Knocker-up

Мечтатели...       В этих краях сложно было ни разу не услышать это название. Небольшая бандитская группировка из молодых парней, которых чем-то обидела жизнь. Ещё не так давно они постоянно нападали на грузовые повозки, грабили неугодных им людей, даже похищали их с целью выкупа. Одним словом – разбойничали. Последнее время о них не было ничего слышно, после того, как, по слухам, их предводитель, один из самых беспощадных главарей Мечтателей, просто ушёл. Сбежал, оставив своих преспешников на произвол судьбы, тем самым обезопасив улицы города. Но, судя по всему, особо горожанам радоваться не следовало, раз эти ребята снова объявились в окрестностях. <Теперь придётся быть крайне осторожным в городе>       Пока Джемин вёл своё повествование, Ренджун уже закончил промывать и перебинтовывать его ранение и внимательно слушал, пристально смотря в его глаза. По ходу рассказа, взгляд будильщика тускнел, и Ренджун, заметив это, в знак поддержки держал его больную ладонь в своих руках, аккуратно поглаживая большими пальцами. – ...и я просто пошёл работать, ну, продавать газеты на площади. В принципе, это всё, а дальше ты знаешь. – закончил Джемин.       Между ними повисла неловкая тишина. Джемин уже всё сказал, а Ренджун не знал, что ему на это ответить, да и стоило ли вообще. Но у него был вопрос, который его беспокоил. – Не нужно думать что ты трус, просто потому что ты пытался спастись. Сбежать от Мечтателей уже огромное везение. – тихо сказал Хуан, на что Джемин грустно улыбнулся. – Но почему они вообще к тебе прицепились, если они даже не пытались тебя ограбить? Джемин неуверенно отвёл взгляд в сторону. – Нам, скажем так, уже доводилось видеться раньше, и ещё с тех пор их нынешний лидер точит на меня когти.       Ренджун удивлённо на него уставился, однако больше задавать вопросов не стал, чему Джемин был безмерно благодарен. – Ну что же, опасный парень, с твоей рукой на сегодня мы закончили. – подытожил Хуан, отпустив руку На, вставая со своего места и убирая остатки лекарств.       Джемин, забывшись в чувстве того, как мягко и тепло, как правильно рука лекаря ощущалась на его ладони, понурился при потере контакта, однако старался как можно меньше подавать виду. – Спасибо огромное, Ренджун. Без тебя мне было бы действительно сложно с этим справляться. – Джемин сунул здоровую руку в карман и на этот раз действительно выудил и оставил на кровати Хуана два десятка пенсов. – Надеюсь, этого хватит. Хуан мягко посмотрел в глаза напротив... – Хватит. ...как вдруг игривость снова взяла верх. – Если не хватит, то я найду для тебя какой-то изощрённый способ расплатиться, не переживай. Однако Джемин не был безоружен. – Ну что же, будешь просить расплатиться натурой?       Прямое попадание. Прямо в сердце. Ренджуну только и оставалось что стыдливо закрывать алые щёки от взгляда будильщика в знак поражения, однако он смог пересилить себя и умилительно укоризненно посмотреть на парня. – Ещё одно слово и расплатишься своей жизнью. – И яркая улыбка в ответ.       Уже стоя у входной двери, Ренджун давал полную инструкцию Джемину по уходу за своим ранением, хотя знал, что до завтрашнего прихода к Хуану он о должном уходе за травмой и не вспомнит. – ...так что даже если будет сильно чесаться, не вздумай чесать, а уж тем более снимать повязку и трогать рану руками, если не хочешь, чтобы она загноилась. – Хорошо-хорошо, доктор, к моей руке сможете прикасаться только вы. – Довольным тоном заявил На. – И больше не ходи тёмными переулками, даже если будешь куда-то опаздывать. – Хуан настойчиво посмотрел в тёмные глаза напротив. – Волнуешься за меня? – ухмылка не сходила с лица На.       Сердце Ренджуна забилось чрезвычайно быстро, однако он надеялся, что это из-за того, что он всё ещё не принял свои лекарства. – Я просто не хочу работы лишней, тем более в такую рань, когда я мог поспать. Никакого покоя, ужас да и только...       На эти слова Джемин залился ярким смехом, заполняя всю комнату Хуана солнечным светом. Лекаря всё не оставляли в покое бушующие бабочки в животе при виде этой улыбки, так что он посмотрел будильщику в глаза и уверенно произнёс: – Да, я волнуюсь за тебя.       Это заставило На стихнуть и опустить свои глаза на Ренджуна. Сколько Хуан видел в них тепла... Лекарь верил, что таким взглядом можно заставить подснежники цвести в разгар зимы. – Спасибо, Инджун. - Голос сладкий, как вересковый мёд. – Ещё раз назовёшь меня Инджуном – отравлю аконитом*. – Хахах, в тебе любви столько же, сколько в кактусе. <Ты бы только знал, сколько во мне любви к тебе...> Джемин потянулся за своим беретом, что висел на вешалке, как внезапно вспомнил. – Зачем же ты берет мой стащил, когда мы встретились? – На задал вопрос, которого Ренджун не ожидал и на который уж точно не хотел отвечать. – От большой любви, конечно же, умник... – Не совсем правда, но и не ложь, однако лучшее, что пришло Хуану в голову. Будильщик снова ответил улыбкой, быстро накидывая берет на макушку Ренджуна. – А тебе идёт. Хуан лишь надеялся, что цвет его лица не сольётся с цветом берета. – Н-ну всё, иди уже! Не только у тебя сегодня работа намечается. – Хорошо-хорошо, уже иду. – Будильщик стянул с лекаря берет и накинул его на себя, поправляя козырёк в извечно присущей ему одному манере. После чего потянулся к волосам Ренджуна, перебрав несколько прядей пальцами на самой макушке, чем заставил Хуана ещё больше занервничать. Заметив это, На отнял руку, хихикая, – Извини, я слегка взлохматил тебя. Остальное сам поправишь. До встречи, Ренджун! – Он махнул рукой в прощальном жесте и скрылся за дверью.       Ренджун не мог определиться между тем, закатить ему глаза или закатить истерику, но пока остановился на варианте взять себя в руки и принять наконец-то свои утренние лекарства.       Стоило ему добраться до прикроватного столика, на котором ещё с вечера как обычно лежала и ждала его склянка с лекарством, и склонить над ней голову, как на столик мягко приземлилась белоснежная юбочка вьюнка. <Ась?> Ренджун посмотрел на потолок, а затем в недоумении коснулся своих волос. <Он это сделал чтобы оставить там цветок..?>       От таких жестов со стороны Джемина рой бабочек в животе у Хуана вскоре превратится в рой пчёл, а сам лекарь тем временем решил для себя, что закатить истерику всё ещё является весьма неплохим вариантом.