Пять раз, когда Питер держался за Тони

Тони заметил, что ребёнок ведёт себя гораздо спокойнее, чем час назад. Конечно, их веселье на научной выставке закончилось и теперь впереди только долгая автомобильная поездка домой, но можно же хорошо провести и это время. Они могут послушать музыку и поподпевать или поговорить о сегодняшней демонстрации. Но после получасовой езды Питер всё так же продолжал молчать, смотря на свои ноги, и выглядел немного бледным. Это полная противоположность сегодняшнего ребёнка. Тони знал, что в Коннектикуте было большое собрание, на котором некоторые из самых умных учёных на всём восточном побережье представляли теории, эксперименты и изобретения. Питер обходил комнату, переводя взгляд от стенда к стенду. В течение вечера его улыбка становилась только шире. Он носился от стены к стене, точно восторженный щенок. Уследить (угнаться) за ребёнком требовало больших усилий, но это того стоило, ведь он был таким счастливым. В последнее время парень был поникшим. С момента происшествия со Стервятником прошёл почти год, но Питера всё ещё преследуют ночные кошмары. Иногда они о здании. Иногда о пляже. Иногда о чём-то новом. По просьбе самого Тони, Мэй звонила ему каждую ночь, когда подобное случалось. Конечно, ребёнок не знал о том, что Тони следит за ним. Лучше бы так оно и оставалось. Но сейчас он не был замкнут в себе, как это случалось в Плохие Дни; он был просто тихим и выглядел немного расстроенным. Тони нахмурился, когда снова посмотрел на него. Мальчик сидел, откинувшись на спинку сиденья и зажмурившись. — Эй, Питер, ты в порядке? Питер открыл глаза. Он выпрямился, изо всех сил стараясь притвориться, что всё хорошо, но этим сделал только хуже. — Да, всё в порядке, мистер Старк. Вот как он это понял. Что ж, всегда было очевидно, когда Питер лжёт, потому что обращение «Мистер Старк» давно осталось в прошлом. Минуло больше года с тех пор, как они встретились. Они провели много часов вместе, возясь в лаборатории и совершенно забывая о сне, что позволило им избавиться от формальностей. Тони стал просто «Тони». Наконец-то. Но Питер всё же называл его «Мистер Старк» в исключительных случаях: либо когда старался быть вежливым, либо когда нервничал. Если Питер очевидно голоден, он не будет беспокоить Тони, лишь скажет: «Всё в порядке, мистер Старк». Или, когда смущён, с краснеющими щеками пробормочет: «Мистер Старк». — Ты самый дерьмовый лжец, который когда-либо жил в этом мире, — сухо заявил он. Питер застонал, и, похоже, всё действительно очень плохо, если он так легко сдался. — За глазами… постоянная пульсация. — Он прижал ладонь к глазам, как будто это могло притупить боль. Тони забеспокоился. — Давно заболело? — Эмм, за полчаса до нашего отъезда? — неуверенно произнёс он, продолжая тереть глаза. — Почему ты ничего не сказал? — спросил Тони, немного расстроившись. Он заметил, что Питер утих к концу вечера, но думал, это из-за того, что он устал. — Не хотел беспокоить вас. Вы говорили с «важными людьми», — пробормотал он себе под нос, стараясь не показывать, как ему на самом деле неловко. Тони закатил глаза. Конечно, он разговаривал с важными людьми, но ради Питера. Он подходил к каждому учёному, профессору или теоретику, хвастаясь тем, что будущее науки — шестнадцатилетний ребёнок рядом с ним. Он ненавидит то, что Питер никогда не хочет никого беспокоить. Малец всегда думает, что будет бременем, даже если это совсем не так. Он никогда им не будет. Но не понимает этого. — Мелкий, ты должен говорить мне такое. Это должен был быть твой вечер. Мы бы вернулись. — Тони хотел, чтоб он не был за рулём, а уделил бы Питеру всё своё внимание. — Я в порядке. — Итак, я полагаю, сегодня не стоит останавливаться на ночь в грязной, потрёпанной башне? — сказал Тони с сарказмом, потому что это то, что он всегда делает. Шутит, когда для этого определённо не самое лучшее время. Питер не ответил на вопрос. Он тихо застонал, сворачиваясь на сиденье калачиком и поворачиваясь лицом к Тони. — Я просто вздремну. — Хорошо, мелкий, рад это слышать. Станет полегче, — тихо сказал Тони. Он наклонился вперёд и убавил радио, пока голоса не стали едва слышны. Музыка заглушала посторонние шумы с улицы. Прошло несколько минут, и вскоре дыхание Питера выровнялось, и он больше не выглядел таким измученным. Тони надеялся, что сон поможет снять головную боль. Тони с нетерпением ждал поездки домой и, конечно, закусочной в 3 часа ночи, но теперь он просто хотел, чтобы Питер поспал, пока они не вернутся в Нью-Йорк. К сожалению, этому желанию было не суждено сбыться. Примерно через 20 минут, как Питер уснул, он внезапно дёрнулся и резко сел прямо. — Тони! — крикнул он, обеими руками прикрывая рот. От неожиданности Тони дёрнулся и поспешил вернуть контроль над машиной. Как только он вернулся на свою полосу и сердце перестало так бешено биться, он повернулся к Питеру. — Что случилось? — Тони! Меня сейчас вырвет. — Чёрт, — выругался Тони. — Хорошо, держись, приятель. Сейчас остановлюсь. Держись, — ободрял он мальчишку, как будто это могло помочь предотвратить рвоту. — Тони, — сказал он снова, голос был приглушён рукой. — Сейчас, потерпи ещё чуть-чуть, — сказал он, съезжая на обочину. Машина прямо за ними громко сигналила. Питер вздрогнул от этого звука, и Тони захотелось наорать на этого козла. Спустя секунду машина благополучно остановилась, Питер дёрнул дверь и практически упал прямо на колени. Он не успел полностью выйти из машины, как его начало рвать всем тем, что он ел за день. А это было много. Ребёнок съел по пять штук всего, что было предложено на столах и в кабинках. Парень, возможно, улыбался, когда уплетал это пятое угощение маршмэллоу, но не улыбался, когда его им рвало. Тони поспешил к Питеру, которого снова вырвало, ещё больше забрызгивая землю. Тони сморщил лицо от этого вида и отвернулся. Он привык проводить так ночи своей молодости, поэтому знал, что не всё так и плохо, но всё равно было ужасно. Он поднял Питера за плечи, как только его перестало выворачивать наизнанку. Если бы не Тони, он упал бы прямо в лужу своей рвоты. Он тихо успокаивал парня, вытирая рукавом влажный след с подбородка. Пытаясь самостоятельно стоять, Питер пробормотал: — Извините. Я в порядке. — Питер, помедленнее. Дай себе секунду, — Тони злился. Этот ребёнок настолько самоотверженный, и это расстраивает. — До этого мой ужин был гораздо вкуснее, чем сейчас, — проговорил он отрывисто, когда отдышался. И поскольку этот ребёнок очень похож на Тони, гораздо больше, чем хотелось, конечно, он шутил, пытаясь сделать вид, что с ним всё хорошо. — Ты закончил? — спросил Тони. Питер фальшиво улыбнулся. — Пока что? Знаете, такое чувство после того, как тебя вывернуло, словно тебе дали немного отдышаться, прежде чем всё начнётся по-новой? Тони застонал. — Да, знаю. — Он начал вставать, поднимая Питера, который пытался идти самостоятельно. Он нёс его в свадебной манере, и несмотря на смущённое выражение лица, паренёк не спорил. — Давай попробуем добраться до мотеля, прежде чем это повторится. — Что? Нет, я в порядке. Я подожду до дома. — Питер опустил голову на плечо Тони. — Ты знаешь как работает желудок, Эйнштейн? Потому что его не волнует, что ты хочешь подождать около четырёх часов, пока мы не вернёмся в Нью-Йорк, — ворчал он, наклонившись и усаживая парня обратно на сиденье. — Хммм? Четыре часа? — он снова потёр глаза и Тони понял, что фонари на столбах вдоль улицы светят слишком ярко даже сквозь окна. Он снял пиджак и аккуратно положил на лицо Питера. Питер облегчённо вздохнул. Тони вроде бы даже услышал, как тот пробормотал «спасибо». — Да, четыре часа. И я не собираюсь останавливаться каждые полчаса, когда тебя будет рвать до потери пульса. Мы остановимся в отеле или в его подобии, чтобы ты смог отдохнуть и выблеваться с комфортом. — Тони натянул на себя ремень безопасности и позаботился о том, чтобы парень был тоже пристёгнут, если и собирался лежать вот так. — Поспи немного, пока я постараюсь найти что-нибудь. — …рошо, — пробормотал Питер в ответ. Тони понимал, что тот безумно хочет спать и чтобы стало легче. Он даже не упрямился. Пока Питеру стало немного легче, Тони поспешно вернулся на водительское место и выехал на дорогу. — Пятница, найди ближайший отель. — В нескольких милях вниз по дороге есть мотель, — ответила она из приборной панели. — Отзывы? Достаточно хорош, чтобы в подарок мы не получили постельных клопов? — Кажется, у него довольно хорошие отзывы, сэр. Мне ввести его в ваш GPS? Тони кивнул. — Да, пожалуйста. — Она внесла координаты, и он поехал по проложенному маршруту. Теперь Тони оставалось только молиться, чтобы Питер смог подождать ещё несколько минут. — Пит, давай, мы приехали. Нам надо идти, пока не потеряли наш номер. — ненавидя себя за то, что приходится его будить, Тони наклонился к Питеру. Питер попытался натянуть на голову пиджак Тони, но Тони выхватил его. — Ух’ди. — Нет, — ответил Тони. — Я не могу понести тебя, это будет странно выглядеть. Так, давай вставай. — Он отстегнул его и наклонился вперёд, помогая подняться. Питер ворчал, но дал вытащить себя. К тому времени, когда они добрались до стойки регистрации, Питер уже мог идти сам. Он всё ещё щурился, даже от мягкого света. Женщина за стойкой либо не знала, что он Тони Старк, либо не придавала этому значения. Она зарегистрировала их и принесла ключи от последнего свободного номера. К счастью, он был прямо по коридору в первом вестибюле, так что Тони смог стать опорой для ребёнка, когда шёл по коридору. Они вошли в маленький номер и Тони включил свет. Он выключит его, как только сможет. Питер сразу же пошёл к ближайшей кровати. Ничего не снимая, он медленно залез на кровать и заполз под одеяло. Тони подошёл и откинул одеяло, стягивая с него кроссовки. — Господи, парень, ты ужасно выглядишь. — Я знаю, — пробормотал Питер, уткнувшись в подушку. Сняв носки и ботинки, он накрыл его одеялом. Спать в застёгнутой рубашке и брюках неудобно, но он не был уверен, что сможет заставить Питера раздеться. — Как голова? — Болит, — сразу же ответил он. — Я могу принести тебе Адвил, — предложил Тони, однако он даже не решался покинуть край кровати, не то что комнату. — Не стоит. Он всё равно не поможет, — прошептал Питер. Тони вздохнул. В комплексе у него много различных смесей, из которых можно было попытаться сделать что-то, что поможет Питеру. Но здесь у него ничего нет. Выходные предполагались для Питера. Не для Человека-паука. — Может, попытаешься заснуть? — спросил Тони, отчаянно желая, чтобы ребёнку стало хоть чуточку лучше. — Не знаю, — он застонал и подождал минуту, прежде чем ответить. — Нет. Слишком больно. Повсюду, — Питер заворочался в постели, пытаясь найти удобное положение. Тони поспешил выключить свет, погружая комнату в кромешную тьму. Питер издал негромкий стон. — Так лучше? — Да. Спасибо. Тони кивнул, хоть и знал, что Питер не увидит. Он сел на свою кровать в нескольких шагах. Но так и не отвернулся от Питера. — Эй, Пит, — тихо позвал он. Питер промычал. — У тебя мигрени? То есть из-за чего они. Питер хмыкнул. — Не знаю. Иногда они начинаются, если я очень перевозбуждён. Тони ненавидел, что ребёнку приходиться так страдать от удовольствия. Словно он должен пройти через ад только для того, чтобы хорошо провести время. — Ладно. Просто отдохни. Когда ты будешь чувствовать себя лучше, мы что-нибудь придумаем и обязательно разберёмся с этим. — Спасибо, — устало пробормотал Питер. — Без проблем, шкет, — Тони посмотрел на комок на кровати и замолчал. Сейчас парню нужен сон. Хоть Тони и знал, что в ближайшее время тот не уснёт. Он всё продолжал ворочаться и стонать. Тони лёг в свою постель, но продолжал смотреть Питеру в лицо, таким образом приглядывая за ним. После пятиминутной попытки удобно улечься, Питер тихо прохныкал: — Тони, голова раскалывается. Сердце Тони разбилось. Он не может ничего сделать, чтобы исправить это. Всё, что он может, так это быть рядом, пока ребёнок борется с этим. — Знаю, мелкий. Могу ли я чем-нибудь помочь? Питер колебался. — Нет. — Парень, прекрати быть таким Питером и скажи мне, что не так. Чем я могу помочь тебе? — спросил Тони, садясь. — Иногда… нет, это глупо, — пробормотал он, но вовсе не от истощения, а от смущения. — Это не глупо, если это поможет тебе. — Иногда, когда всё очень плохо, Мэй массирует мне голову. В большинстве случаев это помогает мне уснуть, — его голос был настолько тих, что Тони едва расслышал. — Массаж кожи головы? — переспросил Тони. И это всё? Это то, что поможет унять боль ребёнка? — Д-да. Это глупо. Я знаю. Не берите в голову. Тони не ответил. Вместо этого он встал и подошёл к кровати Питера. Наклонился над ним и провёл пальцами сквозь потные кудри Питера. Питер облегчённо вздохнул, когда Тони начал двигать пальцами. — Так? Питер ничего не ответил. Только кивнул. Тони улыбнулся и убрал руку. Питер открыл глаза и смутился. Несмотря на то, что это очевидно помогло облегчить боль, Питер сказал: — О, да, всё в порядке. Неплохо. Тони закатил глаза и подошёл к другой стороне кровати. — Заткнись, карапуз. Я хочу сесть, чтобы не уснуть стоя. — Ох. — Да, — сказал Тони, прежде чем залез на кровать рядом с парнем. Он довольно удобно устроился на одеяле, зная, что при необходимости сможет сидеть так часами, пока ребёнок не уснёт. Он провёл пальцами по волосам Питера и начал мягко массировать голову. Питер снова расслабился и издал негромкий звук, который Тони не имел понятия, как он сделал. — Так гораздо лучше. Спасибо, Тони. — Не нужно благодарностей. — Вы не обязаны тут долго сидеть и… — Заткнись и постарайся уснуть. И он уснул. Вскоре Питер тяжело дышал и тихо посапывал. Спиной он прижался к Тони, чтобы тот мог пропускать его волосы сквозь пальцы. Даже несмотря на то, что он наконец-то спит, и Тони надеялся, что это надолго, Тони продолжал играться с мягкими кудрями Питера, так как нашёл это успокаивающим. Он переживал, что как только прекратит почёсывание, Питер проснётся. Тем не менее он решил проверить это. Его движения становились всё медленнее, пока вообще не прекратились, и затем он убрал руку. Волосы были грязными, а кудри беспорядочно топорщились из-за долгого дня и нехватки времени у Питера, чтобы уложить их. Но Питер никак не отреагировал на то, что успокаивающий массаж закончился. Тони начал аккуратно слезать с кровати, но тогда Питер заворочался. Тони задержал дыхание. Не просыпайся. Не просыпайся. Тони снова и снова прокручивал эти слова в голове, пока Питер не перестал двигаться. Конечно, он перестал ворочаться, как только перевернулся на другой бок лицом к Тони. Рукой вцепился в Тонину футболку и положил голову на его грудь. Тони чувствовал дыхание ребёнка, который использовал его в качестве подушки. Тони снова начал пропускать волосы Питера сквозь пальцы, больше потому, что ему нравилось насколько мягкими они были, чем из-за первоначальной причины массажа головы. Питер прильнул ещё ближе к нему, когда Тони начал играть с его волосами. Тони чувствовал, что ребёнок не отпустит его в ближайшее время. На самом деле, это не должно удивлять его. Не прошло и нескольких месяцев с тех пор, как Нед и Питер ночевали в комплексе летом на выходных. Тони спал, когда Пятница разбудила его: «Босс, у Питера кошмар». Это всё, что необходимо было услышать Тони, прежде чем он соскочил с кровати и побежал к ребёнку в комнату. Когда он распахнул дверь, то замер от открывшейся картины. Питер спал. Нед поглаживал Питера по спине и что-то шептал. Питер обхватил его, словно коала. Нед посмотрел вверх и смущённо улыбнулся Тони. — Он не любит быть один. Он всегда так делает, когда я делю с ним кровать. Думаю, это связано с его беспокойством о том, что люди уходят. Но они не смогут уйти, если он их так держит. Тони снова посмотрел на Питера и увидел, как он держится за Неда, как будто от этого зависит его жизнь. Больно видеть его таким… как он боится потерять людей, которых любит. После этой ночи, он заметил ещё кое-что. Когда Питер расстраивался или нервничал, ему нравилось быть рядом с людьми. Мэй чувствовала это и всегда держала его за щёки и целовала в макушку. Когда он гулял с Недом, он держался за рукав или просовывал палец в петлю на поясе. Даже с Тони, он мимоходом задевал рукой его руку, когда они работали в мастерской один на один. Тони понял, что именно так Питер справляется с беспокойством. Тони считал, что это восхитительно. Если бы он думал об этом немного больше, то думал бы о том, как шестнадцатилетнему подростку не нужны способы справляться с беспокойством и ночными кошмарами. Особенно о потере любимых людей одного за другим. И если всё, что нужно сделать Тони, чтоб ребёнок был счастлив — играть с его кудрями и быть плюшевым мишкой для объятий, тогда Тони готов лежать здесь всю ночь. Это гораздо лучше, чем ужин в дешёвой закусочной.