Mein Land

Наконец-то! Август, 2019 год, огромный тур Rammstein по Европе закончился и парни могут спокойно отдохнуть. Все знатно устали за эти два месяца. Как-то вечером, около недели назад, Рихард предложил снять дом на берегу тёплого океана под солнечными лучами, и абсолютно каждый был только за. Вот и решили мужики отдохнуть вместе, по-мужских, в окружении пальм и экзотических попугаев... возможно, и дам тоже. Вот, проходит неделя с этого предложения, и шестёрка музыкантов уже летит в самолёте. Все в предвкушении, всем хочется поскорее окунуться с головой в бирюзовые воды океана... И через десяток часов им достаётся возможность это сделать. Из аэропорта какого-то тихоокеанского острова парни быстро добрались до своей виллы. К счастью, она находилась у самого побережья, поэтому они все кинули свои чемоданы, переоделись в плавки и побежали к океану. Пауль с Рихардом переглянулись. Вспомнился концерт в Барселоне, и с милой улыбкой Пауль взял соло-гитариста за руку. – Нет, мы не геи! – резко крикнул Рихард, когда все на них посмотрели. А Тилль встал раком, и тогда Флаке оседлал его, как своего собственного коня. Полные энтузиазма, Флаке, Тилль, Рихард и Пауль побежали к водичке. Оливер и Кристоф стояли в стороне и смотрели на парней а-ля: «Вы ебанулись?». – Похоже, мы тут единственные адекватные остались, – с кривой, будто бы сожалеющей улыбкой сказал Олли. Кристоф улыбался точно так же. – Кто сказал, что я с тобой? Это скучно вообще, – сказал Шнайдер. Сожалеющая улыбка Кристофа сменилась на самую тупую. Он с криками умирающей чайки побежал к манящим водам Тихого океана, а затем пластом прыгнул на них. Оливер наблюдал за всем с крайним недоумением, но не сдержался и тоже пошёл к воде. Все плескались как дети, иногда топили друг друга – весело же, почему бы и нет. Иногда приятно забыться и вести себя не на свои 50, а на 5. Они недолго купались. После этого мужики пошли обратно в виллу, но внутри их ждал сюрприз. В холле на одном из бамбуковых кресел сидел загорелый молодой мужчина южно-американской внешности. Как только он услышал, как парни зашли, он встал и стал говорить на очень ломаном английском с испанским акцентом. – Ола! Ои, простьите, я забылся и сказал на испаньщком... Я хотел сказать, добры день! – быстро затараторил незнакомец. – Ты кто? – спросил Тилль и медленно стал подходить к нему. – Так ви что же, не знаете? Сами же позвонили, позвале! Я Рикардо Милошс, мужьской стриптизьор. Все ошарашенно посмотрели на Рикардо. Они же не звали сюда никого, да и не говорили, что вообще собираются уезжать из Германии! – Ой... Подожди здесь, – сказал вокалист и увёл друзей чуть дальше, чтобы обсудить это событие. – Да давайте оставим его! На денёк... Он вообще горячий парнь. У меня, вроде, уже даже встал, – рассмеялся Круспе. Пауль ударил Рихарда в плечо и нахмурился. Никто не понял этого жеста, кроме самого Шоле. На это последний виновато улыбнулся. Тогда Ландерс нахмурился ещё больше. – И правда, давайте оставим. Кто-то же деньги наверное потратил, пригласил его, – невинно улыбнулся Пауль. – Ах ты... – хотел было сругнуться он, но вовремя прикусила язык. – Ребята, а может не стоит? – вмешался Ридель. – Все-таки мы его не знаем совсем. – И что? Зато как он горяч! – тоже добавил Флаке и облизнулся, посмотрев на бразильца. – Кто ещё «за»? – спросил Линдеманн. Руки подняли все, кроме Оливера. – Прости, Ларс, но все хотят его оставить. А ты можешь пока что заняться чем-нибудь другим. Оливер тяжко выдохнул и ушёл в другую часть виллы. – Ох, ну, щтош, где я могу переодеться? – спросил Рикардо. Тилль указал ему на дверь в туалет, и бразилец вместе со своей сумкой скрылся за ней. Всё долго переговаривались. Наконец они договорились, что да как будет. Благо, их вилла была частью большого комплекса, и они позвонили менеджеру, чтобы попросить много алкоголя и прочих вредностей. На огромном музыкальном центре парни решили поставить плейлист из самой лучшей музыки, которую могли найти. Естественно, там порой встречались и треки их авторства. Первой заиграла песня Kiss – I Was Made For Loving You. Под неё тут же вышел их стриптизер в красной косынке и трусах в расцветке флага США. – Ох, а он действительно горяч... Секси-фрау совратит его сегодня, я вам клянусь, – сказал Кристоф и облизнулся. – Ещё чего! – в один голос прикрикнули Рихард и Пауль. И тут началась эта вечеринка. Играла самая разная музыка, все уже скоро стали пьянющими в хлам. Лишь Оливер, который вскоре тоже пришёл, не пил. Кристоф был, наверное, самым пьяным и то и дело лез к Рикардо. Он где-то нашёл женский парик и помаду, которой очень криво намазал губы. Милос невинно улыбался и отказывался от сладких поцелуев фрау Галины. – Да я вообще... Трезв! Как огурчик! – сказал он, когда Оливер сказал ему, что пора бы уже остановиться со спиртным. Но тут же Шнайдера вырвало, и он ушёл в ванную, где вскоре и уснул. Ларс извинился перед Рикардо за своего друга и увел куда-то – судя по всему для того, чтобы угостить чем-нибудь не алкогольным. – Эй, Флаке... – тихо сказал Тилль и подобрался к Лоренцу, что сидел на мягком диванчике и пил бутылку с виски. – Чего тебе, старый хмырь? – А хочешь, я с тобой «Bück dich» сделаю?... – ухмыляясь, спросил он. – Нет.. Ик!.. Не хочу... мне уже на сцене от тебя достаточно досталось... – Ну че ты, как баба ломаешься? – Ой, да ну тебя. Ладно, пошли... Флаке взял Линдеманна за тяжёлую большую руку и увёл в одну из спален. Пауль и Рихард в то время сидели немного поодаль друг от друга, но смотрели в глаза. Они выпили довольно немного. – Ты, Пауль, за языком следи. Сам ведь сказал, какой этот бразилец хороший. Вот и иди ебись с ним, – с претензией сказал Рихард. – Ах я?! Это ты первый его горячим назвал! Пошёл нахуй, изменщик. Уйду я от тебя, посмотрим как ты тогда запоешь! Рихард виновато прикусил губу, затем встал с дивана и встал на колени перед Ландерсом. – Одним отсосом ты свою вину не искупишь, так что иди нахуй. – Только если на твой, – улыбнулся он, а затем тихо запел. – You so beautiful... Мужчина взял ладонь своего возлюбленного в свою и продолжил петь. Когда закончил, он спросил: – Ты меня прощаешь? Пауль вздохнул и закатил глаза. – Конечно да, идиот... Они обнялись и тоже ушли куда-то. Гостиная осталась пустой.

***

Настало утро следующего дня. Самыми первыми встали Пауль и Рихард, так как почти не пили. Они спустились в гостиную и первым делом пошли умыться, но в ванне обнаружили спящего Кристофа. Они разбудили его. – Мыххмхв... где мой сладкий Рикардо... – промычал он, а затем резко проснулся. По нему было видно, что вчерашних событий мужик практически не помнил... – А черт его знает. Выйди отсюда, а. Нам тоже нужно умыться вообще-то, – сказал Рихард, и Шнайдер покинул санузел. Вскоре проснулись и Флаке с Тиллем. Флаке шёл так, будто бы у него в жопе карандаш – видать, ночка весёлая была. Они спокойно сели на диван, будто бы ничего не случилось, и стали ждать своей очереди в ванную комнату. – Кстати, а где Ларс? – вдруг поинтересовался Флаке. – Не знаю. Эй, Рихард, Пауль, Шнайдер, вы знаете где наш Олли? – Нет... Пошлите его искать. Всё вместе они начали обыскивать комнаты, но никак не могли найти Лариса. Да уж, он и вправду незаметный. Но вскоре они набрёли на небольшую спальню в отдалении ото всех. И угадайте, кто там был? Правильно, там был Ридель. Он вылез из-под одеяла из-за шума позади. – Э-э, Оливер, ты что тут забыл? – Олли, кто это там?.. Пошему нам не дают поспать... – послышался ещё один голос. И из-под Риделя выглянул полусонный бразильский стриптизер, что был у них вчера. – Пиздец ты даёшь, дружище, – с искренним удивлением сказал Рихард. – Но это уже не наше дело. У мальчиков там свои мутки, оставим их. – Да, пожалуй... – согласились остальные и ушли. – Ох, мне тожье пора! Прости, мой милый Оливьер, но я дольжен идти! Рикардо быстро собрал свои вещи и убежал из комнаты. А Ридель остался лежать на кровати, и всё, что у него осталось от прекрасной прошедшей ночи – это красная расписная головная повязка, которую забыл взять бразилец. – Я найду тебя, meine liebe... – тихо сказал он и прижал повязку к себе, вздыхая остатки запаха своего любовника.