Who do I hate, myself or you?

К состоянию Тома очень подошёл бы термин «качели». Всё из-за постоянного перехода из одного настроения в другое. Блондин лежал на помятой грязной постели, уныло глядя в экран ноутбука. Почему именно после столкновения с Робертом его настигает желание что-то поменять в себе? Снова чёртово соперничество! Из-за него начались все беды... Том наконец-то начал задумываться над тем, что нельзя так — продолжать наплевательски относиться к своей жизни и пускать всё на самотёк.       POV Том. Я забрёл на психологические сайты. «Неумение взаимодействовать с другими людьми, жалость к себе, беспокойство только о себе говорит о неразвитых в детстве чувствах, когда ребенку не давали эти чувства проявлять или запугивали по незнанию.» Это правда. «В результате получаем не самое удачное будущее.» И это. «Развитая способность к сопереживанию, состраданию, любви — эмоциональный подъем.» Жаль, что теперь я уже ничего не смогу в себе развить. Так зачем я тогда читаю это? Не знаю... Наверное, чтобы понять свои ошибки хотя бы перед смертью. «В грусти и печали есть воспоминания о прошлых состояниях: любви, страсти, радости. Наполняясь пережитыми когда-то эмоциями, чувственно развитый человек испытывает признательность тому, кто дал возможность их испытать.» Признателен ли я Роберту? Если бы был — я не хотел бы его убить... Но если брать прошедшие времена, детство... Слишком больно вспоминать.       POV автор. Далеко не всех людей интересует психология. Но вот узнать про себя что-то новое, выяснить то, что гложет, было бы интересно большинству. Том думал, что ему грустно. Просто грустно от жизни. Но как бы не так. Смертная тоска. Тоска отличается от грусти и печали своей амплитудой. В неё падают, как в пропасть. Это состояние, обращенное внутрь себя, то есть переживания не за кого-то, а из-за своего собственного одиночества, страдания, брошенности, несчастья. Это тяжелые душевные терзания. В тоске нет положительных воспоминаний о прошлом. Вместо светлых воспоминаний — мучительная душевная пустота и невыносимая боль. У Тома тоска была долгой. Она затягивала, как болото, и цепко держала, не давая подняться наверх. Застревание в страданиях разрушающе действовало на его душу. Страдания как результат неспособности взаимодействовать с другими людьми, радоваться и получать удовольствие. Том впадал в тоску по разным причинам: из-за монотонности действий в жизни, одиночества, а иногда и просто из-за плохой погоды. Но чаще всего это случалось, конечно же, из-за отсутствия главного для него наркотика — Роберта. «Когда человек начинает понимать свои психические особенности, он естественным образом перестает переживать тяжелые состояния.» Том не перестал. «Вместо горечи расставания человек начинает чувствовать легкую грусть и светлую печаль.» Он не начал чувствовать. «Человек уже не переживает жалость к себе, покинутому и несчастному, а испытывает чувство благодарности к людям, благодаря которым может испытывать любовь.» За все эти годы Том ничего из этого не добился. И неудивительно. Он и не пытался. *** Том узнал, что та «любовь», что у него — болезнь. Нормальный человек уже давно обратился бы за помощью. Или хотя бы начал со чтения специальной литературы, общения с единомышленниками на форумах, в сложном случае — с похода к специалисту. «Отношения должны быть комфортными, поэтому не стоит приносить в них жертвы, дабы добиться желаемого.» Конечно... никаких жертв. «Любовь прекрасна. И чтобы она не трансформировалась в мучительную и болезненную, важно придерживаться в отношениях равновесия.» Любовь прекрасна. Какие ещё отношения? «Нужно перестать контролировать партнера.» Это вряд ли, ведь он опасен для всего мира. «Нужно научиться отвечать за собственные поступки.» Ха-ха, да нормальные у Тома были поступки... «Составьте перечень собственных недостатков.» Ну, Том, например, немножко убийственный человек. «Нужно осознать собственные потребности и приступить к активным действиям. Понять, чего хочется на настоящий момент больше всего?» — Убить. «Пойти на курсы повышения квалификации, уехать за границу отдохнуть, завести щенка или начать рисовать?» — Убить. «Без раздумий воплощайте планы в жизнь.» — Хорошо. — Том закрыл сайт. *** Том каждый день проверял сотни капсул со спящими неиспользованными Бобами. Ведь Роберту однажды удалось сбежать из такой, из-за чего у блондина и появились опасения насчёт его клонов. Однако никаких побегов не было, как и революций. Все как лежали, так и лежат себе мирно. Том представил, как после его смерти и смерти Роберта, зачахнет эта лаборатория. А потом, где-то через десятилетия, её вместе с клонами кто-нибудь найдёт. Сохранившихся Бобов наверняка выпустят. Они начнут жить, как обычные люди в обществе. Точно станут знаменитостями, ведь фанаты шоу их обязательно распознают. Некоторые Бобы наверняка сразу погибнут в этом опасном мире из-за отсутствия элементарных умственных способностей. До встречи с Робертом оставалось несколько часов, а Том, вместо того, чтобы готовить грандиозный план убийства шатена, думал о будущем каких-то никчёмных клонов. Но при этом он умрёт... А они будут жить. Блондин скривился от осевшей горечи на душе. Так может... Убить их всех за раз? Прямо сейчас. Они ему больше не нужны и больше не понадобятся. Деньги за шоу, эксперименты... тоже теперь не нужны. Всё осталось в прошлом. Впереди ждёт только смерть. И пустота. *** В итоге спящие клоны были не тронуты. Том закрывал лабораторию, как он думал, в последний раз. Сразу перемещаться к пункту назначения... Нет, лучше пешком прогуляться по лесу. *** Вокруг всё изобиловало яркими, весёлыми красками. В воздухе пахло прелыми листьями, грибами и осенними цветами. Деревья переоделись в пёстрый осенний наряд, словно готовясь к большому празднику. Листья, будто окрашенные волшебной кистью в оранжевый цвет, медленно кружили в воздухе. Затем тихим шорохом падали на землю. Но не все изменения погоды были блондину приятны. Резко подул ветер, заставляя тело покрыться мурашками. Холодно. Продолжилось всё тучами, медленно, но неумолимо собирающимися над головой в суровую команду. Небо основательно потемнело. Возле гордой раскидистой берёзы Том увидел раскинувшую свои лапы гостеприимную ель. Наверняка много путников укрывалось под её защитой от проливного дождя. Том решил поступить также. Дождь начал тихо накрапывать, но затем полил сильно и резко. Том не стал наблюдать, просто опустил глаза к земле в тягучем ожидании окончания и попытался отбросить все мысли. Но долго это не продлилось, ведь думать много есть о чём. *** Роберт вышел на большую поляну. Лесные травы, нетронутые ветром или человеком, застыли в молчаливом ожидании. Сухие и безжизненные, они уже давно отцвели и осыпали семена на грунт, а теперь грустно шуршат под ногами. Солнце садилось. Роберту нравилось состояние природы во время заката, нравилось наблюдать, как меняется небо в это время. Каждую минуту краски неба становились другими. Тёплые солнечные лучи окрашивали облака в оранжевые или в розовые оттенки. Закат вскоре скроется за морем, над пропастью к которому стоял Роберт. Ласковые лучи эстетично отражались в морских волнах. Ещё в здравом уме Роберт часто задумывался пойти по творческому пути. И даже прямо сейчас ему хотелось зарисовать пейзаж, представившийся перед глазами во всей красе. Спускаясь все ниже к горизонту, солнце теряло яркость и становилось красноватого цвета. Вместе с изменением цвета самой звезды, происходили перемены и в окраске неба. Теперь вблизи солнца оно окрасилось в красные, желтые и оранжевые тона. Затем, дойдя до самого горизонта, солнце стало темно-красным, а в разные стороны от него разлилась яркоокрашенная полоса зари. *** Лил дождь. Серая земля казалась поникшей. В грязных лужах бесчисленные всплески дождевых капель. Ровный успокаивающий шум. Совсем не сходится с тем, что сейчас в голове Тома. По веткам деревьев, словно маленькие молоточки, били капли дождя. Вода стекала по деревьям, омывая и очищая. Том вдыхал запах дождя, мокрой листвы и свежей хвои. Всё затихло, закончилось. Дождевые капли на мокрой траве заиграли светом. Тому повезло спрятаться от дождя под еловыми лапами, в мелком природном шалаше, но теперь вряд ли получится выбраться из-под «крыши» сухим — оставшиеся на ней капли не дадут. Однако ему всё равно. Плевать на всё. Ну, по-крайней мере, он так считал. А на деле выпульнул бластером, выжгав в дереве дыру, и пошёл дальше. *** Озолотившийся лес позади дышал, верхушки деревьев плавно покачивались. Песок, на котором стояли устойчивые ноги, переливался цветами уходящего солнца. Роберту по жизни было всё интересно, любые существующие сферы знаний. Даже при помутнении сознания и рассудка он помнил все свои мысли и воспоминания. Недавно шатен вспоминал прочитанные им множество книг. Неосознанно в голове всплыли именно тексты психологических книг, где упоминалась любовь... Перед глазами выстроились строчки, в которые он когда-то вчитывался уйму раз. «Любовь — это не просто восхищение достоинствами, но и принятие недостатков партнера.» Роберт восхищался и принимал Тома полностью. «Любовь — это привычка. Людям удобно быть вместе, считая себя счастливыми.» Том стал привычкой. «Любовь — внутренний наркотик, который отравляет организм.» Том стал наркотиком. «Любовь — это нервное заболевание, вследствие которого человек находится в прострации и может совершать бездумные поступки.» Всё сходится. Роберт знал, что если человек от чувств теряет голову и становится неадекватным, то это не любовь, а болезненная привязанность, от которой нужно поскорее избавляться. Но ничего с этим не сделал. Воспоминания о прошлом, рассуждения о любви, пусть и болезненной, поумерили его пыл. Назначая встречу, он, запирая чувства, намеревался избавиться от одержимого Тома, который слишком много вмешивался в его жизнь. Теперь Роберт не знал, во что выльется встреча. *** В сотый раз отодвинув мешающие на пути ветки деревьев, Том наконец-то наткнулся на ту самую поляну. Блондин заметил возле обрыва одиноко стоящую фигуру и бесшумно направился на встречу. — Не хочешь для начала просто поговорить? — спросил шатен приглушённым голосом. Том остановился. — Том... ты задумывался о том, во что превратилась наша жизнь? К чему мы пришли, чего добились? — не глядя на собеседника, и продолжая стоять на краю пропасти, говорил Роберт. — Ты-то в этой жизни попробовал всё. Ты смог насытиться ею. — сероглазый фыркнул с явной завистью, опустив голову. Минутное молчание затянулось, и Том хотел было начать новую мысль, но когда поднял глаза и столкнулся со стеклянным взглядом врага, застыл. — Да что ты ЗНАЕШЬ?! — голос шатена сорвался на крик. — Ты — и есть моя жизнь! То, чем я не смог и никогда не смогу насытиться!! — Что за... — рука Тома задрожала и сильнее сжала бластер, медленно направляя на впереди стоящий объект. — Ты врёшь! Выстрел. Ловкий уворот противника. Блондин, не глядя куда, бросил бесполезное оружие. И со злобным рыком сорвался на парня. Том врезал правым кулаком. Резко, без замаха. Точно в челюсть опешившему Роберту. Замахнулся левой для следующего удара, но шатен совершил его бросок через бедро, подняв пыль. Том шустро поднялся, включая рефлексы и боковое зрение, реагирующие на движение, а не на объект. Начать во время драки думать, как лучше ударить, вовсе означает неминуемо проиграть бой. Роберт, такой же опытный и обученный, пустился в нападение — движения его были стремительны, иногда едва уловимы глазом, и при этом экономны, не размашисты. Круги вокруг глаз стали светиться ярко-кровавым цветом, словно подчёркивая ярость. Блондин поспевал лишь блокировать удары. Он втянул голову в плечи, сгорбился и слегка опустил голову из-за чужих проворных ног, что вечно старались снова лишить равновесия. Удар шатена с правой был коронным. Бац! — и Том полетел в песок, обдавая пылью. — Твои слова, может, были бы похожи на правду... — парень неустойчиво поднялся, поправил очки и попытался восстановить дыхание. — Если бы ты не стал ходить налево! Побежал. Всё, что было перед глазами — лишь мелькание тёмного и светлого фона. Том даже лица противника уже не различал. Страх и адреналин переполнял. холодная расчётливость и выдержка. — Идиот... — Роберт перед ударом переступил, слегка сместил корпус. — это от безысходности! Что мне ещё оставалось после твоего отказа?! — следил, ждал, чтобы ответить. Холодная расчётливость и выдержка.— Я не знал, но догадывался, что со мной происходит. Я не смог держать это в себе, мне осточертело то, что я зависим тобой. Том ударил изо всех сил. Шатен увернулся, поменял положение ног, отвёл плечо и стал бить жёстко и сильно: в голову, в грудь, а вот и в печень достал. Том скривился от боли. Он бросился на обидчика, забыв обо всём. Плевать на его силу! Не хватит рук, он пустит в дело зубы! Сцепились. Рухнули на песок, взметая тучу пыли. Покатились, дубася друг друга куда придётся... Удары для двоих сыпались со всех сторон — слева, справа, сзади. Драка казалась скоротечной, но было неизвестно, сколько она продолжалась на самом деле. *** Усталость. Ушибы, раны и синяки накрыли обоих. Утомлённые враги с апатичным настроением ложатся вместе на помятую траву. Спокойно валяются, разглядывая звёздное небо. Том приставляет пистолет к виску Роберта. — Ты мне давно нравился. Нет... Я любил тебя столько, сколько себя помню. — блондин подавленно улыбнулся. — Я так устал... — голос парня задрожал. — Твои последние слова? — Том... Не убивай нас. Давай попробуем всё исправить... — Ты шутишь? Исправить? Ты, может, и смог бы... Но то, что натворил я — неисправимо. — Ты убегал от проблем также, как и я. Пора прекращать. — Роберт взял щёки Тома в свои руки, и стал смотреть в глаза, заглядывая прямо в душу. — Или ты сдаёшься? Сероглазый удивлённо уставился на шатена. Круги вокруг его глаз стали незаметнее обычного. — Я просто хочу быть рядом. Всегда. Как в детстве... — Роберт улыбнулся, тихо шмыгнув. — Вечно именно ты переворачиваешь мою жизнь с ног на голову. И как я тебе не надоел, такой безынициативный и депрессивный неудачник... — горько усмехнулся Том. — Не будь меня в твоей жизни, ты бы всё равно нашёл своё место. Из-за этих сравнений ты не замечал собственных успехов и достижений. Мы оба великие учёные, просто ты более зацикленный и невнимательный. — с мягкой улыбкой проговорил Роберт, а круги вокруг его глаз постепенно исчезли. — Если бы я относился к своей жизни не так строго, расширял свои взгляды, ничего этого бы не было... Прости меня, Роберт. — Том крепко обнял своего бывшего врага. После долгих объятий оба долго счастливо улыбались, иногда всхлипывая. — Вставай. — блондин поднялся и подал руку своему любимому человеку. — Хотел быть рядом? Нам предстоит много работы. Идём! — радостно произнёс Том. — Люблю тебя. — И я тебя. Крепко сжав руки, Роберт и Том вернулись в лабораторию.