Когда мальчики становятся мужчинами

Через три дня у них внезапно сорвалось одно выступление, и на голову молодым людям упал свободный вечер, который они могли провести так, как хотели. Большая часть из них тут же повалила на улицу, чтобы наиграться в снежки и набарахтаться в чистом, выпавшем с утра снеге. ЧанСоб же позвонил ДжеНе. Но она не взяла трубку. Решив, что она занята, он переждал некоторое время и позвонил опять. Снова никто не поднял. Парень обиженно сжал мобильный, будто хотел раздавить его, как собственного врага. Колючие подозрения заползли в закрома души и стали подтрунивать над ним. Наивный, глупый, доверчивый! Нет, что за глупости? Почему при первой же непонятности он начал впадать в панику? Мужчина он, или как? ЧанСоб позвонил третий раз, но получил тот же результат. Время шло, и свободный редкий вечер мог пролететь впустую. Это было ещё обиднее. Холодок пробежал по сердцу. Благо, он знал, где живет ДжеНа. Было не поздно, метро ещё работало, автобусы ещё ходили. Юноша оделся, укутавшись в шарф, и вышел на остановку, откуда быстро добрался до станции и, спустя полчаса, поднялся наверх. Район, в котором жила мадам Ю, был достаточно шумным. Из-за снега на дороге, вдоль которой он шел, образовался маленький затор, но его быстро расчищали. ЧанСоб вошел в дом и был встречен льстивой улыбкой консьержа. Его тут уже знали. За спиной, наверное, называли прищепенцем и приживалой. Но пока между ним с ДжеНой было взаимопонимание, ему глубоко положить на мнение посторонних. - Госпожи Ю нет дома! – услышал он чуть припозднившееся замечание. ЧанСоб остановился. Квартиру, естественно, ему никто не откроет, ключа у него не было. Как-то и речи не шло о подобном. - Я подожду наверху её, - бросил через плечо молодой человек и поднялся на лифте. Подъезд с ковровым покрытием был вычищен до малейшей пылинки, украшен комнатными растениями, картинами и настенными бра, но лишен элементарной вещи – лавочки или стула! Как всегда, шик и роскошь не предполагают удобства. ЧанСоб сел на корточки рядом с её дверью. Почему она не берет? Где она? А вдруг случилось что-то? Нервы опять стали расшатываться. А если она попала в аварию? Ведь дороги оледенели, а она могла не успеть поставить зимнюю резину. А если ей плохо стало на работе? У неё же нет никого, кроме него и родственников, живущих в другом городе. ДжеНа, где ты? Что с тобой? Парень достал мобильный и опять набирал её номер, снова и снова. Гудки становились невыносимыми. Ожидание становилось невыносимым. Приди же, вернись, сомкни его в своих властных объятьях! ДжеНа, черт возьми! Проклятье, где ты? ЧанСоб убрал телефон и положил подбородок на подогнутые колени. Он сполз по стенке и сел прямо на пол. Что это за мука? Что за пытка? Никто не трогает даже пальцем, а в теле словно острые ножи. Его немного трясло. Лицо исказилось от домыслов и самых невероятных предположений. Почему это происходит? Почему безызвестность не проходит? Лифт щелкнул, и дверцы его плавно скользнули в стороны. В укороченном пальто, в красных сапожках на шпильке, ДжеНа выпорхнула из него и тут же застыла, увидев ЧанСоба, сидящего у двери, согнувшегося и поднявшего взгляд при её появлении. Он подскочил на ноги и одним шагом преодолел расстояние между ними. - Сладкий мой, - женщина провела ладонью, с которой стянула перчатку, по его щеке. – ты что тут делаешь? - Я звонил. Почему ты не поднимала? – не в силах успокоиться, дрожал парень. - Я забыла телефон в офисе, заметила, когда уже села за руль. Не хотела возвращаться, - она прильнула к его груди, и он скорее обнял её, прижав сильнее. – так, какими судьбами? Ты не говорил, что будешь свободен. - Случайно получилось, - ЧанСоб стучал зубами. Не от холода, не от чего-либо подобного, а от страха. Страха за то, что могли сбыться ужасные предсказания, которыми его одарили ХенЩик и СоХен, или возможности потерять ДжеНу по какой-либо другой причине. – отменили кое-что из расписания. - Боже, у тебя же озноб, - ДжеНа прислонилась щекой к его лицу и поцеловала его после. – ты не заболел? - Нет, со мной всё в порядке, - молодой человек взял её за плечи и посмотрел в глаза, которые переживающе на него уставились. Он слабо тряхнул возлюбленную. – никогда, никогда больше так не делай! Я испугался, как же я испугался! - Чего? – мадам Ю обняла его, улыбнувшись и гладя по спине. Он ухватился за неё, как утопающий за спасательный круг. – Глупый, чего ты испугался? Что со мной могло стать? Не провалюсь же я сквозь землю! - ДжеНа, я люблю тебя! Как же я тебя люблю, - ЧанСоб сорвался, переволновавшись, и у него ненадолго пропал голос, от переизбытка чувств. Женщина ласково взяла его за руки. - Идем скорее внутрь, счастье моё! – она достала ключи из кармана. – Я безумно рада, что сегодня мы будем вместе. Это самый лучший сюрприз, о каком я не могла и мечтать! ЧанСоб забыл у ДжеНы свой шарф, впопыхах собираясь утром, и унёсся в агентство. Когда она обнаружила его возле зеркального шкафа-купе, то вспомнила о том, какой холод на улице, и тотчас же стала собираться, чтобы отвезти вещь хозяину. Её бедный маленький мальчик мог замерзнуть и простыть. Она уткнулась в теплую шерсть, пахнущую свежим одеколоном, и положила его в сумочку. Если вдруг ребята заняты, то она оставит шарф где-нибудь и сделает вид, что приезжала поболтать с директором. В конце концов, последний и менеджер знают, зачем она к ним ездит. Осторожно, оглядываясь, мадам Ю зашла в ту часть здания, где проходили все тренировки и где располагались артисты, а не администрация. Шум и музыка доносились из-за закрытых дверей залов. Что ж, самое время репетиций, значит, нужно оставить посылку в раздевалке. ДжеНа вспомнила, где она находится, так как была в ней, и смело дошла до неё. Чтобы удостовериться, что никого не застанет врасплох, она постучала. Тишина. Путь открыт. У ИльХуна порвался перетершийся шнурок кроссовка, поэтому он вернулся, чтобы сменить обувь. Запасного шнурка у него не было, а вторая пара кедов была. Переобувшись, он попрыгал и побегал на месте, проверяя, что ему достаточно удобно и тут услышал стук. Кому бы сюда ещё заявиться? Если кто-то из коллег, то можно напугать, а если из коллег-девчонок, то смутить. В любом случае, хотелось позабавиться из-за его вечно неугомонного характера. Дверь открылась и на пороге появилась ДжеНа. Юноша замер, чуть не открыв рот. Она тоже застыла, глядя на него. Они неловко переглянулись, после чего женщина натянуто улыбнулась. - Доброе утро, госпожа Ю, - ИльХун слегка поклонился. – кого-то ищете? - Я? Нет… нет, вовсе нет, - понятно и так, что просто так она бы сюда не пришла. Не воровать же, как клептоманка и не шарить в грязном чужом белье! Как же объясниться, чтобы не выдать ЧанСоба? Он ведь всё ещё не хотел, чтобы друзья знали о них, всё ещё стыдился связи со старухой. Конечно, он давно её таковой не считал, но видимо в подсознании это ещё осталось. - Жаль, я был бы не против… - рэпер решился и стянул с себя футболку, оголившись, якобы находился здесь, чтобы сменить её. Взору ДжеНы предстал стройный юношеский торс с зачатками аккуратных кубиков. – если бы Вы искали меня… Мадам Ю попыталась отвести глаза, но они просились обратно. В новом имидже она ещё не видела этого мальчика. Теперь у него отрасли волосы, его совсем обесцветили и он явно возмужал. Хотя всё равно ещё сохранил подростковые черты. И, кажется, это он постоянно увивается за ней и симпатизирует? ДжеНа сама для себя покачала головой, борясь с видением юного Аполлона. - Прости, что разочаровываю, но в этот раз не тебя, - состроив милое извинение на лице, заверила женщина. - Ничего страшного, ведь я могу надеяться на другой раз? – ИльХун поставил руки в боки, стараясь ненавязчиво себя демонстрировать. Мадам Ю смерила его взглядом, на этот раз оценивающим и более открытым. – Вы ведь, когда-нибудь, наконец-то, загляните сюда ради меня? ДжеНа сжала в руке сумочку. Как же ей вернуть вещицу ЧанСобу? Как при этом не скомпрометировать его? Придется в другой раз. Она улыбнулась и попятилась. - Конечно, ты можешь надеяться, - дала добро она машинально, лишь бы отболтаться, и скрылась. ИльХун озорно сплясал победный танец. Да, она почти у него в руках! Дело движется. Ещё немного, и они передут на «ты», а вслед за этим останется пара шажочков. Дверь распахнулась и вошел серьёзный ХенЩик. - Ты где запропастился? – взметнул он руки вверх. – Мы из-за тебя перерыв устроили пятиминутный! - Иду я, иду! – ИльХун подбежал к нему, схватив свою без надобности снятую футболку, и радостно поведал. – Я сейчас виделся опять с мадам Ю! Она пообещала, что у меня есть надежда! - Замолчи! – рэпер испугался от резкого шипения ХенЩика, которое тот выдал сквозь зубы, пригвоздив товарища к двери за плечи. – Забудь об этой даме, ясно? - Почему? – ошарашено прошептал ИльХун и начал отходить от броска друга. – Ты что, всё ещё не равнодушен к ней? У вас ещё что-то есть? ХенЩик сжимал и разжимал сомневающиеся пальцы, державшие парня. Что он скажет? Он не имеет права выдавать ЧанСоба, пока тот не разрешил. Это будет некрасиво. И врать о себе тоже желания нет. - Нет, у нас ничего больше с тех пор нет, - честно признался он. - Тогда никаких ко мне претензий! – развел руками ИльХун. - Пожалуйста, хотя бы не ори о своих попытках состряпать романчик с ней! НамДжу может узнать, ты этого хочешь? Хочешь причинить боль девушке, которая тебе доверилась и отдалась? - Нет, - опять присмирел младший и стыдливо кивнул. – я буду тих и скромен. Обещаю. ХенЩик отпустил его и вышел. Значит, тут опять была мадам Ю? Искала ЧанСоба? У него ещё есть шанс нагнать её. Молодой человек припустил и пробежался по этажу, достигнув лестницы и услышав цоканье каблуков чуть выше. Он рванул вверх и через пять секунд увидел спину той, которую искал. - ДжеНа! – окликнул он её. Та остановилась и обернулась, удивившись. – Постой, я только на два слова… - Что случилось? – насторожено вгляделась в него она. - Ничего, послушай, - ХенЩик собрался с мыслями. – я знаю всё о вас с ЧанСобом, но… оставь его, правда. Зачем ты играешь с ним? Зачем разыгрываешь чувства и любовь? - Что? – мадам Ю оскорблено сощурила глаза. – Почему ты думаешь, что я играю и обманываю? - А разве нет? - Я должна перед тобой отчитываться? – ДжеНа хотела прикрикнуть на него, но одумалась и осадила себя. Как странно, ещё два месяца назад ЧанСоб убеждал её не играть с ХенЩиком, а теперь всё с точностью до наоборот. Она надела на лицо непроницаемую маску. – Я не играю с ним. Можешь не переживать. - Если что, имей в виду, - парень опустился на ступеньку и грозно прожег её взглядом. – он не я. Он может и сломаться от твоих козней. И, поверь мне, я сделаю всё, чтобы ты заплатила за это. - Спасибо за предупреждение, - ДжеНа лукаво улыбнулась. Достав из сумочки вязаный лоскут, принадлежавший любовнику, она протянула его ХенЩику. – передай, пожалуйста, ЧанСобу. Он забыл, и я приехала только для этого. Молодой человек осторожно взял шарф, как будто в нем могла лежать, свернувшись, ядовитая змея, и, попрощавшись, поспешил вернуться на репетицию, пока его не потеряли. Подойдя к другу, он сунул ему принадлежащую тому вещь. - Держи, тебе передали. ЧанСоб сжал пальцы на мягкой шерсти и, минуту пораскинув мозгами, воззрился на ХенЩика. - Она была здесь? – тот кивнул. – Она ещё здесь? - Не знаю, кажется, у директора, - пожал товарищ плечами и поймал второго за запястье. – да, стой ты! Куда намылился? Сейчас репетиция продолжится. - Почему она не нашла меня? – в глазах ЧанСоба заискрились дьяволята, подсыпающие уголь в печь ревности. – Почему она через тебя передала? - Чтобы тебя, дурака, не компрометировать, если кто увидит, чего не ясного? – ХенЩик недоумевающе посмотрел на него и, махнув рукой, отошел. Любовь к этой бизнес-вумен совсем снесла ему крышу. ДжеНа пригласила ЧанСоба посидеть в кафе и они пили кофе возле витрины, сквозь которую виднелся проспект, покрывающийся очередной порцией снега. Довольные, они обсуждали свои планы на ближайшее будущее. О далеком они редко заводили речь, потому что это тут же заканчивалось фразой мадам Ю «боже, когда тебе будет тридцать, мне уже стукнет сорок!». На что парень лишь улыбался и говорил, что она всё равно будет молодой. - Какие у тебя идеи на Новый год? – поинтересовалась она. - Я всегда с семьёй отмечаю, - потупился он. Больше всего ему бы хотелось встретить волшебную новогоднюю ночь с ней, но он понимал, что этого никак не объяснить родне и он должен быть дома тридцать первого числа. – нас отпускают на два дня сразу после вечернего выступления накануне. - Ясно, - растеряно зазвенела ДжеНа ложечкой. - Хочешь со мной поехать к моим? – выдал ЧанСоб. Это был серьёзный шаг, но он должен был предложить его. Пусть родители будут в шоке, но он любит эту женщину и в любом случае никогда не станет оглядываться ни на кого в своих чувствах. - Нет, не стоит, - покачала она головой. – я прекрасно понимаю, как это будет выглядеть и не хочу попасть в такую абсурдную ситуацию. И тебя в неё загонять не хочу. - Рано или поздно это всё равно случится, - твердо отрезал молодой человек. Мадам Ю подняла на него глаза. Он серьёзно? Или он о чем-то другом? О признании их пары среди его друзей? - Давай не будем забегать вперед, - ДжеНа скрыла внешне волнение, но внутри гнилая жажда свободы и фальшивая вечная молодость, всегда требующая развлечений и отсутствия оков, запищали, будто на них наступили. Она до сих пор не была замужем и не собиралась, потому что все попытки сожительства с мужчинами терпели фиаско. В ком проблема, в ней или в них? Но одно ДжеНа знала точно, что чем легкомысленнее относишься к происходящему, тем проще и безболезненнее всё выходило. Сколько раз, как только она собиралась обрубить свою вольницу, всё рушилось, ломалось, превращалось в руины. И теперь было страшно при одной мысли о каком-то там знакомстве с родственниками парня. - Я завтра поздно освобождаюсь, но могу приехать, - переключился ЧанСоб, видя, что тема забралась в тупик. - У меня встреча с деловыми партнерами. Что-то вроде корпоратива в честь слияния, - мадам Ю протянула руку и накрыла ладонью руку юноши. – я не приглашаю тебя, потому что тебе в первый же раз это до жути не понравилось. Там будут подобные и всё те же типы. - Да, я не хочу бывать на таких мероприятиях. - А когда всё закончится – я не знаю, - ДжеНа попросила счет. – так что, к сожалению, завтра встретиться не получится. Я буду скучать и думать о тебе. - Я тоже, - ЧанСоб перевернул руку и сжал пальцами ладонь возлюбленной. Рассчитавшись, они вышли на улицу и медленно пошли по припорошенному тротуару. В паутине снежинок оставались их неглубокие следы, тут же перекрывающиеся следами множества спешащих людей. Они предпочитали как можно реже браться за руки в общественных местах. Хотя хотелось и тянулось безмерно. Но ЧанСоб был артистом и одна фотография поклонниц или папарацци могла перечеркнуть его поднимающую голову карьеру. Молодой человек поглядывал на кожаную черную перчатку ДжеНы и представлял, как однажды будет смело идти с ней рядом, не прячась ни от товарищей, ни от всего мира. Но сегодня этого не случится и, простившись на углу, они разошлись, каждый в свою сторону. Ему было недалеко до общежития, поэтому подвозить его смысла не было, а женщина забралась в машину и умчалась к себе домой.