РеалРПГ: каждый ощущает по-своему.

Неприметный мужчина в клетчатом драповом пальто гулял и смотрел на девушек. И в этом бы не было ничего необычного в этот весенний солнечный день, если бы вот уже больше часа это не была одна и та же девушка, пусть и с подружками. Причем, несмотря на то, что мужчина всё время был шагах в двадцати от неё, девушка его в упор не замечала. Не игнорировала, а именно не замечала, взгляд как будто соскальзывал с сутулой фигуры. Оставшееся ещё от дяди пальто было ношеным, чудом сохранившимся в шкафу и не съеденным молью, но дело было не в нём, а в том, что мужчина называл «даром незаметности», и считал наградой богов или высших сил. Заслуженным, справедливым даром, ведь всю его жизнь его шпыняли, притесняли, а потом обходили по службе, не замечали, не давали раскрыть себя. А он знал, он всегда знал, что талантливее, умнее и лучше всех этих людишек, просто ему не везёт. Сначала попались одноклассники козлы, потом сокурсники-подонки, затем на работе подобрались одни уроды, а шеф так и вовсе тупой самовлюбленный ублюдок… Девушки тоже – все как одна меркантильные сучки… И вот сейчас она ответит за всё. За ту, что не дала, что обидно рассмеялась в лицо, за всех тех, что считали его неудачником. Маленькая, симпатичная, но уже такая же тупая сучка, как и все остальные. Ответит, как ответили ещё три такие же до неё. О, какие это сладостные моменты, когда они лежат на земле, беспомощные, а ты для них царь и бог, властелин судьбы! Справедливый, конечно же, воздающий по заслугам властелин. Как Высшие Силы, которые оценили его мучения и вознаградили по заслугам, превратив из жертвы в охотника. Даже не так, в Охотника - именно с большой буквы. А ещё высшие силы одарили его способностью ставить невидимую следящую метку, которую видно издалека и сквозь любые преграды. И теперь от него не скрыться. *** Шестидесятилетний член союза композиторов Фёдор Илларионович шел по улице и слушал музыку. Её не было нигде, и она лилась отовсюду. Вот уже несколько дней, стоило ему сосредоточить на чем-то внимание, как сначала тихо, издалека, а потом все отчетливее слышалась мелодия, казалось, отражающая самую суть вещей. Всё указывало на то, что он сошел с ума, но сдаваться людям в белых халатах пенсионер не спешил. «А даже если и так? Я же ни на кого не кидаюсь, просто слушаю музыку. Нет, пусть это побудет моей маленькой тайной, – думал старик, – и пока есть возможность, нужно наслаждаться моментом, ведь как говорили древние, «Ars longa, vita brevis!»* Взгляд остановился на трёх девушках-первокурсницах, а может и старшеклассницах, спешащих вприпрыжку с занятий, как так же вприпрыжку взвилась кадриль скрипок и флейты, точно передавая их легкомысленный настрой. Солидный и чопорный швейцар у пятизвездочного отеля, преисполненный чувства собственного достоинства, вызывал звуки музыки в духе девятнадцатого века, плотно ассоциируясь с викторианской эпохой. Тревожно-пафосными аккордами внес некоторый диссонанс хмурый немолодой мужчина в потертой кожаной куртке. Фёдор Илларионович знал его - это оперативник из местного отделения полиции. «Наверняка идёт проверять неблагополучную квартиру по очередному заявлению» - пришла было мысль, но тут же была сметена многоголосной фугой – пенсионер подошел к перекрёстку, и перед глазами стремительно тёк поток машин, торопясь успеть до красного. Наконец загорелся зелёный, короткая, сумбурная какофония пешеходного перехода, и вот уже она сменяется лёгкими, но неестественными пассажами синтезатора – это весь обзор заполнило офисное здание, устремленными ввысь обводами напоминающее восторженный полет мысли семидесятых. Здание построили относительно недавно, лет двадцать назад, но кроме краеведов да работников архитектуры мало кто мог знать, что сам проект был сделан в семьдесят четвертом. Не знал этого и композитор. Просто сначала проект не пропускали как «слишком западный», потом грянул застой, а за ним и кризис, стройку заморозили на десятилетия, и только недавно кто-то из олигархов выкупил здание и завершил начатое. Внимание привлекает совсем ещё молоденький инспектор службы дорожного движения с покрасневшими ушами, он звучит тревожным, рваным ритмом. Боится. Хотя есть ещё кое-что: да, это лихое, бесшабашное аллегро - тоже от него, ни дать ни взять, авантюру замыслил. Ну, точно, вот документы снова переходят из рук в руки, раскрываются, и неловкое движение руки за пазуху яснее ясного показывает умудренному опытом человеку, что только что имела место взятка. Возможно первая в жизни. Лейтенант отдаёт честь, а водитель садится в новенькую иномарку и трогается с места. Тревожное тремоло проходит, вместо него начинают звучать фанфары. Ну точно. Авантюра удалась. А вот и гнездо местной полиции – неприметный, но чудом сохранившийся особняк дореволюционной постройки тихо звучал классическим квартетом. «Ведь архитектура это застывшая в камне музыка» – вспомнились пожилому интеллигенту слова Гёте. На крыльцо здания уверенной походкой вышел подтянутый полковник милиции, на ходу выговаривая семенящему за ним усатому, чиновничьего вида типу с папочкой. Фёдор Илларионович невольно залюбовался военной выправкой начальника отдела, и торжественным гимном зазвучали могучие аккорды, от которых так и веяло долгом, честью и силой. Приятно, что у власти есть и такие люди. Внезапно по ушам резанули безумные диссонансы, исходящие от неприметного мужчины, с которого взгляд как будто сам собой соскальзывал, одетого в старомодное драповое пальто. Они пульсировали тяжелым, остинатным ритмом, на фоне которого отчетливо слышалась известная мелодия «Хор охотников» Вебера. Что само по себе было необычно, ведь почти вся музыка, что последние дни лилась отовсюду, была новой, ранее не слышанной, или сильно измененной душами людей. Да-да, пожилой человек считал, что слышит именно музыку душ, как живых, так и вложенных в материальные творения частичек. Ещё одной странностью было то, что звук мелодии был какой-то сухой и в отличие от полифонического хора охотников ярко выраженным одиночным звуком, как будто мелодию играют на одной струне. И уж совсем заинтересовала побочная партия, вплетённая в этот безумный хор одного охотника. Это была неуместная здесь кадриль… которую композитор недавно слышал. Совсем недавно, буквально несколько минут назад. *** Девушка в желтой курточке, Лиза, в этом году заканчивала десятый класс школы, и планировала поступать в медицинский колледж. Сначала на медсестру, а там и на врача можно, учиться на пару лет меньше. С недавнего времени над всеми людьми, стоит только присмотреться, она видела таблички со статусом, как в соцсетях, только статусы там были совсем другие, она проверяла. Более настоящие, что ли. Рядом виднелись индикаторы здоровья от желтых до зеленых, счётчики кармы, и этакое многоточие, разворачивающее целый ворох дополнительной информации, но оно утомляло быстрее, чем учить стихи наизусть. А ещё была кнопка «Лайк». И девушке нравилось лайкать людей, и просто прохожих, от этого у них появлялись на лицах улыбки, выпрямлялась осанка, и, как начинала подозревать Лиза, чуть-чуть улучшалось здоровье. На совсем или временно, пока неясно, но обычный кашель проходил сразу. Правда, всех подряд одаривать лайками не получалось, каждое применение этой новообретенной способности чуть-чуть выматывало… ну как одно приседание на физ-ре, наверное. Одно-два, не страшно, но вот после нескольких десятков уже подгибались ноги, хотелось присесть и отдохнуть. А ещё съесть чего-нибудь очень сладкого. К радости девушки, если проявить чуточку терпения, то за фигуру всё же можно было не опасаться: короткий отдых снимал эти симптомы, и на сладкое уже набрасываться не тянуло. Хотя мороженного хочется. Но ведь его хочется всегда… Рядом идут её подружки-одноклассницы, их статусы меняются вместе с их настроением, карма +2 и +5. Из дорогой машины марки Audi, припарковавшейся прямо на тротуаре напротив входа в офисное здание с огромным треугольным логотипом, неспешно вышел красивый и статный молодой человек, подружки аж зашептались, вот только карма -28 и статус «Все шлюшки должны мне в попу дуть!». – Альфонс! – тихо сказала, как припечатала Лиза, но подружки её услышали. За девушкой и раньше водилась репутация разбирающейся в людях, а уж если она давала прозвища, те прилипали надолго. «Дизлайк!» – решилась наконец опробовать черную кнопку школьница, и сразу навалилась тяжесть как после контрольной. Впрочем, слабость быстро уходила, а вот молодой человек… споткнулся, упал на одно колено, и вымазал рукав рубашки о крыло припаркованной у самого тротуара «копейки», которую явно несколько дней не мыли. Матюкаясь, поднялся, и нажал кнопку на брелке с кольцами, закрывая свою спортивную машину, полученную... да не важно за что, главное, что сесть в неё в таком виде он позволить себе не мог. Вот на парковке вышел из потёртого, но ещё крепкого джипа человечек невысокого роста, рожа откровенно бандитская: нос сломан в двух местах, на голове два шрама, большие, «набитые» костяшки рук, как у самого отъявленного хулигана школы, статус «Мне бы Женщину», но карма положительная, аж +76. И глаза такие тёплые, по-отцовски добрые. «Лайк!» – И бывший боксёр, обладатель пояса чемпиона европы улыбается своим тёплым мыслям. Почему-то вспомнилось, как в трудное время, когда из спорта пришлось уйти, а ничему другому он ещё не научился, его не раз звали в «бригаду», что крышевала половину местного рынка, но чемпион отказался. Его тогда в назидание неплохо помяли, но зато теперь, оглядываясь на прошлое, не стыдно. Открыл свою секцию, поднялся, теперь тренирует мальчишек, да и просто, воспитывает в них понимание, что такое настоящий мужчина, что хорошо, а что плохо. Жизнь удалась! И сын отцом гордится. А Лиза с подружками прошла дальше, не заметив, как её счётчик кармы сменился с семёрки на восьмёрку. Город приветствовал будущего баффера, и коллективное бессознательное захотело защитить этот хрупкий цветок. *** Возвращающийся с обеда инженер-конструктор активно вертел головой по сторонам. Стоило ему сосредоточить на чем-то внимание, как окружающие предметы покрывались тонкими линиями, как на чертежах, чётко показывая размеры, массу, а если прищуриться, то и внутренние напряжения, распределение нагрузки. Долго в таком рентгеновском режиме смотреть не получалось, накатывала усталость, но молодой человек заметил, что с каждым разом ему удаётся легче, подробная картинка держалась дольше, и теперь тренировал новую способность везде где только мог. Вот и сейчас, проходя мимо офисного здания, он внимательно рассмотрел эмблему корпорации-владельца и ошарашенно остановился. Точки напряжения пылали насыщенным алым цветом, сигнализируя о предельной нагрузке, а главное, их было гораздо меньше чем должно было быть по логике конструкции. Огромный треугольник логотипа имел высоту почти в пять метров (4812мм, как показывал новый дар), и держался на честном слове: зацепившись за одну из четырёх шпилек опоры и на маленьком анкерном болте сверху, который и вбит-то в стену был только для более точной установки по вертикали. Если такая дура упадет, она не только прихлопнет сразу нескольких прохожих, накрыв весь тротуар, но и перегородит полосу проезжей части, возможно, став причиной аварии. Недолго думая, молодой специалист зашел в холл и направился прямо к посту охраны. – Здравствуйте. У вас там логотип на соплях держится, вот-вот упадёт. Могут пострадать люди. Будьте добры, вызовите ремонтников. – Послушайте, уважаемый как-вас там, – безо всякого уважения процедил сквозь зубы охранник. – Вы же видите, мы работаем. И я не должен выполнять указания первого встречного. – Соглашусь, мне Вы ничего не должны, но здесь же ведётся видеозапись, не так ли? – Настоял на своём инженер. – И если вдруг окажется, что я был прав, а вы предостережение проигнорировали и ничего не предприняли, вас ведь по головке не погладят? А чтобы проверить крепление достаточно высунуться из соседнего окна, раз я с земли увидел, то оттуда будет всё как на ладони. Всего вам доброго. «Ну, с этим я конечно приврал, всё-таки я не мог видеть крепления с земли, это всё новая способность, но из окна он должен увидеть, всё-таки зазор между стеной и логотипом должен быть. Ой, обед же заканчивается!» – И парень заторопился к себе на работу. Любимую работу, хоть в этом он не признавался даже сам себе. Когда посетитель ушел первый охранник задумчиво почесал в затылке. – Слышь, Толян! А ведь сходить придётся. Нудный ботан прав, если вдруг он прав… ну ты понял… Короче, если оно рухнет, а мы не проверим, нам с тобой будет кисло. Потому что знали и не доложили. – Ну, раз ты такой правильный, то тебе и идти. Всё равно твоя очередь обход делать. – И схожу! – Иди-иди, а я пока на ресепшене подежурю, – поудобнее умащиваясь в кресле, ответил второй охранник. Минут через десять его коллега возвращается быстрым шагом. – Ну, что там такое? – Там Трындец! Эта хреновина на одном болте, и то маленьком, держится! Она не падает только потому, что её ветром к стене прижимает, но при этом тот болтик из стены как клещами наружу тянет. Гайки обеих опор открутились, одной и вовсе не видно. Всё может рухнуть в любой момент. Звони шефу, дело пахнет премией! – Так что, получается, мы теперь тому ботанику проставиться должны? – Ну, пока премии ещё не выписали, то вроде как и не с чего проставляться, но вот кто точно обязан ботану, так это хозяин здания! А пока, где-то у нас "волчатник" был, ты не помнишь, где именно? *** До назначения на должность начальника отделения полковник МВД Головачёв более пятнадцати лет проработал в следственном отделе, и людей читал как открытую книгу. В большинстве случаев было достаточно одного взгляда, чтобы понять, кто лжёт, а зачастую и кто из подозреваемых виновен. Вот и сейчас, человечек из администрации, прикрываясь громкой фамилией, что называется, «ездил по ушам», лепеча о якобы невозможности своего подопечного находиться на месте преступления, плетя клубок из полуправды и откровенной лжи. Не беда, таковы правила этой игры, а полковник всегда играл по правилам. Были в его практике и бездоказательные висяки, когда все знают кто преступник, а предъявить нечего, и отпущенные мажорчики, адвокаты которых добивались своего, несмотря на железобетонные доказательства… Разница лишь в том, что вот уже несколько дней он ВИДЕЛ эти оранжево-красные спутанные клубки которыми ложилась речь собеседника. А ещё он мог сосредоточенным усилием вызвать краткое досье на находящегося рядом человека. Краткое, но с каждым днём всё более и более подробное, сначала лишь систематизированные собственные мысли-заметки, как в ежедневнике, но чем дальше, тем чаще появлялись вещи, которые он никак не мог знать. А ещё он видел совсекретный приказ докладывать обо всех случаях обнаружения необычных способностей, вплоть до голосов в голове, не в дурку, а специальному человеку в ФСБ. И когда его, что называется «накрыло», поверил во всё и сразу. И доложил. И получил указания «Ничего не предпринимать, мониторить динамику развития». Подошедший интеллигентного вида старичок с тросточкой дребезжащим голосом неуверенно привлек его внимание: – Товарищ полковник, позвольте вас на минуточку! – Слушаю Вас, только быстро – этот человек определенно не входил в круг его подчиненных, и соответственно, в разрешении не нуждался, как, впрочем и сам начальник отделения не был обязан принимать граждан по личным вопросам вне отведенного для этого времени, но полковник Головачёв по опыту знал, что так будет банально быстрее, к тому же этот, с усиками, уже успел изрядно надоесть, и он был только рад передохнуть. – Я заметил подозрительно ведущего себя человека. Он неотступно следит за одной школьницей… «Ещё один придурок» – поскучнел начальник отдела. Скольких таких он насмотрелся на своей работе? Десятки? Сотни? Скорее сотни каждый год. Весной и осенью у шизофреников обостряется активность. А полнолуние - и вовсе страшный день, такие психи подчас в отделение приходят - не знаешь за что первым хвататься… И тут что-то неуловимо поменялось. Бывший следователь как будто услышал мысли этого старичка: «кресчендо диссонирующих интервалов… он мне не верит... что же мне делать?» – дедок поменялся в лице, но упёрто продолжил: – Понимаю, вам нужны факты… Я всегда в это время гуляю, и сегодня прошел уже два квартала… «Вот ведь словоблуд, армии на него нету!» – раздраженно подумал полковник, а пенсионер, как будто услышав его, запнулся на полуслове, и отчётливо подумал (скажи кому неделю назад – не поверил бы!) «Стретто, всё ускоряется… надо быстрее, ведь пропадет девчушка, загонит её охотник, как дичь загонит!» и тут же зачастил: – И всё это время тот сутулый человек шел за ними смотрел на них, останавливался, когда останавливались девушки, и шел, когда шли они! Профессиональная память зацепилась за слово «сутулый» В голове следователя что-то щёлкнуло. И мысли понеслись вскачь. Чтобы выиграть себе пару мгновений полковник не задумываясь перешел в наступление: – Вот Вы говорите «за ними», а вначале утверждали что подозрительный человек следит за одной школьницей. – А… она гуляет с подружками… – под его тяжелым взглядом композитор глотнул ртом воздуха как выброшенная на берег рыба. – Допустим. Тогда кто «она»? Девушка или школьница? Вы уж определитесь! – так же на автомате продолжал допрос офицер, а его мозг тем временем выдал, где встречалось это «сутулый». В утренней ориентировке на маньяка. – Я.. я не знаю… в смысле не уверен в точном возрасте… сейчас такая акселерация, знаете ли… И тут полковник обратил внимание, что слова незнакомого старичка в одному ему видном пространстве ложатся ровными линиями. Да не просто ровными, а насыщенно-зелёными, местами с синеватым отливом. Старик был предельно, нереально откровенен! И профессиональное чутьё следователя твердило о том же. – Так где, вы говорите, видели этих девочек в последний раз? – Да вон же они, отсюда плохо видно, но вон та, у ларька с мелочевкой в желтой курточке, рядом две подружки в синей и какой-то разноцветной… а мужчина на лавочке, в клетчатом пальто, голубей кормит. Решение созрело мгновенно. – Клименко! – Я! – Задержите вон того человека на лавочке, одет в клетчатое пальто, подозрение на утреннюю ориентировку! – Есть! – Благодарю вас, товарищ полковник… – это опять пенсионер. Дальше полковник не слушал, его разум отсекал ненужное. Несмотря на расстояние и какую-то замыленность в глазах, офицер пытался внимательно рассмотреть подозреваемого. Тот, как будто почувствовав взгляд, завертел головой. «Действительно сутулится. И в клетчатом пальто. Но это ещё ни о чем не говорит. А если…» И он напряг зрение, усилием воли пытаясь вызвать досье. «Тяжело как-то даётся… Наверное цель слишком далеко.» И всё-таки у него получилось. Фотография… «В смысле изображение. Ну это как раз понятно, я же его вижу». Фамилия-инициалы… «Вот это что-то новенькое, впрочем, сейчас выяснят, заодно и проверю достоверность.» Характер... «Что тут у нас? Спокойный… неконфликтный… держится особняком… бла-бла, ну прям тихоня! но это сейчас не важно.» Особые приметы… «Надо же, полезная штука! Пока пропустим…» Класс: Охотник. «А что, разве у охотников есть категории и классы, как у спортсменов? Что-то не припомню, впрочем, я как-то больше по рыбалке…» Тем временем человечек в пальто встал с лавочки и быстрым нервным шагом направился ко входу в метро. Особые отметки… «Интересно…» не был... не состоял... не привлекался... не женат… Взгляд зацепился за одно слово: «рецидивист»… – За мной! – громко скомандовал наряду ППС полковник, срываясь с места. Он ещё не знал, что буквально минуту назад в его собственном досье к записи «Класс: Следователь» добавилось: "Престиж-класс: Ищущий истину". *** «Какое это прекрасное чувство, быть охотником. Беспечная добыча ни о чем не догадывается, а метку я могу видеть сквозь стену, и на приличном расстоянии, даже из следующего поезда метро, я проверял.» Внезапно он почувствовал ещё одну охоту. Причем добычей на этот раз был он сам. «Этого не может быть, я же убрал все следы, включая записи с камер! И сейчас я с «даром незаметности», этим благословением Высших Сил!» Он завертел головой, и увидел группу полицейских, один из которых рассматривал его. Отсюда не было видно звёзд на погонах, но ощущался он как матёрый, очень опытный охотник. И, несмотря на то, что этот охотник просто стоял на месте, ощущение самого себя дичью с каждой секундой усиливалось. «Пора сматываться! С глаз долой, под землю!» – истерические мысли дичи взяли верх над рассудком, и, втянув голову в плечи, мужчина быстрым шагом направился в сторону метро. Бегущий начальник отделения – зрелище из ряда вон, такого можно и за всю жизнь не увидеть, поэтому сам этот факт подействовал на полицейских, словно удар хлыстом. Несмотря на бумажную работу, полковник регулярно посещал спортзал и был в хорошей форме, и меньше чем через минуту маньяк был скручен в захвате, а подоспевший через пару секунд, несмотря на то, что отправился раньше, лейтенант защёлкивал на нем наручники. И, как будто ставя точку в его судьбе, с соседнего здания рухнул, разбившись на сотни осколков пластика, логотип компании-владельца. К счастью, тротуар был кем-то оцеплен красно-белой полосатой ленточкой, заставляя прохожих ворчать, но обходить крыльцо стороной, так что никто не пострадал, кроме разве что нагло припаркованной в неположенном месте, напротив самого входа чьей-то вылизанной до блеска Audi TT. Почему-то её искореженные останки рядом с замызганной, но невредимой "копейкой", стоящей на крайнем парковочном месте, вызывали у прохожих только ухмылки... * В художественном переводе афоризм Гиппократа будет звучать как «Жизнь скоротечна, искусство вечно».