Ты заставляешь меня жить.

Возможно, было бы намного лучше, если бы он не упоминал об этом. В конце концов, они только что пережили Апокалипсис (чудесным образом) и честно говорить о чём-то, всего через несколько часов, как Мир должен был погибнуть, кажется немного поспешным решением. Азирафаэль решил, что лучше пока придержать свои вопросы. Кроули прохлаждался на соседнем сидении, и они делили дружеское молчание. Первые пятнадцать минут поездки обратно в Лондон. Азирафаэль игнорировал легкий трепет, который вызвало небольшое нарушение правил. Все же, казалось глупо волноваться, просто сидя рядом с Кроули, без наблюдения со стороны начальства. Но после столетий такой осторожной дистанции между ними, ну… он не мог не улыбаться. Увы, кажется, одной из их общих дурных привычек было любопытство. Хотя Азирафаэль более успешно сдерживал свои порывы задавать вопросы. В этом же случае, любопытство всё-таки одолело его. — Почему ты не уехал? — он повернулся к Кроули, который развалился на сидении автобуса (насколько позволяло ограниченное пространство). Демон повернул к Азирафаэлю свою голову. И, хотя сквозь очки не видно было его змеиных глаз, Азирафаэль знал, что смотрит Кроули точно на него. Прошло несколько секунд, и Азирафаэль подумал, что ему придется уточнить. Но Кроули ответил, само собой ответил. Каким-то образом, он всегда знал, что Азирафаэль имеет в виду, даже если он сам был не уверен. — Бес-с-смысленно, — просто ответил он. — Конец времён кажется хорошей причиной. — Мир не погиб, не так ли? — Но был очень близок. Ты никак не мог предположить, что мы остановим Армагеддон. Слишком оптимистично для тебя. — Само собой я не думал, что мы победим. Но причин уходить не было, — «не без тебя» не прозвучало, но все ещё было там. Они оба это знали. Кроули повернулся прямо, в его позе сквозило напряжение. Он лениво наблюдал, как мимо проносятся фары. Он бездумно провёл языком по верхней губе: — Я думал, что ты погиб. Азирафаэль побледнел. Что можно было сказать на это? — Мне очень жаль, — все же попытался он. Кроули лишь печально усмехнулся. — Ты не виноват. — Ну, вообще-то… — Кроули вновь повернулся к нему, приподняв брови. — Технически, это моя вина. Простая ошибка. Он тихо рассмеялся, ожидая, что Кроули присоединится. Но тот даже не улыбнулся. Азирафаэль запнулся на полуслове: — Видишь ли, что произошло… обстоятельства не имеют большого значения. По правде говоря, все это ужасно смущает. Стоит лишь сказать, что я случайно развоплотил себя и в итоге… — вместо ответа он неопределенно указал вверх. Кроули все ещё молчал. Смотрел на него с нечитаемым выражением лица. Или же это были просто очки. — Я не хотел тебя беспокоить. — «Беспокоить»? — отозвался Кроули, будто в этом не было ничего особенного. — Ты был моим лучшим другом, на самом деле моим единственным другом в течение тысячелетий, ангел. «Беспокойство» не передаёт даже малой части. Азирафаэль, демонстрируя удивительную сдержанность, не улыбнулся, услышав это. — Значит ты пил в память обо мне, когда я тебя нашёл тогда? — Я оплакивал. — Ох, прошу прощения. Трудно понять это, когда ты постоянно носишь чёрное. Они почти вернулись к дружескому молчанию. Почти. Азирафаэль не мог избавиться от чувства облегчения, которое захлестнуло его. Они действительно сделали это. Справились со всем и остались не только в живых, но и вместе. Никаких больше сторон. Он повернулся к Кроули и мягко улыбнулся: — Ты остался. — Я остался. — Тебе не нужно было, — коротко ответил Азирафаэль. Кроули фыркнул. — В любом случае, без тебя не было бы так весело. Что там делать, на Альфе Центавра? Нахер все. — О, конечно. Моя оплошность: ты застрял на конце света из-за отсутствия более интересных занятий. Не может быть, чтобы ты полюбил эту планету после шести тысяч лет, — он игриво толкнул Кроули. — Хотя ты можешь и признать, что любишь человечество по-своему. — Я не люблю человечество, — усмехнулся Кроули. — Человечество это самоутверждающееся дерьмовое шоу. Они делают за меня половину моей работы. Кроули прочистил горло, хотя ему это было не нужно. — Полагаю, мне действительно кое-что нравится. И проклятые очки Кроули все ещё мешали, но Азирафаэль прекрасно чувствовал впившийся в него взгляд и покраснел. Секунду они просто смотрели друг на друга: растерянный ангел и легко улыбающийся демон. В порыве смелости Азирафаэль схватил Кроули за руку. Она была холодная, но не противная. Такая гладкая кожа. Он переплел их пальцы вместе, прежде чем посмотреть на Кроули с ослепительной улыбкой. — Я действительно рад, что ты остался. «Я люблю тебя». Кроули улыбнулся искренне: — Я рад, что ты жив. «Я тоже тебя люблю». Поцелуи — это человеческая фишка. Или, по крайней мере, не для демонов, и уж определенно не для ангелов. Но, блин... они не были больше ни ангелом, ни демоном.