Подготовка к свадьбе

      Как по вашему выглядит идиллия? Особенно предсвадебная? Ну конечно, всё по закону жанра — счастливая радостная невеста и муж. Просто муж. Перед свадьбой большинство из супругов ведётся себя, будто только вернулись из сумасшедшего дома. Но зато как приятна подготовка к празднику объединения сердец! Все необычно на взводе, стараются сделать всё максимально прекрасно.       Но в нашем случае, слово «идиллия» надо заменить на «бедлам». А вы думаете, что может получиться от союза охотника на нечисть и, собственно, самой нечисти?       Само начало отношений уже пошло по… коту под хвост, если выражаться цензурно. Уж нормальными их можно назвать с трудом: взрослый мужик и парень, которому едва исполнилось 18. И то, если не брать в расчёт то, что Хельсинг охотник на таких, как Одержимый, чьё имя уже говорило само за себя.       Но всё неожиданно разрулилось. И как вы видите, дошло до свадьбы.  — Как думаешь, Эвереста приглашать? — спросил парень, отрываясь от телефона. Роберт, которого будущий супруг оторвал от разбора коробок, отвлёкся от столь увлекательного занятия и в растерянности повернулся к нему.  — Он, наверное, опять в экспедиции. Но если возьмёт трубку — приглашай, — наконец ответил охотник, немного подумав. Одя кивнул, набирая на старом, времён СССР телефоне с трубкой и дли-инным закрученным шнуром, который мог стоять в любой российской квартире, номер старого знакомого. Ладно, будем называть всё своими словами, брата.  — А родителей приглашать? — опять подал голос бес, так и не дождавшись ответа. Хельсинг вздрогнул и, медленно поднявшись с пола, посмотрел на возлюбленного, как на идиота.  — Ты прекрасно помнишь, чем это закончилось в день знакомства. Я до сих пор от и-и-икоты не избавился, — проикав заветное слово, с читаемым ужасом в голосе то ли возразил, то ли испугал самого себя Хельс.  — А в друг в этот раз пригласим — полегчает? — ухмыльнувшись, предложил Одержимый, со смешинкой в глазах глядя на охотника. Тот посмотрел на него с таким сочувствием, будто бы окончательно поняв, что не смотря на скорое 18-летие дьяволёнок так и остался ребёнком. Что и подтвердил своими словами.  — Одь, да ты святой человек, — прошептал Роберт, складывая руки лодочкой, будто молился. Бес неестественно выпрямился, нахмурившись.  — Сейчас ты меня оскорбил, — тихо сказал он, отворачиваясь. Всё, сейчас начнёт смертельно обижаться и истерить.       Хельсинг, немного напуганный поведением возлюбленного, подошёл к нему со спины, обвив руками талию парня, и уткнулся носом в его шевелюру, чувствуя едва уловимый запах цитрусовых. Одич, подверженный таким ласкам, что-то буркнул и начал отпихиваться, но как-то вяло, и всё же смирился и, буркнув что-то на подобии «Овощ с тобой», осторожно повернулся лицом к охотнику и уткнулся в грудь возлюбленного. Но, чёрт возьми, то ли автор попался такой, то ли Хельсу надоело, но тот отстал довольно быстро, снова засев за разбор коробок с весьма сомнительным содержанием.  — Ты костюм какого цвета наденешь? — как бы между прочим спросил Роберт, вываливая на пол книги в потрёпанных временем и историей переплётах. Но потом, хитро прищурившись, добавил, — Или тебе платье заказать?       И в мужчину незамедлительно прилетел телефонный справочник. С трудом увернувшись от тяжёлого и летящего с дикой скоростью предмета, охотник не выдержал и заржал в полный голос, аки конь степной (или кобыла. Смотря на что хватит фантазии). Одержимый рассвирепел окончательно и, шипя на родном мёртвом языке проклятия, кинулся на Хельса, желая придушить будущего супруга. Почему-то мне кажется, что в таких темпах до свадьбы дело не дойдёт.       Но нет. Хельсинг ловко подхватил беса на руки и закружился с ним по комнате, обходя горы коробок и одновременно вызывая у парня рвотный рефлекс. Конечно, от такого-то аттракциона у любого поменяется мировоззрение и просто голова пойдёт кругом, так что совсем скоро Боб свалился в ту самую груду хлама, отбив себе, кажется, обе почки и желание успокаивать Дьявола. Да и не нужно теперь, Одя наконец был тише воды, ниже травы, но только зло покосившись на охотника, прошипел:  — Напомни-ка мне, почему я тебя до сих пор не задушил?  — Может быть потому, что мы пара? — улыбнувшись, ответил, а заодно и спросил Хельс. Одержимый закатил глаза и слез с охотника. — А на что ты рассчитывал, когда я однажды созрел для того, чтобы… как бы поцензурнее выразиться…  — Выебать меня? — решил речевую проблему Хельсинга Одержимый, холодно взглянув на него.  — Именно. Ты ещё тогда заорал как резаный: «ТОЛЬКО ПОСЛЕ СВАДЬБЫ!» Чего ты хотел этим добиться? — поудобнее устроился на коробках мужчина, желая, наконец, выяснить причину табу.  — Совести и гетеросексуальности. Но увы, надежды мои не оправдались — и вот, мы женимся, — как будто бы подведя итог, парень развёл руками.  — Да ладно, чего уж там. Один раз — не пидорас, — махнул рукой, попутно задевая какую-то коробку. Одержимый с сомнением на него взглянул, видимо, посчитал неисправимым и вновь отвернулся к телефону.  — «Не пидорас, не пидорас»… Мне же тогда только пятнадцать было! — пробурчал он, набирая чей-то номер.  — Вот поэтому мы и женимся в твоё совершеннолетие. А то, блин, устроил правила: только в щёчку целовать, да не изменять! — «раскудахтался» Хельс, рассматривая вазу, вертя её в руках.  — Хельсинг, я тебя загрызу, если ты будешь паясничать! Не порть мне праздник! — огрызнулся бес, кинув в возлюбленного тетрадку. Небольшой урон, но зато долетела, в отличие от справочника.  — Силы то прибереги, на брачную ночь оставь, — в своей любимой презрительной манере выплюнул охотник, громче, чем это следовало бы, поставил следующую коробку на пол.  — Аллё, дружок, церемония только через неделю! — улыбнувшись, сказал Одя, прислушиваясь к гудкам в трубке. Но потом, задумавшись, будто для себя сказал. — А ведь ничего со мной так и не сделал…  — Чего? — переспросил Роберт, не отрываясь от разбора вещей. Одержимый лишь только фыркнул и мотнул головой, тем самым говоря, что он ничего не произносил. Да и Хельс не сильно интересовался.       Хельсинг продолжал рыться в вещах, что-то выкладывал, что-то прятал обратно, иногда косился на Одю, беря в руки ту или иную вещь, но тут же откладывал её, потреся головой и тем самым отмахивая разыгравшуюся фантазию. Парень же как будто и не замечал махинаций супруга, нервно перекручивая в пальцах провод и слушая гудки.  — Всё таки я не хочу, чтобы на нашей свадьбе было много человек, — сказал бес, отрываясь от трубки. Роберт подняла голос голову, с сомнением глядя на дьяволёнка.  — Я не уверен. Ну, предположим, Классик, Шизо с Элем, Шрам без никого, Боец, хотя его бы я не приглашал, Джеймс… — начал перечислять охотник, загибая пальцы.  — Не забудь Заводного, он постоянно около Джея крутится, — перебил Одержимый и продолжил. — Ещё Зомби, Кофеман с Вирусом, Соня, Татьяна и…  — И всё. Итак народу слишком много, — оборвал возлюбленного Хельс. — И кстати, я тут вещи разобрал и кое-что нашёл…       Роберт с хитрым видом поднялся с пола, держа руки за спиной, и стал медленно подходить к Оде. Тот, учуяв какой-то подвох, вскочил на ноги и обошёл стол, предупреждающе глядя на будущего супруга. Всё таки не очень хотелось неожиданных сюрпризов, особенно если Боб не показывает их сразу и ведёт себя, как какой-нибудь мошенник.       Но опасениям беса не суждено было сбыться. Хельс ловко перегнулся через стол и водрузил на голову парня что-то колкое. Дьяволёнок, удивившись, снял с себя предмет, чтобы рассмотрет поближе. Это оказался красивый белоснежный венок из какой-то плотной материи и бисера, сверкающего не хуже драгоценностей. Одержимый удивился такому подарку, если это и был такой, и поднял голову на Роберта, ожидая объяснений.  — Это свадебный венок моей матери, — сказал мужчина, с необъятной теплотой глядя на украшение в руках паренька. — Я хочу, чтобы ты надел его на церемонию.       Одержимый ничего не сказал. Он просто улыбнулся.