Я как снег, что не полностью растаял и до сих пор кружит там, в тени. Чувства внутри все еще тлеют… Кто же поведует мне наконец, Как закрыть дверь этой любви? Все то, что было у тебя, уже лишено будущего, Теперь обречено вечно скитаться, вместе со мной, что не смог просто отпустить и дальше идти. Я как заклинание, что никогда не снять, а то и вовсе, как проклятие. По-прежнему держусь за тяжкий груз. Скажи, какое будщее Я должен искать в этом городе?
Человек выбежавший из ночного клуба, словно за ним бежала стая одичавших собак, был похож на ходячего мертвеца или обдолбанного наркомана. Красные глаза, потрескавшиеся пухлые губы и шальной блеск в глазах — делали его копией человека с серьезной зависимостью, который в поисках очередной дозы и не факт, что она не станет для него последней. — Хах, — с губ брюнета сорвался истерический смешок, — Да уж, походу у него совсем крыша поехала. На языке появился вкус горечи и отчаяния. Были времена, когда-то, что в голове — то и на языке. Тогда все считали, что это всё, потому что он очень честный человек со справедливыми мыслями и честным сердцем, но что с ним теперь? Прежний Вэй Ин никогда бы не стал потакать, и уже тем более идти навстречу такому человеку, как Вэнь Жо Хань. Ну, а что если не было никогда такого Вэй Ина? Что, если он не боялся выражать своих мыслей, потому что за его спиной всегда кто-то был; будь то Цзян Чэн, который защищал его от собак или Мадам Юй и Дядя Цзян, обладающие большим авторитетом, любимая шицзе. Он не боялся, потому что за его спиной всегда кто-то был? Небо улиц начало меркнуть и тускнеть — скоро будет дождь. Прохладный ветерок в жаркие дни был на вес золота, и, в данный момент, он не скупился на то, чтобы даровать прохладу столичным жителям. Нежные порывы, словно ласкали утонченные профили проходящих людей. Можно было даже сказать, что ветер, как молодая дева, дарил ласку и любовь. До выхода в ночную смену осталось еще пару часов, денег в кармане ни гроша, а головная боль только усугубляла ситуацию. Хотелось лечь на ближайшей скамейке и просто лежать, не думать, где найти денег, чтобы выкупить Цзыдянь, не грустить о прошлом и просто забыть обо всех сожалениях. Хотелось вернуться в ту уютную кофейню, и выпить еще одну чашечку ароматного напитка вместе с Лань Чжанем, чтобы рассматривать эти красивые глаза, которые в дневном свете заиграют новыми красками. Расспросить о его интересах, узнать, кто он такой. Даже возможно выпить «Улыбку императора».***
— Что там, доктор? — голос человека оставался спокойным и размеренным, и незнающий подумал бы, что это правда. Но врач, который сидел в соседнем кресле стал достаточно близким человеком своему пациенту. Доктор сначала посмотрел прямо перед собой в янтарные глаза. А после устало опустил голову и снял очки. Левая его рука положила очки к остальным историям болезни, а правая устало потерла впадину уголков глаз. — Вэнь Жо Хань, ты должен понимать, что против твоего диагноза медицина бессильна. Я ничего не могу сделать. Есть, конечно, альтернативные варианты; ты можешь начать экспериментальное лечение, но шансы на успешное выздоровление, да и время не на твоей стороне. Я могу предложить тебе посещать определенные процедуры, но они не вылечат тебя, а лишь подарят тебе пару месяцев, — время действительно было не на их стороне. — И каковы прогнозы? — мужчина напротив судорожно втянул ноздрями кабинетный воздух, который насквозь пропах лекарствами. Мужчина в белом халате откинулся в своем коричневом кожаном кресле. Слегка покрасневшие глаза щурились и в уголках глаз появлялись небольшие морщинки, которые придавали мужчине пару тройку лишних лет. Кресло под весом человека слегка заскрипело, привлекая все внимание на себя в момент наставшей тишины. — Год и пара месяцев с химио терапией, — это стало последним ударом, который отправил в нокаут. Жо Хань догадывался, что с его диагнозом долго не живут, но год, — это слишком мало. Глаза доктора наконец набрались смелости и решительно заглянули в глаза пациента. Трудно было сказать, что творилось в душе одного из самых успешных владельцев компаний на востоке, а в частности, в Китае. Бывший школьный друг очень сильно изменился и дело вовсе не в возрасте, — Я слышал, что Вэй Чан Цзэ и ты хотели завести ребенка. — Да, было дело, — руки мужчины потянулись к выдвижному шкафчику. Где-то на его дне, среди бумаг и анализов, лежала закрытая бутылочка хорошего виски. Мужчина разливал алкогольный напиток прямо в кружки для чая, не заботясь о том, что Вэнь Жо Хань не последний его клиент на сегодня. — И? — брови Вэнь Жо Ханя были напряжены, а губы сжаты в тонкую полоску. Безусловно, Вэнь Жо Хань был очень красивым мужчиной и не выглядел на свой возраст, но болезнь брала свое. Она необратимо забирала у него здоровья, отравляя его организм. Если бы стрелки часов можно было повернуть вспять, то да, он бы это сделал. — Хах, — руки, на которых проступали синие вены прикрыли лицо, чтобы скрыть боль, которая промелькнула в глазах. Трудно было признать, что он до сих пор скучает по одному правильному, до скрежета зубов, зануде. А единственное, что у него осталось о любимом — это ребенок, который теперь его ненавидит всем сердцем и считает убийцей.Холодные слезы падают Под серым небом застывают. Притворяясь мягкими, На лицо падают. Лишь об этом история моя. Все то, что было у тебя, рассеялось, но знай Ты всегда будешь жить в моем сердце Пока я пытаюсь двигаться дальше, хотя прощаться не найду сил Ты будешь жить в моем сердце.
***
— Вэнь Жо Хань, скорее, если мы не будем через минуту у нее, то она не допустит тебя к экзаменам! — несмотря на слова приятеля, студент с фамилией Вэнь не спешил бежать или даже быстро идти. А смысл? Он сын владельца одной из самых больших компаний на востоке, что ему не поставят этот зачет? С правой стороны пробежала незнакомая фигура, которую Вэнь Жо Хань до этого еще не видел. Незнакомец вызвал небольшой интерес, но не больше, чем пышногрудая красавица. Дойдя наконец до двери аудитории, которая находилась в центральном корпусе всего университета, студент, без стука в дверь, вошел в помещение. И сразу же после этого его встретили десятки взглядов, которые, казалось, смотрели на него, словно на какую-то диковину. Бесит, им что, нечем заняться, мы не в цирке, а я не лев, который прыгает через горящие обручи. — Вэнь Жо Хань, ты опоздал и зашел без стука в дверь. Причина опоздания? — женщина средних лет в длинной, черной юбке и белой классической блузке, скрестив руки, выжидающе смотрела на опоздавшего студента. Карие глаза, которые в лунном свете словно светились, зацепились за недавнего незнакомца. И только сейчас появилась возможность хорошо разглядеть этого бегуна. Смазливые черты лица, белая кожа и малиновые губы, которые очень выделялись на фоне остальной белизны. Аккуратный, небольшой нос, серые глаза, и противные очки, да, они были с модной оправой и очень даже подходили этому парню, но без очков он был бы еще очаровательней. — Садись, — тело уже по отработанному рефлексу двигалось к дальней парте в конце аудитории, где его уже ждала знакомая компашка. В университете у Вэнь Жо Ханя было всего пару знакомых, которым было позволено находиться с ним. Одним из таких знакомых был Цзинь Гуан Яо. Что бы не случилось с Вэнь Жо Ханем, он, Мэн Яо, был всегда рядом. Он всегда готов подставить собственное плечо, выполнить любую просьбу, ходили даже слухи, что все это он делает, потому что безответно влюблен в сына главы корпорации Ци Шань Вэнь. Но сам Вэнь Жо Хань предпочитал не обращать и одной трети своего внимания на эти слухи. Люди могу говорить многое, но это не значит, что нужно слепо верить каждому их слову. Второй человек был приятелем вышеупомянутого Мэн Яо — Сюэ Ян. Он учился на другом курсе, а потому встречались они чаще всего лишь за обедами. А Вэнь Жо Хань и не стремился продлить это время. В целом человеком он был, вроде как, не плохим. Вечно шутил, иногда кончено зло, но в основном дразнился, часто спорил с первокурсницей из соседнего факультета, вроде бы А-Цин. Всегда таскал горстку конфет, но у всех свои тараканы в голове и не ему, Вэнь Жо Ханю, его судить. — Ты чего опять опоздал? Я же заходил за тобой, — Яо-наседка, так они называли их друга, потому что тот проявлял чрезмерную заботу, как курица-наседка за своими цыплятами. Вэнь Жо Хань промолчал и просто начал сверлить спину этого очкарика. Надо отметить, что одет он был со вкусом. Одежда хоть и не была какой-то запоминающейся или с кричащими названиями дорогих брендов, но знающий человек смог бы легко распознать в этих одеждах достаточно дорогие бренды. Все смотрелось гармонично и ничего не выделялось из общего образа. Кто-то говорил, пытался объяснить. — Вэнь Жо Хань, Вэнь Жо Хань? — и только с легкого толчка студент смог вернуться с небес на землю. — Чего тебе?! — в помещении повисла тишина, часть студентов повернулась назад. Преподавательница тоже повернулась и перестала объяснять тему и по ее глазам можно было прочесть, что сейчас начнется воспитательная беседа, после которой у него высохнет остаток мозга. Очкарик тоже повернулся, его серые глаза казалось почернели и сейчас напоминали грозовые тучи, какие видят моряки в плаванье. Его губы были поджаты — это выглядело очень умилительно, он был похож на ребенка, у которого отобрали конфету. — Вэнь Жо Хань, вон из аудитории, — женщина старалась сохранить спокойствие, было видно, что она готова прямо сейчас разразиться криком, но она не имела права. Нельзя повышать голос на студентов в стенах университета. Студент с карими глазами не спеша вышел с задних рядов и поплелся к выходу. Но перед тем, как покинуть аудиторию, его взгляд вновь зацепился за этого очаровательного очкарика. Но Вэнь Жо Хань не был бы самим собой, если бы не выкинул фокус: — Еще увидимся, красавчик, — и подмигнул этому новенькому, скрывшись за дверью. Делать было нечего, а взглянув на дорогие часы, студент понял, что до конца пар еще где-то полчаса.Встречаемся в столовке.
Написав сообщение, парень абстрагировался от всего мира и отправился на поиски приключений.***
Наступила перемена — это время, когда в стенах универа начинала бить ключом жизнь. Студенты то и дело спешили по своим делам; кто-то в столовку, кто-то договориться с другом о следующей катке в игре. — И что ты думаешь?! Эта наглая первокурсница заявила, что я виноват! Ты представляешь?! — Сюэ Ян, как всегда громко выражал мысли своему «другу», при этом выполняя какие-то манипуляции руками. Мэн Яо лишь улыбался и старался успокоить своего слишком энергичного и мстительного знакомого. — Почему это Вэнь Жо Хань сегодня такой спокойный? Что с ним случилось? — Сюэ Ян не учился с ними, а потому не застал сцену в аудитории. В глазах Мэн Яо на секунду проскочило какое-то непонятное чувство. В этом горячем золоте проскользнула ненависть? — Ему, кажется, понравился новенький. Его зовут — Вэй Чан Цзэ. — Так это ж лучший друг Цзян Фэн Мяня! Смотри, а вот и они. — и действительно за небольшим столиком у окна сидели Цзян Фэн Мянь и Вэй Чан Цзэ. Как раз в этот момент из ниоткуда нарисовалась фигура Вэнь Жо Ханя. Многие терпеть не могли эту его привычку тихо подкрадываться и пугать людей, но сыну владельца Ци Шань было на это все равно. — Чей это лучший друг? — было время, когда он ухлестывал за Цзян Фэн Мянем, но последний четко дал понять, что он натурал. Спина после того прогиба до сих пор болит. — А ты не знаешь его? Это же Вэй Чан Цзэ — он лучший друг твоего лотоса, практически брат. Я слышал, что он увлекается верховой ездой~ — с уст Сюэ Яна это прозвучало очень пошло и двусмысленно. — Ты знаешь его? — Вэй Чан Цзэ и Цзян Фэн Мянь были действительно похожи на братьев. Тихие и спокойные от природы, с серебристыми глазами они казались восьмым чудом света. Руки Мэн Яо, которые до этого держали стопку учебников, сжались до такой степени, что костяшки пальцев побелели. Этот жест остался незамеченным. — А то! Вэй Чан Цзэ — воспитанник семьи Цзян, считается вторым молодым господином. С пяти лет занимается верховой ездой, пару раз выступал, но после неудачного выступления взял отпуск в спорте. Ходили слухи, что он внебрачный сын главы Цзян. Ненавидит сладкое, — на последних словах лицо Сюэ Яна скривилось, и сделалось такое чувство, что он говорит о самой отвратительной вещи во всем мире. В этот момент Вэй Чан Цзэ обратил внимание на их скромную компанию, а в частности на одного наглеца, который сорвал пару. Рука Цзян Фэн Мяня легла поверх ладони Вэй Чан Цзэ, и как-то нежно начала ее поглаживать, пока сам Цзян Фэн Мянь что-то шептал. — Наш Вэнь Жо Хань влюбился что ли?! — глаза Сюэ Яна проследили взгляд Вэнь Жо Ханя, который в прямом смысле слова пялился. — Ты бессмертный? — риторический вопрос, потому что Сюэ Ян в стенах универа действительно становится бессмертным. Ведь один очень правильный преподаватель экономики следит за каждым его шагом и готов подставить собственную голову. — Зная нрав Цзян Фэн Мяня, я рискну предположить, что Вэй Чан Цзэ того же сорта и тоже не ляжет с тобой на одну постель. — глаза Сюэ Яна потемнели, — Спорим? Повисла тишина, никто не решался сказать и слова, кроме того же Сюэ Яна. Мэн Яо сразу не понравилась эта затея, хоть он и был уверен в холодном нраве второго молодого господина Вэя. — Через месяц он будет раздвигать свои ножки по первому моему желанию.