После разрушения части замка Варии пришлось перенести казармы в другое крыло. Стало ощутимо теснее, что совсем неблаготворно сказывалось на общей атмосфере… Экономическое падение Вонголы отразилось и на её элитном отряде убийц. Вария, естественно, имела свои резервы, которые ещё не так давно еженедельно пересчитывал Маммон, запрещающий прикасаться к запасам без самой крайне необходимости. Теперь Маммона не было, так что Луссурия резонно поинтересовался, не считается ли их текущее положение чрезвычайной необходимостью нарушить неприкосновенность запасного счёта? После исчезновения иллюзиониста все финансовые вопросы дополнительным грузом свалились на плечи Скуало, так что и отвечать пришлось ему. Капитан-бухгалтер заявил, что, потратив деньги на ремонт замка, Вария лишится средств на оплату миссий и прочих первоочередных вещей. Таким образом, члены отряда убийц остались жить в тесноте (и в обиде).
Джи и Фран слабо интересовались проблемами экономического характера. Иллюзионист вообще наплевательски относился к происходящим бедствиям, а Джи переживала только из-за того, что её персональная кладовка тоже превратилась в руины, следовательно, девушка снова должна переезжать в общую казарму… Не желая постоянно находиться в контакте с другими убийцами Варии, Джи большую часть времени проводила во внутреннем дворе, где когда-то впервые встретила Франа. Так как иллюзионист предпочитал предаваться меланхолическим размышлениям здесь в одиночестве, радости по поводу присутствия рядом наёмницы он не выказывал от слова совсем, но, впрочем, и не протестовал, что Джи воспринимала хорошим знаком. Сейчас они вдвоём сидели под навесом, скрываясь от мелко моросящего дождя, срывающегося с серого неба со свинцовыми тяжёлыми тучами. Фран и Джи синхронно поворачивали головы то в одну сторону, то в другую, без каких-либо эмоций наблюдая за скачущей по деревьям зверушкой…
— И тоже рыжая, надо же, — протянул Фран, наблюдая за прытким животным. — Тебе стоит назвать её Пампкин, знаешь.
— Что? — непонятливо повернулась к иллюзионисту девушка.
Посмотрев на непонимающий взгляд Джи, Фран, сидящий на корточках, подпёр руками подбородок и вздохнул:
— Английский ты тоже не знаешь, да?
— Я говорю только по-итальянски, — призналась Джи, смутившись. Она уже неоднократно сталкивалась с языковым барьером в мафии…
— М-да, — почти сочувственно сказал Фран. — Пампкин значит «тыква».
— Боже, спасибо, что ты меня всё ещё не называешь тыквой, — закатила глаза девушка. — Ладно. Пусть будет Пампкин. Но вопрос-то в другом… Что это за зверь вообще?
— Что вы тут опять обсуждаете, м? — раздалось сбоку.
Обернувшись, Джи и Фран увидели Бельфегора, идущего к ним. Игнорируя противный дождь и держа руки в карманах, он медленно дошёл до девушки и иллюзиониста.
— Бэл-сэмпай, вы всяко лучше смыслите в хорьках, взгляните, — обратился к пришедшему принцу Фран, покрутив в руках открытую коробочку фиолетового цвета, которую Джи вручил Анджело в качестве подарка.
— Минк — не хорёк, а норка, тупица, — недовольно скривившись, ответил Бельфегор, а затем пнул иллюзиониста, чтобы до того лучше дошёл смысл сказанных слов.
Небольшое пушистое существо с рыжим окрасом и тёмными глазками спрыгнуло с дерева, остановилось, а потом покарабкалось обратно, оставляя следы от маленьких острых когтей. Теперь за зверем наблюдало три человека.
— Может, это тоже норка, — задумчиво предположил Фран. — Хотя на животное сэмпая не совсем похоже… Тогда будет просто хорьком.
У Джи вообще не нашлось никаких предположений касательно того, что за странное существо такое вылезло из коробочки Облака… Однако Бельфегор блеснул познаниями в зоологии:
— Дурачьё, это не хорёк и не норка, — хмыкнул он. Джи и Фран заинтересованно глянули на него. — Это куница.
Тогда все трое стали наблюдать за рыжей куницей Облака, которую теперь звали Пампкин… Куница была то ли гиперактивная, то ли тронутая умом, потому что носилась по площади, как угорелая, демонстрируя незаурядные способности к использованию маленьких коготков.
— И что она делает?.. — Джи наклонила голову.
— Очевидно, бегает, — пожал плечами Фран.
— Я вижу… В смысле, что она вообще должна делать, как животное?
— Куницы ломают шеи своим жертвам и пьют из них кровь, ши-ши-ши…
— Ого, — протянул Фран, изобразив лёгкое удивление, — животные и впрямь, как хозяева…
— Я тебе что, вампир? — Джи покосилась на иллюзиониста.
— Нет… Хотя кто тебя знает… Но шеи ты ломаешь профессионально, — ответил тот.
Джи только закатила глаза. Вопрос её по большей мере относился не к тому, что за зверь эта куница, а что она может делать, как животное из коробочки с пламенем Облака. Бельфегор и Фран понятия не имели, а Джи, обладающая этим самым пламенем, вообще в пламени не разбиралась, не важно, в чужом или своём собственном. С животным из коробочки она в своей жизни тоже столкнулась практически впервые…
— Джи, учитель, про которого ты говорила, — после недолгого молчания спросил Бельфегор, — это тот Анджело?
— Ага. Что, не очень впечатлил? — подняв голову, чуть улыбнулась уголками губ девушка.
— Хм… Внешний вид бывает обманчив, но в остальном… Модельер?
— Он не всегда был модельером.
Джи, не скрываясь, рассказала историю о том, как её жизненный путь пересёкся с жизнью известного французского модельера. Анджело Беллини — итальянец, в Италии же он прожил большую часть своей жизни, здесь он был профессионалом в области боевых искусств, здесь же встретил свою будущую жену Беллу.
— Анджело развёлся с моей бабушкой ещё до того, как я родилась, — Джи сменила позу и заставила куницу вернуться в коробочку. Затем девушка странно улыбнулась: — Сейчас будет занимательный факт… Причиной развода стало то, что Анджело узнал о сфере деятельности моих бабушки и матери.
— Он не знал, что они мафиози? — хмыкнул Бельфегор. — Ши-ши-ши, а твоя бабушка, пожалуй, была хорошим манипулятором, Джи.
Мысленно девушка с этим заключением согласилась. Белла Беллини никогда не врала напрямую, зато она очень искусно
умалчивала о некоторых вещах. Усмехнувшись неприятным мыслям, Джи продолжила рассказ:
— …в общем, я впервые встретила Анджело уже после смерти бабушки. Он свалился, как снег на голову, и стал моим попечителем. Поэтому вместо того, чтобы оказаться в Инганнаморте (если бы мой отец не решился убить меня побыстрее), я переехала в Милан. Вот и вся история.
Только Джи закончила говорить, как открылась дверь, откуда несколько варийцев вытащили чёрный мешок. Не слишком бережно замотанное тело в ходе транспортировки, очевидно, не удержало заданную позу. Из бреши мешка безвольно опустилась квадратная рука с короткими пухлыми пальцами и вьющимися седыми волосами на фалангах. На большом и среднем пальцах остались надеты два массивных кольца.
— У вас там… выпало, — заметила Джи, указав на руку, в которой вдруг признала конечность Чезаре Карлуччо.
Два хмурых убийцы Варии мрачно переглянулись между собой, грубо запихнули чужую руку обратно в мешок и коротко кивнули Джи вместо благодарности. Под мелким дождём мужчины понесли тело дальше… Следом за ними вышел Луссурия, который остановился на крыльце.
— Вы пытками мужика довели? — поинтересовалась у него Джи.
— Да мы даже задуматься о них ещё не успели, — схватился за лицо Луссурия. — Только и успели допрос начать…
— И что случилось?..
— Ну, — задумался офицер-солнышко, — этот Чезаре попросил воды, мы ему, конечно, принесли… А потом он умер от сердечного приступа.
— Оу.
— С учётом его возраста и телосложения — это не удивительно, — без интереса сказал Фран, а потом вдруг добавил: — Поэтому, читатели, занимайтесь спортом и не живите слишком долго.
Пока Джи и Луссурия недоуменно уставились на иллюзиониста, Бельфегор как-то подозрительно нахмурился…
— Он выпил воды и умер? — уточнил принц. — Инганнаморте ведь любят пользоваться ядами…
— Но мы все пьём ту же самую воду, — заметил Луссурия. Вдруг он нахмурился: — Хотя… Возможно, яд был у него с собой… Но никто не заметил, чтобы он делал что-то странное… Ой, — Луссурия отмахнулся, — чёрт с этим дедом. Бэл, Фран, не забудьте про собрание. Особенно ты, Бэл-чан, капитан очень злится, когда ты опаздываешь.
С этими словами Луссурия ушёл следом за людьми, унёсшими труп Чезаре Карлуччо. Бельфегор, Фран и Джи молча проводили взглядом офицера, старающегося быстрее уйти. Мелкий дождь превратился в ливень.
***
Людмила Ширяева сияла так, что практически отсвечивала в очках Ирмы, сидящей напротив со скрещенными руками. Вышагивая туда-сюда по комнате, учёная передавала боссу Инганнаморте отчёт о нападении на Варию, которое, по мнению самой Людмилы, прошло прекрасно, но самой замечательной частью женщина назвала способности Рико.
— Благодаря десятилетней девочке потери в наших рядах минимальны, — подытожила Людмила, — Вария подобным похвастаться не может.
— Однако цели операции так и не были достигнуты, — хмуро вступила в дискуссию Ирма. — Нужно было уничтожить Варию. А теперь имеем хоть и в меньшем количестве, но свору озлобленных псов Вонголы, которые вряд ли усидят на цепи. Я не согласна с твоим решением отступить…
— Мы лишились поддержки Рико, — равнодушно пожала плечами Людмила.
— Это всё равно, что потревожить улей… Кроме того, мы лишились сразу двух капореджиме. Управление отрядами будет осложнено.
Смерть Джерри и Чезаре обе женщины воспринимали лишь как статистику, не более того. Людмила даже не заостряла на утраченных капо своё внимание, сухо упомянув убийство Джерри и поражение Чезаре при отступлении. Ирму волновала лишь практическая сторона вопроса. Молчащий до этого сумрачный Марио теперь резко поднялся со стула и, опершись руками на стол, обратился к боссу Инганнаморте:
— Чезаре, между прочим, всё ещё в Варии, — напомнил капо Урагана. — Мы же не можем бросить его там, нужно организовать операцию и забрать его, пока эти поехавшие не дошли до убийств.
Сидящий до этого со скучающим видом Мэтт вдруг странно посмотрел на Марио, но тут же быстро отвёл взгляд в сторону. Людмила и Ирма переглянулись друг с другом. Марио только нахмурился, не понимая происходящего.
— Я могу пойти со своими людьми, — уверенно заявил парень, продолжая смотреть на Мэтта. — Или могу пойти один, если ты решишь, что так лучше. Отправь меня.
Со своего места поднялась Ирма. Взяв в руку посох, она поджала губы и отправилась к выходу. Стук каблуков эхом раздавался по комнате.
— Скорее всего, спасать уже некого, — сухо сказала Ирма перед тем, как уйти.
Марио недоуменно проводил её взглядом, а потом снова воззрился на Мэтта, ожидая от него каких-то пояснений, однако босс Инганнаморте по-прежнему избегал смотреть на своего капо Урагана. Стоящая возле Мэтта Людмила сквозь очки с удивлением смотрела на искреннее непонимание на лице Марио. Женщина медленно перевела взгляд на Мэтта, смотрящего куда-то в сторону с максимально серьёзным выражением лица.
— Марио… — осторожно обратилась учёная, поправив очки. — Капо имеют при себе капсулы с ядом, встроенные в кольца, чтобы избежать пыток и не выдать информацию о семье, даже если это будет стоить нам жизни. Чезаре наверняка уже успел этим воспользоваться…
— Что? — брови Марио взметнулись вверх, он в полнейшем шоке уставился на Людмилу. — Что за бред?..
— Эта опция предусмотрена только для капо, поскольку только мы максимально осведомлены о делах семьи…
— Что за бред? — повторил капо Урагана, скривив лицо в непонятной эмоции. Он посмотрел на Мэтта, надеясь, что Людмила лжёт, но тот так и не повернул голову…
Марио молча прошёл до середины комнаты, чтобы всё равно перехватить взгляд Мэтта. Последний через несколько минут лицезрения дорогих туфель всё-таки поднял свои серые глаза, чтобы посмотреть в чужие голубые-голубые, холодного оттенка, но словно горящие от негодования. Марио поджал губы, которые, и без того тонкие, превратились в тонкую ниточку на бледном лице. Он вдруг усмехнулся и закивал головой:
— Вместо спасения своих людей Инганнаморте принуждает их убивать себя. Понятно, — хмыкнул капо Урагана, после чего стремительно вышел следом за Ирмой, в отличие от иллюзионистки не забыв нарочно хлопнуть дверью.
Мэтт продолжил неподвижно сидеть на месте. Людмила выглядела ошарашенной. Через несколько секунд, отойдя от произошедшей сцены, она заговорила:
— Марио — самый болтливый и ненадёжный из всех капореджиме, — медленно протянула женщина. — Если его запугать, как следует, он не сможет удержаться от предательства семьи… Почему именно
он — тот, кому ты не дал яд, Мэтт? — последний вопрос Людмила задала почти шёпотом, словно ответом была какая-то страшная тайна.
— Это моё дело, — неожиданно зло ответил Мэтт.
Сорвавшись с места, босс Инганнаморте тоже вышел, оставив в опустевшей комнате одну Людмилу с поднятыми вверх бровями. Тяжело вздохнув, женщина села на стул.
— Я понимаю вашу речь, но не мысли, босс, — грустно хмыкнула Людмила.
***
В казармах Варии солдаты развлекались, как могли. В последние дни, которые тянулись уже почти целую неделю, большая часть варийцев пристрастилась к игре в карты. Этим вечером за данным времяпровождением обнаружилась даже Джи, обычно общества избегающая в принципе.
— Извини, Джи, — звучно рассмеялась Марго, демонстрируя козыри.
— Да чтоб я ещё раз согласилась с вами играть… — вздохнула рыжая наёмница, отбросив свои карты.
В азартных играх фортуна девушку явно обходила, а Джи и так пребывала в скверном настроении. Из-за сырости, образовавшейся после дождей, её волосы вились сильнее обычного, а теперь они были ещё и короткие, так что выглядело всё это… впечатляюще, мягко говоря. Судьба, впрочем, решила, что это недостаточный повод для беспокойства.
— Эй, Джи, — позвал её один из членов отряда Грозы, вошедший в казармы, — тебя там капитан видеть хочет. В кабинете ждёт.
— Что ему от меня надо? — сразу же нахмурилась девушка.
— Понятия не имею, попросили передать, — мужчина отмахнулся.
Обычно Скуало требовал Джи к себе только для того, чтобы сделать выговор… Реже — чтобы надавать сверхурочных и заставить помогать Бельфегору и Франу (то есть, следить за тем, чтобы первый «случайно» не убил последнего). В последнее время Джи вела себя максимально примерно: не носила свой топ, так сильно действующий на нервы Скуало, исправно выполняла приказы, перестала препираться с Леви (хотя, скорее, это он проявил снисходительность) и даже не ввязывалась в сомнительные авантюры с тех самых пор, как убила своего отца. Несмотря на всю свою праведность, девушка почему-то испугалась, тем более, что ни босса, ни капитана она давно не видела, да и мало ли, зачем она могла понадобиться Скуало? С тяжёлым сердцем Джи отправилась к капитану.
