Детишки выросли...

***

      «Не могли бы вы научить меня… шибари?». Этот вопрос прозвучал для меня тогда как гром посреди ясного неба… Опустим момент того, а зачем, собственно нашей милой-тихой Маринетт вдруг понадобилось это древнее искусство. тогда мне было намного более интересно, откуда она могла узнать о наших… увлечениях. О том, что мы сошлись с Хло, и так знают буквально единицы, и то большая их часть — наши родственники. Но залезть в нашу постель… Потом точно надо будет расспросить Маринетт о том, откуда она это узнала, и, желательно, выяснить, кто еще в курсе. Только представьте себе заголовки газет, если вдруг пресса прознает об этом: «Дочь экс-мэра Буржуа увлекается БДСМ-игрищами». Вот шуму то будет… В тот раз я пообещал дать Мари пару уроков, и, по идее, она должна скоро придти. Надо бы обрадовать женушку…  — Хлооо… — Протянул я достаточно громко, хотя заведомо знал, где ее искать. И действительно, моя блондинка обнаружилась на своем любимом месте — в кресле в гостиной, с очередным модным журналом в руках. Кресло стоит спинкой ко входу в комнату, поэтому мне удается подойти незамеченным, и мои руки на ее плечах заставляют Хлою вздрогнуть. Наклоняюсь и обвиваю руками шею своей жены, целую куда-то в шею…  — Ммм, милый… Ты уже закончил? — Она запускает свои пальцы в мои волосы, тянется к шнурку на затылке. Она больше любит, когда волосы распущены, но если их не собирать, то во время работы я обязательно испачкаю их красками. А это она уже не любит…  — Да, я думаю, на сегодня все, — Дело в том, что помимо учебы, я также имею небольшую… Подработку, так сказать. В свое время отец Хлои немного подсобил, и вот — у меня уже заказывают картины! Конечно, хотелось бы, чтобы мои картины покупали просто как предметы искусства, а не заказывали портреты и пейзажи по фотографиям, но работенка это не сложная, заодно и руку набиваю постоянно… Да и деньги лишними не бывают, знаете ли. — Но, если ты помнишь, я обещал дать нашей Маринетт пару уроков, а она придет через пару часов, так что я надеюсь, ты будешь хорошей девочкой, м?  — Но… — В ее глазах мелькнуло недопонимание, в перемешку со страхом. — Как же…  — Хло, — Я очень выразительно заглянул ей в глаза, и она сразу же притихла и потупила взгляд. — Хорошая девочка. А теперь, на твоем месте, я бы пошел готовиться…       Женушка покорно отложила журнал и ретировалась из комнаты. Хм, подумать только, скажи кто-то пару лет назад, что Хлоя будет безотлагательно исполнять любое мое пожелание, так все бы назвали этого человека безумцем., а оно видишь, как сложилось… Так, ладно, хватит этих рассуждений, мне бы тоже не мешало заняться приготовлениями. Обычно мы «развлекаемся» в нашей спальне, и там уже все располагает к подобного рода действиям, но тут другой случай. Да и не хотелось бы приглашать гостью в спальню, она вполне может быть не готова к тому, что там можно увидеть, так что будем довольствоваться гостиной. Думаю, надо прикрыть шторы и включить электронный камин, для создания атмосферы, так сказать. Да и мебель надо немного передвинуть, оставлю одно кресло посередине, а все остальное сдвину к стенам. Да, так должно быть хорошо — прямо перед креслом начинается ковер, а за ковром — камин.       Наверно, если бы кто-то увидел все это, то непременно задал бы вопрос — Мол, Нат, что ты творишь, это же ваша с Хлоей личная жизнь, и ты так просто посвящаешь во все ее детали какую-то постороннюю девушку, пускай даже давнюю подругу, и так далее… А я вам отвечу: Мне интересно. Интересно посмотреть на реакцию Хлои при «наблюдателе», интересно посмотреть на реакцию Маринетт, ничего в этом не смыслящей… Особенно учитывая, что, подозреваю, она думает, что я буду учить ее вязать узлы (не без этого конечно, но это позже), а тут намечается нечто несколько более… показательное.       Со всеми этими перестановками-подготовками подошло и нужное время, и вот уже в дверь квартиры звонит Маринетт. Открываю ей дверь. Хм, а она довольно неплохо выглядит: Юбочка, майка, джинсовка… Здороваемся, провожу ее в комнату.  — Располагайся, — Показываю на подготовленное кресло, а она в это время заинтересованно оглядывает комнату, которая несколько преобразилась с ее последнего визита. Проследив за тем, куда я показываю, садится, складывая руки на сомкнутых коленках.  — Нат, а к чему все это? Ты же обещал научить…  — Обещал, — Перебиваю ее, не давая закончить фразу. — И обещание сдержу. — Отворачиваюсь и уже иду к выходу из комнаты, но вдруг останавливаюсь и бросаю через плечо: — А, и постарайся держать свои руки при себе. — Ухмыляюсь, подмигиваю, и теперь уже точно подхожу к двери, зову Хлою.       Моя девочка не заставляет себя долго ждать, и вскоре выходит на середину ковра. На ней красивый атласный халатик, блондинистые волосы собраны в тугой пучок. Бросает взгляд в сторону до сих пор ничего не понимающей Маринетт, и снова утыкается в ковер. Не спеша она тянет поясок халата, ослабляя его, и вот уже атласная ткань струится по ее хрупкому телу прямо на пол. Ух, а моя женушка превзошла мои ожидания — на ней остались одни лишь простые шелковые трусики. Бегло пробегаюсь глазами по столь знакомому телу, Маринетт тем временем во всю выпучила глаза и, кажется, вообще перестала понимать, что происходит. Беру моток джутовой веревки и подхожу к Хлое со спины, начинаю связывать ее руки.       Она пытается держаться, контролировать свое тело, но с каждым новым мотком веревки, с каждым новым узлом и петлей, ее дыхание все больше и больше сбивается, а глаза то и дело норовят взглянуть на Маринетт. Прочная веревка обвивается вокруг плечей, брюнетка на заднем плане начинает достаточно глубоко дышать… Что ж, посмотрим… Обвязываю грудь Хло, специально чуть туже, чем обычно, и этим срываю с ее губ еле слышный стон. Маринетт сжимает своими маленькими ладошками подлокотники кресла, откидывается назад и еще сильней сжимает ноги. Вот, о чем я говорил… Спускаю ромбовидный узор по животу, замечаю пятнышко влаги на ткани трусиков.  — Ууу, не знал, что ты у нас эксбиционистка. — Шепчу ей на ухо, так, чтобы услышала только она. Ответом мне служит очередной стон.       Чуть толкаю ее вперед, придерживая за связанные за спиной руки, тем самым вынуждая ее опуститься на колени. Продолжаю вязать узлы уже на бедрах, оставив без внимания таз. Изначально, я хотел устроить целое представление, с контролем оргазма, подчинением и красочным концом… Но, судя по состоянию девушки в кресле, ей и этого будет более чем достаточно.       Через минут двадцать я закончил со связыванием, и оставив Хлою в весьма компрометирующей позе (раком, всю связанную, ммм… Так бы и поимел, но у нас тут зритель, которого от такого развития событий может удар хватить), все же решил, что для первого урока достаточно. Помог Маринетт подняться, молча прошли на кухню, налили ей стакан воды, который она осушила залпом.  — Ну как первое впечатление? — Облокотившись бедрами о столешницу, спрашиваю раскрасневшуюся брюнетку, хотя в этом нет особого смысла — ее состояние уже говорит о многом. — Признаюсь, я предполагал разные стечения обстоятельств, вплоть до того, что ты убежишь где-то на середине сессии, но ты держалась молодцом!  — Да уж… — Маринетт прислонила стакан с водой к виску, видимо, пытаясь снять жар и красноту лица после увиденного. — Я то думала, мы будем читать всякие старые учебники, и вязать узлы, а ты тут устроил…  — Оу, ну простите, миледи. Но я же вижу, что тебе понравилось представление. — с хитрой улыбкой спрашиваю я.  — Нууу… Пожалуй, я соглашусь с тобой. Слушай, а ничего, что мы оставили Хлою там одну, в ее нынешнем состоянии?  — Нет, по всем правилам, конечно, так делать нельзя, но в случае с нами можно сделать исключение. — А ведь она права, надо поскорее выпроводить брюнетку из квартиры и присоединиться к женушке. А то она там одна, небось, заскучала уже… — Ладно, давай, до следующего раза, я тебе напишу, когда освободится время.  — Конечно, напишешь! Теперь ты точно должен научить меня вязать узлы! — С озорной улыбкой проговорила Маринетт, ставя стакан на стол и направляясь в сторону прихожей.  — А зачем тебе все это, Мари, если не секрет? — Спрашиваю уже на входе. Действительно, с чего бы такое рвение в подобную тематику?  — Ммм, секрет… — Заговорчески тянет она, озорно подмигивая. Ну, секрет, так секрет, потом сама расскажет.  — А, да, Мари, и помни — обо всем этом — никому! — Лишняя предосторожность не помешает, знаете ли.       В ответ на мои слова она закрывает рот на воображаемую молнию, и выходит из квартиры…