Помада со вкусом перца

Маринетт постоянно носила в сумочке гигиеническую помаду. Она лишь отмахивалась, когда ей говорили, что с её губами и так всё в порядке. И никому не говорила, что всё чаще чувствует острое жжение на губах. Противное и нестерпимое до слёз. Она не знала, о чём думает её соулмейт, когда так бессовестно целуется с другой — или с другими — и не спешит искать её, свою Истинную. Каждый новый день начинался с ощущения, будто Мари съела перец чили. За два года эти ощущения охватили не только губы, но и весь рот, щипали язык и обжигали нёбо. Но она продолжала терпеть. Терпеть и брать инициативу поиска в свои руки. Она искала его везде, стараясь уловить то странное ощущение близости, когда ток течёт по венам при взгляде. Но найти не могла. Когда жжение становилось нестерпимым, она кричала в одиночестве, но никто не слышал её криков, обращённых к неизвестной родственной душе.

Найди меня в этой безумной толпе, Найди меня среди погасших огней.

Маринетт перестала пользоваться помадой, когда ей было девятнадцать, ведь судьба сама подарила ей помаду — жгучий привкус красного перца на искусанных в кровь губах. И всё же надежда ещё не угасала, и Чен боялась отдать кому-то свой первый поцелуй. Она боялась сделать соулмейту больно. А он не боялся издеваться над ней уже второй год. И от этой несправедливости кололо в душе. Она не хотела даже знать этого человека, но понимала, что судьба рано или поздно столкнёт их. Встреча была неизбежна. И всё же, глядя в полуночную тьму и прижимая салфетку к губам, Мари понимала, что эта боль становится всё более невыносимой. Даже ночью он кого-то ласкал, забывая об отношениях, предначертанных судьбой.

С тобой я, не я, я не я — рядом с тобой, Твоя магия на меня действует вновь.

Однако самым неожиданным было для Маринетт осознать, с кем же на самом деле связала её судьба. Тогда она шла по коридору института и снова ощутила острое на губах. Боковым зрением она заметила какую-то целующуюся парочку, но сначала не обратила на них внимания. Когда же эти двое стали встречаться ей всё чаще и снова горели губы, пришлось принять неизбежное: её соулом оказался Адриан Агрест на два года старше, известный своей постоянной и крепкой любовью к какой-то девчонке с потока Маринетт. Но даже тогда она не смогла подойти к нему и врезать со всей силы, как мечтала. И когда узнала, что он будет на ближайшей студенческой вечеринке, то поняла: это её шанс. Их поцелуй был коротким и скомканным, где-то в углу одной из комнат, куда Маринетт затащила полупьяного Агреста. Но за поцелуем последовал такой же короткий и точный удар, отчего у парня прояснилось в голове. Девушка стояла перед ним, наблюдая за реакцией. Усмехнулась на его удивлённый взгляд и только бросила «Иди к ней. Ты же её любишь. А обо мне разрешаю забыть». По телу шли потоки электричества, но она не обращала на них внимания. Только окончательно убедилась, что он никогда не сможет быть её родственной душой, что бы ни решали за них где-то на небесах. Потому что ей не хотелось вставать на пути уже сложившихся отношений. Больше они не виделись. Конечно, Мари и сейчас чувствовала привкус перца, но он больше не беспокоил её. Она смогла найти другого человека, который стал для неё, нет, не заменой. Настоящей родственной душой, человеком, которому она помогла оправиться после смерти половинки. К которому сначала привязалась, и в которого позже влюбилась. Их прикосновения и поцелуи были приятней и нежней, а отношения - крепче, чем у некоторых Истинных. И иногда она думала, что смогла отомстить за те два года боли, потому что заставила Агреста ощутить то же жжение. Может, это и было бессовестным, но она не хотела ничего менять.