Всего лишь игра

Нам было по 16, когда один из нас предложил пойти другому работать в полицию. Была не плохая шутка, на самом деле. Помню как я тогда встал в позу снайпера, закрыл один глаз и с соответствующим плохим звуком показывал как «круто» мы будем выглядеть. Это была несбыточная мечта, кажется. Мы на полном серьезе решили поступать, но через военное училище с начальной подготовкой. Я был астматиком и мне было просто интересно сколько я продержусь. Хотя больше был интерес когда я откину копыта от всего этого. Я много смеялся, шутил, а он был серьезен, как никогда раньше. Я впервые видел его таким сосредоточенным над каким-то заданием, тестом или тренировкой. Когда нам дали оружие, показывали сначала как его разбирать, собирать, тогда для меня все это впервые показалось соревнованием. Я смотрел с упоением на моего апанента, когда у него получалось хуже, чем у меня. Со временем он понял мои намерения, просил нас сначала рассадить, потом перевести его в другую казарму, потом он накричал на меня за мои слова, просто не стал терпеть. Вроде он обиделся, но его косые взгляды на меня во время уроков, тренировок. Он стал стараться намного лучше, он был лучше и я всегда знал это. Просто нужно было подтолкнуть, я верил в него, даже больше чем в себя. Для меня все было шуткой тогда в 16, когда мы выпускались в 18, шли в армию по контракту, потом поступали на службу. Сейчас нам по 26 лет и мы оба работаем в ОМОН. Года 2 назад я предложил ему игру, когда все стало действительно опасно. Смысл игры - быстрее умереть. Как сейчас помню он посмотрел на меня уставшим взглядом. Он не был удивлен и знал, что даже если он не согласится я буду вести игру один. Он тогда пожал мне руку и кивнул. Я был как не в себя рад. Он впервые прикоснулся ко мне. Мне сказали что я нисколько не изменился за годы службы и некоторые были приятно этим удивленны, что я на такой, казалось бы, стрессовой работе нахожу время для шуток. Я не против быть шутом для вас. Пока эта маска существует вы в безопасности сами, не так ли. Вернемся к нашей игре. За два года я получил 43 ножевых ранения - 6 из них были опасными для жизни, 9 пуль - только одна пролетела рядом с сердцем на вылет, но я выжил. На мне было куча шрамов, зажитая дыра рядом с сердцем и много еще чего. Мой друг знает об условиях и тоже с удовольствием учавствует! Я даже самолично делал подсчет его ранений и оно было поразительно. Как по мне он гений в этой работе, серьезно. Я бы хвалил его всего! Честно, он прекрасен во всем. Мне кажется или форма ОМОН'а просто была создана для него! Форма идеально сидит на плечах, подчеркивает его худую, подкачанную фигуру, даже если из-за слоя тканей этого и не видно, но его фигура прекрасна, правда. Ох, боже, а как она сидит на его определенно упругой и объемной попке. Это просто шедевр современного искусства. Просто Пикассо воплоти. Если Бог и есть, то единственное его проявление в нашем мире, по мимо самого мира, - это он. Меня жутко возбуждает, когда он сосредоточенный держит в руках пистолет или даже снайперскую винтовку, которые он просто обожал. Помню некоторые миссии, когда он брал ее с собой. Ласково называл ее Орсис, обглаживал, протирал ее и пытался не оставлять царапин вообще, что хорошо получалось. Он безоговорочно лучший снайпер нашего века. Вы же знаете что все гении нашей современности не признанные? Он явно один из них. Его талантом буквально пользовались на миссиях. Я всегда был рядом на этих вылазках, по крайне мере старался и просился к ним в команду в первую очередь. Со временем мы стали лучшими бойцами в отряде, которых посылали куда-то чаще, чем остальных. Это льстило меня, но переживания сжирали душу. Не могу отрицать того, что на самом деле у меня есть чувства к нему. При том не просто дружеские. Это смесь страсти, отчаяния и запаха дешевого паленого мужского одеколона рублей за двести. Но его запах мне нравился, что вы! Он такой родной, привычный, я бы сказал даже домашний. При одном слове «дом» у меня вспыхивали - как вы думаете? - ужасные, неприятные, нервозные воспоминания. Для меня дом было место, куда я приходил просто потому что было надо. Не было никакой уютной атмосферы, ароматов готовой еды при входе и теплых вечеров у окна. Дом отпечатался в подкорке мозга как то что хочется никогда не вспоминать. Я не буду вдаваться в подробности, у вас и так не мало проблем. Я то знаю. Но с его появлением в моем понимании дома все перевернулось с ног на голову. Он как ураган, как смертоносная песчаная буря! Просто ворвался в мою жизнь резко, после стольких лет безразличности. Просто бум! Бах! Я очень благодарен ему за подаренные совместные вечера, за каждый завтрак и ужин приготовленный его же руками. Даже за упреки в ведении дома или когда он будил меня громким криком «Рота подъем!». Я помню что улыбался тогда настолько искренне, насколько мог. Просто потому что не мог скрыть улыбку. А вы знали, что он смеется настолько заразительно и мило, прикрывая руком личико, что ни у одного человека на земле не могла не появиться улыбка на лице! Он как лучик солнца, даже нет: он и есть солнце! Яркое, улыбчивое и теплое. Настолько, что хотелось обнять, не отпускать и всегда-всегда быть рядом. Рука об руку. Я как сейчас помню, как признался ему в чувствах. Даже мне до сих пор смешно и стыдно одновременно! У меня в голове появилась настолько, по моему мнению, гениальная идея, что я побежал ее тут же реализовывать. Купил очень много роз, взбитые сливки, его любимый швейцарский шоколад и самое дорогое вино, которое только смог отыскать. Не знаю даже зачем, ведь мы не пьем вино. О боже, тогда я просто сидел и пытался успеть снять все лепестки с роз до его прихода, в итоге мне пришлось кинуть некоторые целые рядом с собой и быстро заканчивать начатое. Лепестки роз выводили на полу дорожку в его спальню, когда он зашел я лежал на кровати с розой во рту, рядом стояло пару, о господи, церковных свеч, просто потому что я забыл купить нормальные, 2 бокала с вином стояли на прикроватной тумбочке, рядом коробка с шоколадом. На мне были взбитые сливки, которые активно стекали с тела и мне было до жути неловко. И когда он вошел я попытался произнести на французском это Bonjour настолько сексуально, насколько тогда мог. И я не выдержал и засмеялся! Помню как он стоял в дверном проходе весь красный то ли от освещения, то ли от смущения и пытался придумать что сказать. Тогда был наш первый поцелуй и первый раз. Ах да, я забыл во всем этом потоке воспоминаний рассказать, сколько у него было ранений. Простите, я такой забывчивый! У него было всего одно ранение! Не верите? Посмотрите на количество моих и попытайтесь понять почему. Он умер 4 июня от попадания в голову. Смерть была мгновенная. Стоя рядом с его могилой, держа руку у головы, отдавая честь, я отдал свое сердце. Ты как всегда выиграл, Лейтенант.