Питомец

— Ох, простите, пожалуйста! Случайно задев локтем проходившую мимо даму, плотный мужчина средних лет так искренне прижал руку к груди в знак извинения, что обидеться на него было невозможно. Дама дружелюбно кивнула в ответ, а мужчина продолжил свой путь по людному Сохо. Под мышкой у него торчал небольшой пакет, а на приятном румяном лице светилась ликующая улыбка, которой невольно заражался любой взглянувший на него прохожий. Несомненно, в это мгновение он был бы самым счастливым человеком на свете, будь он человеком. А так Азирафаэль был всего лишь самым счастливым на свете ангелом, но если учесть, что ангелов насчитывается порядка пятидесяти миллионов, степень его счастья не стоило преуменьшать. Он уже и не надеялся получить это сокровище — посылка шла на адрес знакомого букиниста целых два месяца. Но сегодня утром тот наконец позвонил и сообщил радостную весть. Разумеется, Азирафаэль тут же побежал забирать вожделенный экземпляр. Это был недавний перевод известного новозаветного текста на один из славянских языков, выполненный с изрядной долей смелости. Переводчик без стеснения использовал все ресурсы современной лексики, и в получившемся варианте появились фразы вроде «куча грехов и масса желаний» и «вы меня совсем довели». Одни эти примеры, почерпнутые из какого-то гневного отзыва, заставили Азирафаэля весьма заинтересоваться. И теперь, когда заветная книга надежно покоилась у него под мышкой, он спешил домой, чтобы за чашкой какао посмаковать это примечательное издание. Добравшись до магазина, он тщательно запер дверь и направился в подсобку. Бережно положил книгу на стол, снял пальто и пошел в кухню варить какао. «Привет». Сначала Азирафаэль не понял, почему голос Кроули звучит у него в голове. Но один взгляд на кухонный стол все прояснил. В самом центре стояла глубокая тарелка с молоком, а подле нее расположилась небольшая черная змея. Морда змеи была наполовину погружена в молоко, мышцы щек сосредоточенно сокращались, а желтые глаза меланхолично пялились на Азирафаэля. — Привет. Решил сегодня отдохнуть от человеческого облика? «Если бы. Сил никаких нет с этими автомобилистами. Прут как бараны». Азирафаэль ахнул. — Ты попал в аварию? Дорогой, мне так жаль! «А уж мне-то как жаль. Тело забрали на экспертизу. Пока не знают, смогут ли восстановить. Еще и выговор наверняка влепят за неосторожное обращение. А я что, виноват? У меня водительский стаж девяносто два года, я не могу быть виноват! Я пострадавший! Еще и машину забрали непонятно куда. Но им не объяснишь». — А разве ты не должен ждать Внизу? «Понятия не имею, что я должен, но я туда не хочу. Если надо будет, спущусь, но пока никто не звал». — Да, конечно, я понимаю. Оставайся тут, я тебе куплю все необходимое. Ну, на случай, если это надолго. «Спасибо, я уже устроился». — Вот и прекрасно. Чувствуй себя как дома. Если что-то будет нужно, говори. «Ага». Азирафаэль сварил какао и ушел в подсобку. Он искренне и всей душой сочувствовал Кроули, но книга притягивала его, как магнит, занимая все мысли. Он устроился на стуле, подготовил бумагу и карандаш для заметок, поставил рядом кружку с какао и с замиранием сердца открыл первую страницу. «Сколько же можно». Азирафаэль вздрогнул. Прямо перед ним на столе аккуратно свернулся в несколько колец Кроули. Голова недовольно покачивалась в воздухе. — Что случилось, дорогой? «Я не знаю, сколько часов ты уже сидишь со своей книгой. И зачем ты налил какао? Ты ни глотка не сделал. А теперь оно уже холодное. Нелепое ты существо». — О… я, наверное, немного увлекся. Но это и не удивительно! Представляешь, здесь… «Мне неинтересно. Пойдем гулять». — Кроули, давай завтра. Я… «У меня и так депрессивное состояние, а ты даже не хочешь со мной гулять». Азирафаэлю стало стыдно. Книга могла подождать, а его дру… то есть Кроули прямо сейчас нужна была поддержка. Собрав волю в кулак, он оторвался от чтения и поднялся. — Пойдем, пока на улице светло. Наверное, тебе нужен какой-то контейнер… Кроули кивнул на пол. Там стояла элегантная небольшая сумка из черной ткани. «Я сначала хотел выбрать змеиную кожу, как обычно, — пояснил Кроули. — Но подумал, что это будет… тавтология». — Пожалуй. Ну что ж, прошу, — Азирафаэль раскрыл сумку, и змея проскользнула внутрь. В парке было не очень многолюдно — мало кто может позволить себе прогуливаться во вторник днем. Разве что сбежавшие с лекций студенты, молодые родители с колясками, туристы да ангел-букинист с разумной и очень расстроенной змеей в сумке. Азирафаэль выбрал уютное место на газоне, расстелил клетчатый плед, уселся на него, рядом поставил сумку. И тихонько достал книгу из внутреннего кармана пальто. «Ты издеваешься?» Кроули высунул голову наружу и посмотрел на книгу. Его морда оставалась непроницаемой, но голос в голове Азирафаэля звучал возмущенно. — Дорогой, ты все равно не можешь просто так ползать по парку, тебя могут заметить. А раз уж мы сидим, то я подумал… «Я лишился тела и машины, у меня депрессивное состояние, а тебе даже поговорить со мной некогда из-за какой-то книги?» — Прости, но… — Ой какая!!! Азирафаэль вздрогнул и поднял глаза. Две девушки, явно из породы туристок, судя по фотоаппаратам и горящим глазам, остановились рядом с ним на газоне и зачарованно смотрели на Кроули. «Хоть с девушками пообщаюсь», — удовлетворенно заметил тот и еще немного высунулся из сумки. — А как ее зовут? — спросила одна из туристок. — Это мальчик. «Какой я тебе мальчик, мне шесть тысяч лет». Азирафаэль нахмурился. Голос Кроули очень мешал сосредоточиться. — Да, мальчик… Энтони. — Энтони! То-о-ни! Такой маленький, такой хороший! А он умный? — Да, очень. «Приятно. Я польщен». — А можно погладить? «Можно». — Нет, лучше не нужно. Он обычно мирный, но мало ли. «Тебе жалко, что ли?» — Замолчи… о, простите, это я не вам, — Азирафаэль покраснел. Но девушки были так поглощены разглядыванием змеи, что не обратили внимания на странную реплику. Одна из них даже присела перед Кроули на корточки. — Привет, Тони! А я Ева! «Вот и не верь после этого в совпадения». — Хватит! — рявкнул Азирафаэль. Туристка удивленно уставилась на него. — Я не… — окончательно раскрасневшийся Азирафаэль не знал, что сказать. — Да ничего, без проблем, извините, — пожала плечами девушка, поднялась и удалилась, перешептываясь на ходу с подругой. Наверняка они подумали, что милый с виду джентльмен с ручной змеей немного не в себе. — Так, мы идем домой, — сурово сказал Азирафаэль. — Ты сам виноват, нечего было высовываться. Теперь они могут все рассказать полиции, а с полицейскими я разбираться не хочу. У меня документов на тебя нет. «Посмотри в боковом кармане сумки, там все необходимое». — Мне приятно, что ты об этом позаботился, но скоро стемнеет. Пойдем. Вернувшись в магазин, Азирафаэль снова сварил какао и сел читать. Кроули тем временем успел переделать сумку в лежанку и уютно устроиться, почти утонув в складках накинутого сверху одеяла из тонкой шерсти. Над одеялом виднелась только голова. Желтые глаза неотрывно смотрели в пустоту, а между сомкнутыми челюстями то и дело стремительно мелькал язык. Угадать настроение Кроули по выражению морды было невозможно, а разговаривать он перестал. Азирафаэлю оставалось лишь иногда отрываться от книги и бросать на Кроули обеспокоенные и немного виноватые взгляды. Но эта тактика ему не особенно помогала. В конце концов он оставил попытки сосредоточиться на книге. — Кроули. Ты не голоден? Ответа он не дождался. Кроули продолжал смотреть в одну точку. Азирафаэль встал из-за стола и наклонился к нему. — Как ты себя чувствуешь? Кроули драматично спрятал голову в складки ткани. Азирафаэль вздохнул и отправился на кухню, по пути поймав себя на мысли, что наглому существу все-таки удалось отвлечь его от чтения и переключить все внимание на себя. В подсобку он вернулся с блюдцем молока, которое поставил рядом с лежанкой. Спустя несколько секунд голова снова показалась над одеялом. Кроули сначала попробовал молоко языком, а потом наполовину погрузил морду в блюдце и принялся пить. Азирафаэль вынужден был признать, что выглядел он при этом невероятно мило. Азирафаэль питал искреннюю симпатию ко всем плодам бурной фантазии Создателя, в том числе к животным. Иногда его даже посещала шальная мысль завести питомца, но по здравом размышлении он всегда отметал ее. Ему часто приходилось надолго уезжать, а оставлять животное в одиночестве в магазине он не хотел: это было жестоко как по отношению к самому животному, так и по отношению к беззащитным книгам. Поэтому он довольствовался общением с соседскими кошками и собаками, которых обязательно гладил при встрече. И сейчас рука так и тянулась к черному чешуйчатому телу, но он сдерживался. Сложно было представить, как отреагировал бы Кроули, вздумай Азирафаэль его погладить. Кроули наконец оторвался от молока. На морде и груди виднелись белые капли. — Весь забрызгался, — сказал Азирафаэль, отчаянно пытаясь скрыть умиление в голосе, и вытер Кроули кончиком одеяла. Тот на удивление не отпрянул и ничего не сказал, только в упор посмотрел на Азирафаэля непроницаемым и неподвижным взглядом. А когда Азирафаэль снова устроился на стуле и предпринял очередную попытку погрузиться в чтение, он вдруг почувствовал, как что-то ловкое и быстрое скользит вверх по ноге. Кроули взобрался к нему на плечи и обмотался вокруг них, устроив голову у основания шеи. Азирафаэль тихо засмеялся: — Ты что? Кроули не ответил, только прижался лбом к его шее чуть ниже уха. Азирафаэль нерешительно поднял руку и провел пальцами по сухой прохладной чешуе. Возражений не последовало. Спустя несколько часов или даже дней Азирафаэль дочитал книгу, еще раз просмотрел заметки, кое-где дополнил их и убрал в папку, на которой надписал название издания. Смущенно покосился на пристывшее к чашке какао, бережно снял с плеч спящего Кроули и переложил на лежанку. Тот не проснулся, только хвост дрогнул в складках одеяла. Азирафаэль осторожно погладил Кроули по лбу между закрытых глаз и стал собираться. У него было важное дело, которое требовало немедленного внимания.

***

— Вы понимаете, сэр, ваш друг — благородный человек, но это не освобождает его от ответственности. Он покинул место аварии и отбыл в неизвестном направлении, его транспортное средство не зарегистрировано, водительского удостоверения и страхового полиса мы также не обнаружили: либо он забрал их с собой, либо вовсе их не имеет. Автомобиль у нас в гараже, но в скором времени мы вынуждены будем передать его на утилизацию. И, по правде говоря, сэр, вряд ли он подлежит восстановлению. Я советую вашему другу побеспокоиться не о машине, а о собственном здоровье и оплате штрафов. Азирафаэль смущенно теребил пуговицу пальто. Он искренне хотел сделать все по закону и даже захватил с собой приличную сумму, надеясь заплатить какой-нибудь штраф и сразу же забрать останки «Бентли» с полицейской стоянки. Но добросовестный и непреклонный офицер обрушил на него такую лавину информации, что он совершенно растерялся. Всю свою долгую жизнь он ходил пешком или пользовался общественным транспортом, а потому все премудрости, связанные с автомобилями, были от него очень далеки. Кроме того, он наивно полагал, что Кроули более серьезно подошел к оформлению нужных документов на машину. Он наморщил лоб: — Так вы говорите, что мне нужно предъявить какие-то документы? — Сэр, транспортное средство не зарегистрировано в госреестре. Это основная проблема. Азирафаэль подумал, что потихоньку внести одну запись в госреестр — это не слишком большой грех. — А вы не могли бы проверить еще раз? Возможно, произошла какая-то ошибка. А я пока съезжу за документами. Как вы сказали? Удостоверение и страховой полис? — Так вы знаете, где находится водитель? — Да, он… в больнице, — Азирафаэль врал неумело, но отважно. — Очевидцы утверждают, что вызвали скорую, но врачи никого не обнаружили ни в машине, ни рядом с ней. Что весьма подозрительно: в салоне много крови, водитель явно получил тяжелые травмы, которые не позволили бы ему самостоятельно покинуть место аварии. Может быть, вы ему помогли? — Вы понимаете, он был в шоке, выбрался из машины, сам дошел до моего дома, весь в крови, ужасное зрелище. Видите ли, я живу неподалеку, он ехал ко мне в гости. И вот он дошел, а я потом вызвал скорую, она его и увезла. — Вы знаете, в какой он больнице? — Боюсь, что нет. Я так разволновался, что не спросил, а он не звонил с тех пор. Поверьте, как только ему станет лучше, он все вам объяснит, если возникнут вопросы. Только прошу, не надо машину на утилизацию. Я принесу все документы прямо сегодня. — Если вы будете представлять интересы водителя, вам потребуется доверенность. — Да, разумеется, я все сделаю сегодня же. — Вы утверждаете, что местонахождение водителя вам неизвестно, но готовы оформить доверенность сегодня же? Офицер нахмурился. До Азирафаэля отчетливо донесся оглушительный треск собственного провала. Он встал. Видит Бог, он пытался все сделать по-честному. — Всего доброго, — печально сказал он и вышел. Офицер вскочил, чтобы остановить его, но потом вдруг передумал. А через секунду и вовсе забыл, зачем вставал с места и на что отвлекся от рутинных бумажных дел. Просидев час в кафе наедине с бесплатным Wi-Fi, восполнив пробелы в знаниях и основательно подготовившись, Азирафаэль вернулся в участок. Офицер посмотрел на него и мимолетно подумал, что где-то уже видел этого человека. — Здравствуйте. Я по поводу автомобиля, зарегистрированного на Энтони Кроули, регистрационный номер LB26 SSS. Он у вас? — Добрый день, сэр. Вы из страховой компании? — Да, хотел бы забрать транспортное средство на оценку. — Документы, пожалуйста. Азирафаэль открыл сумку, достал папку с логотипом известной страховой компании и протянул офицеру. Тот внимательно просмотрел документы и кивнул. — Сейчас я все оформлю, сегодня же сможете забрать. Только машина не на ходу. — Не беспокойтесь, мы все организуем, — Азирафаэль изобразил широкую корпоративную улыбку. — Простите, а вы не могли бы рассказать про обстоятельства ДТП? Я слышал, что мистер Кроули проявил благородство? — Это точно. Девочка не удержала собаку на поводке, та выскочила на проезжую часть, девочка перепугалась и побежала за ней прямо под колеса. Мистер Кроули резко повернул прямо в столб. В результате девочка с собакой невредимы, а водителя увезли на скорой еле живого. Бывают же хорошие люди. А за детьми надо следить нормально, я считаю. Казалось бы, учат в школе правилам поведения на дороге, а толку? И опять же животные. Вот я… — офицер смолк, как будто сам озадачился своей внезапной словоохотливостью. Азирафаэль даже на секунду забыл о машине и о том, что надо корпоративно улыбаться. — Да… — наконец пробормотал он. — Весьма и весьма. Что ж… — на этом запас глубокомысленных реплик иссяк. — Мы с вами свяжемся, когда можно будет забрать машину, — офицер вернул мысли Азирафаэля в нужную колею. — Благодарю вас. Спустя пару часов «Бентли» высокомерно и неохотно вез Азирафаэля из гаража в магазин. Даже быстрый и аккуратный ремонт не растопил сердце автомобиля — он был по-собачьи предан хозяину и не любил чужих рук. Впрочем, может статься, что причиной такой холодности была новая отделка салона в уютных бежево-голубых тонах и болтающийся перед лобовым стеклом брелок в виде симпатичной черной змейки. Азирафаэль для вида держался за руль и размышлял о том, сколько грехов совершил за день. — КРОУЛИ. Азирафаэль подпрыгнул на сиденье. — ЕСЛИ ТЫ СЕЙЧАС ЖЕ НЕ СВЯЖЕШЬСЯ С НАМИ ПО ПОВОДУ ТЕЛА, МЫ БУДЕМ СЧИТАТЬ, ЧТО ОНО ТЕБЕ НЕ НУЖНО, — угрожающе вещала автомагнитола. — По… подождите, пожалуйста, трубочку не вешайте, — выпалил Азирафаэль. — КТО ЭТО? — Я с ним работаю… сейчас я его позову. — САТАНИСТ, ЧТО ЛИ? — Ну… — Азирафаэль зажмурился. — Да. — СЛАВА САТАНЕ! К счастью, на этом кульминационном моменте «Бентли» как раз остановился около магазина. — Минуточку, — сказал Азирафаэль. Через несколько секунд он вернулся в машину с сонным и ничего не понимающим Кроули на руках. — Говорите, пожалуйста, он слушает. — КРОУЛИ. «А, привет», — голос Кроули в голове у Азирафаэля зазвучал громче обычного. — НАКОНЕЦ-ТО. ОБРИСОВЫВАЕМ СИТУАЦИЮ. ТЕЛО ВОССТАНОВИЛИ, НО ОСТАЛИСЬ ДЕФЕКТЫ. БЕРЕШЬ С ДЕФЕКТАМИ ИЛИ ПОМЕНЯЕШЬ? «И какие варианты замены?» — А НЕ ОБНАГЛЕЛ ЛИ ТЫ? ЧТО ДАДИМ, ТО И ВОЗЬМЕШЬ. «Ну хоть примерно». — ЖЕНЩИНА ЕСТЬ. СОРОК ЛЕТ, БЛОНДИНКА, РОСТ ПЯТЬ ФУТОВ ДВА ДЮЙМА, ВЕС СТО ПЯТЬДЕСЯТ ФУНТОВ… «Спасибо, но я привык быть мужчиной». — МУЖЧИНА ЕСТЬ. СЕМЬДЕСЯТ ПЯТЬ ЛЕТ… «Так, а какие дефекты у старого тела?» — ВСЕ, ХВАТИТ. ОПРЕДЕЛЯЙСЯ. «Хорошо, хорошо, беру старое». — ЛАДНО. КСТАТИ, ТЕБЕ ОБЪЯВЛЕН ВЫГОВОР ЗА НЕОСТОРОЖНОЕ ОБРАЩЕНИЕ С КАЗЕННЫМ ИМУЩЕСТВОМ. ЕЩЕ ОДИН ТАКОЙ СЛУЧАЙ — ВЫДАДИМ МУЖЧИНУ СЕМИДЕСЯТИ ПЯТИ ЛЕТ. ОН У НАС ДАВНО ВАЛЯЕТСЯ, НИКТО ДАЖЕ ДЛЯ КОМАНДИРОВОК БРАТЬ НЕ ХОЧЕТ. — Я напишу объяснительную! Я не виноват! — крикнул Кроули, но лишь гитарное соло Брайана Мэя было ему ответом. Азирафаэль вздрогнул с непривычки, услышав голос Кроули над ухом. Тот сидел рядом и озабоченно осматривал себя, попутно приводя в порядок порванную и грязную одежду — ее чисткой и ремонтом Снизу предсказуемо не озаботились. — Хотя бы руки и ноги на месте, — с облегчением сказал он, посмотрел в зеркало заднего вида и недовольно цокнул языком, заметив достаточно большой шрам на лбу. — Ты, наверное, ударился головой о руль, — сказал Азирафаэль. — Вот если бы у тебя были подушки безопасности… — Я не собираюсь портить хорошую машину уродливыми изобретениями вашей конторы. А шрам нарочно оставили, разумеется. Так я и поверил, что они внутри все починили, а косметический ремонт не осилили. — С другой стороны, это лучше, чем мужчина семидесяти пяти лет. — Тоже верно, — вздохнул Кроули, оторвался от рассматривания шрама и оглядел салон. Азирафаэль невольно поежился. — Так. Это что? Зависла пауза. — Азирафаэль. — Можешь сделать как было. Но мне кажется, что и так неплохо. Не надо бояться перемен. — Зачем ты вообще трогал мою машину? Я бы сам ее нашел и забрал. — Ну, знаешь ли. В полиции мне сказали, что собираются ее отправлять на утилизацию. А я не думал, что тебе так быстро вернут тело. Пришлось все делать самому. Ты не представляешь, чего мне это стоило! Незаконное внесение машины в реестр, подделка кучи документов, воздействие на разум сотрудников полиции. Я с твоей машиной нагрешил на сто лет вперед, и где благодарность? — Подожди. Ты зарегистрировал мою машину? — А как иначе? Мне нужно было ее забрать. Кроули прикрыл лицо рукой. — А ты не мог просто ночью зайти в гараж, починить машину и уехать? — Это была бы кража. Нарушение заповеди. Формально одно из самых серьезных нарушений. А заповедей «Не подделай водительские права и страховку» и «Не внеси машину в реестр» нет, так что с бюрократической точки зрения ничего страшного я не сделал. Но это не значит, что меня не мучает совесть. Что ты смеешься? — Ты все-таки конченый негодяй, приятно посмотреть. Азирафаэль победно улыбнулся. Сегодня у него в рукаве был припрятан козырь. — А ты в объяснительной что напишешь? Собаку и девочку упоминать не советую, вряд ли у вас там оценят. Зато полицейский сказал: «Бывают же хорошие люди!» Кроули наградил его убийственным взглядом, но побить козырь не смог и предпочел сменить тему: — Что это за пошлый брелок? Унизил машину своим дурновкусием, она этот позор на всю жизнь запомнит. — Это мой подарок. Зови его Энтони. — Еще чего, — Кроули поднял руку, чтобы убрать брелок, но в последний момент передумал. — Кстати о змеях. Я решил завести питона. Хорошее животное, тихое, самодостаточное, мне как раз подойдет. И еще: да будет тебе известно, змеи не пьют молоко. Это расхожее заблуждение. На самом деле змеи пьют воду. — Может быть, мне лучше знать? — Я смотрел передачу, — веско сказал Азирафаэль. — Аргумент «я смотрел передачу» — традиционно заключительный аргумент в любом нашем споре, — фыркнул Кроули. Оба засмеялись, а потом замолчали. Кроули снова нахмурился, глядя в зеркало на шрам. Азирафаэль смотрел на Кроули и с неловкостью вспоминал, как гладил его по чешуе. — Не надо, — вдруг прервал молчание Кроули. — Что не надо? — Заводить змею. — Почему? «У тебя уже есть». Кажется, Кроули по инерции все еще думал слишком громко, но Азирафаэль счел, что заострять на этом внимание невежливо, поэтому лишь улыбнулся уголками губ и продолжал ждать официальную версию ответа. — Они противно линяют и некрасиво едят, — Кроули вынул из бардачка темные очки и надел их. — Впрочем, дело твое, заводи кого хочешь. Я поеду, проверю память очевидцев и полиции, подчищу там все, если надо. Заодно удалю машину из реестра. Ты все-таки нелепое существо. Не умеешь толково грешить. Ну ничего, мастерство приходит с опытом... — Не заведу, — мягко прервал его Азирафаэль и открыл дверцу машины. — Хорошего дня!