Часть 1
5 июня 2019 г. в 12:26
От очередного приступа судорожного, задыхающегося кашля всё её тело содрогнулось, а руки невольно сжались в кулаки, отчего ногти чуть ли не до крови впились в ладони, но Сайори, полностью сосредоточенная на другом, не обратила на это внимание. В горле и в желудке раздирало и болело с такой силой, будто она пыталась выкашлять из себя моток колючей проволоки, а не цветы. Холодный пол школьного туалета обжигал, а в лицо дул сквозняк из оставленного кем-то открытым окна, отчего её также и знобило, но когда она попыталась подняться, чтобы хотя бы закрыть окно, то ноги, словно ставшие ватными, подвели её, и Сайори неуклюже плюхнулась обратно на пол.
Прямо сейчас было клубное время, но Сайори всё равно временами с опаской посматривала в сторону двери, не начнёт ли она вдруг поворачиваться, а дверь – открываться, но никто так и не появлялся на горизонте. И вроде бы ей того и хотелось, но отчего же тогда сердце так сжималось и хотелось беспомощно плакать, свернувшись клубочком?
Размышления прервал ещё один неожиданный приступ кашля. Согнувшись чуть ли не в три погибели, Сайори едва не поперхнулась цветами, внезапно забившими ей горло. Всё вокруг стало размытым из-за слёз, а во рту появился привкус крови.
Мерзко, так мерзко.
С неприятным шлепком что-то упало на пол, и кашель наконец прекратился. Сильно дрожа, Сайори поспешно отодвинулась в сторону, стараясь не касаться того, что она только что чуть ли не выблевала. В этой смеси крови и слюней было что-то, похожее на лепестки цветов, но они были в настолько потрёпанном состоянии, что определить, какого они вида, было довольно сложно. К тому же, знания Сайори о цветах были весьма скудные, и подробно рассматривать это... эту... не хотелось...
Сжавшись в углу, она невольно издала что-то, похожее на жалобное скуление.
Она знала, чем болела. Эта болезнь довольно редка и толком не изучена, и из всех возможных людей умудрилась заболеть именно она. Сайори и вправду ужасная неудачница.
И она догадывалась, из-за кого болела.
Это было совершенно не так романтично и красиво, как изображали на рисунках. Ханахаки – это кровь, боль и страх. И, главное, чувство нещадно прожигающей душу насквозь вины. Ведь эта болезнь – доказательство того, что ты и вправду её не любишь, а кто она такая, чтобы навязывать тебе отношения с ней таким омерзительным способом? Как о таком вообще сообщать? «Прости, я знаю, что ты меня не любишь, но ты должен быть со мной, а не то я мучительно умру»?
И как бы ей не хотелось избавиться от этого, денег на лечение у неё просто-напросто не было. Поэтому всё, что ей оставалось, это тихо умирать, стараясь не позволить кому-либо узнать об этом, что становилось с каждым разом всё сложнее и сложнее. Как вот, например, недавно – то, что она резко вдруг поднялась и спешно покинула клубную комнату, кинув лишь сдавленное «Скоро вернусь» (что, кстати, оказалось неправдой. Хотя Сайори не могла быть уверена, для неё каждый раз казался длящимся целую вечность) наверняка показалось остальным подозрительным, и её точно ожидает разговор об этом. Как минимум ты и Моника попытаетесь узнать, что произошло. От мысли об этом Сайори поникла.
Прополоскав рот и умыв лицо, она взглянула на себя в зеркало – вид был просто ужасен: растрёпанная, помятая, уставшая. На автомате она оглянулась в поисках сумки, в которой она в последнее время всегда носила с собой обезболивающее и бутылку воды, но тут же вспомнила, что оставила ту в клубе, из-за неожиданности и паники совсем забыв о ней.
Привкус крови всё никак не исчезал, а из-за умывания холодной водой Сайори мёрзла ещё сильнее, но на этот раз это было более отрезвляющим, чем раньше. Сделав глубокий вдох и выдох, Сайори закрыла окно.
Оставалось ещё избавиться от улик и сделать вид, что всё в порядке. Ну и как можно незаметнее принять обезболивающее.