Ten Black Roses

      «Знаешь, недавно меня спросили, если бы у меня оставался всего день на жизнь, что бы я сделал. В тот момент я не придал этому вопросу особого значения, хотя неосознанно в голове начали крутиться разнообразные ответы. Первым пришло в голову, что я с удовольствием танцевал бы весь день и слушал музыку, но потом появляется осознание: день был бы пуст, реши я сделать так. Почему? Ответ прост — он без тебя.       Конечно, тут определённо появились бы сложности, ведь ехать мне до тебя почти целый день, нас разделяют сотни километров, и это всё усложняет. Но с другой стороны, я бы сделал всё, чтобы хотя бы несколько оставшихся часов провести с тобой, например, сидя на карнизе крыши и болтая ногами, слушая рандомно любимые песни через мои наушники и глупо улыбаясь, как это было при нашей второй встрече. Ты же помнишь, да?       Ты наверное не знаешь, как мне было плохо после моего отъезда в тот раз. Я так разнервничался, что меня едва не стошнило в поезде, когда я проснулся после кошмара. И что самое интересное, в этом сне ты высмеял все мои чувства, говоря, что я тебе совсем не нужен. Я тогда почти поверил в то, что увидел, разрыдался. Не говорил тебе, потому что знал твою реакцию заранее, не посчитал нужным. А потом я впал в депрессию… Я клялся сам себе, что не буду писать тебе, даже если будет очень плохо, но ты же знаешь мой самоконтроль. Я не смог.       А ещё я в тот момент начал пить сильнее, чем когда-либо. Мои соседи по комнате только радовались, игнорируя моё состояние и ликуя от очередной возможности запустить алкоголь по венам, и мне это было только на руку. Я ведь ныл тогда только Чану, который меня старательно выслушивал и всё спрашивал, как я тебя терплю, а я лишь смеялся и говорил, что просто люблю тебя. Дурак, наверное. Верил, что всё окупится.       Я же тебе благодарен, ты в курсе? Помнишь тот случай, когда меня предали дважды за раз? Я тогда ещё часто царапал руки до крови и курить пытался, думал, что на этом моя жизнь кончена, ибо хватит с меня предательств. Ты тогда долго ругался, мозги на место вставлял, а со временем я даже забыл про существование иголок и сигарет, ибо их уже заменял ты, только не убивал, а вдыхал в меня новую жизнь.       В последнее время я часто вспоминаю начало нашего общения. Ты тогда часто благодарил меня и говорил, что я первый, кто для тебя так открывается. «Ты первый» — эта фраза так глубоко засела в моей голове, что я захотел стать для тебя первым везде и во всём, честно старался изо всех сил, но видимо этого было мало, чтобы достичь тебя. Ты так и остался для меня далёкой и недостижимой мечтой.       Думаю, Чан передал тебе вместе с этим письмом ещё и десять роз. Догадываешься, почему десять? Это благодарность за то, что ты все десять месяцев терпел мои чувства, которые я всё пытался донести тебе и через подарки, и просто через слова. Вряд ли у меня получилось, но я действительно пытался сделать тебя чуточку счастливее. Всегда мечтал подарить тебе розы, но только не так… Оставь эти цветы, ведь чёрные розы даже засушенные прекрасны. Просто хочу, чтобы у тебя осталось что-то от меня на память, тем более, что эти розы в прямом смысле из моего сердца. Но, это не больше, чем моё сердце.       Что ж, Сынмин, ты не удивишься, если я снова скажу, что правда люблю тебя таким, какой ты есть на самом деле. Я люблю тебя…       Всегда твой Уджин»

      Лист бумаги, что сейчас держит в руках Сынмин, обильно украшен маленькими капельками крови, и кое-где есть даже отпечатки небольших лепесточков злосчастных цветов. Письмо ему доставили только сегодня вместе со свёртком, в котором оказались те самые десять чёрных роз. Первой мыслью в голове Кима было просто выкинуть этот засохший веник, но теперь же он оставляет цветы на столе, осторожно опуская в стеклянную вазу.       Исписанный листок аккуратно сворачивается два раза изящными длинными пальцами и оказывается между страницами одного из любимых блокнотов, что Сынмин обожает собирать. Он тяжело вздыхает, потому что ему известно о ханахаки, которым болел Уджин в последние полгода. Он тогда не верил, что это правда, думал, что эта болезнь — глупая выдумка на голову ушибленных или влюблённых (хотя разница не велика).       Если бы он только мог вовремя ответить взаимностью… Если бы он всё понял не только после того, как его вывернуло точно такими же чёрными розами в туалете друга. Это был первый и последний раз, когда он блевал цветами, а через несколько часов он узнал, что Уджин умер с глупой улыбкой на лице, сжимая стебель розы.       Так и Сынмин остаётся стоять в оглушающей тишине, крепко сжимая в ладони несколько роз.