Ну здравствуй, новая проблема.

            Август постепенно перетекал к своему концу, оставляя за собой уже слегка желтеющую листву и прохладный ветерок. Но не смотря на этот самый ветерок, жара стояла неописуемая. Раскалившийся асфальт будто плавился от испепеляющих лучей солнца. Туристы и местные жители либо прохлаждались у фонтана на улице, либо же сидели по домам с кондиционерами. А что до офисных работников, так у них всё было отнюдь не так радужно.       Из завала бумаг доносилась противная трель офисного телефона, мешавшая процессу сосредоточения на работе. Хотелось бы уже взять молоток, да стукнуть по надоевшей трынделке раза три, а лучше четыре. Именно он напугал и заставил хорошенько стукнуться головой о крышку стола, да так, что искры посыпались. Устало выдохнув, из-под стола показалась девушка, потиравшая место ушиба, зато с ручкой, которую уронила, в руках.       — Слушаю. — прокатился её, слегка хриповатый, но, в то же время мелодичный голос по пустоте офиса, после того, как она сняла трубку.       Примерно с минуту с того конца провода ей говорили, да что там, говорили — орали, на счёт немедленной явки в кабинет начальника. Деваться некуда.       Только вот что она сделала?       Устало бухнувшись в офисное кресло, девушка откинула голову на его спинку, сняла очки в чёрной квадратной оправе и быстро-быстро заморгала, пытаясь снять напряжение. Пока она протирала стёкла очков специальной тряпицей, тёмно-зелёные, выразительные глаза обводили кабинет кругом. Обстановка была донельзя простая: стол, офисное кресло, стелажи с папками да потрёпанный временем ковёр. Ах, ну и календарик с хомячком на двери.       Кабинет, сам по-себе был относительно маленький. Ровно пять шагов в длину и столько же в ширину. Но всё равно, его атмосфера сильно приелась и расставаться с этим местом очень не хотелось бы…       Так. О чём это она думает? Нет, всё будет хорошо. Очередной выговор — это, само-собой, не сахар, но только не вылет с работы.       Поднявшись с насиженного места, девушка прошла к двери, украдкой глянула на себя в зеркало, — не являться же к начальству как пугало! -, и дёрнула за ручку двери.       Откровенно говоря, никакого смысла как-то прихорашиваться она не видела, её вполне устраивали её красные волосы, длиной по плечи и чёлка, закрывающая правый глаз.       «Чем проще, тем лучше!» — вот девиз её внешности.       Узкий коридор вёл прямиком к лифтам. Зеленоглазая шла к нему, попутно минуя других сотрудников, и изредка здоровалась с теми немногими, что не окрестили её противной кличкой «Равэна Бейкер — Мисс-Испорчу-Всё». Да и вообще, не так часто она что-то портила. Были случаи, но не серьёзные, ибо ограничивались они разбитой кружкой или пролитыми на документы чернилами. А, ну и её привычка острить по поводу и без повода, быть может, играла какую-то роль.       «Чем же, всё-таки, начальница недовольна?» — вновь подумала Бейкер и собиралась уже нажать на кнопку лифта, как вдруг между створок показалась сначала одна рука, затем вторая, а потом уже и весь незванный попутчик. И ладно бы просто другой сотрудник. Но нет, судьба-подружка и тут подложила свинью.       — Доброе утро, Сеньоритта Равэна. Не ожидал Вас тут встретить, — донёсся елейный мужской голос, заставивший стиснуть руки в кулаки до побеления фаланг, и подавлять в себе жгучее желание накинуться и расцарапать источнику звука всё лицо. — Нам на один и тот же этаж? Неожиданно.       «Неожиданно тебе, подонок!» — в мыслях рыкнула красноволосая, но реплики не озвучила. Если не везет, то по-крупному, а везёт только на гадости.       После новой начальницы, самой неприятной личностью являлся Сезар Наварро (или блондинистый подонок, но так его звала только Равэна), сумевший в неимоверно короткий срок взобраться по карьерной лестнице так высоко, как никто другой.       Противную улыбочку во все тридцать два зуба дополняли блондинистые волосы, уложенные точно по пробору, темно-синий пиджак и ужасный, от слова «совсем», характер.       А собственно, чего удивительного? Люди — самые алчные, подлые и злобные существа на планете, не стыдящиеся ради собственной выгоды протоптаться по чужим головам. И делится всё человечество чётко на две грани — «рабы» и «повелители». И увы, как бы Бейкер не хотела обратного, цепи повиновения прикованы к ней.       Звякнул колокольчик и скрежеча, створки лифта распахнулись. Плюс один — Наварро молчал. Никаких едких словечек или замечаний. С чего бы это? Недоброе предчувствие засело глобоко внутри и скреблось в грудной клетке, словно кошка.       Шумно вдохнув и выдохнув, девушка постучала в дверь. Услышав грозное «Входите!», Бейкер уже открыто заволновалась.       После ухода прежней начальницы и воцарения новой, компания заметно преобразилась. Даже её кабинет, и то изменился до неузнаваемости. Прежний уют бесследно исчез, уступая место чопорной строгости и серости.       За огромным столом восседала её новая начальница, — строгая женщина, слегка за тридцать, с неизменной стрижкой «каскадом». Серые глаза начальницы не по-доброму воззрились на сотрудницу, надеясь, кажется, проделать в её лбу сквозную дыру. Губы женщины скривились в ухмылку, а пальцы рук сцепились в замок.       — Сеньоритта Бейкер, — начала она, слегка придвинувшись на стуле. — Я Вами очень недовольна.       — Н-но Сеньора Кариссо, я же…       Договорить ей не удалось. На стол с грохотом рухнул кулак, заставляя карандашницу подскочить и, угорожающе сбалансировав на краю столешницы, остановился на месте. Начальница мелко задрожала, отчего Бейкер непроизвольно сравнила её с чихуа-хуа.       — Молчать! Я сыта по горло этими пустыми оправданиями! — чуть переведя дух, Кариссо продолжила. — Мне сообщили о Вашей вопиющей некомпетентности и возмутительном поведении.       — Но я ничего такого не делала! — поспешно вставила Равэна, умолчав, всё же, о некоторых маленьких конфузах — не терять же работу!       — Здесь говорю я. Уволена. — сказала-как отрезала. — Собирайте вещи и чтобы духу Вашего тут больше не было.       Красноволосая лишь в изумлении открывала рот. Уволена? Да как она так могла? Это была последняя ниточка спасения и всё вновь разрушилось! Рвано выдохнув, девушка решила не терять самообладания, хоть противный и горький ком обиды засел прямо поперёк горла.       — Хорошо. Всего Вам наилучшего, — хладнокровно, стараясь, чтобы голос не соскочил, проговорила Бейкер и попятилась к двери.       Хлопнув несчастной фанерой, что есть силы, девушка, с трудом удерживающая от того, чтобы пнуть первый попавшийся предмет, неслась по коридору к лифтам. В голове не укладывалось, ведь совсем недавно всё наладилось, скоро было бы ровно два месяца её работы в этой организации, но всё опять укатилось к чертям собачьим!       Масла в огонь лишь подлил Наварро, стоявший возле её кабинета и вручивший ей коробку, со словами:       — Ваши скромные пожитки я уже собрал, можете не утруждаться, — и зеленоглазая, кажется, даже догадалась, по чьей инициативе её вытурили вон. — Всего хорошего, Равэна.       — Пошёл к чёрту. — грубо огрызнулась та, вложив в данную реплику как можно больше злости, что так давно уже копилась где-то в глубине.       Выхватив коробку из лап Наварро, Бейкер скрежеча зубами от ярости, потопала прочь из этого проклятого здания.       Подумать только, не успела новая начальница прийти к власти над компанией, как было сокращено множество сотрудников. Вот и её очередь подошла. В прочем, не удивительно. Прошлая начальница взяла её на работу, можно сказать, по доброте душевной и старой дружбе с её, Равэной, матерью. Новая же таких поблажек не давала. С одной стороны это и верно, а с другой же — безумно обидно.

***

            До общежития Бейкер дошла, можно сказать, на автопилоте, ничего не замечая и не видя перед собой. Мысли спутались в огромный комок, никак не желающий проясняться и складываться в рациональное решение проблемы. Дело дрянь — и всё тут. Теперь нет ни дома, ни работы, ни денег на дорогу к дому.       Плюхнувшись мёртвым грузом на кровать, девушка начала разбор полётов. Положение дел было просто отвратительным, мягче выразиться нельзя было.       Чёрная полоса жизни вновь началась и врядли она закончится слишком скоро. О нет, ей придётся знатно помучиться, чтобы выкарабкаться из этого состояния.       — Хуже и быть не может. — полушёпотом изрекла Равэна.