Песчинки райского сада

Вещи вернулись не совсем такими, какими были до исчезновения. Например, каждый четверг после часа дня Бентли теперь пахнет адским огнем и паленой резиной. Или же Азирафель находит книги, которыми точно не обзаводился. Тогда он со вздохом листает «Пособие для начинающего плотника» или путеводитель по Сассексу на венгерском и аккуратно возвращает их на полку, поражаясь этим маленьким сбоям в механизме космической машины. (Он уверен, что к таким нарушениям ныне можно отнести и себя с Кроули.) Вероятно, в этом и заключается причина всего. С технической точки зрения они остались неземными существами, так почему бы не свалить на них всю гору нелогичного и невозможного? Если в непостижимом плане есть место для любящих друг друга ангела и демона, кто обратит внимание на нескольких бабочек несуществующего цвета? Вряд ли можно утверждать, что это производственный дефект, раз Вселенная столь обширна, что такие мелочи просто проскальзывают сквозь щели. Или же где-то Там, Наверху, есть анекдот, который начинается вопросом «Куда отправляются умирать парадоксы?» и заканчивается адресом книжной лавки в Сохо. [1] Не то чтобы Азирафель и Кроули выступали против: у них есть более важные заботы. Например, комнатные растения (ранее известные как Самые Запуганные Растения Во Вселенной, но благодаря регулярному поливу и утешающему нашептыванию Азирафеля ставшие Растениями С Самым Здоровым Способом Борьбы Против Тревожного Расстройства) и книжные полки (Кроули до сих пор безуспешно пытается сделать одну своими руками). Очевидно, самоучитель для начинающих плотников не в состоянии предвидеть наличия у новичка сверхъестественной способности крушить, а у его бойфренда – склонности к проведению экспериментов типа «Сколько полок можно уместить в квартире, если вы умеете искажать пространство и действительно любите книги». Ну и что, если почтальон время от времени приносит им конверты с адресами давно исчезнувших улиц или сгоревших веками ранее домов? Кроули обычно выуживает такие письма из огромной кипы рекламных проспектов [2] и читает их Азирафелю вслух за чаем. Его любимое на данный момент было отправлено какому-то торговцу в Вавилоне. Оно выражает недовольство низким качеством поставленной меди и содержит первое упоминание парочки сочных ругательств, ставших популярными лишь спустя несколько столетий. Кроули объявил послание важным историческим документом и повесил его в рамке рядом с оригинальным нотным листом классической композиции Моцарта «Leck mir den Arsch fein recht schön sauber» за подписью автора. Ну и что, если девочка по имени Софи как-то раз заходит в магазин и говорит, что нашла на улице красный шарф, просит присмотреть за ним, а потом немного задерживается, согласившись выпить чаю? Она ведет с Азирафелем приятную беседу о Сократе (у ангела не хватает духу признаться, как паршиво Сократ обращался со своей женой) и о природе реальности. Через несколько дней приходит другая девочка, Хильда, – за шарфом. Кроули и Азирафель делают вывод, что природа реальности напоминает старую сторожевую собаку: она тоже иногда видит подозрительные вещи, но если день достаточно солнечный, то просто разворачивается к теплым лучам другим боком и дремлет дальше. Как-то раз они заходят в симпатичное брайтонское кафе (и чуть не получают по шее, когда Азирафель пытается заказать блюдо под названием «Yandelvayasna grldenwi stravenka», упомянутое в том самом венгерском путеводителе), но в результате едят вкусные сконы с джемом, и все заканчивается хорошо. Владелец кафе даже дарит им баночку джема, в котором нет ни грамма плодов, выросших после изгнания людей из райского сада, но домашняя заготовка – это самое главное. Они гуляют по берегу океана, собирая только те камешки, которые когда-то были частью Атлантиды – реальной лишь на пару часов, и все же оставившей после себя физический след. А вечером Азирафель и Кроули возвращаются в свою квартиру, полную Вещей, Которых Не Должно Было Существовать, улыбаются друг другу и думают: «А мы все равно здесь». Примечания: [1] Хотя, конечно, парадоксы в их квартире не умирают, а всего лишь жаждут скорой смерти, потому что вынуждены слушать, как Кроули пытается петь «Hell Is A Place On Earth» – это музыкальный эквивалент Белинды Карлайл, приставившей стихосложение к стенке и выстрелившей в упор. [2] Ни Азирафель, ни Кроули не в состоянии отказать различным магазинам, обещающим какие-нибудь мелочи в обмен на адрес покупателя. Поэтому у них дома есть целая полка рекламных ручек – рядом с полкой древней месопотамской посуды. Иногда магазины даже присылают воздушные шарики!