Асгарду нужна царица

      Тор с детства уяснил, что каждому дому и царству нужна своя женщина. Та, кто будет справедливо относиться к своим подданным, будь то царские гонцы, или же собственные дети. Кто будет встречать его с любовью и лаской; улыбаться, когда он, хранитель очага, будет приходить после тяжелого дня. Кто будет хранителем любви и ласки в семье, и всегда придёт на выручку, ведь она нужна и грозному, великому царю. В Асгарде, и в царствах по соседству, женщины — как отдельный вид воина. Даже Всеотцу Одину попалась воинственная женщина, и, по правде говоря, найти иных очень сложно.       А Тору не хотелось, чтобы у него дома жила женская копия его. Он желал ощущать ласку и тепло от изящных, нежных рук; смотреть в глаза и видеть там верность и честность; слушать голос и наслаждаться его пением. В конце-концов, если девушка — воин, то, скорее всего она трахнет тебя, или твои мозги. Про разговоры с другими представительницами данного пола — лучше вообще помолчать. Отец не один раз пытался всучить сыну свой вариант. Но это были или фрейлины, у которых первое на уме — статус, или же рабыни других народов. Они не приносили никакого удовольствия самому Тору. Конечно, иногда, после празднования побед, принц отправлялся в свои покои с какой-нибудь девой, дабы удовлетворить самого себя. Но больше чем на пару ночей она не задерживалась. Тем не менее, Одинсон свято верил, что он найдет и получит ту самую единственную и неповторимую, которая и меча в руки побоится взять.       Однако.       Судьбе и сердцу было глубоко наплевать на его желания и принципы. Ему и так подарили царскую жизнь, хорошее детство, верных друзей, любимую и любящую семью. Отыгрываться за это надо, поэтому, как бы Тор не молил Урд, Верданди и Скульд послать ему девицу мечты, влюбился он в совершенно не в свой, как казалось, идеал. Кто бы мог подумать, что нападение любимого братца на Мидград, станет переломным моментом в его жизни. Ему довелось познакомиться с Мстителями, а самое главное с ней.       Была ли она красива? Да. Одинсон даже удивился, когда узнал, что данной особе около девяноста лет, ведь она, как сказал сам ас, хорошо сохранилась за это время! Даже посчитал, что она дочь какой-нибудь богини. Но долго не верил в историю про захоронение во льдах, как бы Старк усердно ему не рассказывал о своём отце, который полжизни потратил на поиски. В конце-концов, Бога это не волновало, он скорее был зациклен на Стиви, которая, кажется, не собиралась заводить семью в ближайшие лет десять точно. По началу Одинсон пытался отговорить самого себя от подобного действа, потому что Роджерс не совпадала ни с одним из его критериев: она могла врезать, огрызнуться, ну и, хотя это неплохо, с ней можно было бухнуть. Тони, конечно, жаловался, что Капитан не пьянеет, и в постель её не затащишь, за что получал подзатыльники. Но несмотря на всё это, Тор был покорен её голубыми глазами, светлыми волосами и характером, который сочетал в себе собранность и веселье.       То, как Тор смотрел, чуть ли не буравил девушку взглядом, было заметно всем его друзьям с работы, которые решили поучаствовать в качестве телеведущих программы «Давай поженимся». На сторону Одинсона перешла вся мужская часть: Тони давал, по его мнению, отличные советы по пикапу; Брюс старался поддержать и уговаривал друга пройти курс по сдержанию агрессии, ибо Громовержец иногда расходился; Клинт просто спаивал его самогоном.       Тор, как настоящий царь и джентльмен, старался обращать на Стиви как можно больше внимания. Это выходило иногда нелепо и неуклюже. Например, на одном из совместных ужинов он отодвинул ей стул, но на это место приземлился Старк, а затем искренне недоумевал, почему Громовержец прожигает его яростным взглядом. Ох, если бы только они знали, что Роджерс с улыбкой наблюдает за этими ухаживаниями. А на «ночных девичниках» Наташа и Ванда как маленькие хихикали над ней.       — Великий и могучий Тор не сводит с тебя глаз! — Вам кажется, — смущаясь отвечала Капитан и пыталась отвлечься на журналы или на чашку кофе. Но подруги не унимались, и Стиви приходилось слушать разговоры и, самое неловкое, участвовать в них. Особенно это выходило из-под контроля, когда речь заходила о достоинствах парнях. Ну в самом деле, неловко обсуждать члены своих коллег… без их присутствия. В других случаях это дьявольское женское трио словно ожидало момента, когда можно было пошутить на эту тему. Тони чаще всего возмущался от таких слов к его «младшенькому», в то время как Тор старался успокоить свою бурную фантазию.       Казалось, что Старк тихо стебётся над Богом, ибо устраивать званый вечер именно в тот период, когда у Тора есть сомнения на счет своего великолепия — бесстыдство да и только! Он пытался отказаться, ссылаясь сначала на другие дела в Асгарде, а затем на плохое самочувствие, но его нагло вытащили из своего круга удобства, нарядили в мидградский смокинг и, всучив бокал шампанского в руки, толкнули в гущу гостей, среди которых была и Стиви. Тогда Одинсон впервые увидел её в платье, и этот образ заставил его не сводить глаз с предмета обожания весь вечер. И ас даже пригласил Капитана на танец! Правда, когда казалось, что все трудности миновали, и осталось самое легкое, на голову свалился Халк. В прямом смысле. Тони и Клинт решили, что будет забавно, если напугать Беннера хлопнувшим шампанским, только не учли, что пробка попадет тому по затылку, а следом раздастся громкий рык громилы. Сознаться в своей виновности мужчины не решили, поэтому дружно указали на Бога. Ну, Халку разбираться не надо. Как говорится: вижу цель, не вижу препятствий.       Брюс вообще попытался создать приворотное зелье, от этой идеи его яростно отговаривал Тор, потому у них, у Богов, есть одна такая шизанутая, которая одним поцелуем может заколдовать любого мужчину. Да так, что тот от безумной любви к ней может перерезать весь свой народ, не моргнув и глазом. Однако, Беннер пообещал, что последствий не будет. Ага, конечно, чтобы при химическом создании какой-то сыворотки не было последствий? Да даже Стиви рассказывала, как её мутило слегка первые дни сыворотки в её теле. Впрочем, все остановилось на том, что это «зелье» случайно выпил Бартон и во второй раз влюбился в свою жену. Только немного запамятовал, что они уже женаты и у них есть дети. Его, впрочем, не волновало это, и потому была сыграна вторая свадьба, где Тор тоже попытался поухаживать за Роджерс. Самый большой кусок торта достался ей, потому что царь может отобрать у Клинта нож, и царь может позволить себе первым разрезать торт. Стиви довольно уплетала свой кусок, затем остатками швыряла в подруг, потому что снова пошли подколки, а сам Одинсон слышал эти шутки и невольно краснел. Ей богу, как мальчишка!       Любая дама могла упасть перед ним на колени, отдать себя, стоило ему щелкнуть пальцами/взглянуть/сказать. И он мог покорить любую, кого хочет, но Капитана хотелось добиваться. И самое печальное, что асгардские методы тут не помогут: притащить мертвого льва как дар — так себе идея. По крайней мере потому, что GreenPeace достанет Одинсона из самого Хельхейма, если тот совершит такой грех. Да и вряд ли смертной понравится подобный поступок. А работать в этой сфере по-старковским понятиям было нелегко, хотя бы потому что подкаты от Тони не срабатывали на Роджерсе, которая на них лишь фыркала и желала поскорее уйти. Хотя в начале Тор слушался механика. Напялил на себя белую рубашку, расстегнув пару верхних пуговиц, джинсы, которые, по словам Тони, подчеркивали его зад, и «брутально» подошёл к своей цели. К сожалению, Стиви рассмеялась, потому что: «Привет, малышка» — звучало от Одинсона слишком… слишком. После этого раза он старался отнекиваться от подобных советов. И всерьез задумался над вариантом быть самим собой.       В один из вечеров он так и погрузился в свои мысли, пока находился в окружении своих друзей. В его руке был стакан с коньяком, который он разбалтывал туда-сюда и смотрел куда-то в пол, пока его не отвлек голос Тони.       — А спорим этот молот поднять может каждый? — Старк, ты эго свое попусти, — Громовержец натянул усмешку и наконец-то сделал глоток из своего стакана. — Мьёлнер заколдован, поднять его может лишь достойный. — Знаем мы эту сказку! — отмахнулся Клинтон. — А кто-нибудь пробовал? — Ой мальчики, не позорились бы вы, — Максимофф покачала головой и слабо улыбнулась, опустив взгляд. Её позицию поддержала Нат, но она же первая и подошла к молоту, который стоял словно приклеенный к полу.       Ас внимательно наблюдал, как Романофф обхватывает рукоять молота и… ничего. Рыжая лишь пожала плечами и вернулась к своей бутылке вина. На её место подошёл Старк, который закатал рукава и растёр ладони. Кряхтение и тяжелое дыхание сопутствовало его попытке поднять «дрянную игрушку».       — Ты сейчас посинеешь, Старк! — рассмеялся Одинсон и Тони всё же отошёл в сторону, недовольно ворча под нос. Ванда решила даже не ввязываться в это, а Клинт решил, что диван куда важнее. — Ну-ка, разойдитесь, товарищи, — Капитан плавно поднялась с дивана и подошла к оружию.       Интерес Громовержца удвоился, он замер с поднесенным стаканом к губам и готов был поклясться, что видел как шелохнулся молот, когда Стиви потянула его на себя. Внутри взорвался салют, смешанные чувства овладели душой и Одинсон просто улыбнулся. Никто, по всей видимости, не заметил такого маленького достижения, а Тор и Стиви просто промолчали, хотя, когда они пересеклись взглядами, и так всё стало ясно.       — Ты царь Асгарда, Бог Грома и молний, воин и не можешь подойти к обычной девушке, чтобы познакомиться? — Тони вопросительно взглянул на друга. — А ты сразу подошёл к Пеппер? — ответил вопросом на вопрос тот. — Ладно, твоя взяла. Но видно же, что ты ей интересен! — Может, тебе кажется. Как бы я не старался, она меня будто не видит. Только посмеивается. — Это же женщины! Их надо хватать и бежать. — Ага, позволь напомнить, что ни один твой совет мне не помог, — Тор покосился на недовольного Старка и усмехнулся.       Когда механик всё же отстал, Бог задумался, может, тот и прав. Нужно хватать и бежать. Но со Стиви это могло обернуться в «хочешь жить — умей вертеться». И было бы позорно, если Тор вернется домой, потому что его избила мидградка. Кто же захочет поклоняться такому царю? А если узнают, что она почти подняла молот… то не видать ему спокойной жизни. Но ведь Стиви Роджерс была бы отличной царицей Асгарда, она напоминала чем-то Фриггу, которая часто предотвращала глупости Одина. И если уж из Тора выйдет так себе правитель, то его верная спутница могла бы ему помочь.       Они обменивались взглядами весь вечер, как это бывает на каких-то школьных вечеринках. И только когда в организме бушевало море алкоголя, ас решил подойти к Капитану.       — Ты ведь могла его поднять, — начал он разговор, слабо улыбаясь. — Не понимаю о чём ты, — Роджерс спрятала улыбку и отвела взгляд. — О молоте. Он дернулся, я видел, а ты даже не попыталась его поднять дальше. Но могла. — И тогда бы опозорила тебя перед всеми, ага. — Но у тебя была бы слава! — Зачем мне такая слава? Я лучше побуду обычной девушкой из Бруклина. — С сывороткой в генах, — тихо рассмеялся блондин. — Я не знаю, говорил ли тебе кто, но у тебя красивые глаза. — Потому что они такого же оттенка как и у тебя? — фыркнула Роджерс. — Так ты знаешь какие у меня глаза? — прищурился хитро Бог, а в ответ получил фырканье и шутливый закат глаз. — Одинсон, ты кретин, — вынесла вердикт Капитан. — А с таким бы кретином ты бы прогулялась? — Ну наконец-то! — с каким-то облегчением выдала девушка и хлопнула в ладоши. Она наконец повернула голову в сторону собеседника, хоть тот и был на голову выше. — Я уже думала, что мне самой придётся тебя приглашать на свидание. — А я не говорил, что это свидание! — Тор сложил руки на груди и гордо задрал подбородок. — То есть, это не свидание? — Ну… эмм… — Вот и я о том же! А теперь, бери меня за руку и веди гулять. — Я тут ца… — Я царю могу щитом по зубам дать, так устроит?       Ну и хрен с этой романтикой, зато при касании к её руке — Тору становится тепло; если посмотреть в её глаза, можно увидеть гордость и честь. И по сравнению с асгардскими девушками, Капитан Америка будет любить честно и справедливо.       А если кто не согласен: «А по зубам щитом не хохо?»