Благородный металл

Их нашли охотники, на рассвете, после красной звезды, предзнаменовавшей войну, как говорили жрецы. Два мальчика, без одежды и чумазые, без страха встретили охотников. Мордашки, перемазанные ягодным соком и мертвая змея скуди рядом – ядовитая, между прочим — доказывали, что мальчишки не пропадут. Их взяли с собой в деревню, где ими заинтересовались. Они не были детьми последней войны – до ближайшего поселения было почти трое суток пути, дети, на вид примерно семилетние, вряд ли прошли бы этот путь через лес. Они не были родственниками, это точно. Один – смуглый и невысокий, черноволосый, как и все здесь, точно был потерян кем-то из племен. Второй же… Слишком светлая кожа и прозрачные, словно воды реки Линх, глаза явно выдавали в нем чужака. Но мальчишки держались друг друга, как родные, так что их было решено не разлучать. В итоге их принял в свою семью жрец, сказав, что так угодно богам. Старшего назвали Китлали – звезда, как та, красная, что знаменовала их появление. Он и правда сиял ярче других детей, уже с детства выказывая навыки лидера. Второго мальчишку назвали Ицтли – нож. Молчаливый и серьезный, он ни с кем не смог подружиться, кроме своего брата. Так и повелось. Время шло, мальчики прославились как умелые воины и охотники. Старый Верховный особо приблизил к себе Ицтли, чувствуя в нем силу. Они оба вместе прошли воинское испытание, блистательно справившись, но Ицтли ждало еще одно испытание – от богов. Он вошел на закате в сияющий последними лучами заката храм, убранный цветами и нагой, как при рождении. Послушно прилег на алтарь и выпил сок м’банги, дарующий сны, навеянные богами. Он выжил и утром вышел сам из комнаты. Его брат всю ночь ждал его у входа, молча оперяя свои стрелы. Когда Ицтли вышел, Китлали набросил на него накидку, скрывая недостойную воина наготу. И в первый раз на памяти жрецов довольно улыбнулся. Время шло. Ицтли не чурался воинских занятий, постигая и премудрости жрецов. Надо было многое выучить – и грамоту, чтобы суметь записать на стенах храма хронику, и обряды, согласованные с календарем. Это было очень важно. Ицтли после посвящения в младшего жреца, назначили наставника для обучения. Китлали же, лишенный той силы, что была в его брате, предпочел путь воина. И когда они уже разменяли второй десяток лет – половина жизни, как считалось, Китлали умер. Обычная завоевательская стычка, но у местных было новое оружие, словно из сияющего обсидиана. Им Китлали отрубили левую руку – важную, связанную с сердцем. Итцли словно сам умер, увидев брата на носилках, мертвого и недвижимого, лишенного руки. Красивое (как он считал), лицо, было бледнее, чем обычно, и забрызгано уже засохшей кровью. Ицтли не дал похоронить брата. Бросился на поклон к Верховному, обещая что угодно. Его горе было столь велико, что Верховный сжалился. Нельзя было терять время, так что тело Китлали доставили на верхушку пирамиды. Ицтли сам, обжигаясь, выковал для него новую руку – из блестящего, нежного живого золота, что только недавно родилось, на рассвете – только такое могло бы помочь. Он принял тогда много сока м’банги, надеясь на милость богов, на вдохновение от них, провел несколько дней у горна без сна, пока Верховный удерживал его брата у врат, не давая уйти окончательно. В ту ночь было неспокойно. Верховный взывал к богам под речитатив жрецов, пока Итцли, содрогаясь, прикреплял золотую руку к плоти безжизненного тела брата. Он уже не знал, во что верить, когда Китлали судорожно вдохнул. И закричал. Небо сходило с ума, закручиваясь тучами вокруг них, молнии раз за разом били вокруг алтаря, пока полуослепший от вспышек Итцли смог подобраться к алтарю. Китлали был жив, дышал хотя бы. Рука, под ударами молний, ставшая просто невыносимо прекрасной, двинулась. Сомкнулась в кулак. Золотые пластины на ней медленно сократились, вставая на место. Боги приняли их мольбу. Китлали медленно приподнялся с алтаря, осмотрел все вокруг новым, изменившимся взглядом, и притянул золотой рукой Итцли к себе. Наверное, со стороны, это выглядело, как тихий разговор между братьями. Но на деле Итцли неслабо удивился, когда к его губам прижались твердые, неуступчивые губы брата. Китлали целовал его не в знак благодарности, как бывало раньше, когда они были детьми – нет, он целовал его как мужчина – мужчину. Как равного. Желая большего. Итцли еле оторвался от требовательных губ и вознес хвалу богам. Его брат был жив. – Позже, – шепнул он, помня, что его еще ждет расплата с Верховным. Брат кивнул, понимая. Ту ночь Итцли не запомнил четко, слишком много пьянящего вина на радостях он тогда выпил. Верховный раз за разом брал его, словно женщину, обещая многие блага… Но верить ему было нельзя. За свою власть Верховный был готов зубами глотки грызть, так что Итцли не обольщался. После удачного обряда Верховный расщедрился. Несколько ремесленников плавили для него золото, которое он щедрыми мазками, вкупе с речитативом заклинаний, оставил на теле Итцли, рисуя ритуальные узоры. Потом и сам приник к горячему телу, вздрагивающему от боли, желая получить свою плату. Он пришел на рассвете к брату, прижался к сильному телу, с облегчением выдохнув – не один, сумел удержать, и заснул мертвым сном. Ягоды м’банги дарили силы ненадолго, потом следовало хорошенько поспать. К вечеру его снова разбудили и проводили к Верховному. Итцли был зол, но подчинился. Утром Китлали, еще даже не забрезжил рассвет, разбудил его. Нежные поцелуи на теле, так не вяжущиеся с обликом воина… – Кто станет следующим Верховным? – шепотом уточнил он, прослеживая пальцами золотые узоры на воспаленной, покрасневшей коже. Итцли сразу проснулся от такого вопроса. – Думаю, Ксаонани, он дальше по списку жрецов, – прошептал в ответ он, чувствуя, как непозволительно близко находится брат. Но отторжения это не вызывало. Китлали подтянул его ближе, заставляя открыться. Дождался кивка – и медленно овладел, входя внутрь так тягуче и сладко… Итцли застонал от удовольствия, не в силах сдержаться. Возможно, он именно этого всю свою жизнь ждал. Не зря же боги вернули ему брата! – Я хочу, чтобы следующим стал ты, – Китлали двинулся резче, развернул брата боком, чтобы было удобнее шептать. – Слишком много людей между мной и Верховным, – признал Итцли, подаваясь навстречу. – Оставь это мне, – Китлали чувствительно прикусил алеющее ухо, словно сто раз так делал. Им потребовалось около полугода. Кто-то из жрецов падал с крутых ступеней в подпитии, кто-то задыхался ночью от видения. Кого-то тихо душила стража в тюрьме, едва только Итцли выбрался повыше. Праздник весны, главный в году, Токстатль, Итцли встретил уже будучи новым Верховным. Он лично выбрал самого прекрасного юношу из племени и месяц неусыпно следил за ним. Совершив жертвоприношение, он, наконец, выдохнул. Боги приняли его и Китлали, не покарали. И жизнь их пошла привычным чередом, пока солнце совершало великий круг. Раз за разом, привычная колея – разве что Итцли усовершенствовал обряд жертвоприношения. Обсидиановый нож с трудом резал грудную клетку, но вот золотая длань Китлали… Это было эффектнее. Брат, как и боги, не возражал. Их любили в городе. Проблемы начались за пару дней до прибытия чужака. Тсотнани, самый красивый парень в городе, шочимики для Уицлипочтли, ухитрился в последнюю неделю перед праздником жертвоприношения перебрать пьянящего сока и избить одну из своих ритуальных жен, требуя от нее чересчур много. Девчонка, не сдержавшись под побоями, чувствительно прикусила ему главную мужскую гордость, сделав Тсотнани немужчиной. Итцли, вызванный стражей, с грустью осмотрел место происшествия. Тсотнани, ползающий по полу в луже своей крови, больше не мог быть шочимики, это было ясно, как день. Бог принимал только цельных, нетронутых мужчин, без ранений. За неделю такое не заживет, даже если целители очень постараются. День прошел в колебаниях, кого же назначить на почетную роль – а следующим утром охотники сообщили, что поймали чужака. Могучего и белокожего, прямо как Китлали. На это стоило взглянуть. Современный мир был слишком современным, для Стива, по крайней мере. Даже после потери половины всех, кого он знал, мир не останавливался. Пережить первый смутный год ему удалось, пусть это и было сложно морально, но Стив справлялся. Он помогал оставшимся людям по мере сил, восстанавливал хрупкое равновесие. Ходил на встречи с выжившими и с болью в сердце слушал их одинаковые истории. Иногда требовалась и помощь Капитана – беспорядки все еще возникали, но значительно реже. Ничего, кроме моральной помощи, оставшимся не требовалось, а ее как раз Стив предоставить и не мог. Каждый раз на собраниях он слушал истории про распылившихся родных и близких – и каждый раз перед глазами у него словно вставали те товарищи, которых он потерял. Это было тяжело. Иногда Стив встречался с Тони. Это было тяжело, учитывая, что Старк не горел желанием его видеть. Они оба потеряли слишком много в том бою. Как забавно поворачивалась жизнь – раньше он хотел такого спокойствия. Постоянные миссии, спасение людей на самом деле сильно выматывали психику, Стив боялся постоянно не успеть, не спасти… Не успел и не спас. А жизнь его стала очень простой и спокойной. Размеренной. Даже нечем было отвлечься от постоянных мыслей про свои потери. Стив советовал людям двигаться дальше, но сам не чувствовал в себе такой готовности. Он хотел свободы – и получил ее, в полной мере. Ту самую дерьмовую свободу, когда не знаешь, куда приткнуть себя и жалеешь, что желание сбылось. На деле же обретенная свобода оказалась весьма… скучной. Он так жаждал спокойной жизни, но, столкнувшись с ней, не знал толком, что делать. В самом начале, в первый год, он был еще нужен, но сейчас, когда люди начали понемногу залечивать свои душевные раны, Стивен Роджерс оказался выброшен за борт. И просто плыл по течению. Ситуацию немного спасала Наташа. Появлялась регулярно, два раза в неделю, притаскивала продукты и заставляла Стива говорить, вытаскивала его из раковины. Он не особо хотел, ему и в молчании было нормально. Не комфортно – он бы так не назвал это. Но Стив отчаянно пытался нащупать прежнего себя, найти снова хоть какую-то опору под ногами – и все равно тонул в повседневности, механически отмечая в календаре – вот еще один день прошел. Без них. Все изменилось, когда на имя Стива (и откуда только адрес узнали?) пришла посылка. Доктор Стивен Стрэндж и с того света умудрился его достать. Стив походил вокруг небольшой коробки, разглядывая. Посылка была отправлена, судя по штемпелю, почти три года назад. Стрэндж неплохо доплатил, чтобы ее принесли с задержкой именно в этот день. На новый адрес Стива, куда он переехал только полгода назад, и который ему вообще полагалось не знать. Чертовы маги. Мелькнула мысль позвонить Тони, или хоть Наташе, но Стив отмел их прочь. Не сейчас. Стрэндж отправил посылку ему, так что он без колебаний рванул тонкий картон коробки. Внутри было много-много тех самых навязчиво липнущих шариков пенопласта, в которых Стив нашарил конверт и довольно длинный карандаш, словно кустарно сделанный из ветки дерева. В письме Стрэнж многословно извинялся, что допустил такие ошибки и потери – три года назад писал письмо! – и предлагал Стиву исправить хоть часть из них. Даже намекнул, что и с Таносом все получится. Стив перечитал письмо еще несколько раз. «…видел в одном из вариантов будущего… исправить… не налажай… опасность… исполнение желаний…» В письме была подробная инструкция к этому странному карандашу, оказавшемуся магическим артефактом. Стив молча вернул все в коробку, пытаясь привести себя в чувство. Стрэндж особо предупреждал в письме, что это может быть опасно. И исполнимо только сегодня. И что Стив может вернуть себе самого дорогого человека. Над этим стоило поразмыслить… Как и предупредить Наташу и Тони, хотя бы. Как всякий здравомыслящий человек, Стив должен был это сделать. И все равно за полчаса до полуночи, оставив небольшое письмо для Наташи, на всякий случай, она должна была к нему прийти послезавтра, уже увлеченно чертил странный магический круг на полу гостиной карандашом-артефактом. Ноутбук рядышком приветливо подмигивал экраном – лунные фазы, все дела, Стив не разбирался. Он просто нацепил свой порядком износившийся костюм Капитана Америка, щиты, закрепленные на запястьях, он тоже не забыл. И сейчас, сверяясь с рисунком, чертил на полу большой круг со странными символами. Пришлось отодвинуть диван, но когда это могло ему помешать? Прямо образец здравомыслия, да. Стив сам себе хмыкнул, сомневаясь в собственном психическом здоровье, и переключил вкладку на ноутбуке – атомные часы, все как Стрэндж сказал. Если ничего не выйдет, тогда он точно сдастся Наташе и команде психологов, потому что гостиная сейчас точно выглядела, словно пристанище любопытного сатаниста, хорошо хоть курицу не пришлось резать. Он встал точно в центр круга, поглядывая на экран. Полночь скоро. Стрэндж, если конечно не поиздевался над ним предсмертно, сказал, что все произойдет в полночь. Стив тщательно завернул карандаш в салфетку и отправил его в сапог, благо тонкий артефакт был, легко вошел. Пригодится, если вдруг что. Еще раз проверил крепления щитов. Улыбнулся нервно, понимая, что сейчас он точно ведет себя ненормально. Часы мигнули, показав полночь. И ничего не произошло. Стив успел разочароваться в себе и в магии в целом, когда круг неярко засветился вокруг. Кажется, Тони говорил, что даже атомные часы не совсем точны… Он пришел в себя ранним утром. Стив лежал на мягкой, влажной земле, чувствуя запах от перегнивающих листьев – удушливый и сладковатый. Он открыл глаза. Вокруг странно и незнакомо щебетали птицы, деревья, кажется, стремились к небу, а его окружал все сужающийся круг из полуголых туземцев, разрисованных красным. И они направили на него копья. Копья, прости Господи! Стив засмеялся от абсурдности ситуации – у него что-то получилось! когда в шею, чуть повыше формы, воткнулась тонкая иголка. Потом еще и еще, в щеки тоже, туземцы явно умело управлялись с духовыми трубками тоже. И Стив вырубился, чувствуя, как ноет истыканная иголками поверхность кожи. Кажется, он пришел в себя быстрее, чем от него ожидали, так что Стив едва успел увидеть что-то странное – кажется, он был в какой-то туземной деревушке. Рядом что-то весьма вонюче чадило из костра, когда кто-то рядом заметил, что он очнулся. Сдул прямо в лицо с ладони фиолетовый порошок, вдохнув который, Стив снова заснул. Когда он пришел в себя снова, вокруг было довольно темно. Он точно находился в каком-то помещении. Везде удушливо пахло странными, незнакомыми ему цветами. И, кажется, он был привязан. Стив напрягся, чувствуя еще странную слабость – не иначе, на тех иголках был яд, но ладони только слабо дернулись, даже не порвав цепь. Ему надо было еще немного времени, чтобы восстановиться. И, желательно, поесть бы, он таким голодным себя не чувствовал с момента пробуждения после ледяной гробницы. Рядом кто-то задвигался, почти невидимый в полумраке, придвинул к губам Стива чашу, позволяя глотнуть. Стив благодарно принял воду, постепенно вспоминая, что и как его привело сюда, где бы оно ни было, это сюда. У Стрэнджа было весьма специфическое чувство юмора, стоило признать, потому что Стив теперь, когда его глаза привыкли к полумраку, мог ясно различить местного туземца. Невысокий, смуглый, в набедренной повязке и с заплетенными в волосах яркими перьями птиц. Разрисованное красной краской лицо оставалось бесстрастным, пока он давал напиться пленнику. Потом туземец огладил липкой ладонью его голый живот, – какого хрена? куда делась его форма? И гортанно проорал своим: – Он живой! Из-за плотной занавески на дверном проеме ему радостно заорали в ответ. Стив попробовал двинуться, понимая, что хотя штаны с подсумками остались на нем, все выше пояса с него стащили. И щиты тоже. Но карандаш в сапоге он чувствовал. И, кажется, он сломал магический артефакт, потому что прямо сейчас его осколок чувствительно упирался ему над щиколоткой. – Тащите его к жрецам, пусть посмотрят, – велел туземец. Занавеска колыхнулась, впуская четверых весьма крепких на вид ребят, так же разрисованных узорами. Стив озадачился было – они явно говорили не на английском, это можно было понять по артикуляции губ, но сломанный карандаш в сапоге мигом тыкнул его в уже порядком подранную щиколотку. Все ясно, магия хоть тут помогла. Низкорослые ребята с сомнением посмотрели на Роджерса и подозвали еще двоих. Вшестером они взвалили на свои спины широкую доску со Стивом на ней и медленно поволокли наружу. Стив мигом уверился, что находится точно не в Штатах – слишком уж различалось то, что он помнил, и то, что видел, лихорадочно вертя головой. Небольшая деревня, где явно не знали современных технологий. Стива, словно почетное блюдо, вытащили из укрепленного глиной небольшого домика и потащили дальше его носильщики. Он видел вокруг все тех же невысоких смуглых туземцев, в юбках из листьев и иногда – из грубой ткани. Все они были раскрашены, видимо, ритуально, красной краской на лицах и обнаженных телах, и все носили украшения из грубо обработанного золота. Женщины радостно восклицали, сопровождая его кортеж, и осыпали Стива сильно пахнущими лепестками местных цветов. Детишки, смуглые и весьма чумазые, довольно сопровождали его, перекрикиваясь, пока вся процессия не дошла до… Стив не поверил своим глазам сначала. Огромная, сверкающая золотым блеском от утреннего солнца пирамида майя! Носильщики под ним тяжело вздохнули и, перераспределив вес, пошагали по высоким ступеням, умудряясь почти не перекосить носилки, так что Стив мог с первых зрительских мест наблюдать, как постепенно приближается вершина, под тяжелые вздохи туземцев, вынужденных тащить на своих плечах суперсолдата. До вершины его, впрочем, не дотащили, свернули на половине, занося в сильно пахнущий незнакомыми ему благовониями вход. Полумрак тщательно обработанных коридоров сменился темнотой, потом снова появился свет – факелы нещадно чадили, закрепленные на стенах, но было хотя бы видно. Стива с носилками сгрузили на довольно высокий ложемент и оставили там одного, носильщики быстро смылись, явно стремясь оказаться отсюда подальше. Стив подергал цепочки, чувствуя, как они понемногу поддаются. Да, в случае чего, он сможет вырваться. Но сейчас ему было чертовски интересно подождать, что будет дальше. Он давненько уже не ощущал такого прилива любопытства – и даже если придется выбираться потом из Амазонки на своих двоих, он был готов подождать и посмотреть. Для начала из бокового входа, не того, откуда его принесли, появилось четыре девчонки. На вид – все те же туземки, но помоложе и почище, одна так даже совсем симпатичная, на взгляд Стива. Рассмотрев Роджерса, лежащего, словно он тут был индейкой на праздничном столе, девушки заохали восхищенно, тихо зашептали что-то друг дружке, стеснительно смеясь. Стив пока не двигался, стараясь сохранять на лице благожелательность, хотя губы так и пытались расползтись в улыбке. Девчонки, наконец, решились подойти к нему, подтащили привычно откуда-то со стороны небольшие ведра с водой и приступили к ритуалу омовения – ну, как это понимал Стив. Приятно-прохладная вода, слабо пахнущая местными цветами, нежные ладошки смущающихся девушек… Кто-то другой мог бы подумать, что он в раю, но Роджерс пока не расслаблялся. Самая симпатичная из девушек, нахмурившись, потрогала его штаны, явно не соображая, как их снять. Коротким, с палец, ножичком ей тоже не удалось порвать ткань, зато другие на нее зашикали, когда она в азарте чуть не поцарапала живот Стива. – Посмотри, какая у него белая кожа, Т’Шена! Не навреди! – зашипела одна не хуже разозленной кошки. – Верховный не одобрит, если ему пустят кровь! Т’Шена, явно разозлившись, спрятала нож, подхватила комок водорослей, служивший тут вместо мочалки и начала яростно, до порозовения, намыливать плечи Стива. – Вот Верховный пусть с него и снимет это! Девушки от этих слов снова смешливо прыснули, словно это было отличной шуткой. Стив заинтересовался. – Верховный? – и тут же понял, что совершил ошибку. Он сказал это по-английски. Вероятно, артефакт не работал в обе стороны. Ну, или не работал, потому что Стив сломал его. Девушки недоуменно покосились на него, не понимая, даже отошли на шаг. Стив улыбнулся максимально дружелюбно, чем, видимо, растопил девичьи сердца. – Бедняга шочимики, даже говорить не умеет, – сочувственно протянула Т’Шена. – Ну, ничего, может и научится. Да’Ла, может, снять оковы, как думаешь? Спину тоже надо помыть. Одно слово не перевелось, но Стив не стал заострять на этом внимание, понимает большинство – и уже отлично. – Охотники захватили его вчера утром только, – с сомнением протянула девушка с двумя весьма массивными кольцами в нижней губе. – Он может быть опасен. Говорят, ему пришлось дать сок м’зенги, чтобы он спал и не сопротивлялся. Много сока. Все четверо критически посмотрели на Стива. Тот дружелюбно улыбался и, кажется, нападать не спешил. Вздохнув, девушки попробовали просовывать ладони под Стива, чтобы обмыть его спину. Напоследок начисто вытерли тряпицей и, полюбовавшись еще немного, ушли. Оставшись в одиночестве, Стив подвигал плечами. Руки, вытянутые над головой, немного начинали затекать, но пока все было терпимо. Доктор Стрэндж, кажется, обещал ему исполнение желаний? Возвращение любимого человека – но пока что Стив, признаться, не понимал, как связано его местонахождение и слова мага. Был, конечно, шанс, что он где-то напортачил с кругом, но знать это точно он не мог, рисунок скопировал вроде верно. Да и кто их разберет, этих магов? Несколько минут в тишине – и он дождался. По коридору к нему кто-то шел, явно зло и недовольно переговариваясь с сопровождающими, но слов пока было не разобрать, только интонации. Знакомые интонации. Стив похолодел, узнав их. – Ну и где этот поразительный пленник? Ради чего меня разбудили так рано? Голос этот Стив узнал легко, гораздо сложнее было опознать Брока Рамлоу на вид. Он чуть шею себе не вывернул, когда вся небольшая процессия показалась из коридора. Первым шел Брок, и Стив едва сдержал смешок. На первый взгляд командир СТРАЙКа в туземном наряде выглядел непривычно. Потом, рассмотрев, не смог оторвать взгляд. Брок Рамлоу, командир его огневой группы поддержки, приспешник Гидры и вообще весьма беспринципный и жесткий тип, выглядел необычно. Стив даже на секунду прикрыл глаза, но увиденное уже не развидеть, зрелище так и крутилось перед глазами. Кажется, он не сможет это забыть больше никогда. Традиционная набедренная повязка, провокационно низко держащаяся на бедрах. Босой. И множество тонких золотых цепочек на груди и плечах, сплетающиеся в прихотливую вязь, так прекрасно оттеняющие смуглую загорелую кожу и небольшие, острые от холода каменного помещения соски. Стив сглотнул, когда рассмотрел, что все эти цепочки, соединяясь, были прицеплены к весьма изящным на вид кольцам в сосках Рамлоу. Пирсинга он не ожидал и это был как удар по голове. Золотые прихотливые узоры вились по коже на всем доступном для обозрения теле, походя на странные татуировки. Стив нехотя для себя признал, что было эстетически красиво. Да. Не больше. Как-то не готов он был к такому великолепию на предателе, пытавшемся, между прочим, подорвать его. Брок склонился над ним, тихо звякнув цепочками. Казавшиеся весьма массивными, круглые золотые серьги качнулись в его ушах. – Поразительно, до чего светлая кожа. И уставился на Стива почти в упор. Светло-карие, почти желтые глаза, умело подведенные черной краской, вызывали смутное беспокойство. Стив смотрел на него в ответ и не видел ни капли узнавания. Как и не замечал ни шрамов, ни следов от того страшного взрыва. Брок выглядел почти как тогда, когда они вместе работали – если откинуть в сторону экзотический наряд и непривычно длинные волосы с заплетенными в них золотыми побрякушками, свисающими на выбритые виски. Да, золота на Броке было навешано столько, словно на каком-то диком африканском царьке. – Он сильный, – признал Брок. Свита сзади довольно забормотала. – Подойдет. Развяжите и отведите его в комнату для шочимики. – Рамлоу? Брок? – наудачу позвал Стив. Тот недоуменно нахмурился, не понимая. – Не знает нашего языка? Где его нашли? Приведите охотника, пусть расскажет, где его поймали. И удалился, даже не обернувшись. Его свита, шесть человек местных, одетых немного побогаче, чем люди в деревне, быстро разомкнули его кандалы, опасливо косясь на сильные мышцы пленника. Но Стив и не собирался сопротивляться. Он все никак не мог понять – почему Рамлоу? Он уж точно не был самым дорогим человеком для Стива, но… Но он был связан с Баки. Так что Стив, приободрившись, последовал по длинным коридорам, кажется, пронзающим всю эту усеченную пирамиду, за провожатыми, очень стараясь выглядеть неопасно. Ему не особо верили, но вели куда надо. Судя по ощущениям, они прошли почти всю охрененно огромную пирамиду насквозь, пока Стива не подтолкнули к большим дверям. Он смело вошел, с изумлением оглядывая огромную комнату, прекрасно обставленную – по сравнению с тем, что он видел в деревне. Сопровождавшие его внутрь не пошли, заняв почетную стражу возле дверей, Стив слышал их негромкие разговоры. В основном обсуждали его мышцы и светлую кожу. Упомянули со смешком какого-то Китлали, чертовски похожего на Стива телосложением. Кажется, он попал по адресу. Оставалось только понять, где искать Баки и как вернуться с ним домой. Стрэндж обещал, что у него будет время для его миссии, но, сколько точно, Стив не знал. Ему хватило и уверения, что примерно неделя, ему бы хватило. Пока что все шло неплохо. Особенно когда Стив обнаружил в дальней комнате весьма неплохую купальню. Там же лежал и комплект местной одежды. Стив растянул ткань, пытаясь сообразить, как ее надевать и хмыкнул – маловата будет, туземцы и правда все мелковаты, особенно против него. Даже не сказать чтобы высокий Брок все равно немного возвышался над окружающими. Мда. Брок. Стив прекратил медлить и быстро вымылся, решив оставить при себе свою одежду и ботинки, пока сможет, тем более что артефакт он терять не хотел, даже сломанный. Как оказалось, скорость приведения себя в порядок сыграла ему на руку – в самой первой комнате туземцы только расставляли блюда на столе. При виде Роджерса они пугливо замерли, но, не встретив агрессии, продолжили свое дело. Тишком поглядывали на Стива, улыбались широко и искренне. Проходя мимо него, некоторые так даже кланялись. Стив не понимал, что происходит. Брок Верховный, это он уяснил уже. А он сам тут каким боком? Стив почти что ожидал какой-то помпезности, свиты, на худой конец, фанфар. Брок появился один, не сказать, чтобы эффектно. Просто открыл дверь, оставив своих по ту сторону, прошел к столу и присел на подушки, разбросанные вокруг стола. Стив и под себя подгреб парочку. Они приятно шуршали и пахли морем, набиты водорослями, наверное. Брок смерил его оценивающим взглядом, широко улыбнулся и начал трапезу. Стив тоже потянулся к странным пирожкам, стоящим ближе всего к нему, когда дверь снова открылась. – Китлали, ну наконец-то, – добродушно проворчал Брок. – Баки? – воскликнул Стив одновременно с ним, вскочив на ноги. Новоприбывший был очень похож на Баки. К черту, это и был он, Стив узнал бы его в любом виде! Даже в местной одежде, увешанного кучей побрякушек и с золотой рукой. Это-то и сбило Стива с толку. Пока он замер, осознавая, Баки уже вытащил довольно длинный нож грубой ковки и приготовился обороняться. – Что он несет, Итцли? Новый шочимики? – вполголоса уточнил он у Брока. Тот, не заморачиваясь, наблюдал за представлением. Похоже, отметил Стив, он был уверен, что Баки сможет справиться с ним, и не опасался. – Да, хорош, правда? – сверкнул улыбкой Брок. – Он не говорит на нашем. И жестами показал Стиву снова сесть за стол. Растерянный Роджерс послушался, не отрывая от них взгляд. Баки сел возле Брока, даже и близко не признав Стива! Кажется, в магии всегда присутствовал какой-то подвох. Стив был готов схватить Баки, да хоть обоих, и вернуться домой. Но Стрэндж сказал «примерно неделя», а как вернуться самостоятельно, он не знал. Да, стоило признать, в его плане были серьезные просчеты. – И как ты объяснишь ему, в чем его роль? – поинтересовался Баки, с аппетитом уминая кусочки мяса. Нож он держал под рукой. Да, и рука Баки… Стив же не ошибся и это золото? Пока что таких технологий он тут не видел, но рука действовала не хуже вибраниумной. – Придумаю что-нибудь. Вечером представим его на празднике горожанам, потом будет пир. Попробуем поскорее все сделать. – Брок? Баки? – попробовал еще раз Стив. Те подняли на него глаза, но явно не поняли, что он говорит. – Стив, – он ткнул себя в грудь, как во всех тех фильмах про первый контакт, что смотрел раньше. – Стив, – ткнул еще раз. Потом показал рукой на Брока. – Он пытается с нами говорить, что ли? Откуда только взялся такой, что по-нашему не понимает, – Баки первый ткнул себя в грудь и представился, – Китлали. – Итцли, – повторил жест Брок. – Охотники нашли его неподалеку от водопада в лесу, в дне пути отсюда. – Так там же ничего нет, даже деревни никакой. Баки еще раз, более пристально окинул взглядом Стива. – У него странная одежда. И слишком светлая кожа. Он не отсюда, может, из дальних чужаков? Помнишь, привозили похожего показать, в столицу везли? – Точно, – Брок оживился. – Да, их большая лодка разбилась, они еще тоже языка не знали. Ну, значит, все ясно. Стиву кусок в горло не лез, пока его беззастенчиво обсуждали. Да и как объясниться с ними? – Ты, – Брок указал на Стива. – Тебя ждет великая честь. Во время мастерски исполненной пантомимы Стив не выдержал и засмеялся. Пока Брок пытался на примере пирожка показать, как его будут любить и почитать в городе, Баки не отрывал от Стива взгляд. – Кажется, понял, – Брок с сомнением осмотрел пирожок-Стива и надкусил. – Видишь, как все просто. – Он над тобой смеялся. – Да ладно, ему понравится. Всем нравятся пиры и милые, ласковые жены, – отозвался Брок и улыбнулся Стиву. – Значит, ближе к вечеру надо будет его вывести к народу. После трапезы они удалились, а Стива плотно оккупировали две девушки и весьма почтенного возраста дедушка, морщинистый донельзя. Девушки пытались примерить на Стива разноцветные ткани, явно намереваясь торжественно его обрядить, дедок командовал. Нежелание Роджерса снимать штаны или сапоги все приняли за странное стеснение. Старик в итоге, почесав башку, вытащил из сумок что-то, что неприятно напомнило Стиву цепи. Ими это и оказалось, куча переплетенных цепочек, почти что как у Брока. Девушки ловко, со сноровкой, распутали их, набросили на плечи Стива. Не золото, слишком темное и тусклое. Троица отступила, критически осматривая Роджерса. Смотрелось наверняка странно. Цепочки сняли, спрятали обратно. Старик почесал репу еще раз, что-то прикинул, подозвал одну из девчонок и что-то тихо сказал ей. Та понятливо кивнула и смылась. Старик подозвал Роджерса поближе жестом. Стив, стараясь не напугать резкими движениями, подошел к дедку. Тот одобрительно заворчал что-то, деловито пощупал мышцы Роджерса. Улыбнулся щербато и продемонстрировал свой бицепс, тощий, как у цыпленка. Стив, сдержав улыбку, уважительно покивал. Девчонка вернулась, держа в ладонях широкую миску со странным белесым содержимым, аккуратно поставила на пол. Дедок вытащил из сумки небольшой мешочек, высыпал на стол голубоватые обработанные камешки. Стив непонимающе моргнул. Если глаза его не подводили, это точно были сапфиры. – Такую красоту и украшать самыми никчемными камнями из реки, – проворчал дед, раскладывая там же целый арсенал кисточек. – Глаза у него такого цвета, – возразила одна из девушек. Вторая поддакнула: – Ну а что еще остается, если этот дикарь не желает достойно одеться? – Тихо, – прикрикнул дед. – Надо чтобы это продержалось до утра хотя бы, не отвлекайте. Жестом скомандовал Стиву присесть и что-то прикинул, водя скрюченным пальцем по мышцам Роджерса. Стив, признаться, несмотря на обстоятельства, давно так не развлекался, так что послушно, стараясь не дергаться от щекотки, терпел прикосновения измазанной в клее кисточки. Девчонки держали миску поближе, пока дед лепил на него камни прихотливыми узорами. Иногда он демонстративно напрягал мышцы, Стив повторял за ним, помогая себя украшать. Часа через два они закончили. Дед недовольно покосился на штаны Стива и мстительно прилепил еще камешков ему на щеки, обрисовав линию скул. Камешки лепил плотно, словно мелкие чешуйки на рыбе. Хотел еще на лоб, но Стив не дался, и так уже все тело чесалось. – Все, Д’Вани, рисуй, – старик отступил, любуясь. – Он будет сиять, как божество на закате. Девчонка развернула свой арсенал, из кисточек потоньше. Растолкла в небольшой плошке палочку угля… Стив, не удержавшись, схватил кусочек, засунул в карман – пригодится. Д’Вана погрозила ему пальцем, но отбирать не стала. Аккуратно, чуть дыша, подвела глаза Стиву, мазнула поперек губ. – Думаю, больше не надо, и так красиво будет, – признала она. – Тогда зовем Верховного, закат уже скоро, – скомандовал дед. Пока они собирались, Стив незаметно подергал камни на руке. Клей держал, но явно не очень прочно, так что он удержался от почесываний. Если местным важно сделать его «красивым» по их меркам, то Стив готов стерпеть. Ему нужно прожить тут неделю, а дальше он сделает всё, чтобы вернуться с Баки домой. Охрана выпустила косметологов и зажгла факелы. Стив с удовольствием осмотрел себя, насколько мог. Изящные узоры камней на его теле мягко вспыхивали под светом факелов, мягко переливаясь и мерцая. Он даже немного пожалел, что рядом нет зеркала, хотелось бы взглянуть. Восхищенный вздох у двери отвлек его. Брок замер в проходе, ошеломленно осматривая Стива. Тот не стал отказывать себе в маленьком удовольствии и медленно повернулся, раскинув руки, показывая себя во всей красе. Ему польстило удивленное и вместе с тем восхищенное выражение на лице Брока. Все равно, кажется, он не помнил о всех своих совершенных преступлениях. – Хорош, до чего же красив, – бормотнул себе под нос Брок, подходя ближе. Медленно, невесомо, не касаясь, провел ладонью над грудью Стива, задевая кончиками пальцев блестящие в свете факелов камни. Он словно не мог удержаться от прикосновений. Стив замер, чуть дыша. Брок, словно опомнившись, поманил Стива за собой. Несколько минут блуждания по коридорам, освещенным только чадящими факелами, и они со свитой вышли наружу. Стив проморгался, пока зрение не привыкло. Они стояли примерно на середине высоты пирамиды, отсюда можно было видеть почти весь немаленький город – в отличие от деревни на другой стороне пирамиды. Здесь Стив четко видел реальный город. Улицы, сейчас заполненные торжествующими горожанами, были чистыми и широкими. Везде, даже по нижней ступени пирамиды, несмотря на толпу, сновали торговцы, наполняя вечерний воздух приятно дразнящими запахами еды. Горожане явно приоделись празднично и сейчас при их виде заволновались, ликующе восклицая. Стив окинул взглядом горизонт, насколько еще можно было в наступающих сумерках. Пирамида под ногами приятно золотилась, город был весь освещен факелами и кострами. А вокруг города раскинулись пряно пахнущие джунгли, он и сейчас ощущал запах свежей листвы, непривычный, но приятный. Где-то слева, далеко, было море, Стив ощущал знакомый соленый запах, от которого сразу же захотелось облизнуть губы. Осознание навалилось на него сейчас полностью. Он был не дома, скорее всего, даже не в своем времени, но всё вокруг было настолько необычным и чудесным, будоражило все его чувства… Стив давно не чувствовал себя таким живым. Брок подтолкнул его к выступу на их уровне пирамиды. Стив шагнул вперед, замечая, как мягко засветились сапфиры на его теле, отражая свет множества факелов и заходящего солнца. Люди у подножия, единые в своем восхищении, выдохнули, громким гулом приветствуя явление нового бога. Стив замер на секунду, потом оглянулся на Брока. Тот ободряюще кивнул. Стив раскинул руки, протягивая их к заходящему солнцу. Толпа на ступенях взорвалась торжествующими криками, что волной прошлись по городу. Люди ликовали. Стив полной грудью вдохнул пьянящий ночной воздух. Нестерпимо хотелось ответить, и впервые в жизни он не стал себя сдерживать, чувствуя себя живым и свободным здесь. Толпа заволновалась от его хохота и… поддержала. Словно весь мир смеялся с ним от восторга. Это было потрясающее чувство, и Стиву оно нравилось. Он почувствовал, что Брок шагнул к нему, даже не оборачиваясь, он знал. Словно здесь, в этом диком мире, его инстинкты обострились на максимум. Брок мягко нажал на его плечо. Стив, не противясь, опустился на колени. Сейчас все ждали от него этого, он не мог подвести всех этих людей, да и чего греха таить, ему было любопытно. Верховный, Брок, принял из рук Баки небольшую чашу, полную дымящегося вина. Поднес ее к губам Стива… Сейчас бы включить подозрительность, отказаться, сделать вид, что выпил. Стив же смотрел только в глаза Броку, где отражалось его недавнее безумие. Брок знал, каково это – чувствовать, что многотысячная толпа поддерживает тебя, несет на волнах своей энергетики, готовая разорвать на куски в случае неповиновения. Стив видел в них и себя, того себя, которого раньше не позволял видеть никому. Сзади ему на плечи мягко опустились ладони. Одна была твердой и неуступчивой, золотом блеснула в последних лучах заката. Стив запрокинул голову, позволяя влить в себя вино. Терпкий, сладкий вкус смочил губы и заставил немного онеметь язык. Стив пил быстро, стараясь не подавиться, пока чаша не опустела. Все они, весь город в страшном молчании ждали, пока он допьет. Брок молча перевернул чашу, показывая, что в ней ничего не осталось. Горожане взорвались ликующими криками. Стив же моргнул. Зрение на секунду размылось, его покачнуло, благо, Баки удержал и помог подняться. Прижался на миг, будоража кровь. – Ксипилли, ваш украшенный драгоценными камнями принц, готов к пиру, – огласил Брок. Стив тяжело мотнул головой, понимая, что в вине таки явно что-то было, но с этим он мог справиться. Сердце забилось совсем немилосердно быстро, заставив Баки, поддерживающего его, в волнении остановиться. Оказывается, они уже шли ниже, туда, где горели костры, распространяя вокруг себя умопомрачительный запах жареного мяса. Стив сморгнул, прогоняя муть с головы, и выпрямился. Тело переработало ритуальный наркотик, но сейчас желудок прямо-таки сводило от голода. Он почти упал на невысокую скамью, чувствуя, как вокруг веселятся горожане. Звук барабанов словно поймал его сердечный ритм, быстрый и ритмичный. Стив сфокусировался, заметил, что кто-то протягивает ему здоровенный кус мяса, еще исходящий паром. Вцепился в него быстрее, чем осознал, вырвал из рук и застонал от удовольствия, чувствуя, как густой мясной сок смочил пересохшее горло. Рядом сверкнул усмешкой Брок. Золотые цепочки и татуировки ярко блестели в свете факелов. Стив доел, чувствуя, как приятная тяжесть оседает внутри, прогоняя остаточную наркотическую муть. Однако, если даже его ненадолго срубило, как это должно было повлиять на обычного человека? И главное, зачем было это делать? Баки, сидевший слева, подтолкнул к нему широкое деревянное блюдо, полное кусочков фруктов. Стив попробовал, сладковатые и сочные, они отлично утоляли жажду. Правда, вот чего не было, так это полотенца. Стив облизнул пальцы, словно и вправду был здесь своим, никто вокруг не заморачивался. Баки насмешливо покосился на него. Барабаны постепенно стихли. Толпа вокруг их костра расступилась, пропуская четырех прелестных девушек, весьма скудно одетых. Ну как, прелестных… Местных, невысоких и смуглых, возрастом едва ли лет двенадцати каждая. Дети. Они подошли ближе, с настороженностью поглядывая на Верховного, опустились перед Стивом на колени. – Жены для Ксипилли прибыли! – со смехом вокликнул кто-то у Стива за спиной. Толпа разразилась радостными возгласами. Стив медленно выдохнул, пытаясь успокоиться. Жены? Черт, но это же совсем еще дети! Когда самая смелая девчонка поднялась и попробовала забраться к нему на колени, Стив, не думая, оттолкнул ее. Посмотрел с отчаянием на Брока, замотал головой. Девочки тут же опустились на колени снова, почти приникнув к земле, стремясь избежать гнева Верховного. – Что ему не нравится? – люди вокруг недоуменно переглядывались, и это место все меньше нравилось Стиву. – Может, ему больше нравятся мужчины? – предположил Баки, даже не понизив голос – все равно вокруг них постепенно поднимался гул возмущенных голосов. Что-то шло не так, это было ясно, как день, Стив точно ухитрился нарушить какой-то местный обычай. Но и девочек он трогать не собирался! – Кто знает, – с досадой отозвался Брок. Поднялся на ноги и жестами попросил всех успокоиться. Впрочем, туземцы, уже здорово разогревшиеся вином и сытной пищей, не собирались умолкать. Надо было что-то делать. Стив поднялся тоже и протянул руку Баки. Если их ждет брачная ночь то, возможно, оказавшись наедине, он сможет хоть как-то объяснить, кто он и зачем здесь. Баки нахмурился. Смерил взглядом Стива. Брок тут же шагнул ближе, заслоняя Баки собой, словно пытаясь защитить. Ну, для Стива, наверное не будет проблемой объяснить обоим, так что, не сомневаясь, он схватил Брока за ладонь и дернул к себе. Потом и Баки. – Боги сделали свой выбор! Вокруг восхищенно заорали, снова застучали барабаны. Итцли с силой выдернул свою ладонь и зло уставился на Роджерса. Кажется, мог бы убивать взглядом – даже не засомневался бы. Наглый чужак, посмел сделать то, на что бы никому не хватило дурости и смелости! На плечо Итцли успокаивающе опустилась знакомая ладонь. Китлали прижался сзади, обнимая, почти что вжимая брата в чужака. – Мы справимся. Боги сказали свое слово, он выбрал нас, – шепнул он на ухо Итцли. И, глядя Стиву прямо в глаза, чувствительно прикусил ухо брата, заставляя Итцли покраснеть и задохнуться. Стив не знал, куда спрятать глаза. Баки творил такое, что хотелось под землю провалиться. Но как же они красиво смотрелись вместе… Он бы нарисовал их, если бы мог, только для себя, чтобы запомнить этот момент иииииии потрясающе, Стив! Роджерс чуть по лбу себя не хлопнул – он ведь и правда мог их нарисовать, пару часов назад забрал уголь у Д’Ваны! Итцли сбросил с себя жадные ладони брата, поправил волосы, после чего решительно зашагал в пирамиду. Китлали потянул шочимики за ним, оберегая от чужих прикосновений. Охрану у дверей Итцли раздраженно отослал до утра, еще не хватало, чтобы подслушивали. Вошел внутрь, решительно прошел в дальнюю комнату, где было сделано ложе для шочимики и его жен. Мягкие шкуры на широком ложе чуть не задымились от его взгляда, Итцли готов был вскипеть. Какая неслыханная дерзость! Но чего еще можно было ожидать от необразованного чужака?! Ничего, ночь они переживут. Как и неделю, ну а дальше… Итцли мечтательно зажмурился, развязывая узкий пояс. Китлали шагнул к нему ближе, помогая разоблачаться, пока этот белокожий дикарь торчал на пороге, словно ожидая увидеть зрелище. Стив остолбенело замер. Всю дорогу он пытался продумать, как, не зная языка, объяснить им, что он не отсюда и желает их забрать домой. Как оказалось, его планы даже не начинали воплощаться, потому что Брок, стоя рядом с широченной кроватью, яростно сдирал с себя одежду. Будто ее там много было, на самом деле. Баки не отставал, раздевшись в два движения, переступил свою набедренную повязку и обнял Брока. Притянул к себе, целуя так чувственно и жадно, что у Стива от их вида мигом заполыхали щеки. Он не этого ждал, он правда хотел поговорить! Баки бросил на него короткий взгляд, проверяя, смотрит ли Стив, наклонился и впился кусачим поцелуем в шею Броку, сжимая, не давая отстраниться. Длинно и влажно огладил шею языком, лениво ухмыльнулся до безумия знакомо и подтолкнул Брока к кровати. После чего улегся рядом, медленно, напоказ поглаживая уже твердый член. – И чего он медлит? – Брок прижался к брату, накрыл его ладонь своей, не давая ускорить темп. – Кто его знает? – отозвался Баки, поднимая голову, чтобы поцеловать Брока в висок. Интимное, привычное движение. Чего еще Стив не знал о них? Словно ожив, он яростно рванул застежку штанов, чуть не вырвав зиппер с корнем. С обувью пришлось повозиться немного дольше, но Стив больше не мог ждать. Он не знал, было ли это следствием того выпитого наркотика, или чем-то другим, но не стал медлить. Потом, он потом все объяснит, когда вернет их обоих домой. Там и разберутся. Еще никогда Стив Роджерс так быстро не сдавался сам себе. Сейчас ему малодушно хотелось отбросить всю наносную шелуху прочь – когда его ждали в постели самые потрясающие красивые мужчины. Оба в свое время пытались его убить, и перед обоими Стив считал себя виноватым. Но сейчас он мог хотя бы недолго об этом не думать, только не сегодня. Он подошел к постели, со смущением чувствуя на себе жадные, оценивающие взгляды. С трудом развел руки в стороны, прямо как пару часов назад перед Броком, красуясь, заставляя все камни на теле блестеть под светом факелов. От жадного, темного желания – сжать, трогать, целовать и пометить как свое, в горле пересохло. Никогда раньше он не смотрел так ни на Брока – на работе вообще старался ни в кого особо не всматриваться в этом смысле; ни на Баки – всегда страшно было, как отреагирует лучший друг на его признание. Но сейчас, в этом Богом забытом уголке мира, с Броком и Баки, Итцли и Китлали, Стив решил попробовать и хоть немного отпустить свой вечный поводок. Не этого ли он хотел, рисуя круг на полу? Они подвинулись, давая ему лечь между, прямо в самый центр ложа. Мягкий мех приятно ласкал кожу, пока Стив старательно жмурился, чувствуя, как тело обласкивают четыре ладони, удивительно синхронно, словно Баки и Брок были единым организмом и сейчас желали его. Брок решился первым. Выдохнул, как перед спаррингом, привычно и знакомо, и прижался к Стиву, скользя губами по щеке. Баки сбоку сдавленно застонал, приник тоже, нашарил золотой ладонью влажный член Стива и нежно сжал, поглаживая большим пальцем головку – медленно и почти что гипнотически. – Китлали, где масло? – Брок на секунду оторвался от Стива, обводя взглядом комнату. Баки, ворча, поднялся, притащил кувшинчик, тыкнул в руки Стиву. – Только такое, никто же не знал, что он предпочитает мужчин. Стив приподнялся на локте, вылил себе на пальцы немного, принюхался. Пахло чем-то растительным. Как те пирожки, что он ел… Смущение плеснуло внутри, заставив щеки и плечи порозоветь. Масло осталось после трапезы и сейчас они ждут от него, что он… Баки первый правильно понял его сомнения, отобрал масло и щедро смочил свои пальцы. Наклонился над Броком, привычно расталкивая его ноги, огладил твердый член и скользнул ниже, под яйца, вдавливая пальцы внутрь. Брок вцепился в Стива, как в последнюю надежду. Откинулся на подушки, весь дрожа от нарочито неспешных движений внутри, застонал. Стив очарованно смотрел как смуглая кожа под цепочками покрывается испариной, заставляя золото на теле масляно и тепло заблестеть. Особенно его внимание привлекли напрягшиеся соски, так что он, не особо думая, наклонился, забирая левый в рот, чувствуя под языком небольшое теплое кольцо. Брок довольно выдохнул, огладил его голову ладонью и прижал ближе. Кажется, ему все эти цепочки никак не мешали, видимо, привык. Баки добавил еще масла и втолкнул третий палец, чувствительно провернув их внутри, растягивая почти до боли. Хлопнул Стива по бедру, отвлекая. И перекатился на другой бок от Брока, наблюдая. Кончики золотых пальцев замерцали, двигаясь. Брок и глазом не моргнул, когда из золотой ладони, лежащей на его груди, выдвинулись весьма острые на вид когти, такие, сантиметра по три каждый. Баки медленно погладил его, задевая цепочки, но смотрел при этом на Стива. Тот кивнул – все понятно, он будет нежен. Как тут было не понять. Стив навис над Броком, смазал себя, не жалея. Замер на миг. Кто бы знал, чем обернется его авантюра со всякими магическими артефактами… Но он не жалел. Стив качнул бедрами, стараясь войти медленно и аккуратно, и ему потребовался весь самоконтроль, чтобы, едва головку нежно и туго сдавило изнутри, не двинуться дальше. Внутри Брока было так горячо и приятно, что Стив едва сдержался. Хотелось войти глубже, почувствовать на полную, как там глубже, но Баки мигом сдержал его ладонью, прижав ее к груди, напротив сердца. Когти чувствительно покалывали кожу. И если эта рука такая же сильная, как Стив помнил, спешка могла дорого ему обойтись. Так что он кивнул и замер, пока Брок сам не подкинул бедра, заставляя двигаться. Дальнейшее Стив уже вряд ли мог контролировать. Он чувствовал, как сильно и нежно Брок сжимается внутри, сам жадно хватал его за бедра, притягивая ближе, чувствовал, как ноют искусанные Баки губы. Всего этого было слишком много. Тяжелый, душный жар от факелов заставлял их тела влажно блестеть, золото на Броке, когда он двигался, бросало блики в глаза, отчего Стив жмурился. Но так, с закрытыми глазами, все ощущалось еще ярче, почти на грани, так что он снова открывал глаза, чтобы ни секунды не упустить. Все это хотелось запомнить, выжечь в памяти. Как Баки наклонялся над Броком, ловя губами его отчаянные стоны. Милосердно накрыл его изнывающий член ладонью, убрав когти и задвигал ею в такт движений Стива. Размазанная краска у глаз Брока, от невольных слез, когда он кончил… Последнее и швырнуло Стива за грань, слишком уж непривычно и неприлично смотрелось, хотя и шло Броку чрезвычайно. Он сжал бедра Брока, инстинктивно вталкиваясь на всю длину, чувствуя, как Баки до боли сжимает предплечье. Стив покачнулся, чувствуя, как в голове шумит. Кажется, еще никогда у него не было такого сильного оргазма, даже покачивало. Он медленно вытащил обмякающий член и опустился рядом с Броком, пытаясь отдышаться. В горле саднило, словно он кричал, хотя Стив и не помнил такого. Баки дотянулся с кровати до какой-то тряпки, вытер живот Брока от семени, что-то заворковал ему на ухо. Брок только бессильно мотнул головой, медленно поворачиваясь и, кажется, засыпал уже, вымотавшись. Баки, досадливо сморщившись, встал с кровати, осмотрелся. Поманил Стива за собой. Интерес переборол истому, так что он поднялся с кровати и пережил смутную минуту, пока Баки прилаживал ему на бедра длинную полосу ткани, прикрепленную к поясу – одеяние Брока. Потом оделся сам и повел Стива прочь. Несколько минут, и они вышли на свежий воздух. Стив полной грудью вдохнул, понимая, как же внутри было душно, только сейчас. Свежий ночной воздух даже немного прояснил голову. Баки не стал спускаться к празднующему народу, наоборот, завлек его дальше от ступеней, туда, где было потемнее, свет факелов почти не достигал этого места, как и луна, почти полная – сейчас она была с другой стороны пирамиды. Стив с любопытством ждал, что будет дальше. Баки толкнул его к стене, прижался сам, кусаче целуя. Мягко нажал на плечи, прося опуститься на колени. Стив прислушался – но, кажется, и правда никто не видел. Да и Баки ведь не кончил тогда. Его моральные принципы стремительно летели в ад, потому что Стив вывернулся из захвата, повернул их, толкая Баки к стене. И опустился на колени. Он не умел этого делать, но сопротивляться было уже поздно. Стив сам хотел этого. Хотел так давно, что и сам забыл, когда это началось. Баки приподнял свою одежду, сжал в кулаке до хруста ткани. И Стив, решившись, прижался ближе, чувствуя, как щеку пачкает смазкой из влажной головки. Он подумает об этом завтра. Сейчас же были только он и Баки, в темном углу, слыша несколькими метрами ниже празднующую толпу. Наутро, когда Стив открыл глаза, на его ложе был он один. Хорошо хоть штаны с обувью не уволокли, Стив видел их со своего места. Он еще нашел в себе силы подняться и спрятать обломки артефакта в нишу рядом с кроватью, где стояла широкая ваза с цветами, после чего снова заснул. Разбудил его шум голосов. Слуги расставляли еду в соседней комнате, подгоняемые Броком. Стив моментально вспомнил всё то, что произошло вчера и, кажется, снова покраснел. Что же он творил… Впрочем, вчерашняя мантра: «я подумаю об этом завтра», как оказалось, прекрасно работала и сейчас. Стив поднялся, посетил купальню, досадуя, что сапфиры так и не слезли. Даже если потереть с силой. Дедок знал свое дело, но как их снять? За завтраком к нему никто не присоединился. Ну да, этого стоило ожидать, у Верховного были и свои дела. Так что, когда Стив наелся, он нашарил в штанах грубую палочку угля. Было мало, вряд ли хватит на то, что он задумал. Охрана предсказуемо его не выпустила, но Стив был настойчив, показывая на уголь и разводя пальцы – мол, надо больше. Его поняли, потому что уголь принесли. Делать все равно было пока решительно нечего, так что Стив рывком стащил циновку со стены в спальне и приступил. Давно ему так не хотелось рисовать, а сейчас прямо пальцы чесались. Так что, когда после обеда к нему заглянул Брок, то прямо обомлел. Стив не стал мелочиться, угля было много, а сам он высокий. Стив гордо отступил в сторону, едва закончив набросок. Не рисунок, не хватило бы времени, но и так было понятно, что изображено. На стене, почти в натуральную величину, Стив изобразил самого Брока и Баки, рядом, такими, какими он их запомнил со вчера, ожидающими его на кровати, обнаженных и прекрасных. Брок что-то бормотнул себе под нос, подступил ближе, словно не веря. Потрогал рисунок и вытер пальцы в угольной пыли. Посмотрел на Стива новым вглядом. Не оборачиваясь, вышел из комнаты и вымелся прочь, чтобы уже через пару минут вернуться с Баки. Теперь набросок видели двое натурщиков. Стив как раз успел ополоснуть руки, пока Брок уходил. В ту ночь они оба были ненасытны, практически даже не дав поесть на традиционном пиру, утащили внутрь, едва Стив только успел ухватить кусок. Так и пошло. День сменялся днем, Стива несколько раз выводили в город, но в общем, вся обязательная программа начиналась вечером – люди хотели видеть своего Ксипилли. Два раза появлялся дедок, подклеивая немногие отвалившиеся сапфиры. Но в основном Стив рисовал. Даже рискнул и нарисовал Баки и Брока такими, какими помнил их, из своего времени, в форме и при оружии. Этот рисунок вызвал ожесточенный спор между ними. – Я не хочу этого делать! – Баки яростно смотрел на Брока и почти что угрожающе сжимал ладонь. – Нам придется! Иначе боги могут отобрать свой дар, – шипел Брок не хуже змеи. Стив подслушал этот обрывок на пятый день и очень сожалел, что не понимал, о чем речь. В городе его любили. Едва он выходил, рядом с охраной, туземцы стремились прикоснуться к нему, падали на колени. Ну а вечером радостно праздновали его появление. Стив правда не понимал, в чем дело. Близился его срок. Последние три дня Брок и Баки были постоянно рядом. Стив и так волновался, не зная, как и когда вернется домой, так что был этому рад. Хотя бы не упустит их, попробует вернуть обоих домой. Утром седьмого дня к нему снова пришли служанки, тщательно вымыли в купальне, невзирая на протесты. Брок появился после обеда, когда полуденная жара уже схлынула. Он совершенно вымотался прошлой ночью и сейчас выглядел устало. Глубокие тени залегли под глазами, даже обычный макияж не скрывал это. Стив обеспокоенно коснулся его руки и жестом предложил прилечь и поспать. Брок отмахнулся. – Жаль, что ты не понимаешь нас, – искренне сказал он. Стив досадливо поморщился. Он пытался выучить язык, но это было невозможно – он все еще слышал английский, а по артикуляции губ немногому научишься. Но имена хотя бы он мог произнести. – Итцли? – вопросительную интонацию Брок понял. И невесело улыбнулся. – Да, это я. Скоро уже закат, давай собираться. Стив привычно оделся в свои штаны и обувь – на вечерние пиры он выходил именно так. Появившийся знакомый дед доклеил, кроме привычных уже сапфиров, темно-красные камни на грудь, напротив сердца. Вероятно, их ждал новый ритуал, к этому Стив уже почти привык. Брок вывел его на ступени пирамиды, под которой их ждала непривычно тихая толпа. Все словно ждали чего-то. Баки поднес чашу с вином. Все происходило словно в первый раз. Стив поморщился, но сам взял чашу. В прошлый раз он довольно быстро переработал наркотик, но снова испытывать «прелести» помутненного сознания не хотелось. Брок стоял рядом, молча подтолкнул его, мол, пей. Стив улыбнулся и быстро коснулся губами его гладковыбритой щеки. Глотнул знакомый терпкий привкус, от которого мигом занемел язык. Накрыло его в этот раз даже быстрее. Кажется, Брок учел прошлую ошибку, с трудом признал Стив, заторможенно осознавая, что Баки легко подхватил его на руки, словно невесту и медленно, торжественно двинулся на верх пирамиды вслед за Броком. Тело стало совершенно ватным и непослушным. Стив мог только видеть, как за спиной Баки медленно догорает закат на фоне огромной грозовой тучи. Баки аккуратно положил его на каменный постамент в центре четырехугольной вершины пирамиды, по бокам которой уже что-то завывали речитативом жрецы пониже рангом. Стив уставился в темно-синее, грозовое небо, темнеющее с каждой секундой. Такое красивое… Сознание плыло. – Привязывать не надо, – предупредил Брок кого-то сбоку. Что-то звякнуло. Стив напрягся и с трудом повернул голову. Брок забрал из рук одного из жрецов тяжелого вида золотую цепь и перепоясался. Сверху ударили первые тяжелые капли воды. Баки стоял рядом с ним, зорко следя, чтобы Стив не дергался. Стив и не мог, но тяжелое предчувствие не покидало его. – Токстатль наступает, скоро уже сядет солнце, – тяжело обронил Брок. Вторя ему, жрецы на стенах взвыли. – Итцли, – попробовал было перебить его Баки, но Брок оборвал его жестом. – Тихо, я не могу… Я не могу пожертвовать тобой, Китлали. Не после всего, – он поднял руки, словно взывая к небу. – Великий Уицилопочтли, мы приносим тебе эту жертву… Грянул гром и сразу за ним молния, почти ослепив Стива. Капли благословенно прохладного дождя барабанили по лицу, он ловил их губами, смачивая пересохшее горло, чувствуя, как силы возвращаются к нему. – Прими эту жертву, будь милостив, – громко огласил Брок и почти что шепотом добавил, но Стив услышал. – И не забирай моего брата. Дождь сделался совсем немилосердным, почти что больно барабаня по коже. Стив замер, ожидая, что вот сейчас Брок вынет нож и попробует вскрыть ему грудную клетку, смотрел такое в фильмах. Не угадал. Баки пошевелил ладонью, заставляя длинные, куда больше, чем Стив тогда видел, когти выдвинуться из пальцев. Вспышка молнии прямо над головой ослепила всех. Стив по наитию схватил Брока за ладонь, притягивая к себе, как и Баки. Напоролся на когти и чуть не закричал от внезапной боли, но не отпустил. Молния сверкнула еще раз и всё исчезло. Стив проморгался. После всего, увидеть привычный и уже подзабытый свет электрической лампочки было внезапно приятно, хоть и ярко. Рядом кто-то тихо ругнулся. Когда зрение вернулось, Стив чуть не засмеялся – у Наташи, искренне удивленной Наташи было потрясающе смешное выражение лица. – Роджерс, это что за херня? – Брок слева, мокрый до нитки, в своей торжественной набедренной повязке и с безобразно расплывшейся угольной подводкой на глазах, чертовски напоминал енота, увешанного золотом с ног до головы. – Стив, присоединяюсь, – Баки с легким удивлением шевелил своими золотыми когтями. – Мы были… – Дикарями, – Брок оттянул на себе цепочки и поморщился, когда они чувствительно потянули за кольца в сосках. – Блядь, всю жизнь были! – Стив? – кажется, у Наташи тоже были вопросы. Стив сделал пару шагов, присел на отодвинутый диванчик, лениво покреб ногтями грудь, чувствуя, как сапфиры, изрядно подмоченные в грозу несколько сотен лет назад, наконец-то сползают со своих мест. Сжал ладонь, чтобы не капать кровью из проколов на пол, лучше уж на штаны, все равно выкидывать. – Это не я, – ляпнул он. – Это все Стрэндж, – он вытащил из сапога изрядно помочаленный карандаш. – Вот, магический артефакт. Романофф, выразительно помолчав, осмотрела всю пеструю компанию, хоть сейчас к Мэлу Гибсону сниматься в новом фильме. – Я закажу пиццу. – И пива! – Брок не смог промолчать. – И звоню Старку, – добавила она. – Стив, у тебя ведь есть во что одеть эту экзотику? У Стива было. И одежда, и деньги на пиццу и много-много счастья. – Мы все помним, – Баки присел рядом. Пошкрябал кончиком пальца сапфировые завитки на груди Стива. – Ну, наверное, спасибо, Роджерс, – Брок опустился с другой стороны, поддернул длинную влажную ткань набедренной повязки. – Стив, можно даже Ксипилли, – со смешком отозвался Стив, откидывая голову на спинку дивана. – Я думал, вы не вспомните, но, после того, что было, ты точно можешь называть меня по имени. – У меня куча вопросов к Стрэнджу, жаль даже, что он рассыпался, – Наташа, как всегда вовремя, швырнула в них кучей одежды, вытащенной из шкафа Стива. – Сначала в душ, смывать свой боевой раскрас, и, Стив, собирай камушки, пригодятся. – Сладкая, да на нас золота как запас небольшой африканской страны, – оскалился Брок. – Так что закажи пиццу и погоди со звонком Старку до утра, дай отдохнуть хоть. Стив выдохнул, наконец, расслабляясь. Проблемы были у них тоже, но он уж точно подумает о них завтра, не сейчас, когда он сделал все правильно. Сейчас же хотелось принять горячий душ, поесть и, наконец, спокойно заснуть. – Нат, давай и правда утром. Меня чуть не принесли в жертву эти два дикаря, и я очень хочу спать, – пробормотал он, чувствуя, как уже медленно сползает в сон. И чувствовал, как его привычно оглаживают четыре ладони под едва слышное звякание цепочек, словно и правда древнее божество приняло его в свои объятия. Стив Роджерс был доволен и спокоен, его самое искреннее и глубокое желание исполнилось.