His darling Dwight

Как же Майкл устал от этой бесконечной беготни. Какое это уже по счету испытание? Тысячное или миллионное? Они все застряли здесь очень давно, из-за чего кровавые испытания начали превращаться во что-то мало похожее на ужасы. Майкл устал. Сегодня на него вновь скидывали всё, что попадется под руку: доски, палки, мебель, даже умудрились дверью прихлопнуть. Юркие и гадкие Выжившие привыкли к игре и теперь относятся к этому, как к досугу. Некоторые из них даже корчат рожи и приседают перед носом за каким-нибудь препятствием. Бесят. Мужчина только что распрощался с тремя горе-бегунами. Они умудрились, будто кровопийцы, высосать все нервные клетки из него. Теперь же Одержимый направился на поиски последнего. Его Майкл даже немного любил. Скромный, неуклюжий и слегка пугливый Дуайт Фэйрфилд. Он всегда забавлял Одержимого собственными просчетами и неудачами. Он не совал всюду свой нос, не портил работу вечно уставшего и замученного «маньяка». И за это Майерс часто прощал ошибки Выжившему, таскал того на руках по округе в поисках люка. В такие моменты отпускать своего Выжившего совсем не хотелось. Его теплая нежная кожа приятно согревала озябшее тело. Любое прикосновение хотелось растянуть, дабы чуточку дольше не быть одиноким. Глубоко вздохнув, Майкл подметил, что сегодня погода разыгралась не на шутку. Снег валил крупными хлопьями, заваливал все ветхие постройки и узкие тропы горы Ормонд. Мужчина угрюмо поковылял в крупное здание какой-то лыжной турбазы, в надежде найти своего Выжившего около согревающего камина внутри. Бревна приятно потрескивали и искрились золотым цветом огня. Вокруг царило блаженное спокойствие, изредка нарушаемое завыванием ветра в щелях стен и выбитых окнах. Майкл уселся на старый диван и вытянул отекшие ноги. Все тело неприятно ломило и ныло, говорило владельцу о необходимости срочного отдыха и полноценного сна. Внезапно на втором этаже помещения что-то громко хлопнулось на пол и немного прокатилось. Одержимому пришлось нехотя оторваться от блаженных полижунь и отправиться наверх. Виновника шума на месте преступления не было. Напряжённо потерев шею, Майерс решил осмотреть ветхие комнаты на предмет трясущегося Выжившего. И он попал в самое яблочко. Первая комната торжественно презентовала застывшего и слегка перепуганного Дуайта. Парень немного покачнулся, отпрянул назад и случайно плюхнулся на небольшое синие драное кресло. Застыл. Он до сих пор боится Майерса. Но почему? Мужчина взглянул на свои руки, подмечая отсутвие крови и прочих мерзких штук. Неужели Майк настолько страшный? Одержимый неспешно присел перед поджавшим ноги Фэйрфилдом, аккуратно отложил нож в сторону, демонстрируя свои доброжелательные намерения. В карих глазах напротив блуждали свойственные Дуайту смятение и испуг, однако в них скрывалось что-то ещё… Едва заметное, но такое желанное. До чего же этот Выживший мил. У бедняги нет обуви, на ногах красуются лишь грязные шерстяные носки. Парень носит тонкую белую рубашку с парой ручек в кармане и какие-то офисные штаны. Наверное, в прошлом он был типичным офисным планктоном. Интересно, обратил бы Майкл на него внимание вне владений Сущности? - Извини, — его едва грубоватый голос вырывает Тень из собственных раздумий. — Я не хотел там все портить. Честно! — на его глазах начали наворачиваться редкие слезы. Глупенький. Может Майкл и крошит налево и право всяких Выживших, которые мешают ему спокойно жить, но Дуайту он никогда не причинит боли. Может только топнет на него ногой, если тот в пятый раз где-то налажает. И такое, кстати, уже случалось. Немного помешкав, Майкл осторожно снимает свою маску. Он хочет, чтобы его маленький выживший знал в лицо того, кто так трепетно трясется над ним во время каждого мучительного испытания. Тень красив, в отличие от других одержимых. Его черные глаза вглядываются прямиком в трепещущую душу. Тонкие черты лица, едва свойственные американцам, могут свести с ума толпы девушек и даже мужчин. В них есть что-то утонченное и аристократичное, что-то что сейчас цепляет удивлённого Дуайта. Один глаз Майкла слепой и рассечен немного кривым белым шрамом. Тёмно-коричневые волосы неопрятно вьются локонами и спадают до крупных плеч. Непослушная челка лезет в глаза, мешая Одержимому наслаждаться вмиг покрасневшим лицом Фэйрфилда. Тонких и обветренных губ Майерса касается еле заметная улыбка. Мужчина тянется к своему предмету воздыхания, опирается на ручки по обе стороны кресла. Внутри все горит. Сердце будто жаркая кузня раскаляет вены пылким смятением. Ещё пара дюймов и их теплые губы соприкасаются. Тень целует нежно и аккуратно, словно боится спугнуть вздрогнувшего выжившего. Мужчина слегка привстает, едва наваливается сверху над ядерно-красным парнем. Дуайт невообразимо смущён и ошеломлен. Однако он робко отвечает, утопая во влажном наслаждении. Губы обоих тягуче теплые. Из-за чего возникает контраст с прохладным воздухом вокруг. Фэйрфилд тянется руками к слегка обросшей щетиной щеке одержимого. Прикосновение притягательно одурманивает разгорячённого Майкла. Ещё немного ещё пара минут таких немного откровенных ласк. Выживший смущённо проникает языком в приоткрытый рот Тени. Он хочет больше. Теперь его рука путешествует от крупного кадыка к ключицам. Пробирается меж складок одежды и стремится по животу к бедру Майерса. Но одержимый не хочет продолжения. Его милый Дуайт заслуживает чего-то более романтичного и запоминающегося, чем их первый раз на каком-то трухлявом кресле в покосившемся здании с пробитой крышей. Мужчина отстраняется, вглядываясь в слегка разочарованные глаза возлюбленного. На душе разливается новый ком счастья. Их чувства друг к другу взаимны. Оба питают страсть и тепло друг к другу. Интересно, почему Дуайт не обозлен по поводу «смертей» своих спутников? Возможно, эта шайка выскочек достала и самого Фэйрфилда. Майкл дарит Выжившему нежный поцелуй в лоб. От чего последний мило щурится и отводит смущенный взгляд. Пришло время для отдыха. Выжившие собираются у костра в то время, как Одержимые зализывают свои новые раны от удара очередной кипой досок в своих логовах. А в живописном снежном лесу, утопая в успокаивающей тишине, гуляют двое влюбленных. Новые ботинки Дуайта игриво зарываются в сугробы. Их ему подарил Майкл так же, как и теплую длинную куртку, отрытую на складе заброшенной турбазы. Навязчивые снежинки скользят меж парой, избегая высунутого языка Фэйрфилда. Сегодня Майерс улыбался куда больше раз, чем за все время пребывания в мире Сущности. И он уверен, что такие теплые минуты счастья, что дарит ему Выживший, будут продолжаться вечно.