Все продумано

С Денисом мы никогда особенно не дружили, разница в возрасте была чересчур большой для нормального братско-сестринского общения по душам. Мне было четырнадцать лет, когда тетя Наташа его родила. Когда из кабачка с глазами Денис смог превратиться в нечто более-менее связно изъясняющееся, я уже университет закончила. В гости к ним я изредка наезжала, разумеется. – Дениска, иди сюда, сестренка приехала! – выкликала тетя Наташа и смеялась. – Вот стесняшка. Денис неловко бурчал мне "Здрасте" и поспешно скрывался у себя в комнате. Я не настаивала ни на чем, оставляла привезенные ему фрукты и книжки, которые выбирала, исходя из собственного вкуса, откланивалась. Книжки Денис читал, как говорила тетя Наташа, причем с огромным интересом. Со мной все равно общаться не пытался, да и я желанием не горела устраивать беседы о прочитанном. А потом я уехала, погнавшись за любовью. Решила, что возраст у меня как раз подходящий для подобных авантюр, когда можно менять города, не задумываясь о будущем, опять же. Меня там ждали, любили и манили обещаниями счастливой жизни. С тетей Наташей мы переписывались, я отправляла ей фото, она мне – короткие послания о том, как на огороде посохла вся картошка. Не то чтобы общение норовило постепенно сойти на нет, но и открытками мы обменивались лишь на праздники. И подарками на них же. Меня моя новая жизнь закрутила достаточно, чтобы я не переживала о том, что тетка так скупо и неохотно общается. И однажды в дверь позвонили. – Тоха, открой! – крикнула я, не желая подниматься с дивана. Замок щелкнул, раздалось бубнение и веселое: – Линка, встречай братца. Я сперва не поняла, о ком Тоха говорит, потом все-таки озадачилась: что тут Денис делает. Накатило раздражение – так и знала, что заявится без предупреждения, когда подрастет. Не то чтобы я в диком восторге от такого, но и особенного зла тоже нет. Хоть бы позвонил сперва. В коридор я вышла, пылая жаждой словесно выпороть оболтуса и отправить гулять в магазин хотя бы, в качестве искупления своей вины. А потом все слова застряли в горле, когда Денис поднял голову и размотал шарф, скрывавший лицо. Лица у него практически не было, сплошной кровоподтек: оба глаза подбиты, губы в кровавых коростах, нос тоже. – Только скорую не вызывай, – пробормотал он и заплакал, истерически, булькая соплями и слезами, сполз по косяку и устроился у стены. – Тоха, неси лед. – Знаю. Не мешайся под ногами. Кто из нас врач? Я подняла руки и самоустранилась за дверь, забрать сумки Дениса. Лестничная площадка была девственно чиста, свежепомыта и пуста. – А вещи где? – Нету, – пробубнил Денис из-за Тохи. – Ладно… – я глубоко вздохнула. – Денис, мой двоюродный братец. Тоха, моя жена. Вот только сделай козью морду – полетишь личиком протирать ступеньки, я девушка спортивная, такого кузнечика сушеного мигом скручу и отправлю проветриваться. Но ничего, Денис даже не моргнул. – Положим его на диванчик в гостиной, – решила Тоха. – Ничего особенно ужасного вроде нет, только синяки. Сейчас умоем, подлечим. – Кто тебя так? – уточнила я. Мало ли, у нас во дворе банда гопников завелась, самозародилась, так сказать. А у меня жена маленькая, хрупкая. – Мама. Я моргнула, потом подумала, что мне послышалось. – Кто? – Мама. Представить себе, как тетя Наташа самозабвенно лупцует скалкой сына, мне не удалось. Как он тащится за три тысячи километров по одному известному ему адресу, даже не зная, как его встретят, тоже. – Я ей позвоню… Денис задергался и заскулил в ужасе. – Не надо. – Лежи! – прикрикнула Тоха. Я отправилась за телефоном и записной книжкой. Мало ли, вдруг Денис там с наркотой связался или что еще. Тетя Наташа никогда особо вспыльчивой не была, чтобы так единственную кровиночку отделать. – Алло, здрасте, – жизнерадостно сказала я. – Кто это? – рявкнул мне в ухо мужской голос. – Это Лина, племянница Натальи Викторовны. Позовите ее к телефону, пожалуйста. – Евочка, – сразу зарыдала мне в ухо тетя Наташа, – представляешь, что Дениска вытворил… – Что? На заднем плане донесся рык, отлично слышимый: "Недоубил пидараса, а жаль!". – Он… Он этот, "голубой". Это было сказано таким тоном, словно Дениса застукали за сексом с козой, больной СПИДом, причем на главной площади города, так что теперь тетке надо лишь удавиться от такого позора. – А ваш сожитель его от всей души отделал, да? – мрачно уточнила я. – Сына вашего. – Не сын он мне больше! – истерично взвизгнула тетя Наташа, обычно спокойная и выдержанная. – Ладно, до свидания, – я поспешила попрощаться. И с легким сердцем и чистой совестью вычеркнула номер родственницы из записной книжки. – Я уйду скоро, Ева, – сразу сказал Денис. – Куда? – уточнила я. Денис замялся. – Лежи, – веско сказала я. – Очухивайся. Я в магазин за едой, а то ужин готовить не из чего. Тоха, следи, чтоб не сбежал через балкон. Этаж был девятый, так что последнее было маловероятно, но вдруг. – И как тебе не противно общаться со мной таким? Я же урод… Ого, какие тараканы. Интересно, если ему дихлофосом в ухо попшикать, это поможет? А растворить мелок "Машенька" и дать выпить? Тоже нет? Жаль. – Лежи, уродец, – я оскалилась. – Отдыхай. Аллергия на что-то из жратвы есть? Денис помотал головой, охнул, сообразив, что очень зря это сделал. Я надела куртку и вымелась. Надо было пробежаться, поскакать, выплеснуть агрессию. Променяла, значит, тетка сына на штаны в доме. Ну ладно… Надеюсь, у Дениса руки из правильного места растут, может, хоть лампочки менять в доме сможет. Сколько ему, кстати. Восемнадцать вроде, значит, где-то должен учиться. – Девушка… – из раздумий меня вывела кассирша. – Пакет брать будете? Я сообразила, что за тяжкими размышлениями дошла до магазина, нагребла полную тележку жратвы и сейчас стою и таращусь коровьим взглядом на ленту с покупками. Надо заканчивать с мыслительной деятельностью вне квартиры, а то так однажды приду в себя с топором в руках. В Сибири. Свалив половину леса. – Давайте четыре, – я прикинула объем продуктов. – И сигареты. – Какие? – "Кент" с кнопкой. Тоха курит, я не курю. Интересно, а Дэн в этом плане насколько вообще воспитанный мальчик? Ладно, разберемся по ходу сожительства. Пакеты до дома я кое-как доволокла, сгрузила на кухне, Тоха направилась мне на помощь с разборкой. – Денис спит, – сообщила она. – Ну и славно. Надо придумать, куда его приспособить. Тоха задумалась, вертя в руках упаковку замороженных куриных бедер. – Он сказал, что может все по дому делать. Починить, прибить… – Прибить и я могу, – проворчала я, потом глубоко вздохнула. – Ладно. Надо узнать, что у него там за история вообще. – Я с ним поговорила, – призналась Тоха. – Говорит, что у него там мальчик был. Дальше поцелуев дело не зашло, Денис пошел матери признаваться. А там отчим… Я поморщилась. Да уж, с такими родственниками никаких врагов не надо. Ладно, парень вроде тихий и беспроблемный. Если готовить умеет, вообще сокровище, клад, и пускай хранится в гостевой комнате на диванчике. Тоха, видимо, мои мысли прочитала, потому как захихикала. – Ну а что? – буркнула я. – Куда его девать? Не отсылать же обратно почтой. – Не отсылать. Денис приперся на кухню, посмотрел на нас тоскливыми голубыми глазами, притулился на табуретку. – Готовить умеешь? – поинтересовалась я. – Умею. – Сможешь сделать… Блин, сейчас вернусь. Тоха, кинь в него курицей, пускай прикинет, что с ней сделать. Звонок телефона у меня вызвал дурные предчувствия. И не зря. Или зря. – Здравствуйте, – сказали на том конце. – Вы Евангелина? – Вроде как да. А вы? – А меня Олег зовут. Я вздохнула. Информация была ценной и совершенно бесполезной. – И что тебе надо, Олег? – Скажите, а Денис у вас? Я предпочла присесть на диванчик. – А это смотря, с какой целью он нужен. Олег мялся, топтался, дышал мне в ухо как печальная лошадь, потом все-таки разродился речью, из которой явствовало, что жизнь без Дениса ему не мила, не нужна, так что если я не утешу сейчас бедное влюбленное сердце, то останется Олегу только повеситься на столбе от печали и тоски. Ну или что-то в этом духе. – А номер мой у тебя откуда? – догадалась спросить я. – Так я в квартире его матери нашел, он там на обоях написан. Я на всякий случай огляделась, вдруг я в благородной рассеянности дум забрела на съемочную площадку какого-то семейного "мыла", и сейчас со мной разговаривает актер. Но вроде бы все было в порядке, квартира была нашей с Тохой. – А что ты, друг мой, делал у тетки в квартире? – Документы воровал, – отозвался Олег. – И вещи. Дениса. Вы скажите, куда за Денисом приехать… Я испытала жгучее желание постучаться головой о стену. – Что значит "приехать"? – Я комнату сниму у вас в городе… И Дениса заберу. Чтобы вас не стеснять. У меня есть деньги на первое время, а там устроюсь куда-нибудь работать, грузчиком или строителем. Вы только скажите ваш адрес. Излагал Олег это все весьма продуманным тоном, словно давно все запланировал, распланировал и теперь меня просто в известность о грядущих переменах в жизни моего братца ставил. – Тоха! – гаркнула я. – Нам нужен еще один хуй в квартире? – Нужен! – жизнерадостно отозвалась жена. – Пиши адрес, куда приезжать, – сказала я Олегу. – Правила проживания озвучу позже. – А… – Ну, ты же хотел снимать комнату? Моя доброта меня однажды погубит, это точно. С другой стороны, я считаю очень романтичным обнести квартиру матери любовника на предмет документов того. А я на романтику весьма падка. – Так что ждем. Приезжай. Надо погуглить вакансии грузчиков где-нибудь недалеко от дома. Дениса пристроить на какую-нибудь раздачу листовок. Готовить будет он, шкафы вешать Олег. Я тоже умею быть продуманной. А что?