***
Показывая своим родителям всё вокруг, Эдди просто делился с ними воспоминаниями о своей первой экскурсии по колледжу. Его мама чуть ли не под дулом пистолета заставила какого-то бедного гида рассказать ей, какие чистящие средства используются для мытья пола в танцевальных залах, и какое влияние они оказывают на обувь, его отец был абсурдно оптимистичен в отношении самых простых вещей «смотри, Эдди! У них есть четыре вида сока. Это гранат? В прошлый раз были только яблоко и апельсин. Довольно круто.» — А вот здесь, — Эдди указал на стеллажи с лайкрой и тюлем, на которых лежали костюмы, — мы переодеваемся, — Некогда пустая комната у маленького зала для разминки была практически полностью заставлена стеллажами с подписанными костюмами и сумками с обувью для выступления. Головные уборы были засунуты в маленькие бархатные мешочки, свисающие с вешалок. — Сколько у тебя было примерок? — Спросила его мать, не решаясь сделать комплимент, но, судя по внимательному хмурому выражению ее лица, Эдди мог сказать, что она была впечатлена. — Две. — Хм, — Это было хорошее, одобрительное «хм». Что-то вроде «Хм», которое было лучшим из всех возможных сценариев. Его отец, полный мужчина с седыми волосами и чрезмерно пышными усами, в очках, которые сидели на кончике носа, улыбнулся. На нем был свитер-жилет 1987 или 1932 года, и невозможно было догадаться, какого именно. Он неуместно взял чей-то костюм и поднес его к свету. — Господи, эти девочки, должно быть, совсем крошечные, — Он проверил, растягивается ли костюм, он тянулся несильно. — Пап, — отчитал его Эдди, забирая у него вешалку. — Оу, извиняюсь, — Он улыбнулся сыну, явно чувствуя себя не в своей тарелке, но он все равно был счастлив и горд. — Смотри, — в детстве он точно так же обращался к Эдди, когда они ходили в музей, — но не трогай, — Эдди улыбнулся и повесил костюм обратно, надеясь, что он действительно принадлежит Кэти Х., и его отец не помешает кому-то быстро найти свой костюм. Группа девушек, которых Эдди знал как старшекурсниц, (одна из них уже получила контракт и должна была выступать в театре после выпуска) вышла из кабинета, хихикая и прогуливаясь. Мать выжидающе смотрела на него, когда они проходили мимо, но Эдди только отвернулся. Эй, у него появились друзья. Просто эти девушки не были ими. — Кто-нибудь из твоих друзей рядом, Эдди? — Спросил отец, а мать продолжала ждать, пока он демонстративно поздоровается с девочками. Будь общительным, Эдди, говорила она ему все время, а ещё постоянно упоминала, что связи помогают найти работу, а не прослушивания. — Эм, — Эдди сглотнул. Он нервно потер лоб. — Не совсем здесь. Но они рядом. Не хотите поза…бедать? Сейчас? — Он не решился назвать обед в одиннадцать утра поздним завтраком. Эдди не был уверен, что уже достиг того уровня гейства. — У них все еще есть гранатовый сок. Его мать поправила свой очень стильный кардиган, в котором, вероятно, было жарко, скорее всего она достала его с чердака, и сказала, — Ты не хочешь показать нам свою комнату? — Она явно хотела проверить, нет ли там каких-нибудь признаков разгульного образа жизни. Водка. Наркотики. Шесты для стриптиза. Эдди представил себе, как Стэн крутится вокруг пилона прямо в комнате, и подавил смешок. — Конечно! — Эдди не хотел, чтобы его голос звучал неуверенно. Он не сомневался, что его мать достанет лупу, похожую на ту, что таскала с собой Нэнси Дрю, и начнет исследовать пол в его комнате на наличие каких-либо следов грязи. Она определенно это сделает. Комната Эдди действительно выглядела совсем иначе, чем в день приезда. Мать обиженно смотрела на его грязную сумку для танцев, валяющуюся у изножья кровати, но с этим ничего нельзя было поделать, кроме обещания исправиться и впредь не допустить такого, конечно Эдди не собирался делать ни того, ни другого. — Ты так ничего и не повесил, — отец заметил пустую стену над кроватью. Он не ошибся. Эдди этого не сделал. Он не знал, чем можно украсить свою стену. — Ты обычно здесь околачиваешься? — Хм, — Эдди сморщил нос. Он не знал, порадует или ужаснет его родителей то, что обычно он болтается в соседней комнате. — Не так уж часто, — ответил он вместо этого. — На кампусе много других мест. И снаружи неплохо. Мы могли бы поесть на улице, — Эдди сменил тему отчасти потому, что больше не хотел болтаться в комнате с родителями, а также потому, что хотел съесть жареного цыпленка, который не материализуется здесь и сейчас. Его мама удовлетворилась состоянием комнаты и коротко кивнула, комментируя чистое постельное белье, когда они шли к выходу. Эдди открыл дверь для своей матери, которая вышла и столкнулась с кем-то, прервав свои мысли о хло́пке пронзительным — Ай, — из коридора ей ответили низким, гладким, определенно южным голосом, — Воу, мадам. Бедро Эдди ударилось о дверную ручку, и он поморщился, глядя на открывшуюся перед ним картину: его мать затаила дыхание от испуга, и никто иной, как Ричи Тозиер держал ее. — Нет, пап, — сказал он, положив обе руки ей на локти и зажав телефон между ухом и вздернутым плечом. — Да, я знаю, что ты за… СПАГЕТТИ, — он заметил Эдди с яркой улыбкой. — Нет. Я знаю, что ты не паста. Окей. Старик, одну секунду, я тебе перезвоню. Да, я назвал тебя старым, и что ты сделаешь? — Ричи подмигнул Эдди. Его мать со смущением переводила взгляд с Эдди на Ричи и обратно. Ричи плавно опустил телефон в руку, улыбаясь семье, стоящей перед ним. Нынешния его улыбка не была похожа ни на его ухмылку в адрес Эдди, ни на его ухмылку, пропитанную ярким энтузиазмом. Она была… честно говоря, эта улыбка была просто очаровательной. — Ну и ну. Мне посчастливилось наткнуться на мистера и миссис Эдди-Спагетти? — Он дружески прижал Эдди к груди, потирая костяшками пальцев его голову. Мать Каспбрака выглядела обеспокоенной. Его отец выглядел взволнованным. Отстраняясь, Эдди проворчал. — Фу, Ричи. Родители. Родители, Рич, — Он пнул Ричи сзади по ноге, надеясь, что тот поймет намёк. Ободряющее похлопывание Ричи по плечу заставило Эдди задуматься. — Привет, — отец с радостью протянул ему руку, — Фрэнк, как дела? — Отлично, чудесная суббота, — он щёлкнул пальцами, сверкая глазами, в сторону матери Эдди. Явно пытаясь завоевать ее сердце. Эдди не был уверен, знает ли Ричи, что его мать вела себя, как кирпичная стена. — А что ты здесь делаешь? — Спросила она прямо, с нейтральным выражением лица. — Эм, играю на пианино, — Спокойно ответил Ричи, засовывая руки обратно в карманы. — Музыкальная кафедра, со специальностью пока — он нервно засмеялся, — не определился, — Соня подозрительно прищурилась. — Ричи, — подскочил Эдди, похлопав его по плечу, удивленный тем, что это вообще происходит, совершенно не готовый к подобной ситуации, — играл на репетициях и иногда на занятиях. Он действительно невероятный… — Эдди чуть не добавил лишнего, прежде чем решил, что сегодня не хочет умереть от смущения. Ричи смиренно пытался утихомирить его, но у матери Эдди были другие планы. — И мы стали друзьями в этом семестре. — Так у тебя есть талант? — Спросила его Соня, выглядывая из-за угла. У Ричи не было ответа на этот вопрос, и Эдди не мог винить его, тогда отец Каспбрака вышел из-за угла, с любопытством заглядывая в соседнюю комнату. Будь прокляты они и их вечно открытая дверь. Эдди внутренне застонал, когда его отец спросил, — Это твоя? — Эдди чуть не сглотнул, когда выглянул из-за угла. Его рот почти открылся. Их комната выглядела как. Комната. Может быть, как та, в которой жило двадцать с чем-то парней, но она больше не выглядела как свалка за пределами атомной электростанции. Единственной по-настоящему странной вещью было то, что на кровати Билла вместо стеганого одеяла, лежал флаг Тринидада. Синтезатор, который Эдди никогда в жизни не видел, был установлен и подключен к компьютеру на столе Ричи. Казалось, что кто-то даже пропылесосил. Да благословит Бог Майка Хэнлона. — Да, — Ричи снова ухмыльнулся, видимо, придя в себя, и сел за синтезатор. Он хрустнул костяшками пальцев и расправил плечи. Эдди закатил глаза от чрезмерной драматизации, но даже он не смог сдержать улыбку, появившуюся на его лице, когда Ричи начал играть соло Эдди, более сложную версию, единственную мелодию, которую он действительно выучил полностью, вместо того чтобы просто следовать нотам. — Будешь танцевать, Эдди? — Спросил он, ловко сдвинув очки на затылок. Эдди закатил глаза и выключил синтезатор — Ладно, показушник, — Добродушно пошутил он. Ричи ущипнул Эдди за бедро, его тонкие пальцы едва коснулись обнаженной кожи под чужой футболкой. Каспбрак чуть не задрожал. Он был обеспокоен тем фактом, что подобное выбивает его из колеи. — Какие у тебя планы на лето, Ричи? — Спокойно спросила его Соня, уже не так настороженно и с большим интересом, наконец, расцепив руки. — Ты сейчас свободен, не хочешь присоединиться к нам за ланчем? — Ну, я… — Ричи снова растерялся. Эдди все понял. Его мать могла быть непредсказуемой. Сам Эдди такого не предвидел. — Мам, сегодня суббота, я уверен, у Ричи есть планы, — Эдди похлопал его по плечу, надеясь, что этот жест показывает его благодарность за то, что Тозиер вообще это терпит. — Нужно идти, потому что через час я уже должен быть готов, — Он провел пальцами по затылку Ричи, заметив, что тот причесан. Отец, казалось, заметил это, хмуро поглядев на руку Эдди, но ничего не сказал. Его мать, казалось, была готова возразить, но отец отвлек ее разговором о качестве салата в кафетерии, и они вышли из комнаты. Эдди остановился и обернулся, — увидимся? Ричи, с его очень раздражающим непроницаемым лицом, кивнул. — Ага. Эдди думал, что потратил кучу времени, слушая сплетни про Ричи Тозиера в этом семестре. Но черт возьми, Соня Каспбрак могла составить конкуренцию всему кампусу. Он очень высокий, Эдди, и у него сильные плечи, он тренируется? Ты когда-нибудь ходил с ним в зал? У него есть слух, и это не навык, который можно приобрести. Ты им интересуешься, Эдди? (Он может и не быть геем, Соня.) Я думаю, что уже могу сказать, является ли мальчик геем, Фрэнк. Он очень милый. Он тоже красивый. Но голову конечно не вскружит. Я думаю, ты ему нравишься. Где живут его родители, он собирается домой на лето? Я думаю, Дженис даст ему работу в студии. Он мог бы даже просто прийти в гости, мог бы ночевать в твоей комнате. У тебя есть место. У нас есть надувной матрас с тех пор, как квартиру тети Веры затопило, помнишь? МАМА. МАМА. Эдди пытался вмешаться, пытался сменить тему, не упоминая при этом анал, хотел сказать, что все было намного сложнее, чем она думала. Однако, зная свою мать, Эдди мог с уверенностью сказать, что она восприняла бы это как намек на что-то. Хотя Эдди и скучал по родителям, но был рад ускользнуть после обеда. Он был очень щепетилен в отношении растяжки, он разогревал все, вплоть до мышц на пальцах, стараясь не волноваться слишком. Эдди надел наушники, слушая трек Ричи с кривой усмешкой. Его мать могла бы похитить беднягу, если бы Эдди рассказал ей то, чего она не должна была знать. Каспбрак надел костюм и уставился на себя. Он, несомненно, стал физически сильнее, его плечи расширились, грудь стала более очерченной. Нефизические же изменения, произошедшие за последний год, Эдди сосчитать не мог. Эбигейл поставили со старшекурсниками для второго акта, где она исполняла па-де-де, и она выглядела бодро взволнованной, когда стояла за кулисами, явно перебирая танец в своей голове. Эдди помахал ей рукой в темном, душном помещении, освещенном только синими рабочими лампами. did you make it to the milky way, and see the lights are faded? Песня играла в глубине его сознания, ещё перед началом танца. Как чертовски раздражает. Каждый раз, когда Эдди пытался думать о чем-то еще, песня просачивалась внутрь. Я должен купить носки — and see the lights are faded, that heaven is overrated. Интересно, а что вообще кладут в винегрет — tell me, did you fall for a shooting star? Он покачал головой. От всего этого она уже болела. Но как бы Эдди ни старался, песня не оставляла его, даже когда он танцевал. Он изо всех сил старался не приписывать этому успех своего танца, громкие аплодисменты или хлопок по плечу, который он получил от Лорана за кулисами. Но Эдди бы солгал, если бы сказал, что песня не имеет к этому никакого отношения. Балет дотошен, техничен и сосредоточен. Это точно. И Эдди любит все эти вещи в танце. Но мало что не может быть улучшено с помощью Build Me Up Buttercup. Его мать слишком сильно обнимала его в толпе танцующих и родителей, стоящих в вестибюле. Эдди, возможно, удивился немного больше, чем следовало бы, но она была не только довольна, но и взволнована. Она болтала об уроках и личных планах на лето. Отец с гордостью похлопал его по спине. Он каким-то образом привез на концерт и своих друзей, от которых Эдди тоже получал комплименты. Каспбрак сиял, раскрасневшись от гордости, его мускулы ныли самым приятным образом, хотя настоящий концерт должен был начаться только после выпуска на следующей неделе. Эдди увидел Ричи, который был всего лишь чуть выше всей толпы, в окружении нескольких потенциальных первокурсников, такой вывод можно было сделать по их одежде, купленной в университетском магазине. Их взгляды встретились. Ричи улыбнулся ему и выпрямился. Эдди не смог улыбнуться еще шире, но кивнул и очень осторожно отвел внимание родителей, чтобы они больше не беспокоили его. Его грудь трепетала, казалось, его легкие были наполнены блестками и искрами, потому что Ричи пришёл. Если бы светские беседы были олимпийским видом спорта, его отец был бы медалистом. Он тащился. Разговаривать с другими танцорами и их родителями было просто замечательно. Но Эдди хотелось прогуляться. Наконец разговор перешел на винный бар в нескольких кварталах от кампуса. — Вам стоит пойти, — подтолкнул Эдди родителей. — Повеселитесь, — Он ткнул свою мать, которая выглядела так, словно хотела возразить. — О, да, — восторженно воскликнула женщина, на футболке которой была нарисована балерина. Она радостно улыбнулась, — Определенно вам стоит присоединиться к нам. Хочешь пойти, Эдди? — С удовольствием, — Эдди отвлекся от этой женщины, что было трудно, потому что её блеск на веках привлекал к себе всё внимание. — Но мне ещё нет двадцати одного. Как бы то ни было, — Эдди направил своих родителей к другим взрослым. «Будьте свободны, птенчики», подумал он, — Пожалуйста, развлекайтесь, — Эдди случайно оглянулся назад. Ричи стоял там же, на краю теперь уже редеющей толпы, наблюдая за ним. Эдди подойдёт к нему через минуту. — Мне нужно успокоиться и доделать домашние задания. — У тебя есть планы на ужин? — Его мама начала болтать о логистике, и Эдди готов был застонать. Он пообещал, что напишет ей, да, прямо сейчас, и они, хотя и немного неохотно, последовали за другими родителями к автомобилям. Он обернулся, но Ричи все еще был там. Эдди просиял. Он подумал, сможет ли прыгнуть на Ричи, чтобы обнять его, он все еще был очень счастлив. Но когда Каспбрак шагнул в сторону Ричи, тот повернулся и пошел прочь. Тозиер пошел обратно в сторону зала. Эдди остановился, уставившись в пустое пространство. Он был… сбит с толку. Он задавался вопросом, наступит ли момент, когда он не будет тратить большую часть своего времени на то или иное смущение. Может быть, Ричи не видел Эдди. Может быть, Эдди стоит попытаться перестать гадать, потому что если он и знал буквально что-то, то это было то, что он не знал абсолютно ничего.***
Ричи был в зале, где стояло пианино, он сидел на скамейке, уткнувшись в телефон. Его волосы падали на очки, он сгорбился. Эдди постучал о стену. Ричи подскочил, выглядя мило потерянным. — О, привет, — Ричи мягко улыбнулся ему. — Мои поздравления. — Ты меня видел? — Озорно спросил Эдди. Он вошел в зал, странно нервничая. — Не мог пропустить, — Ответил Ричи. Его голос звучал отстраненно. Несмотря на то, что очки увеличивали его глаза, он был мастером прятать в них свои эмоции. — А ты сегодня особенно разговорчив, — попытался пошутить Эдди. Он не знал, почему нервничает. Он закрутил пальцы в футболку. Эдди указал большим пальцем себе за спину. — Все, конечно, видели тебя там, — Он указал в сторону вестибюля. — О, я прекрасно понимаю, что ты меня видел, — раздраженно ответил Ричи. Он действительно прошел мимо Эдди, и если бы Эдди это не волновало, он бы пропустил это мимо ушей. Но ему было не все равно. Он слишком сильно переживал. — …прошу прощения? — Слушай, — вздохнул Ричи. Когда он обернулся, его глаза были открыты так, как никогда раньше. Он выглядел уязвимым. Как будто был готов к тому, что ему причинят боль. — Я всё понял, Эдс. И нам не нужно об этом говорить. — Я сейчас скажу это не для того, чтобы показаться милым или прикинуться тупым, — честно ответил Эдди, пытаясь раскрыть свои руки, чтобы казаться открытым. — Я понятия, блять, не имею, о чем мы говорим. — Я знаю, что мы друзья и это хорошо, и… — Ричи замялся. Он выглядел глубоко смущенным перспективой поделиться с кем-то своими искренними эмоциями. — что я не вписываюсь в твою жизнь, не вяжусь ни с чем. Ни с балетом, — он сжимал руки перед собой, — ни с родителями. Эдди даже не смог отреагировать, он был слишком смущен. — О чем, черт возьми, ты говоришь? — Я имею в виду, типа… — Эдди слышал однажды, что с маленькими детьми ебать как тяжело общаться, потому что они уже сформировали сложную мысль, их умы забегают вперед, но их словарный запас слишком ограничен, чтобы выразить свои мысли. Его поразили сравнения, которые он мог провести между Ричи Тозиером и маленьким ребенком. — Моим родителям ты понравился, — Эдди слабо пытался успокоить его, — я держал их подальше от тебя, потому что они были готовы заставить тебя переехать к нам. Ричи слегка приоткрыл рот. — …Прости, что? — Ты был забавным, — горячо ответил Эдди. Он был более резким, чем это было необходимо для того, кто делает комплименты, — и приятным и явно умным. Какого черта, Ричи, как им было не влюбиться в тебя? — Но я… — Ричи выглядел так, будто не мог сложить в голове эти факты, чтобы они имели хоть какой-то смысл. Эдди задумался, как же Ричи представлял себе ситуацию до этого. — Я думал, потому что ты… Я просто… — Конечно, они тебя полюбили, Ричи, — Эдди заговорил над ним громким победным голосом, раздраженно уперев руки в бока. — Все тебя любят. Ричи слишком долго открывал рот, прежде чем за этим последовали слова. — Все? — Я имею в виду, — раздраженно ответил Эдди, — что ты Ричи Тозиер, — Он сказал это так, будто это все объясняло, потому что так оно и было. Ричи, очевидно, знал об этом. Он хотел услышать от Эдди не это. Каспбрак отступил от него, и казалось… Вот и все. Настал момент, когда Эдди должен был что-то сказать, но не сказал. — Ты молодец, — Эдди пытался. И все же это было не то. — Ладно. — Я больше не буду с тобой спорить. Ричи фыркнул. — Хорошо. — Хорошо. А потом они напряженно уставились друг на друга. Неловкость буквально витала в воздухе, в комнате было жарко. Эдди не знал, как закончить этот разговор, или отношения, или что-то еще. Он двинулся первым. Он сделал неуверенный шаг к пианино, неловко перемещая ноги. Как будто он слонялся без дела, как будто не знал, что делает. Потому что он этого не знал. Эдди сел на скамейку. Неуклюже он сыграл единственную мелодию, которую вообще знал на пианино, это был лучший вариант примирения, который Эдди только смог придумать. Простейшая часть «Heart and Soul». Дун-Дун — Дун-Дун-Дун-Дун-Дун-Дун-Дун-Дун-Дун-Дун-Дун-Дун Ричи тупо уставился на него. Эдди кротко улыбнулся в ответ. Ричи закатил глаза, прежде чем подойти к пианино, и со все еще явно раздраженным выражением лица, протянуть руку через плечо Эдди и начать играть на более высоких нотах. Плинк Плинк плинк, п-п-пу-плинк Плинк Плинк Эдди покосился на клавиши, доверяя своей мышечной памяти и стараясь сохранить мелодию. Они дважды сбились, едва сохранив ритм. Напряжение между ними растаяло, Эдди приглушенно смеялся, когда они неуклюже перебирали аккорды. В следующий раз, когда он поднял глаза, Ричи улыбался сам себе, играя. Эдди понял, что не сможет перейти на другой аккорд, не посмотрев вниз. Однако он не мог отвести глаз, завороженный веселой улыбкой на губах Ричи. И вместо того, чтобы продолжить, он поднялся и поцеловал его. Это была грубая пародия на их первый поцелуй: Эдди прижался губами к губам Ричи, обхватив ладонями его лицо. Но Тозиер оттолкнул его, слегка надавив. Они отстранилась с громким чмоканьем. Спина Эдди сильно возражала против того положения, в котором оказался Каспбрак, но он не отодвинулся. Ричи нырнул обратно вниз, обхватив рукой его затылок. Его ногти царапнули голову Эдди, когда их губы встретились. Язык Ричи скользнул между чужих губ, едва касаясь языка Каспбрака, и Эдди встал, повернувшись так, чтобы они могли хотя бы смотреть друг на друга. Он провел ладонями по рукам Ричи, оставляя их на плечах. Затем прикусил губу Ричи, притягивая его обратно к себе. Эдди споткнулся о собственные ноги и прижался спиной к роялю. Ричи оперся коленом о скамью, не оставляя ни дюйма между собой и Эдди. Ричи провел языком по небу Эдди, прежде чем их рты разъединились со скользким звуком. Эдди не был готов снова встретиться с этими глазами, ищущими его взгляда, поэтому он держал рот на замке, делая глубокий вдох и выдыхая с более громким, чем намеревался, звуком. Он уронил голову, чувствуя, как она ударилась о лоб Ричи. — Блять, — вздохнул он. Это просто не было частью плана. Но он больше не мог лгать, не тогда, когда его чмокнули в лицо, и не тогда, когда чьи-то большие руки прижали его к пианино, нежно прикасаясь. Руки Ричи сжались вокруг него, его указательный палец уперся в местечко под ухом, и Эдди подумал, что это блять было взаимно.