Я не стану жить с геем!

Воскресенье выдалось спокойным. Созвонившись с Алинкой, мы договорились встретиться в японском ресторане. Подружка обожала разные экзотические места. Что нельзя сказать обо мне: я предпочитала традиционную кухню. Как обычно мне пришлось дожидаться Алинку около получаса. Раньше подружка не приходит. Влетев как метеор, Алинка умудрилась сделать сразу несколько вещей: поцеловать меня в щечку, кинуть сумку на стол и взять меню -Привет, дорогая. Как дела? Как Кирилл поживает? Не ругаетесь? -Чуть медленнее, Алина. Чуть медленнее. -Уф,– выдохнула подружка. – Эти свадебные приготовления меня совершенно вымотали. Я словно заведенная игрушка. Так как у тебя дела? -Погано. Я в красках пересказала подружке события предыдущей недели. Особенно останавливаясь на тех местах, где сволочной Кирилл совсем уж выводил меня. За прошедшую неделю наша конфронтация не только не прекратилась, но еще и усилилась во много раз. События с эльфенком значительно подогрели ее. На следующий после инцидента с бумагой день я решилась на ответные действия. Пробравшись к соседу в комнату, я напихала в его дорогущий фен добрую партию муки и удалилась восвояси. Детская, казалось, месть обернулась катастрофой в комнате соседа. Оказывается Кирилл собирался в гей-клуб. Напялив все свои блестящие шмотки, он решил слегка подсушить волосы. Ха. Приникнув к розетке, я с улыбкой доктора Зло слушала, как материться мой бирюзовый сосед. Таких трехэтажных эпитетов я не слышала даже у начальника. Я в подробностях узнала куда и как поимеет меня мой сосед и даже на мгновение засомневалась в его ориентации. Уж больно красочно он обещал это сделать. Однако, запертая дверь оставалась гарантом моей защищенности и с удовлетворенная собственной местью улеглась спать. Месть соседа не заставила себя ждать. Уже на следующий день я с ужасом лицезрела на кухонном столе клетку, в которой невозмутимо ползали жирные пауки.. Сказать, что мне было плохо –это не сказать ничто. Меня чуть не вывернуло. Зловеще улыбаясь, Кирилл пояснил мне, что теперь это наши новые соседи. Зовут их Пушистик, Паутинка и Малыш. Вид жирного и мохнатого Малыша вызывал особенное омерзение. Как можно было назвать это существо с трепыхающимися ножками Малышом? Поистине у владельца извращенное чувство юмора. Внимательно посмотрев на довольного соседа, я мысленно заключила: Да и сам он извращенец. Алинка хохотала, как сумасшедшая когда я рассказывала ей весь этот дикий хаос, в который превратилась моя жизнь после прихода в нее Кирилла. Мне же было абсолютно не смешно. Квартира, которая раньше являлась уютным и родным пристанищем, где я отдыхала после тяжелых будней, превратилась в военный фронт. Мое времяпровождение сводилось к разработке очередного плана мести соседу. И мне это очень не нравилось. Также как и не нравилось то, что я начинаю привыкать к этому извращенцу Кириллу. На него уходило много времени, так необходимого мне. Меня бесила его манера одеваться, его пофигистические взгляды на жизнь, его девиз «Бери от жизни все и сейчас». Наверное, трудно было бы найти человека так сильно отличавшегося от меня. Сосед был моим явно антиподом. Я меня пугала перспектива заразиться его взглядами на жизнь. Хуже всего, Кирилл оставался единственной ниточкой к эльфенку. Попросить его телефон я не решалась, так как знала какими последствиями это чревато для меня. Сосед, узнав мой секрет, наверняка сможет использовать его в нашей войне. Вот так вот и приходилось жить. Алинка продолжала веселиться, как безумная все время пока мы сидели в ресторане. Единственное, что она приняла всерьез так это моя увлеченность эльфенком. Она пообещала узнать его телефон у Ромки. Вдохновленная обещанием, я на крыльях летела домой. Теперь меня не пугал ни Кирилл ни наша война. Честно говоря мне было абсолютно наплевать на его мнение. Все что меня интересовало, так это волшебный номерок, который вскоре должен был появиться посредством подружкиных стараний. Впорхнув в квартиру, я застала там Кирилла. С соседом было явно что-то не так. Об этом всячески кричал его внешний вид: ни одной стразинки на одежде, даже блесточки, и ни каплю туши на ресницах. Темные джинсы, темная майка. Траур? -Кирюша, что случилось?– проявила я искренне участие,– Элтон Джон трагически скончался. Несчастный зеленые глаза с такой тоской на меня воззрились, что мне стало не по себе. Может у парня действительно случилось что-то серьезное, а я издеваюсь. -Кирилл, что стряслось? -Жень, это катастрофа. Парень вскочил и стал широкими шагами мерить комнату. Ну, надо же, а я думала, он только на шпильках семенить умеет. -Объясни все толком. -Они приезжают,– с мукой в голос прошептал сосед. По-видимому, сосед считал, что данного объяснения достаточно. Даже представить не могу, кто так напугал моего насмешливого соседа, но видок у него был, словно к нему едет святая Инквизиция. -Слушай, с детства не любила шарады, давай поподробнее. -Мои. Родители. Приезжают,– отчеканил сосед, и добавил жалким голосом,– завтра. Уф, я то испугалась. -Ну, и что? Они у тебя, что киллеры? Ответом мне стал мученический взгляд. И тут до меня дошло. -Они ведь не знают?– по лицу расплылась зловещая улыбка доктора Зло,– не знают, что ты гей. Правда? Вот это хохма. Я хохотнула. Потом еще раз. В конце концов я громко расхохоталась. Да, пусть это немилосердно, но я не могла сдержаться. А говорят, что справедливости на свете нет. Есть. Вот же она. И сосед, который за неделю проживания сделал мне кучу подлянок, сейчас вынужден будет просить меня не сдавать его предкам. А просить он будет долго и старательно, это я знаю наверняка. Спасибо тебе, справедливая Фемида. Не удержавшись, я вновь залилась истерическим смехом. -А они…у тебя…как…поборники высокой морали?……,– я уже задыхалась от смеха, – внуков, наверное, ждут И на меня снова накатило. Кирилл терпеливо ждал окончания моей истерики. Взгляд его при этом полыхал такой ненавистью, что младенцы бы испугались. Но мне-то было все равно. Козыри у меня в руках. И сосед это прекрасно понимает. Поэтому стряхнув слезы, я с деланной серьезностью обратилась к соседу: -Ну, Кирилл, удачи. Думаю, она тебе понадобиться. Я неспешной походкой направилась в свою комнату. Шаг. Второй. -Жень, подожди. У меня к тебе будет просьба. Да, неужели. -Что, прости? Я не сменила направления, но шаг замедлила. -У меня к тебе будет просьба, – отчетливее заявил Кирилл. -Полагаю, ты попросишь не раскрывать родителям твой маленький секрет,– усмехнулась я, обернувшись к соседу,– знаешь, после всего «хорошего», что ты мне сделал, это было бы справедливой местью выдать тебя предкам Кирилл скрестил руки на широкой груди. -О своих злодеяниях ты почему-то забываешь. -Мои так называемые злодеяния были только ответом на твои подлянки. Первым начал ты. -Первая начала ты. -Нет ты. -Ты. -Ты. -Тебе не кажется, что наш диалог слегка отдает детским садом, – усмехнулся Кирилл. -В детском саду геи не водятся,– парировала я. -Так вот где собака зарыта. До сих пор не можешь смириться. -Нет, просто констатирую факт. -Если не хочешь совершить бескорыстный поступок, предлагаю сделку. -Вряд ли у тебя есть то, что заинтересует меня,– я совершенно наглым образом прошлась по его телу сверху-вниз. -Ой, давай вот только без этих дешевых штучек из арсенала соблазнительниц. – Кирилл изобразил пальцами кавычки, – у тебя не получается. Жалко выглядишь. И опять на больную мозоль. -Жалко будешь выглядеть ты, когда папочка с мамочкой узнают, что ты не в состоянии сделать им внуков,– демонстративно развернувшись, я направилась в свою комнату -Все стоп. Остынь и выслушай условия сделки. Я предлагаю взаимовыгодное сотрудничество. -Ага. Пообещаешь не тырить мои полотенца из ванной,– не останавливаясь, прокомментировала я – ничего страшного – у нас стратегические запасы туалетной бумаги. -А если я пообещаю свести тебя с Димкой. Шаги замедлились. -Помочь тебе ему понравиться. Я застываю напротив двери в свою комнату. Минута раздумья. Взвешивания «за» и «против». Медленно оборачиваюсь. -С чего ты взял, что я этого хочу. Хитрый прищур зеленых глаз явно свидетельствовал о том, что я себя выдала. Причем выдала по полной. Сдала все явки и пароли. Грациозной походкой опытного соблазнителя, сосед направился ко мне. -Ну, я же слепой,– голос стал на ниже и вкрадчивее, – я видел как ты реагировала на него. Я что вела себя настолько откровенно? Мысленный вопрос отпечатался на моем лице. -Тут нечего стесняться, – продолжал соблазнять голос,– это в порядке вещей. Мне совершенно не нравилось, как осматривал меня сосед. Словно змей, соблазнивший Еву. Для пущего эффекта он бы еще кругами стали ходить вокруг меня и руки потирать. Торжествующая улыбка соседа раздражала. И почему у меня появилось ощущение, что он сможет использовать мои секреты эффективнее, чем я его. -Ты должна прекрасно понимать, что без моей помощи, ты его в свои сети не затянешь, – продолжал настаивать сосед. -Ладно, – согласилась я, все равно деваться уже некуда,– я не ставлю в известность твоих предков от твоей ориентации, ты говоришь мне как завоевать Димку. И мы расходимся почти друзьями. -О, нет, моя дорогая,– зеленые глаза змея оказываются в катастрофичной близости от моих,– я представляю тебя своим родителям как свою девушку, а ты делаешь все, что я говорю, чтобы завоевать своего принца -К..как девушку? Я постаралась отодвинуться от этого зеленоглазого черта, начиная верить в реальную эффективность гипноза. -Так. Во-первых, они у меня консервативных взглядов и не поймут совместное проживание с девушкой, которая не является моей будущей спутницей,– скривился Кирилл, – А во-вторых, наличие у меня девушки должно будет отвести от меня подозрения. Я давно не встречался с девушками,– сосед устало потер подбородок,– это их сильно беспокоит. -Ладно, я согласна. Кирилл искушающе улыбнулся: -Как будто бы у тебя был выбор. Сосед ушел, а у меня появилось нехорошее предчувствие, что эта сомнительная авантюра, выйдет мне боком. Откуда же я могла знать, что именно вторая, а не первая часть озвученной Кириллом сделки перевернет мою жизнь с ног на голову Подготовку торжественной встречи с родителями мы начали с самого утра. Почетная обязанность уборки квартиры легла на хрупкие женские плечи, Кирилл же занялся приготовлением праздничного обеда. В нашу первую встречу, сосед упоминал о необыкновенных кулинарных способностях. Тогда я ему не поверяла. А зря. Стоя в обнимку с пылесосом, я ощущала, чудесные ароматы, доносящиеся с кухни. Только чувство собственного достоинства не позволяли мне проникнуть на кухню и «погромыхать кастрюлями». Уборка затягивалась, а призывные запахи не ослабевали. А у меня нервная система не железная. Плюнув на чувство собственного достоинства, я запихала пылесос подальше и отправилась добывать себе вкусняшку. Соорудив на лице мину «Меня не привлекает ваши вкусности и вообще я на диете» я вплыла на кухню. Кирилл в милом фартучке вовсю суетился возле плиты. -Я сделала уборку,– поспешила обрадовать я соседа,– а ты, похоже, слегка не успеваешь. -Кулинария не терпит спешки, – многозначительно протянул сосед и, открыв кастрюлю, отчего по кухне разнеслись еще более призывные запахи, накидал туда приправы. -Кулинария – своего рода искусство,– пафосно продолжил этот философ,– ее прочувствовать нужно. -Может уборка – тоже искусство,– не удержалась от сарказма, – или стирка к примеру. -Нет, это быт,– казалось, не заметил мою шпильку Кирилл,– это серый и скучный быт, куда загоняют себя многие женщины. Рутина – одним словом. В нем нет ни грамма творчества. Эй, ты что делаешь? Я поспешно отдернула ручки от вожделенной кастрюльки. -Ничего. А в готовке значит, творчество есть? -Ну, конечно, моя холодная и бесчувственная соседка,– воодушевился Кирилл,– Кулинария можно сравнить с целым чувством. О, похоже, понесло моего соседа. Ему сейчас половник в руки и на постамент. -Каким чувством, – поинтересовалась я у Кирилла.– ты про обжорство? -С любовью, глупая, – сосед щелкнул меня по носу. Хорошо не половником. -Ну-ну, без фривольностей,– возмутилось Мое Величество, и тут до меня дошел смысл фразы. -Кирюшенька, ты на почве своих извращений совсем свихнулся, – я наградила соседа неласковым взглядом,– слышал поговорку про Божий дар и яичницу. -Эх ты, Фома неверующий, – улыбнулся сосед. Кстати, совсем беззлобно,– у кулинарии с любовью гораздо больше общего, чем ты думаешь. -Просвети меня, о, великий философ. Сосед притянул меня к плите. -Представь себе, что это любовь,– Кирилл указал мне на призывно дымящийся борщ. Я взглянула на красное варево и сомнением помотала головой. -Слушай, при всей своей сообразительности, не могут заставить воображение принять это,– я указала на суп,– за любовь. -Потому что поверхностно мыслишь,– торжествующе заявил мне этот гад. -Ой, вот только не надо начинать свои байки о поверхностности женского мышления. Зато ты у нас очень глубоко мыслишь, даже в борще любовь нашел -Нет же, глупышка,– сосед-философ вновь указал на борщ. – Основные составляющие для супа одинаковы у всех, так и в любви существуют единые стереотипы проявления своих чувств. Сосед внимательно на меня посмотрел, будто пытаясь понять, смог ли он донести до меня свою мысль. Зря старался. -Но отдельные составляющие, – продолжил философ,– определяют глубину и многообразие чувств. Жгучие специи придадут этому борщу острый вкус, так и любовь можно приправить страстью, а можно оставить пресной и скучной. На этих словах, сосед так выразительно на меня уставился, что у меня не осталось сомнений в том, у кого по его логике должны быть пресные и скучные отношения. Ах, ты кулинар-философ хренов. -Может ты конечно и прав,– вкрадчиво начала я с вою обличительную речь. Но ведь кто-то и не любит острые блюда. Или скажем, от постоянной остроты можно и устать. -Ошибаешься,– сосед обворожительно улыбнулся,– чаще всего «кто-то» просто боится обжечь язычок об острые блюда. Ну, или,– Кирилл неопределенно пожал плечами,– может это по медицинским причинами. Ах ты педик недоделанный, намекаешь, что я фригидная. Я чувствовала, как меня наполняет вулкан ярости, готовый излиться на парня стоящего напротив и обжечь его всякими нецензурными словами. -Сарказм не очень сытное блюдо, не правда ли, Кирюша. -Приправь его слегка женской раздраженностью и легким упрямством и добавь щепотку страсти, – голос Кирилла снизился до соблазнительного шепота,– и его вкус сведет тебя с ума. Взгляд соседа легко коснулся шеи, прошелся вдоль ключицы и плавно опустился на декольте. Я отшатнулась и едва не налетела на угол стола. Кухню огласил торжествующий хохот Кирилла. -Не такая уж ты и снежная королева. -А ты долбанный идиот. -Ну, еще скажи, что тебе не понравилось,– вполне добродушно улыбнулся сосед,– каждая девушка мечтает услышать подобные слова. С придыханием и легким томлением. Я уж это точно знаю. -Если ты так прекрасно разбираешься в девушках, что ж подался на мужскую сторону. -Поэтому и подался. Интриги больше – спокойно ответил Кирилл. -Хочешь сказать, что все женщины тупоголовы и предсказуемы?– я замахнулась на соседа половником -Ну не все, конечно,– Кирилл покосился в сторону моего смертельного оружия. -То-то же. – Кстати, я хотел бы сам выбрать то, в чем ты встретишь моих родителей. Мама обладает прекрасным вкусом…. -Стоп-стоп. Ты хочешь сказать, что я одеваюсь безвкусно,– я угрожающе сжала половник. -Ты одеваешься очень скучно и уныло,– сосед принялся нарезать хлеб,– вряд ли они поверят, что я выбрал в качестве своей избранницы скучную особу. -Знаешь, мы договаривались лишь на то, что бы представить меня как твою девушку. О моем гардеробе речь не шла. -И накрашу тебя тоже я,– Кирилл сделал вид, что не заметил моего последнего замечания. -Ну, просто замечательно. Ты хочешь опозорить меня перед своими предками. Это часть твоего плана. Сосед отложил хлеб и внимательно на меня посмотрел: -Я лишь хочу, чтобы моя девушка не выглядела как измочаленная работой тетка, у которой не хватает времени на свою внешность, а предстала как молодая женщина, ум которой соперничает с ее красотой. – Вот только не надо это дешевого пафоса. Жалко выглядишь,– вернула я соседу его собственные слова. Сосед невозмутимо пожал плечами. -Ладно. Я оденусь, так как ты хочешь. -Умница, дочка. -Да пошел ты, кулинар-философ. Беззлобно фыркнув, я с достоинством удалилась.