Войны клонов: Ловушка

Асока кричит от удовольствия, когда она сильно кончает, ее стройное тело дрожит, когда оргазм проходит по телу, ее обнаженные груди качаются, голова откинута назад, глаза закрыты. Только постепенно, медленно, она спускается с высоты того наслаждения, к которому ее подбросила двух вибраторов, погруженных глубоко в нее. Джедайка наклоняется, упираясь руками в головы двух хорошеньких маленьких пленниц, и подталкивает себя вверх, поднимаясь. Два все еще жужжащих фаллоимитатора выскальзывают из нее с сосущим звуком, когда ее собственные соки выливаются вокруг них. - Ах! - она задыхается, суставы скрипят в ее больном, измученном от удовольствия теле, когда она осторожно выпрямляется. Асока окидывает взглядом двух своих беспомощных пленников: Падме смотрит на нее с жалостью, слезы стекали с ее глаз по щекам; Чучи дрожит в своих оковах, ее глаза полузакрыты, она тихо стонет, когда фаллоимитатор все еще работает внутри нее. Асока улыбается. - Разве вы не такие хорошие девочки? - она спрашивает риторически, не ожидая ответа из их заткнутых губ. - Да, это так! - и кладет руку на каждую из них. Она проводит руками по их головам, нежно лаская их, с любовью проводя ладонями по их щекам и подбородкам, несмотря на то, что Падме вздрагивала от прикосновения ее острых ногтей. Асока снова выпрямляется, делает глубокий вдох, выдыхает, затем отворачивается от них, к их смешанному облегчению и сожалению: Падме закрывает глаза, сильно кусает кляп, всхлипывая, пытаясь сопротивляться продолжающемуся удовольствию. Работающий фаллоимитатор все еще вибрирует, чтобы заставить ее любить его, любить ее оковы, ее беспомощное состояние. Твердые соски Чучи касаются Падме, ее синее лицо сморщилось, эмоции бушуют внутри нее, отчаянная борьба бушует в ее сознании, борьба за контроль над горячим влажным приятным теплом, поднимающимся в ее животе, против искр, летящих вдоль ее нервов, против жесткого металла, нагретого теперь ее горячим телом, кусая в ее мягкую кожу таким образом, что кажется парадоксально только, чтобы сделать ее более влажной, горячей, более отчаянной, чтобы кончить. Асока оглядывается на своих пленников и видит все это на их лицах, в их дрожащих телах, в их соках, окрашивающих пол между бедер, в их твердых сосках, трущихся друг о друга с каждым движением обнаженных грудей, когда они вздыхают. С усмешкой и смешком Асока протягивает руку к панели управления дверью и вводит команду. Повернувшись, она достает свой комлик и записывает короткое простое сообщение, затем программирует аналогичную команду. Удовлетворенная, Асока поворачивается к Падме и Чучи. - Теперь моя очередь, девочки!- заявляет она, широко улыбаясь. Падме смотрит на Асоку широко раскрытыми, растерянными глазами, не понимая, что она имеет в виду. Чучи, услышав то же самое от Асоки, просто дрожит в своих оковах, когда Асока возвышается над ними. Еще раз она занимает свое место над ними, еще раз она опускается вниз, еще раз она направляет их фаллоимитаторы рта в себя. Еще раз Асока стонет, когда длинные толстые фаллоимитаторы скользят в ее узкие отверстия, ее губы сжаты в мурлыканье удовольствия, когда волны вибрации проходят сквозь неё. На этот раз, однако, у нее есть кое - что еще на уме: Асока осторожно подтягивает ноги. Она протягивает обе руки и щелкает пальцами по каждой кнопке на двух удерживающих устройствах. Снова приподнявшись, Асока выгибает спину, выпячивает грудь, запрокидывает голову, сцепляет руки за спиной и ждет несколько секунд. Соединенные удерживающие устройства снова начинают действовать, координируя их действия, металлические ремни вылетают из них обоих, оборачиваются вокруг голых ног Асоки, связывая их неподвижно на месте, когда ремни поднимаются все выше и выше по ее телу. - Ах! - Асока судорожно вздыхает, когда ремень проходит по ее запястьям, впиваясь в нежную кожу. Затем целые металлические клетки плотно сжимаются вокруг нее, и перед ее лицом образуется кляп, раздувающийся во рту прежде, чем она смогла произнести еще один звук. - МММ! - она стонет, ее глаза полузакрыты, когда она вынуждена беспомощно подчиниться удовольствию, навязанному ей. Падме и Чучи слышат ее приглушенный крик. В ответ на команду дверь с шипением открывается; все трое пленников смотрят на нее, наполовину надеясь на спасение, наполовину опасаясь открытия,а возможно, и конца всего этого. Двигаясь слишком быстро, чтобы быть замеченным, Дамоскл вылетает из Асоки и уходит прямо через открытую дверь, прежде чем она снова закрывается, оставаясь открытой всего на секунду, слишком короткое время для любого, кто пройдет по этому малопутешному коридору. В еще одной запертой комнате Асока моргает, словно просыпаясь от глубокого сна, затем широко открывает глаза, испуганно вскрикивает, дергается и извиваясь в оковах, не находя выхода. Ее беспомощные крики превращаются в пронзительные стоны, а затем крики удовольствия, когда двойные фаллоимитаторы продолжают свою работу в ней. Вибрации удовольствия терзают в ее разум, не давая ей сформировать мысль, концентрацию, необходимую для побега. Под ней ее подруги-пленницы кричат, когда они кончают, Чучи, затем Падме, удовольствие настигает их, побеждает их, все сопротивление заканчивается.