Жизнь после смерти

Лаборатория СВЗМ. Одно из самых чистых мест в убежище. Здесь, Союз проводит опыты всевозможной жестокости и извращений. Невозможно даже сосчитать, сколько здесь погибло людей. В этой лаборатории и был выпущен тот самый вирус зомби, который заставил весь мир погрузиться в анархию. Именно здесь, Латвии вкололи этот вирус, из-за которого она умерла. В общем — сумасшедшая наука. Очень много полок с разными колбами, пробирками горелками, шприцами и другими непонятными аппаратами. Над всеми полками стоит сам лаборантный стол. Тоже много пробирок, анализатор и какие-то бумаги. Наверное — результаты опытов. Высокая койка с ремнями, чтобы привязывать жертву для обездвиживания. Рядом с ним стоит пустой столик на колесиках и ещё один стол, на котором стоит компьютер. Ещё, можно увидеть что-то наподобие стоматологического кресла. Нет, оно не для того, чтобы лечить Бразилию, который сегодня потерял еще 2 зуба от сумасшедшего удара Польши. Союз чуть ли не силой посадил Россию в это кресло и привязал руки и ноги к нему. — Посиди пока так. — начал СССР, не прекращая улыбаться. — Ты псих, бать, псих… — кричал Россия, пытаясь вырваться, за что получил лёгкий удар током. — Будь паинькой. Были такие, которые так сильно мешали, что получали удары посильнее. Успокойся, я сейчас приду. — сказав это, Союз вышел из лаборатории. Россия не имея возможности сбежать, стал смотреть, что его окружает. Pov Russia. Твою ж мать. Жуткое место. Я и не думал, что отец так хорошо во всем этом разбирается. Слышал конечно от Греции, что он умен в химии, но не знал, что настолько… Никто не знал. Агрх, крепко связал, невозможно нормально пошевелиться, да и голова от удара током ещё болит. Так, нужно осмотреться, чтобы более менее понять ситуацию. В Outlast не играл, поэтому, не понимаю о чем Совок говорил. Я увидел рядом со своим креслом столик на колесиках и стал пересчитывать все лежащие на столе предметы. Скальпель, только один предмет и уже до жути страшно. Какие-то скляночки тёмного цвета, медицинские, ещё не распакованные шприцы. Один большой шприц, наверное, он со снотворным. Брр, с детства не люблю все эти иглы. Так неприятно, когда тебе под кожу вводят какой-то острый, инородный объект. Так, ладно, это не все. Куча бинтов, перекись, жгут, ещё один укол. Особое внимание привлекли большие, медицинские ножницы. Сука, он мне руку или ногу будет отрезать? По телу прошла мелкая дрожь, сердце заколотилось, а в кровь ударил адреналин. Хотелось взять и вырваться. Убежать, не оглядываясь. Но есть одно но. Эти чертовы веревки сковывают мои движения полностью, даже скальпель нельзя взять. Попытки разорвать оковы окончились тем, что у меня теперь точно будут синяки на руках и ногах. Веревки очень крепкие, не один человек, наверное, даже зомби не смогут их разорвать. Остаётся только дождаться отца. Может, я смогу с ним поговорить и он отпустит меня? — Я тут, сынок. — в комнату зашёл отец. Он снял пальто и подошёл ко мне, ехидно улыбаясь. — Теперь, нам никто не помешает. — Ч-что ты собираешься делать? — руки сразу задрожали, глаза стали бегать в стороны, избегая столкновения с Союзом взглядом. Хотелось просто убежать, не оглядываясь. — Шоу ещё не началось. — видимо, отец заметил мой страх. — А у тебя уже руки дрожат и глаза не знают, куда деваться. Успокойся. Дальше будет только хуже… — Аргх… — нельзя показывать свою слабость. Ему это доставляет только удовольствие. — Что ты так ломаешься? — издевался Союз. — Начнём с малого, с пробы крови. Я слышал от Бразилии, что она в тебя, как у зомби — чёрная. Так ведь? -… — язык словно парализовало. Не могу вымолвить и слова. Союз растягивал мои мучения и не спешил брать в руки шприц. Он ходил вокруг моего кресла, играя со скальпелем в руках. Мои глазницы от страха распахнуты настолько сильно, что ещё чуть чуть и яблоки из них просто повыпадывают. По виску скатилась капелька пота из-за стресса и жары. С меня куртку не снимали. — Хм, дайка подумать, почему у тебя чёрная кровь. — Союз положил скальпель обратно на стол и растегнул мою куртку. Он Развязал мои руки. Идеальный момент, чтобы схватить скальпель и вонзить его в отца. Но руки не слушались, будто предсказывая последствия… Сняв свитер и оголив верх, глаза у Совка словно засверкали. И что он там увидел? Забинтованные, кровавые запястья и правое плечо, многочисленные, мелкие синяки и один большой синяк в области груди от удара зомби, и Бледная, как поганка кожа.  — Коммунист меня за ногу, да ты просто чудо! Будешь самым лучшим экспериментатором моих вакцин. — Ч-что значит «Лучшим экспериментатором»? — дрожащим от того же страха голосом спросил я у отца. Тот вместо того, чтобы ответить стукнул себя по голове. — Ой дурак, какой же я дурак. Я забыл, ты будешь не только экспериментатором моих вакцин, но еще и материалом для их изготовления. — В-всмысле материалом? -удивленно спросил я, слегка поддергивая глазом. — Бля, а я думал, ты умнее будешь! — недовольно буркнул старший коммунист и снова привязал мои руки к креслу. — Ну ладно, поясню кратко. Биопсия костей и тканей, анализы крови и ее использование… Брр, ты сам все скоро узнаешь! С чего бы мне начать? Точно! К твоему сожалению я вспомнил, что хотел начать с анализа крови. И с этими словами, отец резкими движениями схватил со стола скальпель и новый шприц. Сука, сердце уже готово выпрыгнуть от испуга типо «Ну нахер, Россия, терпи сам все это». Ладони невольно до боли сжались в кулак, шея и лицо были уже влажными из-за выделяемого от страха пота, который обжигал лицо. По торсу проходила мелкая дрожь, когда отец дотрагивался до него своими холодными и в перчатках руками. Его глаза бегали, в поисках черной венки или области. Вдруг, его внимание наконец-то привлекло забинтованое плечо. Будто, Совок его и не замечал. — Откуда! — грозным и настойчивым голосом спросил СССР, слегка проведя по левому, открытому плечу скальпелем, оставив небольшой порез, из которого мелкой струйкой текла кровь. Боли я не чувствовал из-за бешенного страха. — Я спрашиваю, откуда у тебя этот бинт? — Н-не скажу, это тайна! — быстро и нервно ответил я, не желая выдать Америку, чтобы им тоже не заинтересовались. — Ладно, как хочешь! — отец немного надавил лезвием по кисти руки. По ней тут же потекла кровь, которая, стекая, капала по холодному, серому кафелю. — Я буду резать тебя, пока не скажешь, откуда у тебя этот бинт! — Тебе то какое д-дело? — через уже ощутимую боль прошипел я. — Не хочу и не буду тебе отвечать. СВЗМ столько всего наделал… — Хочешь поговорить об этом? — нахмурившись спросил Союз, убрав скальпель в сторону, но продолжая крутить в руках шприц, через небольшую паузу, он начал. — Год назад, Союз военного захвата мира начал готовить новую атаку, которая бы точно закончилась успехом. Мы планировали превратить всех в неприступных зараженных, которые бы убивали выживших. Множество экспериментов над животными, потом дело дошло и до людей. 3 месяца назад, я наконец-то смог разработать нашу первую вакцину. Она позволяла сохранять мертвое тело и не поддвергать его разложению. Ее нужно было испытать на трупе, свежем, ещё не начавшем гнить трупе. — И, что потом? — спросил я. — Больше, ничего! Задолбал уже! — и с этими словами, Совок положил скальпель и взял вместе него острые ножницы. Конец pov СССР замолчал, он кинул взгляд на рядом стоящий столик. России хотелось узнать как можно больше И, что потом? — дрожащим Спросил — Больше, ничего! Задолбал уже! — и с этими словами, Совок положил скальпель и взял вместо него острые, медицинские ножницы. — Говори, откуда бинт? — Н-нет скажу! — твёрдо и быстро от нервов крикнул россиянин, мотая головой и пытаясь освободить руки с ногами. — Хорошо, сам напросился. — тихо и стебным голосом пояснил СССР, раскрыв острые лезвия ножниц и поднес их к указательному, среднему и безымянному пальцу России. — Могу сразу начать с самого вкусного. Или, говори, откуда бинт! — Х-хорошо… — Россия понял, что отец не шутит и реально может отрезать ему пальцы. — Меня укусил зомби… Когда ещё не была распространена зараза. — Так я и думал. Выжил эксперимент значит. — медленно прошептал Союз, отстраняясь от России, нависая над ним. Не отводя взгляда от плеча, он убрал ножницы в сторону, взяв вместо них скальпель. — Нет, не смей… — сглотнув накопившуюся слюну, произнёс Россия. Тот не ответил и стал разрезать бинт. Попытки вырваться, заканчивались болезненными порезами отца от и так уже окровавленного скальпеля. Его цель — особенная, красная, почти черная кровь России. Полностью убрав бинт, Совку показалось укушенная область правого плеча. Оно гораздо бледнее, чем все тело россиянина. В самом центре красуется напоминание об укусе — темно-фиолетовый, грозный шрам. Не став долго медлить, Совет хищно облизнулся и сильно надавливая, провел по шраму скальпелем. — прекрати… — еле-еле через боль шипел под нос себе Россия. Но маньяк его не слушал и с пустыми глазами продолжил резать плечо России. Все тело напряжено, лицо корчилось от пронзительной боли и неприятного холода все еще холодного скальпеля и ладони Союза, которой он прижал голову России, чтобы тот не вертелся. Из многочисленных и свежих ранок полилась кровь. Не обычная кровь. — Красная, почти черная кровь… — с восхищением прошептал Союз, не отводя взгляда убрал скальпель в сторону, взяв вместо него шприц. — Готов к пыткам? — Н-нет… — вымолвил Россия, слегка всхлипывая, понимая, что это не остановит СССР. — Сделаю вид, что не слышал этого. — кратко ответил ученый, резко воткнув иглу в плечо России и сразу начал поднимать штык. Он уже не чувствовал боли и просто смотрел пустым взглядом в потолок. — Хм, этого будет достаточно. — через минуту ответил СССР и вытащил иглу из плеча России. — Сволочь, ненавижу тебя! — кричал уже немного отошедший Россия и из-за всех сил старался порвать веревки. — Аргх… Как же больно. — Брр, ты меня уже порядком достал! — громко рявкнул Союз и схватил ножницы. — Придётся тебя наказать. Последние слова были томными, медленными. Глаза загорелись, а на лице появилась яркая улыбка. — В-всмыле наказать? — тихо спросил россиянин, не ожидая ничего положительного. — Ты мне руку отрежешь? — Ну почему сразу руку? — также спросил недовольный СССР, мягко взяв Россию за правую ладонь, слегка поглаживая её большим пальцем. — Такая мягкая и нежная кожа, жалко, что её хозяйн плохо себя вёл. Знаешь, я мог бы тебе отрубить пальцы под анестезией и обезболивающим. Но, я не стану этого делать. Почувствуй боль, познай боль. Благодаря тебе мир будет уничтожен, все погрузится во тьму. Столько жертв и времени во имя катастрофической науки. Интересно, стоило ли оно того? После этих слов, Союз грубо схватил забинтованное запястье, слегка сжимая, тем самым фиксируя его. 2 рукой, он поднес уже раскрытые ножницы к 3 пальцам. Неудобно конечно, когда рука России привязана к креслу, но это сейчас мало кого волновало. — Готовься. Сейчас, ты испыьаешь невыносимые ощущения. Постарайся не умереть от болевого шока и не вырубиться. Хорошо? — Сволочь… — тихо прошептал Россия. Указательный и большой палец руки, которая держала ножницы во мгновенье стали соединяться воедино. — Ааааа. — кричал Россия, испытывая душераздирающую боль. Тело словно пронзало, спина невольно выгибалась. Глаза залились горькими слезами. Слышен хруст первых фаланг, ладонь окровавлена, Союз не спешил сразу отделять пальцы от ладони. Наоборот, он хотел помучать Россию и заставить его адски страдать. Снова раскрыв ножницы, он убрал их в сторону и стал осматривать результат. Фаланги висели, отделившись от ладони, кончики трёх пальцев смотрели в пол, держась за уцелевшие участки кожи и нервов. Кровь текла алыми струйками и стекала на и так уже запачканный кровью пол. Глаза России дрожали и смотрели в потолок, захлебываясь в слезах. Россия задыхался и жадно глотал воздух, стараясь нормализовать дыхание. Ноги подкосились, а левая рука сильно дрожала. Разум со временем затуманивался, но сознание похоже не собиралось покидать тело юноши. — Ч-черт. — еле заметно прошептал Россия, зажмурив глаза от новой волны боли. — Убей уже меня! — Знаешь. — начал Союз. — Я сегодня нехочуха и не хочу тебя убивать. Также, я не хочу оставлять тебе эти 3 пальца. И с этими словами, СССР снова приставил лезвия ножниц между 3 пальцами и резко свел их. Пальцы России с шумом упали на пол, заливая все вокруг кровью. Глаза широко распахнулись и дрожали от боли. Хотелось провалиться сквозь землю или биться от стенку, настолько было больно. Сердце колотилось с башенной скоростью. Голова раскалывалась, а правая кисть не чувствовалась. Тело пронзил болевой шок, который заставил Россию сомкнуть веки и потерять сознание. — Черт! — выругался Совок. — Пофиг, че там дальше? После этого предложения. СССР подставил ножницы к запястью России.