Истинный Свет

      Азирафаэль, как и положено ангелу, помнил всё. Он помнил, что появился ещё до Сотворения Мира, когда человек был ещё только в проекте.       Первым его воспоминанием был Свет. Абсолютный, Истинный и Всеобъемлющий, он, казалось, был всегда. Пока однажды Азирафаэль не открыл глаза, о наличии которых ещё мгновение назад и не подозревал.       В Раю всегда было светло, но по сравнению с Первозданным Светом, Рай первое время казался кощунственно серым.       – К этому быстро привыкаешь, – сказал тогда Гавриил. Именно он встречал новых ангелов в Раю, – Добро пожаловать, воин света Азирафаэль!       Азирафаэль конечно же не был первым сотворенным ангелом и даже в первую сотню не попал. Но это только радовало, ведь у него столько старших братьев!       Кроули был одним из них пока не пал вместе с другими мятежниками. Они почти не общались до падения, у каждого был свой круг знакомых и, что важнее, разные задачи и они не часто пересекались.       Азирафаэль первое время после своего сотворения возился с жирафами, это было его первое официальное задание. Он занимался их размещением по миру, подбирал растения, которые им лучше всего подойдут в качестве пищи, а ещё пытался незаметно отгонять от них хищников, за что получил свой первый выговор.       – На всё Его воля, Азирафаэль, – Гавриил был необычайно воодушевлён, но всё равно строг, – Нельзя вмешиваться в естественный ход вещей. Ты должен только выполнять приказы и у меня как раз есть для тебя одно очень ответственное задание...       Кроули же входил в группу, занимавшуюся пресмыкающимися, а точнее змеями, и был от них без ума.       А уж после падения... Небеса бурлили как котёл у нерасторопной хозяйки ещё очень долго, а имена падших ангелам было строжайше запрещено произносить, да и вообще как-либо о них упоминать. Позже запрет сняли, ведь вопреки ожиданиям, падшие не погибли вне Рая, а наоборот нашли себе новое пристанище. Назвать Ад домом язык не поворачивался ни у кого.       Азирафаэль и представить не мог, что когда-либо снова повстречает, а уж тем более заговорит с кем-то из них. Но в тот день, когда они с Кроули стояли на стене Эдемского сада и смотрели как Адам с беременной Евой делают свои первые шаги по новому миру, что-то незримое связало их, положив начало их удивительной дружбе.       Конечно уже много позже Азирафаэль спрашивал: "Почему?". Он не мог не спросить, ни с его любопытством. И, о Боже, Отец всемогущий, это ведь интересует каждого, кто знает эту историю!       Так почему? Зачем он тогда пошёл за Люцифером и его бандой?       Кроули всячески увиливал от ответа, шутил, а однажды даже отвлек ангела простым, но беспроигрышным "Это... Там... У тебя за спиной..." и удрал куда-то почти на четверть века. И лишь однажды ответил, как показалось Азирафаэлю, максимально честно. Для демона, разумеется.       – Скука, Ангел, всё дело в банальной скуке.       Говорить, что в Раю скучно по меньшей мере святотатство, но чего же ещё ожидать от демона.       Они могли не видеться пару столетий, а потом при встрече как ни в чем не бывало начать разговор с того, на чем остановились в прошлый раз. И после обязательной перепалки, ставшей доброй/злой традицией, они отправлялись ужинать и делиться впечатлениями обо всем, что с ними происходило во время разлуки.       Ангелам неведом страх, но Азирафаэль за полвека до Судного дня смог признаться самому себе, что боится признаться самому себе, что ему всё это нравится.       Нравятся их случайно не случайные встречи посреди очередного эпохального события, посиделки в лучших заведениях того времени, где им посчастливилось оказаться, разговоры обо всем на свете, со стороны больше похожие на перебранки.       Нередко дело доходило до полноценной ссоры и тогда Азирафаэль клятвенно обещал, что больше никогда и ни за что не заговорит с этим ужасным адским созданием и даже честно держал слово. Но Кроули после каждой ссоры приходил мириться. Иногда через несколько лет, иногда через пол с лишним века, но приходил. Всегда. И всегда приносил подарки.       Конечно же ангела невозможно соблазнить и подкупить какой-то безделушкой, но Азирафаэль успокаивал себя тем, что ангелы должны быть примером терпимости и всепрощения. И он прощал. И даже иногда, очень редко, признавал, что возможно был не совсем прав. И благосклонно принимал дары.       В основном это были книги и сувениры, редчайшие, существующие в единственном экземпляре, принадлежащие интересным людям. Причём не всегда эти люди были знамениты и известны, иногда это были простые, с точки зрения других людей, ничем не примечательные крестьяне.       Но Кроули умел находить что-то интересное и необычное даже в самых заурядных вещах, людях и событиях, и всегда фонтанировал идеями. По большей части безумными, но и нередко гениальными, которые пока, по мнению демона, никто не способен оценить по достоинству.       Он даже придумал для людей "кроулитивность", но эти, цитата: "ленивые, неблагодарные, жалкие букашки, не способные своим скорбным умишком оценить мою щедрость" всё напутали и теперь у них есть "креативность". Ангел же видел в этом настоящее применение "щедрого дара", но благоразумно не делился своим мнением.       Азирафаэль помнил все их встречи, все разговоры и ссоры. И день, когда как выразился бы Кроули, до него, "наконец-то, дошло", ангел помнил тоже.       Может Кроули был не так уж и не прав, когда придумал шутку "доходит как до жирафа". Ангел тогда страшно обиделся, а демон в знак примирения притащил ему целую библиотеку одного русского царя. Азирафаэль никогда в этом не признается, но ему было очень приятно. Библиотеку по согласованию сторон должны были поделить между Адом и Раем, и Небеса свою часть планировали уничтожить. Теперь же библиотека считалась утерянной и за неё Ад сулил немалую награду.       Столько было их, этих подарков, разговоров, шуток, встреч и внимания. И Азирафаэль был искренне благодарен за все и всё.       Но то, что он испытал, осознав, что в его земном теле не наделали лишних отверстий, не оторвали конечности и самое главное - книги, бесценные пророчества были в последний момент спасены вездесущим демоном, не было простой благодарностью.       Это был далеко не первый раз, когда Кроули спасал своего непутевого друга из очередной переделки, но возможно Азирафаэль впервые действительно понял кто и что для него делает. И чем этот кто-то рискует. Рискует ради него.       В чем-то демон, конечно, был прав, а именно в различии реакций Небес и Ада, в случае, если об их дружбе станет известно. Ад - это Ад и там с провинившимися разговор короткий. Но и вердикт Небес не будет мягким, настолько серьёзный проступок как близкое общение с врагом - это сильнейший удар по репутации всей небесной братии и ему это так просто с рук не сойдёт.       Однако в тот момент, посреди обломков церкви, Азирафаэлю было, подумать только, абсолютно плевать на всё это. Он вдруг почувствовал тепло и Свет прямо у себя в груди, примерно там, где у людей находится сердце. Тот самый Истинный Свет, из которого вышли все создания Отца.       Кроули что-то говорил, шутил, спрашивал и сам же отвечал, ругался и что-то искал в обломках, а Азирафаэль всё стоял и смотрел, пока демон не подошёл и не обнял его. Молча.       И стало ещё теплее, светлее, прекраснее. Даже когда Кроули отступил на пару шагов, ничего не изменилось.       Если люди чувствуют хоть малую толику ЭТОГО, то, видимо, стоит перечитать всё написанное о любви заново, посмотреть под другим углом и переосмыслить для себя каждое слово.       А пока можно пойти на ужин с демоном, который снова что-то вещает, хвастается новой машиной, жалуется на свои несчастные растения и кажется всё это одновременно.       Где-то глубоко внутри, там, где уютно устроилось его личное солнце, ангел чувствовал небывалую для себя уверенность. Уверенность в том, что чтобы не происходило дальше, как бы не пытались Небеса и Ад разлучить их, у них ничего не выйдет. Ведь не даром же их учат с самого Сотворения - Свет нельзя уничтожить.