Гармонично Мстительная Гермиона

                   Клинт вошел в бар, сбрасывая капюшон. Прошло пять лет с тех пор, как он потерял свою семью. Пять лет с того момента, как он решил сменить личность. Пять лет с тех пор, как он был по-настоящему счастлив. Он знал, что Нат и те, кто остался от их команды ищут его. И за это время он научился искусно прятаться.       Он провел рукой по своим свежем остриженным волосам и осмотрелся. Как и большинство мест после инцидента, он было практически пустым. Мир казался пустым, мрачным после успеха Таноса.       Вина, которую он чувствовал сразу после щелчка за то, что не был там, за то что ушел, чтобы уберечь семью от опасности, все еще продолжала съедать его. Он потерял их всех. Из-за того, что кто-то решил уничтожить пятьдесят процентов населения планеты. Так почему он при этом, какого-то черта, потерял сто процентов своей семьи?       Он махнул бармену. Ему срочно нужно было выпить. Ему чертовски сильно нужно было выпить. Нужно было что-то, что поможет заглушить тот гнев, что бурлил в нем.        Он почти забыл, что находится в Лондоне, пока бармен не заговорил. Клинт быстро сделал заказ, и опустился на барный стул. Через два стула от него сидела женщина, ее длинные темные волосы буквально струились по спине. И она крутила обручальное кольцо на пальце. После этого даже не нужно было спрашивать потеряла ли она кого-то после щелчка. Хотя она потеряла только мужа или так же как и он - всю семью?       - Сколько? - произнес он достаточно громко, чтобы она услышала, учитывая не очень громко играющую музыку в баре.       - Троих. Муж и двое детей. А ты?       - Четверых. Жена и трое детей.       - Гермиона, - произнесла она.       - Клинт.       И после этого он наблюдал, как она вернулась к своему бокалу. На ее лице было столь знакомое ему выражение лица. Именно такое он встречал в зеркале каждый день последние пять лет. Когда ты только и думаешь: “А какой смысл продолжать жить?”.       Он не знал как, но они оказались в аллее, где он прижимал ее к старой кирпичной стене здания, захватив губы в страстном поцелуе. Одной рукой он уперся в стену, а другой поглаживая и сжимая все на пути к нижней части ее юбки. Он скользнул рукой под нее и поднимался выше, пока не добрался до ее быстро намокших трусиков.       Оторвавшись от его губ, Гермиона издала стон, когда он пальцами коснулся ее влажного центра. У него не ушло много времени довести ее до оргазма. Резким движением он стянул с нее трусики, и наблюдая как она отбрасывает их в сторону, принялся за ширинку своих кожаных брюк. Она обхватила ногами его талию, когда он приподнял ее, и буквально вжимая в стену, быстро вошел в нее.       И в эту секунду он просто не мог не представить свою жену. Этому поспособствовало и то, что у женщин был схожий цвет волос. Прошло совсем немного времени, прежде чем он почувствовал, как Гермиона начала пульсировать вокруг его члена, и в этот момент он действительно позволил себе расслабиться, нисколько не заботясь о том, что будет с ее спиной. Когда Гермиона переступила через край, она выдохнула имя, которое ему явно не принадлежало, что заставило его чувствовать себя менее виноватым, когда он простонал имя Лауры, достигнув пика.       Опустив Гермиону, и они сразу же принялись приводить себя в порядок, и он заметил, как ее плечи сотрясаются от беззвучных рыданий. Вина. Должно быть, это был первый раз, когда она “изменила” пропавшему супругу. Закончив с одеждой, он собрал свое оружие и вернул все на свои законные места. И только на выходе из переулка он оглянулся. Гермиона опустилась на землю, подтянула колени к груди, уткнувшись в них лицом.       Соколиный Глаз остался бы и утешил ее. Убедился, что она добралась домой в порядке. Но честно говоря, Соколиный Глаз не стал бы трахаться с незнакомкой сразу после того, как обменялся с ней всего парой фраз в баре. Ронан же, с другой стороны…Ронану было наплевать на какую-то незнакомку из бара. Если она не хотела “изменять”, ей просто не следовало трахаться с ним. Пять лет прошло, и на данный момент никто из исчезнувших не вернулся. Ей нужно просто смириться с этим.       Он отвернулся от Гермионы и направился вниз по улице, подальше от того переулка. Жизнь коротка. Все может измениться в любую секунду. К тому же его разыскивали остатки Мстителей. Так что времени прохлаждаться нет.       Но пока он шел все дальше и дальше, из его головы никак не уходила Гермиона, плачущая в переулке.       Он остановился.       Глубоко вздохнул.       И развернулся, направляясь обратно в тот переулок. Когда он опустился на землю рядом с Гермионой, обняв ее за плечи, он не мог не подумать, что в нем все еще осталось немного Соколиного Глаза. Просто оно было похоронено слишком глубоко.       Может быть, и для него еще оставалась надежда.