День начинался прекрасно

      — Позвольте спросить вас двоих. Где именно сейчас Человек-Паук?       Сердце Питера бешено заколотилось.       Этот голос… Питер уже сошел с ума? Или в этот шкаф проникает слишком мало кислорода, поэтому у него галлюцинации? Может, он потерял сознание, и это сон? Или…       — Не… знаю, — ответил Тодд таким голосом, будто его горло что-то сдавливало.       — Неправильный ответ.       Питеру хотелось выйти, увидеть его, понять, что все хорошо, все в порядке, но голова шла кругом, поэтому было крайне сложно контролировать свои действия.       — Теперь твоя очередь.       — Он, он не появлялся еще, — испуганно ответил первый.       — Еще? А должен был?       — Нет, нет!       Внезапно в железные стенки убежища Питера что-то врезалось. От неожиданности он подпрыгнул и с громким скрипом выпал из шкафа, теряя сознание.       — Паркер! — было последним, что он услышал.

***

      Голова раскалывалась как никогда. Остальные части тела не отставали. Питер только проснулся, а ему уже хочется уснуть обратно.       Он лежал на кровати. Матрас был в разы мягче, чем его, поэтому он вряд ли был дома. Может, в больнице? Да уж, с такой головной болью либо в больницу, либо сразу в морг.       Питер прислушался, стараясь уловить шаги и голоса врачей. Полная тишина. Может, он реально в морге? Питер открыл глаза и приподнялся на локтях. Где он?       Он лежал на просторной белоснежной кровати. Может, он уже прошел стадию морга? Нет, серьезно, где он? Питер обвел взглядом комнату, но яркий солнечный свет, бивший из окна во всю стену по глазам, заставил его зажмуриться. Он ахнул из-за усилившейся головной боли.       Прошло около пяти минут, после которых Питер наконец смог сесть. Комната была больше, чем казалось сначала. Уставившись в белый ковер, Питер пытался не умереть от головной боли и одновременно привыкнуть к солнечному свету. Ворс. Ворс ковра был слишком белоснежным, чтобы быть реальным. Он не знал никого, у кого мог быть такой ковер. В больницах такие ковры не стали бы класть в палаты. Морг? Да, ковры там очень нужны. Как же трупам с кровати вставать, на холодный пол, что ли?       Питер усмехнулся, и этот смешок отдался дополнительной головной болью. Он упал на кровать. Так ли важно, где он? Его здесь никто не трогает. Никуда не нужно идти. Хотелось остаться в этой комнате как можно дольше. Здесь тихо. И очень спокойно. Как в морге…       Теперь Питер понял возмущения остальных по поводу юмора не к месту. Он, пересилив себя, поднялся на ноги и медленно подошел к окну. Голубое небо заменилось видом города сверху. Внизу были видны потоки машин, спешащие куда-то люди, группы и пары друзей, болтающих о чем-то своем. Питер где-то видел это уже. Но где?       — Очнулся?       Внезапный вопрос откуда-то сзади заставил Питера подпрыгнуть. Он резко обернулся.       В метрах трех от него возле двери стоял мужчина. Элегантный костюм, затемненные очки, стакан кофе в руках — было похоже на то, что он недавно вернулся откуда-то. Питер почувствовал, что головная боль отошла на второе место. На некоторое мгновение даже сердце биться перестало.       «Недостаток кислорода», — первая мысль, которая пронеслась в голове у Питера. Ему явно не хватало кислорода. Вот, даже галлюцинации пошли. Нужно срочно открыть окно. Питер распахнул его, и холодный свежий воздух ударил в ему в лицо.       — Паркер, самоубийство — не выход, помнишь же?       Нет, это явно он. Может, Питер тоже умер? Он еще раз посмотрел вниз на улицу. Вид такой, будто он находится в Башне. Подождите… Так он в Башне!       Как-то раз Тони Старк сказал ему: «земля пухом тому преступнику, который подвернется под руку сонному Человеку-Пауку». В этот раз мистер Старк испытал это на себе, так как после того, как его стажер распахнул окно и с минуту попялился в него, он резко сиганул прямо на него. Тони был несколько не готов к такому повороту. Даже вся его супергеройская жизнь не подготовила его к этому. Он мог бы поклясться, что даже если бы на его месте был Роджерс, то и тот бы ошалел от такого.       Питер и сам не особо понимал, что он делает. Он был просто рад. Настолько рад, что подскочив к Тони, чтобы обнять того, он нечаянно выбил у него из рук кофе, и теперь нереально белоснежный ковер был бывшим белоснежным ковром. Зато теперь более реальным.       — Земля пухом этому ковру, — Тони наконец высвободился из крепких объятий подростка и заметил отсутствие напитка в руке. Медленно до Питера дошло, что он наделал.       — Мистер Старк, я все исправлю, я-я-я его почищу, честно, извините, я, что это был за кофе, я куплю вам новый, честно, извините, — Питер испуганно затараторил, размахивая руками и пятясь назад к окну. Тони рассмеялся.       — Я рад, что ты в норме, — он поднял руку и потрепал парня по голове.       — Я… Вы в порядке?       — Если не считать того, что ты меня едва не задушил и оставил без утреннего кофе, то да, в порядке, — заметив, что Питер собрался вновь бесконечно извиняться, Тони перебил его вопросом. — А ты как? Ты здорово меня напугал, когда выпал из шкафа. Да и не только меня. Те ребятки тоже, кажется, не подозревали о внезапном свидетеле.       Неловко рассмеявшись, Питер вспомнил причину, по которой он сидел в шкафу. Он внимательно посмотрел на наставника. Не было похоже на то, чтобы его сильно ранило. Внешне он выглядел как обычно. Питер было открыл рот, чтобы задать вопрос об этом, но решил промолчать. Тони, заметив это, решил успокоить подростка.       — Ты не беспокойся, оба «гения» уже за решеткой. Шутеры твои я подлатал, их защита снова в норме. В школу вас не пустят еще месяца два. Жизнь прекрасна, поводов для беспокойства нет. А, да. Постарайся, после того, как вашу школу восстановят, не рассовывать по всему зданию свои шутеры, хорошо?       — Кто ж знал, что они взорвутся, — непроизвольно вырвалось у Питера.       — Прекрасный настрой. Только Кэпу не говори. Он мне такую лекцию о безопасности, ответственности и занудстве прочитал после того, как я тебя притащил.       — Так это были вы? — удивленно воскликнул Питер. Тони не менее удивленно уставился на него. — Как вы… как у вас… Взрыв же… Это были не вы?       — Паркер, сформулируй сначала вопрос, а потом спрашивай. Если я тебе отвечу: «Да», — тебя устроит это?       — Нет, нет, — Питер почему-то дрожал, — я о том, что… в машине не вы были? — спросил он почти шепотом.       — А, понимаешь, тут такое дело, — Тони сделал небольшую паузу, собираясь с мыслями. — Я очень бы хотел, — в глубине Башни что-то взорвалось, — очень бы хотел ответить на этот вопрос, но, к глубочайшему моему сожалению, мне нужно бежать, — он поспешно вышел из комнаты, оставляя подростка в полнейшей тишине.       Даже не получив нормального ответа на свои вопросы, после разговора с Тони Питеру стало намного легче. Виновато посмотрев на ковер, он окинул взглядом комнату в поисках своей одежды.       Комната была довольно просторной. На прикроватных столиках стояли четыре вазы с цветами. Одна из ваз, наполненная хризантемами, источала ауру Соколиного глаза. Питер перевел взгляд на рабочий стол в углу комнаты. Из его рюкзака, лежавшем на стуле, вывалилась на пол часть наспех собранных вещей.       Мэй наверняка испугалась, когда Тони сообщил ей о пострадавшем племяннике. Вещи в рюкзаке, находившиеся в полном хаосе, только подтверждали это. Почувствовав ощутимый укол совести, Питер начал искать свой телефон.       — Мэй?       — Питер! Как дела? Тони передал тебе твои вещи? — Питер услышал радостный голос тети. Не похоже на волнение.       — Э… Д-да, он передал вещи… А ты как?       — У меня все прекрасно, не беспокойся. Без тебя, конечно, скучно и тихо, но ты, главное, повеселись там. Особенно после того, что произошло в школе.       — Того, что произошло в школе? — тихо переспросил Питер, но затем исправился. — Д-да, конечно, ты тоже повеселись и…       — Ах, Питер, прости, мне нужно идти, я тебе потом позвоню, хорошо?       — Да, да, хорошо. Удачи тебе.       — Спасибо, люблю тебя.       Питер отложил телефон. Не было похоже, что Тони рассказал о произошедшем Мэй. Интересно, что он ей сказал. Хотя что бы это ни было, тетушка не сильно волновалась, что очень хорошо.       Тогда кто собирал его вещи? Питер наугад вытащил футболку из рюкзака. Одного взгляда хватило, чтобы понять, что вещи собирала не Мэй. Он же ненавидит эту футболку, и Мэй это прекрасно знает. Она бы ни за что не положила ему эту неудобную штуку. Питер знал только одного человека после Мэй, который решил бы собирать его вещи.       Переодевшись, подросток вышел из комнаты, недовольно морщась от боли. С некоторым трудом передвигая ноги, он прошел один коридор, вошел в следующий и замер с открытым ртом.       Посреди комнаты лежал разломанный пополам, обгоревший стол, если его еще можно было так называть. В этих обломках валялись куски пиццы, горелые картонки от коробок и серпантин. В целом только эта картина выглядела одновременно ужасающе и потрясающе.       На стене висели буквы, из которых получалось: «Питер, не б…ей!» На полу лежали «л» и «о», посыпанные серпантином. Да что уж там, вся комната была посыпана этим серпантином. Возле окна по какой-то причине горело растение, заботливо выращенное Брюсом. Рядом с ним на диване молча сидел Капитан, всем своим видом выражая полнейшую отрешенность от происходящего. Возле противоположной от него стены лежали осколки его любимой вазы, которая каким-то чудом пережила все, что происходило здесь в компании двух гениев и Соколиного глаза, и не пережила обычную, на что очень сильно надеялся Питер, хлопушку. Хотя, если судить по виду всей комнаты, хлопушку не пережила не только ваза. Да и хлопушка, кажется, не очень обычная. Принять отрешенный вид решил не только Стив, но и Наташа с Вандой, стоявшие поодаль от виновников происходящего.       Бартон, Лэнг, несколько позеленевший Беннер и Старк стояли в середине комнаты. Точнее, стоял только Лэнг, когда Бартон отбивался от ударов Старка, а Беннер пытался восстановить здоровый цвет кожи, сидя на полу, что было непросто сделать под возмущенные крики Тони и Клинта. Старк выпрямился, переводя дух, снимая очки и поправляя костюм.       — Бартон, объясни мне, пожалуйста, чего тебе неймется? Тебя попросили достать нормальные хлопушки, положить их на стол и не трогать их. Тебе обязательно нужен Фьюри, чтобы ты исполнял приказы? Ты посмотри во что превратилась гостиная, — Старк устало потер переносицу.       — Да я-то тут причем? Я принес ваши хлопушки, но не я же решил «сделать их интереснее», — Соколиный глаз, недовольно передразнив Лэнга, поднялся на ноги, смахивая с себя серпантин и кусочки колбасы с пиццы.       — А я-то откуда знал, что они решат взорваться по-настоящему? — Муравей развел руками.       — А думать перед действиями тебя не учили? — только что вернувший себе самообладание Беннер снова начал зеленеть.       — Так я и думал, но меня Бартон отвлекал, поэтому я не все продумал.       — Чего? Как это я тебя отвлекал?       — Да как угодно, Бартон, одно твое присутствие отвлекает только так, — ответил Тони.       — Не моя вина, что вы на меня отвлекаетесь.       — Решено, я создаю клуб хейтеров Соколиного глаза. Набираю участников, поднимите руки, кто хочет вступить.       Питер, не удержавшись, засмеялся. Все замолкли и повернулись к нему.       — Ой, — Клинт удивленно уставился на вошедшего.