Французские сладости

      В Большом Зале стоял привычный гомон и шум. Прошло уже несколько дней с начала учебного года, и ученики из других школ обосновались в Хогвартсе, с нетерпением ожидая начала турнира.       Рон, дико смущаясь и краснея, пытался познакомиться с Виктором Крамом, а Гермиона, проведя все каникулы во Франции, надеялась поскорее просветить друзей, иногда приставая к напыщенным шармбатонкам, желая что-нибудь уточнить, чем вызывала у них лишь раздражённые вздохи. — Итак, — начала она за обедом, — буйабес это… — Будь здорова, — перебил её Рон, наливая себе в кубок тыквенный сок, — ты что-то хотела сказать? — Рон! — сердито прикрикнула Гермиона, — Я, между прочим, сейчас говорю про то, что любишь больше всего в жизни! Я говорю про еду. А буйабес — это рыбный суп такой…       Гермиона принялась объяснять, а Гарри, которому уже давно наскучило слушать про буйабес, принялся разглядывать зал. За учительским столом сидела всего пара сонных преподавателей, когда остальные же, по словам Рона, занимались организацией турнира. Слизеринцы хитро переглядывались (впрочем, как и всегда), а за столом Хаффлпаффа группа третьекурсниц лениво обсуждала расписание, иногда поглядывая на Седрика и глупо хихикая. Тот же мило улыбался Чжоу.       Столу Рейвенкло Гарри уделил особое внимание — за ним сидела группа ребят из Шармбатона. Они, всегда одетые с иголочки, прекрасно знающие этикет, всегда притягивали восхищенные взгляды. Во главе девочек сидела Флёр Делакур, поговаривали, что она на одну четвертую вейла.       Среди француженок Гарри с трудом разглядел парня, который казался его ровесником. Гарри даже сначала спутал его с девчонкой — настолько он был элегантен и женственен. Его светлые ухоженные волосы были собраны в хвост, а стройной, дико складной фигуре завидовала даже не только мужская, но и женская часть Хогвартса.       Гермиона продолжила рассказывать про французскую кухню. Уизли понятливо кивнул и, не отрываясь от поглощения жаркого, спросил: — Гарри, дружище, ты кого там высматриваешь?       Гермиона резко прервалась и, проследив за взглядом Гарри, заявила: — Даже не смотри на него, Гарри. Это Драко Малфой, поговаривают, у него дико скверный характер. Вчера хаффлпаффская третьекурсница призналась ему в любви, так он мало того, назвал её дурной грязнокровкой, так и высмеял на весь Хогвартс. Она, бедная, всю ночь рыдала! Рон неодобрительно покачал головой. — Мерзавец, — пробормотал он, указывая на Малфоя куриной ножкой, — если бы он поступил так с Джинни, ух, я бы ему… — Но он же так не поступил, — вступился вдруг за француза Гарри, но поймав недовольный взгляд Рона, поправился, — Нет, если бы он действительно так сделал, то конечно же.       Гарри вдруг подумалось, что та девочка из Хаффлпаффа сильно преувеличила, ведь подобные скандалы мгновенно становились главными новостями замка. — Мальчики, только не ссорьтесь, — миролюбиво сказала Гермиона, — Кстати, Рон, ты знаешь, что такое безе?       Рон громко сглотнул, подавившись пюре. Он задумался. — Э, рыбный суп! — радостно ответил тот, взмахнув вилкой. — Рон! Нет, я же говорила, что безе — это такой воздушный десерт. Ты вообще меня не слушаешь, — Гермиона выглядела обиженной. — Как я могу хоть что-то запомнить, когда я это ни разу в жизни не ел? — начал оправдывать себя Уизли.       Гермиона, явно что-то осознав, радостно хлопнула в ладоши. — Точно! Тебе же надо попробовать, — она огляделась, — Гарри, принеси, пожалуйста, безе, — она жалостливо посмотрела на друга, и тот, согласившись, нелепо взлохматил волосы на макушке и кивнул.       Гарри понятия не имел, что представляет из себя безе, но решил не портить ожидания Гермионы и сразу же направился к столу Хаффлпаффа, здраво рассудив, что, если у слизеринцев и есть безе, то он от них ничего не получит. — Хэй, Седрик, — похоже, Гарри слишком тихо подошёл, раз хаффлпаффец так резко вздрогнул, — Как дела?       Группа третьекурсниц противно захихикала. — О, Гарри, здравствуй. Как ты? Наверняка полон впечатлений после турнира по квиддичу? — Да, причем не совсем положительных, — качнул головой Поттер, — Седрик, знаешь, меня Гермиона попросила, э, в общем, у вас тут есть безе? — Безе? — недоуменно спросил Диггори и оглянулся, — нет, наверное, нет. Спроси лучше у Чжоу, за их столом же шармбатонцы сидят, эльфы должны были постараться для иностранных гостей, — он улыбнулся.       Гарри без промедления отправился к столу Рейвенкло. Благо Чжоу сидела прямо напротив Седрика, и Поттеру не пришлось делать круг по залу. — Чжоу, привет! — Привет, Гарри, я могу тебе чем-то помочь? — спросила девушка и ухмыльнулась.       Гарри непроизвольно покраснел. — Ты знаешь, что такое безе? — решил прямо спросить он, потому что уже спиной чувствовал укоряющий взгляд Гермионы.       Чжоу задумчиво нахмурилась и подперла подбородок рукой. — Это, похоже, что-то из французской кухни? Я не знаю, думаю тебе лучше спросить у кого-нибудь из них, — она кивнула на учеников в нежно-голубых мантиях, — я уверена, они-то знают толк в…как ты сказал? Безе, точно!       Гарри устало вздохнул, столько беготни из-за какого-то десерта! Он осмотрел шармбатонцев, кругом сидели одни девчонки. Гарри очень не хотелось быть осмеянным, поэтому он неуверенной походкой направился к единственному наблюдаемому парню за столом — Драко Малфою.       Заслышав звук шагов, тот даже не обернулся. — Хэй, здравствуй. Ты же Драко, да?       Француз обернулся на своё имя и удивленно уставился на Гарри. — Qu’as? — Гарри догадался, что означает «Что?». — Ты не мог бы мне помочь? Я хочу найти несколько безе. — Qu’as tu dis?       По непонятливому взгляду Малфоя, Гарри показалось, что тот попросту не расслышал, и повторил: — Безе. Б-е-з-е.       Скорость смены эмоций на лице Драко можно было занести в книгу рекордов, как скорость, опережающую скорость распространения света.       Он побледнел, затем как-то позеленел, а в конце его щеки и шея покрылись некрасивыми красными пятнами. — Проваливай, — на ломаном английском прокричал француз и покраснел еще больше, — Idiot!       Гарри, испуганный резкой сменой настроений, развернулся и поспешил к друзьям. Ему казалось, что взгляд француза вот-вот выжжет в нем дыру, которую мадам Помфри не будет в состоянии залатать.       Когда он, наконец, плюхнулся на скамью, друзья обступили его. — Ну что, Гарри? — спросил Рон, — я видел, как ты подходил к Малфою. Что ты ему сказал? — Э, — Гарри замялся, — Да странный он, я подошел спросить про безе, так он меня прогнал. — Вот гад! — вспыхнул Уизли, — наверняка он просто зажал, сам захотел всё сожрать. Лягушатник! — Рон! — одёрнула друга Гермиона, — ты не должен так говорить. И вообще, у нас через двадцать минут зелья со Слизерином, пойдём.       Уизли встал, бормоча что-то про Снейпа и невыполненное домашнее задание.       Выходя из зала, Гарри продолжал чувствовать каждой клеточкой кожи непонятный взгляд француза.       С тех пор это ощущение не покидало его.       Взгляд серых, холодных глаз Драко преследовал его всегда и везде — в коридорах, в обеденном зале, в библиотеке, куда Гермиона притаскивала мальчишек насильно, и даже на квиддичном поле.       Порой, взгляд говорил о явном одобрении, когда Гарри старательно выкручивал очередной затейливый финт на метле, или, когда действительно пытался выучить хоть что-то.       Иногда в его взгляде сквозило неприкрытое отвращение, когда Гарри начинал грубить Снейпу или затевал очередную опасную авантюру в библиотеке.       Это продолжалось день за днём. Самое странное — Гарри начинал к этому привыкать.       А во время выбора чемпионов, Гарри нехотя понял, что видит в чужих глазах самый настоящий ужас.       Гермиона пыталась его убедить, что у него началась паранойя, ведь не может же француз ходить за Поттером буквально по пятам.       Но ведь так и было — куда бы Гарри ни пошёл, Малфой всегда был рядом, и гриффиндорцу искренне хотелось верить, что это совпадение, но чересчур частые шутки близнецов Уизли наталкивали на совсем иные мысли.       За это время Гарри успел детально рассмотреть француза. Поттер знал, что свои длинные волосы Драко иногда заплетает в косу, а во время напряжения начинает поигрывать кончиками волос или наматывать светлые прядки на палец.       У гриффиндорца пару раз возникало желание подойти и поговорить, разъяснить, что и почему, но впервые в жизни не хватало смелости.       Однажды Драко сам подошел к нему и, ухмыльнувшись, сказал: — Так ты теперь чемпион, un heros, что ж, искренне рекомендую прихватить тебе на первое испытание метлу, — хохотнул он, — Смотри, не потеряй голову.       Драко хотел уже убежать, как Гарри прервал его. — Почему ты постоянно смотришь на меня? — J’aime te regarder, — лаконично ответил тот. Гарри совершенно не понял, что сказал ему Малфой, но не придал этому значения.       После этих слов француз развернулся и побежал прочь.       А его слова никак не желали покидать головы Гарри.       И действительно, буквально спустя пару часов после их разговора Гарри подозвал к себе Грюм, тоже посоветовав прихватить с собой на испытание метлу.       Получается, француз действительно хотел помочь Гарри? Но зачем? Решив не рассказывать о произошедшем друзьям, Поттер поспешил на урок.       Первое испытание. Драконы. Теперь Гарри воистину понял, почему Драко предложил ему взять метлу, ведь Малфой наблюдал за Гарри на квиддичном поле и знал, что полеты — почти единственная сильная сторона парня.       Гарри было страшно. Его мантия обгорела, а дракон за спиной, похоже, даже не думал отставать. Он обернулся на трибуну и обмер — Драко не сводил с него глаз, впрочем, как многие другие, но светлая макушка Малфоя сильно выделялась среди гриффиндорцев. Стоп, гриффиндорцев?!       Резко спикировав, Гарри поймал яйцо и полетел в сторону трибун. Драконологи сразу же бросились усмирять Хвосторогу, дабы та не разнесла половину Хогвартса.       На Поттера кинулась радостная толпа друзей. Близнецы Уизли норовили поднять Гарри на руки, а Гермиона интересовалась, как он догадался призвать метлу.       Их торжественные вопли продолжались до тех пор, пока за спиной Гарри не раздался тихий вздох. Поттер обернулся. Перед ним стоял Драко Малфой, робко переминающийся с ноги на ногу. Он деликатно отвел Гарри в сторону и оперся спиной на ствол дерева.       Сейчас он казался Гарри каким-то сказочным, невероятно волшебным. Драко был одет в привычную светло-голубую форму, а его волосы свободно лежали на плечах мягкими волнами. Гарри вдруг оторопел — на левой щеке француза красовалась алая полоса, символизирующая Гриффиндор, которую близнецы Уизли рисовали всем желающим без разбора. — Bonjour. Ты хорошо справился, mon heros, — улыбнулся Малфой. — Э, спасибо, — замялся Гарри, — Ты болел за меня. Почему? — А почему нет? — рассмеялся Драко, — Гарри, — он впервые назвал Поттера по имени, из его уст это нежное «рр» звучало еще прекрасней, — помнишь, что ты попросил у меня в первый день нашего, гм, знакомства?       Щеки Драко заалели, и румянец разошёлся по шее. — Безе, — вспомнил Гарри, — Говорят, это очень сладко.       Похоже, Малфой смутился еще сильнее после его слов. Он сделался задумчивым, а потом, будто что-то для себя решив, кивнул. — Хорошо. Безе так безе…       Драко облизнул губы и вдруг поцеловал Гарри. Тот шокировано замер. Гарри не понял, как, но его руки неожиданно оказались в волосах Драко, крепко притягивая, Гарри восхитился их мягкости. Необычно теплая ладонь Малфоя мягко легла на его щеку. Гарри потянулся вперёд за прикосновением, но Драко вдруг отстранился и заглянул Поттеру в глаза.       Драко выглядел дико смущенным, и в его глазах впервые читался восторг вперемешку с нерешительностью. — Ну как, понравилось? Сладко? — вдруг засмеялся он, крепко сжимая руки Гарри в своих ладонях.       Поттер робко кивнул. — Балбес…       Драко, улыбаясь, притянул гриффиндорца в еще один поцелуй, за тем еще и еще.       И возвращаясь в гостиную, Гарри точно знал, что придет вскоре за добавкой. И всё-таки хорошая эта штука, безе.