёгкие волны. — Я вообще не хочу попадаться ей на глаза, а не то чтобы разговаривать, — выдохнула я, нервно ёрзая на стуле. — Ещё больше изведешь себя чувством вины и неизвестностью. — Думаешь, она простит меня? — я взглянула с надеждой в глаза мамы. — Не знаю, зайка, но попытаться стоит, правда? — губы женщины расплылись в лёгкой улыбке и поцеловали меня в макушку. — Готово, беги одеваться. — Спасибо, — с нежностью обняв её, я пошла в комнату. Облачившись в чёрную майку и джинсы того же цвета, я собрала тетради в сумку и вышла в прихожую. Обувшись и натянув пуховик, я улыбнулась вышедшей Лане и покинула квартиру. Декабрь выдался тёплым, и зима больше похожа на весну. Солнце слепит в глаза. Прохладный ветер приятно обдувает лицо. Повсюду лужи с мокрым снегом. Вдалеке я заметила Лику, но догонять её не стала. После того случая с ней мы так ни разу нормально и не поговорили. Маргариту я больше не трогала, как и обещала. Да, абсурдность ситуации зашкаливает. Я перестала понимать происходящее вокруг, себя и свои чувства. Сейчас напряжение между мной и классной руководительницей практически спало, но случившееся я не забуду никогда. Как и Ирина Дмитриевна. Горько усмехнувшись, я ускорила шаг. Переступая многочисленные лужи, наконец, добралась до школы. Я проскользнула мимо дежурных и, скинув пуховик в гардеробе, направилась на первый урок. В расписании на сегодня семь уроков, последний — русский язык. За весь день я ни разу не встретила Ирину Дмитриевну. Отчасти, я даже рада. Но неизбежного не миновать. Боясь реакции женщины на мою персону, я нервно следила за стрелкой на часах. Появилось желание сбежать пока не поздно, но в последний момент прозвенел звонок на урок. Раскрыв тетрадь, я по нескольку раз пересчитала количество линий, пока не задвоилось в глазах. Когда до меня донесся едва слышимый звук приближающихся каблуков, закружилась голова. Открылась дверь, и в кабинет зашла Думанская. Я нерешительно взглянула на учительницу. Она была восхитительна. Голубая рубашка подчёркивала синеву глаз, подогнутые до локтя рукава открывали тонкие запястья и изящные кисти. Светлые пряди привлекательно выбивались из причёски, обрамляя лицо. Встретившись взглядами с женщиной, я быстро опустила глаза в тетрадь. Страшно, стыдно… — Ирина Дмитриевна, как вы себя чувствуете? — спросил кто-то из одноклассников, и я замерла. — Прекрасно, — ответила учительница, отходя к доске. Уловив нотки улыбки в голосе, я улыбнулась в ответ. Её голос действовал умиротворяюще. С трудом воспринимая произносимые ею слова, я просто млела от этого голоса. Словно вернувшись на несколько лет назад, я украдкой смотрела за каждым движением женщины. Едва понимая тему, я обещала себе потом выучить её. За этим занятием я не заметила, как пролетело отведённое уроку время. Собираясь медленнее всех, я дождалась пока все покинут кабинет. Как заторможенная я приблизилась к учительскому столу. Ирина Дмитриевна, ранее записывающая что-то в журнале, с тяжёлым вздохом отложила ручку и перевела взгляд на меня. Её глаза напоминали сверкающие льдинки, но они не были холодными и безжизненными. В их глубинах таился целый снежный океан, который переливался, озарялся всеми оттенками синего. В эти глаза можно было смотреть бесконечно. Учительница поднялась со стула и подошла к окну. Солнечный свет обрамлял и без того хрупкий силуэт. Захотелось обнять её и не отпускать. Стоило закрыть глаза, как я увидела квартиру женщины. Кухня, гостиная, диван. Судорожно сглотнув, я открыла глаза. Из-за набежавших слёз всё вокруг плыло, она тоже. — Ирина Дмитриевна, я… — Илон, не надо, — тихим голосом перебила учительница. Сердце будто сделало кульбит. Не помня себя, я кинулась к ногам Думанской. Обвив руками стройные ноги облачённые в брюки, я непроизвольно зашептала слова прощения. — Илона, встань, — дрогнул голос женщины, — прошу тебя… Отстранившись учительница потянула меня за руки вверх. Прикоснувшись пальцами к моему подбородку, Ирина Дмитриевна приподняла мою голову, чтобы можно было смотреть в глаза. Большим пальцем убирая слёзы с моего лица, она внимательно смотрела на меня. — Пожалуйста, — я бегала взглядом по её красивому лицу, — скажите, что когда-нибудь сможете простить меня… — Девочка моя, — женщина с грустью улыбнулась, — я уже давно тебя простила, веришь? Я не веря мотнула головой. Ирина Дмитриевна, смеясь, обняла меня. Женщина ласково гладила мои волосы. Уткнувшись ей в плечо, я расслабилась и ещё сильнее расплакалась. — Плакса, — шепнула учительница мне на ухо. — Я не плакса, — пробубнила я в ответ, сильнее сжимая её в объятиях. — Ну, конечно, — произнесла Ирина Дмитриевна, взъерошив мне волосы. Не знаю, сколько мы так простояли. Но заставила нас отпрянуть друг от друга зашедшая в кабинет Ольга Сергеевна. Подозрительно посмотрев на нас, директриса отдала Думанской какие-то супер-важные бумажки. Ещё раз окинув нас взглядом, она неуверенно спросила: — У вас всё нормально? — Да, всё хорошо, — спокойным голосом сказала Ирина Дмитриевна. — Ладно, — директриса обратилась ко мне, — пойдём со мной, — и направилась к выходу. Я посмотрела на Думанскую, учительница кивнула и сжала моё запястье. Захватив сумку, я пошла за директрисой. С неприязнью переступив порог её кабинета, я подошла к окну, а она села в кресло. Несколько минут Ольга Сергеевна молчала, пока я раздражённо на неё не посмотрела. — Илона, что у тебя происходит с учителями? — А что происходит? Ничего. — Илона… — Да, что??? — Грубо выдала я, — чего тебе от меня надо? — Зачем ты так? — Она расправила складки на пиджаке. — Я переживаю за тебя! — Надо было переживать, когда меня в детдом забирали, — я мрачно взглянула на женщину, — любимая тётушка! Ольга Сергеевна хотела что-то сказать, но резко замолчала. Опустив взгляд на руки, она нервно тёрла ладони. Мне было неприятно наблюдать за ней и вообще находиться в одном кабинете. Вылетев в коридор, я быстро побежала по лестнице вниз. На очередном пролёте я чуть не налетела на Ирину Дмитриевну. — Всё хорошо? — она с волнением взяла меня за руку. Вместо ответа я обняла женщину. Радуясь, что рядом никого нет, я растворилась в близости учительницы. Именно она всегда была мне по-настоящему близким человеком. В глубине души я очень надеялась, что она действительно меня простила.