Enjoy the cool moments. There will be some, a lot even!

Если бы ты сказал Лукасу десять лет назад, что это будет его сегодняшняя жизнь, он бы посмеялся над тобой, прежде чем назвать сумасшедшим. Если бы ты сделал то же самое с Элиоттом, он бы сказал, что ты глупый оптимист. И все же, они были здесь. Конечно, бывали и плохие дни, но, как и предсказывала Люсиль в то роковое субботнее утро, эти моменты были лучшими. Лукас лежал в постели на животе, обеими руками держа подушку, в которую он зарылся лицом, пытаясь не заснуть. Элиотт лежал, приподнявшись на локте, и рисовал узоры кончиками пальцев на спине Лукаса. — Если ты будешь продолжать в том же духе, я снова засну и опоздаю на работу, — проворчал Лукас, уткнувшись в подушку, не пытаясь остановить его. Элиотт усмехнулся, прежде чем поцеловать его в плечо, и продолжил водить пальцами по коже. — Может быть, именно этого я и хочу. Я имел в виду то, что сказал вчера вечером. Я все еще думаю, что ты должен просто позвонить и сказать, что заболел, чтобы мы могли остаться в постели весь день. Лукасу пришлось прикусить губу, чтобы сдержать стон от этой мысли, которая в данный момент не казалась такой уж плохой. Он даже не помнил, когда в последний раз болел, чтобы не идти на работу, а если бы и заболел по-настоящему, то не возражал бы, ведь это означало бы провести этот особенный день в постели с любовью всей его жизни. — Помнишь, какой у нас сегодня день? — внезапно спросил Элиотт, словно читая мысли Лукаса, который не мог удержаться от улыбки. Он вытянул шею, чтобы посмотреть на лицо Элиотта. Несмотря на то, что он просыпался рядом с ним каждое утро уже почти десять лет, Лукас все еще не мог поверить, как красиво Элиотт выглядел по утрам. Солнечные лучи играли в его волосах, придавая им золотистый оттенок, трехдневная щетина, завораживающие глаза смотрели прямо на него, и у Лукаса все еще перехватывало дыхание, как и ровно десять лет назад, когда он впервые вошел в гостиную. — Это была первая встреча в общем зале. — ответил он, убирая руку из-под подушки, чтобы нежно погладить Элиотта по щеке. Элиотт наклонился к Лукасу и прижался губами к его запястью. Затем он накрыл руку мужа своей и прижал ее к лицу. — Это был один из лучших дней в моей жизни, — объяснил он, глядя Лукасу прямо в глаза. — Один из? — младший усмехнулся и повернулся на спину, а Элиотт лег на него сверху. — А какие же тогда остальные? — Их очень много. Тот вечер, который ты провел в моей квартире, наш первый поцелуй, когда мы рисовали фреску, когда мы решили, что будем жить минута за минутой. Однажды ты согласился переехать ко мне. Несколько лет спустя я сделал предложение, и ты согласился. Той ночью ты впервые назвал меня своим альфой, и мы спарились. Конечно, есть еще наша свадьба, и как я могу забыть нашу первую брачную ночь? Я до сих пор помню, как ты… Это было слишком для Лукаса, который не мог больше сдерживаться. Он высвободил руку из объятий Элиотта и обнял мужа за шею, притягивая его к себе для поцелуя. Он почувствовал, как Элиотт улыбается ему в губы, когда он схватил его за талию и прижал их бедра ближе. Лукас оторвался от поцелуя и застонал, почувствовав эрекцию Элиотта сквозь тонкую ткань боксеров. — Я люблю тебя. — сказал он, уткнувшись лицом в шею Элиотта. —  Я тоже люблю тебя, детка. Я так тебя люблю. За эти годы они столько раз повторяли эти слова. Во время секса, в такие же ленивые утра, как сегодня, перед уходом на работу, но Элиотт никогда не казался таким нервным, как сегодня. Это беспокоило Лукаса, который отстранился, чтобы взглянуть на мужа. Его начало слегка трясти, и он опустил глаза, не осмеливаясь взглянуть на Лукаса. — Что случилось? Элиотт, поговори со мной. — Лукас схватил его за лицо и заставил посмотреть вверх. — Скажи мне, что случилось. — Это глупо. — вздохнул Элиотт, усмехнувшись. — Что бы это не было, если это приводит тебя в такое состояние, значит это не глупо. Нет ничего, что могло бы… — Я хочу ребенка. Лукас вдруг почувствовал, что его сердце пытается вырваться из груди. Они уже говорили о создании семьи, но это было еще до того, как они поженились. В последний раз, когда они говорили об этом, они даже не спаривались. И все же, по какой-то причине, мысль о ребенке с Элиоттом зажгла что-то внутри Лукаса. Время было бы идеальным. У них обоих была хорошо оплачиваемая работа, у них был дом с огромным задним двором. Да, родить ребенка прямо сейчас не было бы… — Послушай, — начал муж, вытряхивая его из своих мыслей, — забудь, что я сказал. Иди сегодня на работу, и мы постараемся забыть этот разговор. С этими словами Элиотт сел на кровати, но нет, это так не работает. Лукас схватил его за руку и потянул вниз. Прежде чем его муж успел что-либо сделать, он перевернул их так, что Элиотт оказался на спине, а сам Лукас оседлал его колени, не давая ему снова попытаться уйти. — Ты не можешь просто сказать это и уйти! — он почти зарычал, прижимая руки к груди Элиотта, не давая ему лечь. — Я же говорил тебе, что это глупо. Мне не следовало ничего говорить. Лукас подавил желание закатить глаза на мужа и вместо этого покачал головой. — Я говорю тебе, ты сейчас ведешь себя глупо. Я тоже хочу ребенка! И вдруг, как будто эта фраза нажала на какие-то переключатели внутри Элиотта, который начал широко улыбаться ему. — Неужели? — удивился он, глядя Лукасу в глаза. — Конечно, глупышка! Я просто не ожидал, что ты скажешь это в таком разговоре, без предупреждения. — Ты уверен? Ты действительно хочешь ребенка от меня? На этот раз Лукас закатил глаза и широко улыбнулся. — Элиотт, я хочу этого. Я хочу ребенка от тебя. Я хочу создать с тобой семью. Этого было достаточно, чтобы убедить Элиотта, который испустил визг счастья, запустив пальцы в волосы Лукаса, прежде чем притянуть его к себе для страстного поцелуя. — Клянусь тебе, детка, я сделаю все, что в моих силах, чтобы стать лучшим отцом, — выругался он, как только оторвался от поцелуя. — Что бы ты ни хотел или в чем бы ни нуждался, просто скажи, и все будет твоим. Я буду готовить тебе горячую ванну с пеной каждый вечер, а потом я буду тереть тебе спину, мыть волосы. Все, что захочешь. Я займусь стиркой, посудой, приберусь в доме. Тебе не придется ничего делать, кроме того, как отдыхать. Лукас закрыл глаза и запрокинул голову назад. Внезапно он почувствовал, как рука Элиотта ласкает его все еще плоский живот, и застонал от этого ощущения. — Ты будешь таким красивым, когда в тебе будет наш ребенок. Я не могу дождаться, когда ты забеременеешь от меня и живот будет показываться. Ты будешь еще красивее, чем сейчас. Вот и все. Они сделали это. Они не могли ждать больше, они хотели детей сейчас. Лукас открыл глаза и увидел, что Элиотт смотрит на него похотливым взглядом, вернее, на его живот, как будто, он уже все это вообразил. — У меня течка на следующей неделе, — сообщил он своему возлюбленному, как-будто тот не знал об этом. — Я знаю, — ответил Элиотт, все еще поглаживая Лукаса по животу. — Возьми отпуск на всю неделю. Я сейчас же прекращу принимать противозачаточные. У меня будет пара дней, чтобы избавиться от этого. — Значит, мы это сделаем? Ты правда этого хочешь? Интересно, — подумал Элиотт, наконец оторвавшись от Лукаса. Его улыбка была такой широкой, что Лукас на мгновение испугался, как бы он не поранился. — Черт, да, мы сделаем это! — Лукас ответил с такой же улыбкой на лице, которая медленно превратилась в ухмылку. — А до тех пор, может быть, мы могли бы попрактиковаться, чтобы быть готовыми к моей жаре. Он почувствовал, как под ним задрожали бедра Элиотта, и внезапно Лукас понял, чем они будут заниматься весь день.