Игра в рифмы

«Кап-кап-кап» - доносилось из-за полуприкрытой двери туалета. «Стук-стук-стук» - Шнайдер лениво выбивал палочками дробь по собственной ноге. «Трень-брень» - Пауль дергал свою гитару то за одну струну, то за вторую… Часы на стене показывали полдень. Это означало, что репетиция должна была проходить уже часа два минимум – но она даже не началась, так как часть группы отсутствовала. -Кто-нибудь звонил Тиллю? «Абонент находится вне зоны досягаемости», - Шнайдер изобразил автоответчик. -И так третий раз подряд… -Да какое «третий»? Я ему раз двадцать, если не больше, звонил, полбатареи посадил! -Кристиан имеет в виду, что Тилль уже в третий раз подряд прогуливает репетицию, - протянул Ридель. -А-а-а-а, ну да. И Рих с ним потерялся? Уши Пауля внезапно вспыхнули – не хуже елочных гирлянд. -Я… я ему звонил. Сказал, что скоро будет. -Небось, «птичку» поймал? -Нет, трезвый. -Удивительно. – Шнайдер понемногу начинал заводиться. – Удивительно, что их высочество соизволили ответить! -Ага. – Пауль аккуратно вытащил телефон. Отвернулся и начал набирать сообщение. «Рих, ты где, дуй на репу». -Кхм-кхм. – Над его головой стоял Оливер с поджатыми губами. -Ох, елки-моталки! Меня ж чуть кондрашка не схватила! -Все потому, что ты врешь. -Кто врешь? Я врешь? Да сам ты врешь! – затрещал ритм-гитарист, одновременно нажимая «Отправить». Шнайдер вопросительно поднял брови – Ландерс махнул рукой, мол, ничего страшного. -Итак, сегодня очередной день коту под хвост. Что делать будем? -Во-первых – дождемся остальных. -Нафиг они мне упали, проставщики эти! Я пас! – Ударник бросил палочки в рюкзак, схватил куртку и ушел, громко хлопнув дверью. Оставшиеся трое переглянулись – и продолжили заниматься своими делами: Флаке читал, Оливер уселся на пол в «позе лотоса», а Пауль набирал очередное сообщение. Дверь открылась. -Кто там? – Лоренц, не поднимая головы. -Сто грамм! -Открывай, наливай… А, это ты, Дум. -Как-то ты быстро. -Отвали. – Дум уселся в кресло и взял в руки акустику. Повертев ее так и этак, положил обратно. – Ридель! -Чего тебе? – так как басиста только что выдернули из состояния релаксации, о вежливом тоне можно было не вспоминать. -Насчет чего там Пауль врал? -Я похож на Пауля? -Нет. -Так будь любезен задать этот вопрос ему, а не мне! – Мысленно послав коллегу в пешее путешествие отнюдь не в нирвану, Шнайдер повернулся к Ландерсу. -Полик! -М-м-м-м-м? -Ничего мне сказать не хочешь? -Хочу. Сходи за пивом, а? -Что ж не за водкой? -Нам еще завтра репетировать. В общем, возьми пиво и еще чего-нибудь к нему. -Вон там не я побежал? – палец указал на дверь. -Тебе что, сложно? -Иди ты нафиг! -Мужики, вы это слышали? – обратился Пауль к коллегам. Ридель приоткрыл один глаз: -Мать вашу, ну дайте хоть помедитировать, если не удалось нормально порепетировать! -Прям поэт – зовется Олли, все без хлеба есть и соли! -А напротив сидит Дум, который в нотах ни бум-бум! -Медитатор костлявый! -Человек-метроном! -Уравняли. – Клавишник, даже если и бывал чем-то поглощен, всегда все слышал, видел и подытоживал. -Не коси под Пауля, доктор: разжигать костры прений – это его прерогатива. Ну, и, частично – Рихарда. -Вот те раз! Я вообще сижу молча! – возмутился Ландерс. -Потому, что сказать нечего, врун! -Да когда я врал-то, але гараж? -Сегодня! Спалил тебя Ридель, а ты язык в задницу и засунул! Стопудово Рихарду писал, чтоб тот быстрее ехал, да? -Минуточку. Логика где? -Рифму сказать или сам догадаешься? -Я смотрю, у нас вместо репетиции кружок начинающих поэтов. -Доктор, ты читал? -Допустим. -Вот и читай дальше!!! -Спасибо за разрешение. – Шнайдер снова схватил акустику, Флаке и Пауль закурили, а Оливер достал из кармана вибрирующий телефон и нажал кнопку: -Алло. Да. Да. Хорошо. – Убрал телефон. – Звонил Тилль, попросил передать, чтоб его сегодня не ждали. -Кэ-э-э-э-эп! – фыркнул Ландерс. – Сам он где? -Судя по звукам – в баре. -На часах – начало второго… -…а наш вокалист уже в дрова. -Один или с лидером? -Мне не докладывали, - отрезал басист. Ударник покрутил пальцем у виска и, как бы между прочим, произнес: -Можно подумать, что мы не на репетиции, а в Штази. Басист, не желая вступать в прения с ударником (которого он и так недолюбливал за излишнее вмешательство во все и тупое упрямство), просто показал ему средний палец. В репетиционной воцарилась тишина, изредка прерываемая шорохом страниц, щелканьем зажигалок и мурлыканьем. -Мужики! – внезапно раздался голос Пауля. -В чем дело, фикипедист? -Так, я попросил бы некоторых… У меня есть идея! -Обведу этот день кружочком в календаре. -А мне уже страшно… Ладно, что за идея? -Давайте сыграем в рифмы? -Во что? – переспросил Ридель. -Может, в карты? -В карты мы все время играем. – Пауль пошарил в своем рюкзаке и вытащил пустую двухлитровку из-под пива. – Сейчас мы все сядем в кружок, я раскручу бутылочку и… -Так, я ни с кем целоваться не буду! Ни за какие рифмы! -Можно подумать, что все спят и видят твои поцелуи… Вот, и на кого она покажет – тот и сочиняет, ясно? -Забавно, - Лоренц деловито поправил очки и пересел на пол, рядом с басистом. – А две строчки или четыре? -Две – минимум, а там посмотрим. – Пауль раскрутил бутылку – и та указала на Оливера. -Хм… Кто любит фикусы срезать Кто в день заводится раз пять? Не надо напрягать свой ум, Ведь все понятно – это Дум. Покрасневший ударник процедил сквозь зубы: -Ну спасибо тебе, КОЛЛЕГА… обра-а-адовал… -Крути, Олли. – Следующим должен был сочинять Флаке. -Выйду я во чисто поле, Соберу ромашки. Принесу ромашки Тиллю – На, дружок, не кашляй... Что смешного? Почему вы все захихикали? -Ничего, родной, крути бутылочку. – Ландерс отвернулся, представив идиллическую картину – покерфейс Тилля, зажавшего в кулаке цветочки… Бутылочка указала на Шнайдера. -Мой коллега, в общем ничего – Только он немножечко того. Я таких нирванистых не видел Даже в страшном сне. Понятно, Ридель? -Ой-ой-ой, один-один, поцелуй свои палочки и выдохни! -Я сейчас кому-то колки без наркоза откручивать буду… О, Ландерс, теперь твоя очередь. -Хм… Ранним утром (вот подвох) Я от крика чуть не сдох. Вой стоял на весь квартал – Рих косметику искал… Игра определенно нравилась и набирала обороты. Вот всего лишь некоторые сочинения: -Что за страшные обиды? Что за горькие печали? Нету слез, но сразу видно – Тиллю пончиков не дали. -За что люблю я Лоренца? Ведь он ни с кем не ссорится. Он партии в котле играет, Да и вообще не унывает. -Однажды в студеную зимнюю пору Приклеил я Ландерса скотчем к забору. Он вырвался, гад, а я долго ржал: Ведь Пауль домой без штанов побежал. -Если Шнайдер достает – Я включу автопилот. От его такого крика Спатки хочется мне дико. Хотелось бы придумать что-нибудь о Флаке – Да только совесть мне покоя не дает: Укусит он меня не хуже, чем собаки – Ну, и, вдобавок, книжку в зад вобьет. Ах, Олли Ридель, серфингист ты смелый, И внешне всем хорош – да вот не в этом дело. Твой лысый череп так старательно бликует, Что скоро зеркало возьмет – и приревнует. Словесных морей не прервется поток – Наш Рихард сломал себе ноготок. Могу лишь представить себе я едва – Что было бы, если б сломалось их два?.. Стоит ли говорить, что о несостоявшейся репетиции и неявке коллег в тот день никто больше не думал…