Пять раз, когда Кроули назвал его «ангел», и один раз «Ангел».

От переводчика: Я человек мирный, но скоро я начну бить людей. Мне это запишут в личное дело, и через н-ое количество лет Кроули придёт лично приветствовать меня. Дорогие мои, не нужно исправлять в начале текста имя нашего уважаемого демона с «Кроли». Потому что: а) Есть огромная разница в написании «Crawly” и «Crowley”. Это осознанное написание как автора, так и переводчика. б) Сверьтесь, пожалуйста, с первоисточником в виде великолепной книги и с не менее великолепным сериалом, где чёрным по английскому указывается, что в начале его имя было именно такое. Спасибо за внимание) 1. Кроли вспоминал, как впервые встретил Азирафаэля. Конечно, он вспоминал. Он редко забывал что-то настолько эффектное. Это случилось не на стене сада, где они наблюдали судьбу человечества, нет. Это было примерно за два дня до того. Конфликты между небесами и адом были и до этого: между демонами и ангелами. По мнению Кроли, ангелы были, по сути своей, причудливо названными демонами, за один шаг до того, как сделать одну неправильную вещь, бросить один неправильный взгляд в неправильное направление или обмолвиться одним неправильным словом с одним неправильным человеком. Кроли не чувствовал, что причисляли к демонам его обоснованно, серьёзно. Но, по крайней мере, это должно было быть веселее. Свободнее. И тогда, он увидел Азирафаэля. Тот выглядел как ни один другой ангел, которого Кроли видел раньше - счастливым. Ангелы были, как правило, ожесточенными. Постоянно выполняли грязную работу - ну, не настолько грязную, чтобы пасть, но все же грязную в любом случае - для кого-то, кого они видели редко или не встречали вовсе. Они осуждали друг друга и всех вокруг. Ангелы были запутанными и сложными. Но вот Кроли увидел одного ангела, который будто бы заражал все вокруг позитивом. В любом случае, это должен был быть ангел. — Хей, - окликнул Кроли, превращаясь в свою антропоморфную форму. В конце концов, ему нужны были голосовые связки, чтобы говорить. — Эй, ангел! Ангел обернулся. — Здравствуй. Бодрый, чистый голос лился с его губ, словно музыка. И если бы Кроли сказал, что его сердцебиение осталось ровным, то это было бы ложью. — Красивый, должен заметить. Эта земля… Ты останешься здесь? Ангел взглянул вверх в чистые синие небеса и кивнул. — Думаю, что да. 2. Они узнавали друг друга, и первое впечатление Кроли об ангеле каким-то образом оказалось правдивым. Азирафаэль делал все, что мог, чтобы быть действительно хорошим. И Кроли уважал это. Он был таким же когда-то. До того, как начал задавать вопросы, которые кто-то не хотел слышать. Азирафаэль напоминал Кроли, каким он был. И все же, был другим. Он был уверен, что ангел никогда не падет. Кроли зашипел, наблюдая за ним издалека. Он никогда не был настолько эмоционален. В течение нескольких дней Азирафаэль был расстроен: он знал, что с этими людьми должно случиться что-то плохое. Они были слишком амбициозны, слишком голодны до знаний, и поэтому они продолжали строить. Кроли, также, знал, что они были обречены. В конце концов, они напоминали ему самого себя слишком сильно. Задавали вопросы и все такое. Башня, которую они строили, должна была достичь Господа. И они оба - Азирафаэль и Кроли - знали, что это была отвратительная идея. В итоге, Азирафаэль пытался убить идею в зародыше, в то время как Кроли лелеял ее, искушая людей знаниями. Властью. Естественно, он победил. Люди так легко подвергаются влиянию. — И вот мы встретились снова, - произнес он, шагнув к ангелу. — Ох, - это был больше вздох, чем осознанная реплика. Кроли ухмыльнулся и уставился на башню. — Это не кончится ничем хорошим… — прошептал он и заметил, как Азирафаэль рядом с ним вздрогнул. — Нет, я боюсь нет… Ангел повернулся к нему. — Если бы только они прислушались ко мне! У меня есть все знания, которые им нужны! Если бы они только спросили! Я мог дать им все, что они хотят, без последствий, от которых они будут страдать! — Не принимай это близко к сердцу, ангел. Они такие, какие они есть, — ответил Кроли и поместил чуть больше амбиций в сознания строителей. — Полагаю, тогда мне нужно стараться больше, — вздохнул Азирафаэль и отвернулся. Кроли нужно было поменять стратегию, чтобы добиться внимания Азирафаэля. Нужно было использовать то, что ему нравится, вместо того, чтобы вставать на его пути. 3. Слова были забавной вещью. Они значили одно и то же, но когда они становились рядом, то могли значить абсолютно другие вещи. Некоторые даже не значили того же, что и… сами по себе. Некоторые слова были парадоксальны или могли быть сформулированы таким образом, что вызывали у слушателя головную боль. Слова действительно забавная вещь. И даже не упоминайте языки! Те же слова, конечно, но только в этом конкретном контексте. Это вызывало головную боль у Кроули. С самого начала он знал, что Вавилонская башня, объективно говоря, была ужасной идеей. Но было так интересно наблюдать, как те люди строят башню и немедленно получают за это наказание. Кроули видел в них себя. И тогда они огребли последствия. Языки! Как будто слов одного языка недостаточно! Теперь у них были все эти добавленные нюансы и коннотации, которые часто не переживали перевод. Сплошной беспорядок! Языки были достаточно ужасны. Но когда человечество изобрело буквы и открыли письмо, все действительно сошло с ума. Но времена изменились и Кроули пришлось просто смириться с этим, даже если он сам практически не поменялся. Конечно, он время от времени стриг волосы, иногда у него была борода, даже если он знал, что с ней он выглядит не лучшим образом. Иногда у него был совершенно другой характер в течение столетия или двух. Он вообще не любил, чтобы вещи оставались прежними, он любил инновации, за исключением, возможно, когда люди начали писать. Одно письмо могло так сильно все изменить. Единственное, что действительно оставалось неизменным, было присутствие Азирафаэля. Если признаться честно, то они были порознь большую часть, скажем, мировой истории, но они всегда каким-то образом снова оказывались рядом. Чудесным образом, возможно. Кроули закатил глаза, когда увидел Азирафаэля в другом конце комнаты. Он пил большую часть ночи - изобретение, или, вернее, открытие алкоголя было одним из лучших нововведений. «Пока некий ангел не выпил слишком много» - подумал про себя Кроули, подошёл и тихо встал рядом со стулом Азирафаэля, пока тот его не заметил. — О! — вскрик. Кроули подавил усмешку. — Кроли! — Меня зовут Кроули, дорогой. Азирафаэль покраснел, и Кроули подумалось, что это не только из-за алкоголя. — Мы хотели выйти отсюда полчаса назад, - продолжил Кроули, а Азирафаэль только кивнул и вернулся к бессмысленному разговору, который он вел. Кроули положил руку на его плечо, снова заставляя посмотреть вверх. — Давай, трезвей. — Что? — Ты же ангел, с большой буквы «А»! Трезвей! Азирафаэль на это только нахмурился: — Как? Кроули уже делал это раньше. Один или два раза, в присутствии Азирафаэля, поэтому он должен знать, не так ли? Не может быть, чтобы он не знал. — Просто… сконцентрируйся. Азирафаэль закрыл глаза и поднял лицо. Он выглядел невероятно очаровательным, но Кроули постарался, чтобы эта мысль не отразилась на его лице. — Я… Все ещё пьян, — пробубнил Азирафаэль и протянул руку. Кроули взял её и закинул себе на плечи, помогая ему подняться. — Давай убираться отсюда. 4. Это была великолепная вилла. Кроули был здесь раньше, несколько раз. В большинстве случаев хозяина дома там даже не было, но обстановка была слишком мирной, чтобы Кроули не ворвался туда и не отдохнул немного. Конечно, персонал дома все ещё был там, а также жена и её случайные любовники. На этот раз, сам Адриан был там. Он был уже немолод, больше не путешествовал так много, как раньше. Радость жизни для него закончилась, когда умер Антиноус. Кроули знал, что он будет дома. Это была глубокая депрессия, которая захватила силу воли Адриана и заставила его жить прошлым. Статуи его любовника были повсюду. И, неохотно, Кроули должен был признаться самому себе, что он понимает. Антиноус был не только ангелом - не в буквальном смысле, конечно. Он хорошо влиял на Адриана, что поддерживало его и его счастье. Глядя на сады, Кроули гадал, кто бы мог стать таким для него. — О, мне показалось, что я почувствовал твое присутствие, — неожиданно раздалось за спиной. Кроули зашипел: он ненавидел, когда кто-то подкрадывался к нему. — Это лишь я, Кроли. — Сколько раз мне… — Ох, прошу прощения. Кроули. — Хм… — Прошло уже почти сто лет с тех пор, как мы виделись последний раз. Чем ты занимался? И, хотя Кроули хотел зарычать и сказать Азирафаэлю, насколько его присутствие было нежелательным, он не мог заставить себя сделать это. — Ну, то там, то тут. Искушения, шалости, веселье. А ты? Впервые он повернулся, чтобы посмотреть на ангела, и его предательское сердце сделало то же, что и всегда: пропустило удар, после чего пустилось вскачь. Единственное, что успокаивало Кроули, Азирафаэль, казалось, просто не обращал внимания на то, что делал Кроули. И ничего не замечал. — Завёл несколько друзей, заполнил документы. Ничего особенного, в любом случае. Ты слышал о бедном возлюбленном Адриана? Какая трагедия. — Я был там, — заметил Кроули сухим тоном. Он ощутил вздох прежде, чем тот сорвался с губ Азирафаэля. — Нет, я его не убивал. Я, может быть, и демон, но у меня есть дела поважнее! — Но ты и не спас его, — проныл Азирафаэль. — Ты видел, как несчастен Адриан? — Конечно, я видел. Но спасать людей - это не моя работа, а твоя, ангел. Азирафаэль какое-то время молчал, глядя перед собой. — А задница очень даже ничего, как думаешь? — прошептал Кроули на ухо ангелу, указывая на ближайшую статую. В ответ он получил лишь упрямое пожатие плечами, но даже хмурый взгляд Азирафаэля не мог скрыть румянец, окрасивший его щеки. Кроули позволил себе улыбку. 5. — Дорогой! - закричал Кроули и пять человек обернулись посмотреть на него. Ни один из них не был тем, кого он звал. — Ангел! А вот и он. Повернулся к Кроули. Иногда он жалел, что ему приходится носить солнечные очки, но люди в наши дни не особенно хорошо реагируют на змеиные глаза. Опять же, какое до этого дело Кроули, если взамен он получит всего Азирафаэля: каждое пятнышко цвета, каждый нюанс…ну, коричневый и бежевый. У него был действительно не самый мотивирующий гардероб, но Азирафаэля нельзя было обвинить в том жалком вкусе, который преобладал на Небесах. По крайней мере, он научился носить обтягивающую одежду. Тепло наполнило грудь Кроули. Черт, он хотел быть ближе к ангелу, ближе, чем они были когда-либо. Он хотел поцеловать его - одно из лучших человеческих изобретений, это так весело, когда целуешься - и Кроули хотел всего этого веселья вместе с ангелом. Его ангелом. Единственным ангелом, который заслужил, чтобы его так называли. Кроули потряс головой, чтобы избавиться от этих мыслей. Конечно, Азирафаэль был слишком хорош для него. Он никогда не захочет Кроули в этом плане. Кроули даже не уверен, смог бы он. Лучше всего не беспокоиться об этом. Когда Азирафаэль подошёл ближе, Кроули снова был благодарен за свои очки, потому что даже забывчивому ангелу могло что-то показаться на его лице. — Сколько уже прошло? — спросил Азирафаэль. — Откуда мне знать? Я никогда не считаю, — на самом деле, он считал. Прошло ровно семнадцать лет, три месяца и две недели. Он ненавидел это, особенно потому, что причина его озабоченности была раздражающей и тривиальной. Прошло семнадцать лет, три месяца, две недели и примерно двадцать минут с тех пор, как Азирафаэль впервые обнял его. И, несмотря на то, чем он был и чем должен был быть, Кроули почувствовал себя настолько невероятно любимым в этот момент, что сразу же стал зависимым. Но что бы он ни пробовал, он не мог снова испытать это чувство. — Должно быть чуть больше семнадцати лет, — невинно заметил ангел. Затем его взгляд встретился с глазами Кроули. Сквозь очки они, казалось, смотрели прямо в душу, и тепло в груди Кроули превратилось в жар. — Я скучал по тебе, — сказал Азирафаэль, все ещё потрясающе невинно и у Кроули даже получилось ухмыльнуться. — Ты знал? Он схватил Азирафаэля за руку и потащил за собой к выходу. Ангел отмахнулся от него, но продолжал идти следом. — Что ты хочешь? Я лишь развлекал этих джентльменов. — О, я не сомневаюсь, — зашипел Кроули и сжал руки в кулаки. Волна ревности, обрушившаяся на него, скорее всего, не была оправдана каким-либо образом. Но если у него не было компании Азирафаэля, никто другой её также не заслужил. — Ты в порядке, Кроули? — спросил Азирафаэль, и беспокойство стало ясным и заметным в его глазах. Это только сильнее разозлило Кроули. Какая глупость! Кто-то мог бы подумать, что бессмертное и неземное существо будет таким же невежественным, как дитя, но вот же он! Бесконечно расстроенный, потому что ангел был слепым! — «Ты в порядке, Кроули?» По-твоему, я в порядке? — Кроули резко остановился и насмешливо посмотрел на Азирафаэля. Ангел не выглядел особенно волнующимся, за исключением обеспокоенного выражения лица. — Нет, поэтому я и спрашиваю. Кроули нахмурился и зашипел на него. Азирафаэль отступил на шаг, но выражение его лица стало менее обеспокоенным. В его лице было что-то, что Кроули ещё не видел. Он толкнул открытую дверь позади себя и затащил ангела в темное помещение. Он все ещё мог видеть так же ясно, как днём: темнота была комфортна для демонов. — Кроули? — позвал ангел и протянул руку. Прежде, чем Кроули успел увернуться от прикосновения, кончики пальцев Азирафаэля пробежались по коже его щеки. Он сжал зубы. Это снова было оно - подавляющее чувство любви. И реакцией Кроули на него был смущенный вздох, в то время как его ревность и ярость испарились, словно капли на горячей плите. Со всем, что кипело внутри него, Кроули держался, нахмурившись, пытаясь сохранить лицо. Так же внезапно, как Азирафаэль коснулся его, он убрал свою руку и оставил Кроули опустошенным. — Мне жаль, я не должен был… Что ты хотел? Кроули лишь покачал головой. Только когда он убедился, что Азирафаэль его больше не слышит, он разразился чередой проклятий, которые Ангел бы презирал. +1 Слова были забавной вещью, так же и языки. Сложные и абсолютно менее необходимые, чем человечество привыкло верить. Но без слов, языков и подобного, судьба никогда бы не выстроилась так идеально. — Ангел! — мужчина позвал свою девушку и что-то внутри Кроули изменилось. Кроули часто называл Азирафаэля «ангел», но это никогда не было проявлением нежности. Но с тех пор он не мог избавиться от этой идеи, и в течение нескольких десятилетий стало привычно запечатлевать это слово с чуть большей любовью, чем это было необходимо. Азирафаэль отреагировал соответственно. Вначале он даже не заметил, но Кроули был настойчив, и где-то в конце 1980-х он попался. Работа разделила их на несколько лет, затем появился Антихрист. И, хотя в тот момент работа, наконец, свела их вместе, это все ещё была работа, и Кроули не мог сдвинуться с мертвой точки. И в конце концов, мир конечен. Только вот, этого не случилось - и Кроули впервые за шесть тысячелетий оказался на небесах. Он не мог упустить такой возможности. После небес был улыбающийся Азирафаэль, когда Кроули крепко держал его за руку и их внешность менялась назад. И снова это всепоглощающее чувство любви нахлынуло на Кроули. Теперь, впервые за всю историю мира, он действительно мог что-то сделать. Когда Азирафаэль собирался убрать руку, Кроули вместо этого поднёс её к своим губам. Он нежно поцеловал костяшки пальцев, прежде чем отпустить. Ангел посмотрел на Кроули с нечитаемой эмоцией в глазах. Их обед был наполнен чем-то большим. Почему-то, ощущение любви было настолько же сильным, хотя Азирафаэль даже не трогал Кроули. — Тебя куда-нибудь подбросить? — предложил он. Как обычно. Он был рад просто отвезти Азирафаэля туда, куда тому было надо. — Почему бы нам не поехать в твою квартиру? Я там никогда не был, — улыбнулся ангел, и Кроули, глубоко вздохнув, сжал руки на руле. — Ко мне домой. У Кроули было непреодолимое желание разогнаться до 100 миль в час: они бы добрались до места меньше, чем за десять минут. Но он продолжал ехать медленно - с нормальной скоростью, напомнил он себе - ради Азирафаэля. Когда ангел осматривался в квартире Кроули, стало ясно, что он предпочитает беспорядочную обстановку своего магазина, но будучи честным, он всё-таки находил приятные слова для всех сторон дома Кроули. — Какие прекрасные растения! — заметил он, прежде чем пройти дальше по коридору. Кроули обернулся, снял свои очки и впился взглядом в пышные зеленые листья, окружавшие его. — Не смейте даже брать это в свои головы! — зашипел он и развернулся, чтобы последовать за Азирафаэлем - лишь для того, чтобы столкнуться с ним. Ангел поднял руки, удерживая Кроули на месте, и неожиданно они оказались слишком близко. Снова. Обычно это ничего не значило. Но сегодня что-то было иначе - или, возможно, все было как раз правильно. Потому что, как и давным давно, Азирафаэль поднял руку к щеке Кроули. Она была тёплой и нежной на острых линиях лица демона. — Мне нравятся твои глаза, — тихо произнёс он, в то время как румянец поднялся по его щекам. Его глаза были такими серьезными и… любящими. И прежде чем Кроули смог придумать остроумный ответ, даже прежде чем он успел ухмыльнуться и поднять бровь, Азирафаэль поцеловал его. И снова остановился, отстраняясь с широко раскрытыми глазами. — Ох. Ох, я думал… Я не знаю, как… Я никогда… Мне так жаль… — Тсс, — Кроули прервал его, прижав палец к губам Азирафаэля. — Ох, Ангел… Азирафаэль издал звук, который заставил Кроули улыбнуться. — Представляешь ли ты хотя бы, как долго? — Двадцать лет? — Попробуй в веках, Ангел. И Кроули не был уверен, кто первым потянулся за поцелуем - он или Азирафаэль. Но для второго поцелуя за всю жизнь, длиной больше чем в шесть тысяч лет, это было удивительно.