Влюблённый в неизвестность

      Помню, ещё с детства, как кто-то мягко ударял по клавишам того старого, коричневого фортепиано, что стояло по ту сторону стены. Каждый день только это фортепиано успокаивало меня и бурю на сердце. С очередным скандалом в семье, с новыми проблемами, которые казались неразрешимыми, а ситуация безвыходной, я уходил в угол комнаты, где через стенку слушал чудесную музыку, что очаровывала меня и успокаивала даже в самые сложные моменты жизни. Я никогда не знал, кто были наши соседи, и не имел никакого представления, кто же играл на том фортепиано, но я знал одно: что влюбился в эту музыку, по уши погряз в любви к звукам, выходившим из-под клавиш, по которым кто-то очень искусно ударял. Я даже привык к обстановке в моей семье, привык к тому, что отец напивался до беспамятного состояния и избивал меня и маму. Но каждый вечер меня успокаивали мелодичные звуки и голос старого фортепиано.       Но в момент всё прекратилось… Шли дни, а инструмент не был слышен, шагов за стеной не было вовсе, а звучное, когда-то даже новое фортепиано покрылось толстым слоем пыли, сдуть которую я даже не мог: у меня не было оснований и прав заходить в чужую квартиру, а сердце так и изнывало, моримое голодом и желанием снова услышать музыку…       Однажды, возвращаясь со школы, я увидел, что дверь той загадочной квартиры была приоткрыта, а из щели веяло холодом и пустотой. Я будто слышал крики о помощи. Фортепиано, которое я видел только в своём воображении, казалось, звало меня: «Прошу, помогите… Прошел год, но никто так и не пришёл за мной…»       И я зашёл, хоть и боялся, и я увидел то, чего желал всё детство…       В углу комнаты стояло коричневое фортепиано. Его когда-то белые клавиши, покрылись пылью и стали такими же коричневыми как и он сам. Перед ним стоял небольшой стульчик, а вся эта картина так и зазывала меня к себе. Неуверенными шагами я подошёл ближе и коснулся одной клавиши, оставив на ней чистую белую полосу, а на пальце ком пыли.       Я не умел играть, не знал нот, а музыку слушал лишь через стенку.       Я неторопливо присел на стул и провёл рукой по всем клавишам поочерёдно, после чего ртом сдул пыль. Я раскашлялся и потёр глаза тыльной стороной ладони. — Ты кто? — услышал я мягкий испуганный женский голос в дверном проёме.       На меня смотрела миловидная девушка с чёрными волосами, персиковыми губами «сердечком» и хлопала своими длинными ресницами, ожидая ответ, который я слегка задержал т.к. до сих пор откашливался. — Я… живу тут рядом, — указал я рукой на стену, которая многое значила для меня в детстве. Только эта стена и звуки фортепиано помогли мне тогда устоять на ногах. — Должно быть, ты тот мальчик Юнги? — она слегка смущенно взглянула мне в глаза, а я слабо кивнул, удивляясь, что она знала меня. Неужели это она играла все те годы? — Родители пару раз говорили о тебе… Тебе, наверно, тяжело пришлось… — она промолчала, будто сожалея мне. Но откуда она столько знала? — Но что ты тут делаешь? — спросила она после минутной тишины. Я почесал рукой затылок, и только сейчас осознал, что до сих пор сидел на стуле в чужой квартире, поэтому сиюминутно поднялся и отошёл от фортепиано на шага два. — Дверь была открыта… Мне стало интересно, — я глупо улыбнулся, а девушка напротив кивнула, что-то пробубнив. — Понятно… — выдала она громче, после чего задумалась. — Просто, как оказалось, сюда воры проникли, и как видишь, — она развела руками по сторонам, и я огляделся. Комната была абсолютна пуста, только фортепиано и тот стульчик, больше ничего, — унесли всё, что смогли, — девушка вздохнула, а я сочувственно покачал головой. — Только вот моё фортепиано, похоже, оказалось слишком тяжёлым для них, — она грустно усмехнулась, а я лишь убедился в своей догадке. Это она - тот, кто создавал для меня ту атмосферу… — Так это ты играла каждый вечер? — все-таки спросил я, не сдержав порыв любопытности, на что она улыбнулась и кивнула.       Кажется, я нашёл того ангела, который создал для меня мир, в котором не было ни боли, ни проблем. — Я обожала играть на нём, — девушка подошла к фортепиано, отчего была ближе и ко мне. Я мог, наконец, разглядеть черты её лица лучше. И мог теперь полностью удостовериться в том, что встретил ангела в обличии человека. Её глаза, которые сияли ярче звёзд, и загадка, что таилась в глубине чёрного, бездонного зрачка. Миловидные нежные (почти что детские) губки, которые складывались в сердечко, как только она улыбалась. Только вот ни нимба над головой, ни крыльев, что тянулись бы за ней шлейфом (она была небольшого роста. Ниже меня на сантиметров пятнадцать, если не больше) я не видел. Но даже это не могло разубедить меня в том, что предо мной не человек, а что-то неземное, что-то до совершенства безупречное и идеальное, словно ангел. — Только вот, родителям нужно было переехать в Сеул, а этого старичка перевезти мы не смогли: уж больно тяжёлый и дряхлый для таких перевозок, — она легонько коснулась клавиш, а после будто погладила сам инструмент. В глазах читалась грусть прошедших лет, но на лице продолжала сиять мягкая, но тёплая улыбка. — Можешь сыграть? — вдруг задал я, и сразу постыдился своей наглости, но девушка посмотрела на меня и шире улыбнулась, после чего присела на тот стул, где только минуты три назад сидел я. — Я давно не играла… Могу сфальшивить, — она слегка рассмеялась, но в миг стала такой серьёзной, и как только её изящные и тонкие пальцы (и опять же, такие совершенные и нежные) опустились на клавиши, я снова окунулся в тот беззаботный и счастливый мир. Она играла так бегло и профессионально, что сказать о том, что она не тренировалась год, было нельзя. Лицо её было таким спокойным, но в меру серьёзным, временами на нём появлялась едва уловимая улыбка. Я был очарован, я был поражён. Эта девушка была единственной, кто смог дать мне сил в детстве, она была единственной, с которой я хотел подружиться, но не мог…       Спустя четыре минуты, которые так быстро пролетели, она опустила руки и повернулась к мне, пристально вглядываясь. — Ну как? — она улыбнулась, а я и понять уже не мог, чем очарован был больше: её навыками и музыкой, либо её красотой и загадочностью. — Самое лучшее, что я когда-либо слышал, — сказал я, и не соврал, ведь это было правдой. — Ещё в детстве я влюбился в музыку, которую ты играла. — Спасибо, — она смущенно улыбнулась, а после встала и ближе подошла ко мне, протянув свою аристократичную руку с необычным кольцом в виде крыла на среднем пальце. И снова в мыслях образ ангела. Падшего или невинного. Настоящего или вымышленного. Мне не было важно… — Джису. Ким Джису, — я поднял голову с руки на её лицо и увидел ужасно приветливую и очаровывающую улыбку и радостный блеск в глазах. — Мин Юнги, — я ответно пожал ей руку и тоже улыбнулся. Наверно, это была самая искренняя улыбка за все прошедшие 17 лет моей жизни. — У тебя красивая улыбка! Улыбайся чаще, — я был тронут, ведь раньше меня красивым-то не называли, и я был безумно счастлив: я встретил ангела, которого так долго ждал, я нашёл того, кто успокоит во мне бурю и лишь одной улыбкой утопит все страхи… Я не знал о ней ничего, но готов был поклясться, что пойду ради неё на всё…