Питер не знает, почему всё так.
Питеру семнадцать, он закончил школу с отличием и вот-вот поступит на стажировку в Старк Индастриз. Ещё он официальный Мститель и побывал в куче стран, надирая зад злодеям. У него есть своя комната в Башне, тренировки с Капитаном Америка, дорогой мега-крутой костюм от Железного Человека и свой фан-клуб.
Казалось бы, предел мечтаний. Он завтракает на одной кухне с Чёрной Вдовой и Халком, участвует в миссиях и дружит с Алой Ведьмой. Но он, конечно, их так не называет. Для него они просто Наташа, доктор Беннер и Ванда. Тони —
о господи, я зову его по имени — чем-то похож на дядю Бена, и от этого что-то щемит в груди. Стив заботится о нём, следит за успеваемостью и чтобы он не лез в пекло. Эти двое ведут себя словно его родители, и это приятно. Над ними часто подшучивают по этому поводу, на что Тони закатывает глаза, Питер глупо хихикает, а Стив непонимающе хмурится и затем, поняв намёк, краснеет. Это весело. Они совсем как одна большая дружная семья.
Но ещё есть Локи и Баки. Они вроде Мстители, но вроде и нет. Скорее нет, чем да. Они живут в Башне, выполняют задания, но они не часть команды, и это остро чувствуют все, хотя и делают вид, что это не так. Впрочем, их обоих это устраивает. Они отлично друг друга понимают и, похоже, им этого достаточно. Так что на все попытки Стива втянуть их в коллектив Локи насмешливо фыркает, а Баки молча кивает, не желая обижать друга, столько для него сделавшего. Но по лицу видно, что он не в восторге от этого.
И они оба — его парни.
Питер не знает, почему всё так.
Иногда он хочет закончить всё это и найти себе девушку, но когда у него появляются такие мысли и он близок к их осуществлению, Локи, словно прочитав их или почувствовав, чуть хмурит брови и смотрит
так, что желание уйти —
убежать — растёт в геометрической прогрессии, а решимость — убывает. У него возникала идея рассказать всё остальным, но тогда Локи предлагал — или подталкивал других — устроить бой, на что Баки радостно соглашался, бросая на него взгляд. Конечно, они побеждали. Жестоко, оставляя противника с синяками, трещинами и переломами, а зал — разрушенным. В момент победы Локи всегда поднимал на него глаза, на секунду растягивая губы в хищной, победной ухмылке, которую больше никто не заметит.
Предостерегая, предупреждая. Показывая, на что они способны и что сделают с Мстителями, которые вступятся за него и попытаются их убрать. Баки, всегда стоя рядом, лишь довольно хмыкал, хлопая по плечу.
Так что Питер ничего не делал, продолжая качаться на качелях под названием «отношения».
Иногда всё было здорово — Локи готовил наивкуснейшие блюда, таскал его и Баки по городам — спасибо магии — и дорогим ресторанам, рассказывал про Девять миров и возмущался глупостью людей, придумавших мифы. Баки смотрел с ним фильмы, которые Локи называл нелепыми, учил стрелять и выбирался на охрану спокойствия жителей, становясь дружелюбным соседом Зимним Солдатом.
В такие дни Питер чувствовал себя самым счастливым на свете — его любили, он любил, и всё было хорошо.
Но не всегда.
Временами качели опускались в другую сторону, которую Питер боялся до дрожи. Тогда Баки снились кошмары и он старался не спать, и такие ночи Локи проводил с ним, уводя куда-то и возвращаясь под утро. Иногда в крови. Он не хотел знать, что они делали. Он вообще старался исчезнуть, заняться какими-нибудь делами, желательно подальше от Башни. Что было практически невозможно, потому что основная часть его жизни теперь сосредоточена здесь.
Питер не знает, почему всё так.
***
Баки было тяжело привыкнуть к нормальной жизни, и все старались ему помочь. Питер, конечно, больше всех, ведь он любил его. Но периодически Баки становился
пустым. Его невозможно рассмешить, разозлить или обидеть. Его ничто не волнует, не интересует. И до Питера ему нет никакого дела. Он словно весь становился железным, неживым. Машиной. Оружием, ждущим приказов. И получающем эти приказы. От Локи.
***
У Локи очень холодная кожа, Питер это сразу заметил. Но бывает его глаза становятся холодными.
По-настоящему холодными. В них словно помещалась целая Вселенная. Или Бездна.
В такие моменты он действительно похож на Бога. Локи был загадкой, которую никому — уж точно не Питеру — не разгадать. Или ящиком Пандоры, который нельзя открывать ни в коем случае. Иногда Питеру казалось, что Локи — со своими тайнами, магией, необъятными знаниями, сарказмом и тысячей с лишним лет жизни — с ними только из-за собственной прихоти. Или они просто эксперимент — как это, иметь отношения? Какие бывают оттенки? Что можно делать, что нельзя? Насколько хватит человеческого терпения?
В такие моменты Питеру становилось страшно, и он старательно отгонял от себя подобные мысли.
Слишком жестоко.
Слишком больно.
Слишком правдиво.
***
Питер не знает, почему всё так.
Почему качели всё чаще опускаются на плохую сторону и задерживаются там всё дольше.
Почему его роль в их отношениях, его желания и чувства имеют всё меньшее значение.
Почему его трогают не спрашивая, тогда, когда они хотят.
Почему прикосновения становятся всё грубее, а нежности в повседневной жизни почти не осталось.
Почему Баки становится так похож на Зимнего Солдата.
Почему Локи становится так похож на жестокого и слегка безумного, но расчётливого и умного
Бога.
Почему никто кроме него не замечает происходящего, не замечает изменений.
Питер качается на качелях под названием «отношения» и не знает, сколько ещё выдержит.
Потому что ему кажется, что однажды качели коснутся земли и больше никогда не изменят своего положения.
