Save me from myself

На экране телефона высветилось сообщение, которое гласило: «Саймон, ты где? Пара начинается через десять минут. Сам говорил, что опаздывать плохо» Парень открыл глаза. Голова раскалывалась, да и в общем он чувствовал себя плохо. Повернувшись набок, Льюис разблокировал телефон и, прочитав, написал в ответ: «Я приболел немного. Не беспокойся, через пару дней буду» «Блять. Без тебя тут нечего делать» «Ну, ты можешь свалить если хочешь))» «Не хочу проблем. Может тебе принести какие-либо лекарства после учебы?» «Не надо, Алек. Я в порядке» «Я в порядке» - самая лживая фраза в его лексиконе. Вот серьезно. После произошедшего вчера Саймон дозвонился до тети Мэй и рассказал ей все. Та была в ужасе и сразу стала собирать вещи, чтобы забрать к себе Джо. Парень понятия не имел, как так получилось, но женщина приехала сегодня утром, сразу став помогать младшему племяннику собирать его вещи. На ее лице были следы от слез: ее дорогая сестра погибла, и при этом ещё Саймон и Джо видели весь этот ужас. Мэй прекрасно знала о психических заболеваниях первого и примерно понимала, что может из этого следовать. Она хотела остаться, чтобы проконтролировать парня, но он ясно дал понять, что не нуждается в помощи и пообещал, не станет накладывать на себя руки. Но он и словом не обмолвился, что сегодня же оставит на своих руках, чуть выше следов от ожогов, свежие полосы. Много полос. Руки под бинтами болели и сильно зудели. Это было единственным на данный момент, что позволяло Саймону не отключаться. Слабость сковывала все тело, и его был озноб. Он бы не удивился, если бы у него была температура. Зато Льюис почти не соврал: парень действительно заболел. Такие симптомы были уже у него в прошлом, после особо сильных потрясений, и восстанавливался он через несколько дней. Ко всей этой фигне ещё приписывались эмоциональное опустошение и одновременно эмоциональная нестабильность. Таблетки он не принимал со вчера. Ему было абсолютно посрать на эту жизнь, на окружающих людей. Просто хотелось лежать так, без еды и воды, а потом просто тихо умереть от истощения. Либо от обескровливания. Так быстрее, хотя пары были плотно перевязаны и практически не кровоточили. Вскоре парню удалось заснуть. Саймон понятия не имел, сколько времени прошло, но когда он проснулся, на настенных часах было полседьмого вечера. Льюис с трудом встал с кровати и пошёл в ванную умыться. Депрессия депрессией, но учеба важней. Поэтому приняв кое-как душ, почистив зубы и перевязав порезы, он пошел в комнату и, взяв ноутбук, открыл свою часть проекта. Вдруг что-то не так и требует немедленного исправления? Концентрация внимания страдала жестко. Саймон ничего не понимал, и, психанув, резко закрыл чудо техники. Льюис чувствовал себя усталым. Очень. Просто пиздецки. Парень опять лёг в кровать, одев на себя тёплое худи чёрного цвета. Траур, ничего личного. Саймон только закрыл глаза, как в дверь позвонили. Чертыхнувшись, он пошёл открывать, думая, что к нему все же пришёл Алек. Но это был не он, хотя в данном случае Льюису бы очень этого хотелось. На пороге стоял Рафаэль собственной персоной, выглядевший очень обеспокоенным. Как только парень открыл дверь, тот сразу же ворвался в квартиру и схватил обеими руками лицо своего бойфренда, медленно поглаживая. - Ты как? - тихо спросил он. Саймон завис на секунду. - Я в порядке. Что ты тут делаешь? - Тебя не было сегодня в универе. Я звонил тебе несколько раз. Потом Алек сказал, что ты заболел. - Ты звонил мне? Подожди секунду. Льюис прошёл в свою комнату и, взяв в руки телефон, включил его и зашёл в контакты. Шесть пропущенных. Причём первый был сделан утром, ещё до того, как ему написал Лайтвуд. Как он не услышал? Он что, так крепко спал? Вернувшись к Сантьяго, парень сказал: - Извини, я спал. - Я тебе раз шесть звонил. - Вижу. Извини. - За что? Я понимаю все, тебе было плохо. Да и похоже сейчас тебе не лучше. Ты плохо выглядишь. - Я всегда плохо выгляжу, - пошутил Саймон. - Особенно в очках. - Я надеюсь, ты сейчас пошутил. Если нет, то я тебя убью за такие слова. - Ну… Надежда умирает последней. - Саймон. Не выводи меня. - Да ладно тебе, я пошутил. -Вопрос такой: что с тобой? - Вероятно, обычная простуда. Ничего страшного. Выкрутился пиздец. Красавчик просто. - Я сегодня останусь у тебя. И да, может пропустишь уже? А то я до сих пор стою у порога. - Мне не нужно, чтобы ты приглядывал за мной. А так, проходи. - Я останусь. - голос Рафаэля стал тверже. - И это не обсуждается. И я уверен, что тебе нужна помощь. Как же ты прав, дорогой. Но ты никогда не узнаешь… надеюсь. Но Саймон не был бы Саймоном, если бы не возразил: - Рафаэль. Я все понимаю, но со мной и правда все хорошо. Обычная простуда. И будто в «подтверждение» его слов, Льюис почувствовал очередной прилив слабости. Голова закружилась, и все потемнело перед глазами. Он пошатнулся и упал бы на пол, если бы две сильные руки не подхватили бы его. - Саймон! Сантьяго взял парня на руки и отнёс в комнату на кровать. Положив ему руку на лоб, он, чертыхнувшись, сказал: - В порядке он, ага, как же. Где у тебя градусник? - На кухне, - слабым голосом ответил ему Льюис. Оказавшись на кухне за каких-то пару секунд, молодой человек стал рыться в ящиках до тех пор, пока не нашёл нужный ему предмет. Он уже собирался уходить, как его внимание привлекли упаковки с таблетками. По началу Рафаэль подумал, что это, вероятно, жаропонижающие. Но, подойдя ближе, он нахмурился. Некоторые названия лекарств он знал, и это были антидепрессанты. Саймон принимает антидепрессанты? В голове у парня всплыл его недавний диалог с Магнусом, который сказал, что Льюис может быть не в порядке. Сантьяго не поверил тогда, но вот сейчас что-то внутри него екнуло. Теперь Рафаэль ещё больше испугался. Возвращаясь обратно в комнату, парень решил прямо сейчас выяснить, что все это значит. Но, зайдя в комнату и увидев, как его мальчик лежит, съёжившись на кровати, решил, что будет лучше поговорить об этом всем Саймоном завтра. - Детка, - ласково сказал Рафаэль. - Надо померить температуру. Льюис расфокусированным взглядом посмотрел на него и лишь слегка кивнул. 38,4. Сантьяго испугался ещё больше. - Черт, лежи, я принесу жаропонижающие. Где они? - Что? Ты что-то спросил? - Ладно, сам найду. Пройдя в очередной раз на кухню, он быстро нашёл препараты, и, подозрительно взглянув ещё раз на антидепрессанты, вернулся. После приема лекарств Саймон сразу заснул. А вот Рафаэль остался бодрствовать. Ему было страшно за Саймона. Молодому человеку в голове пришла мысль о том, что его парень может и не болеть простудой. Им на втором курсе по психологии рассказывали о случаях, связанных со стрессом, тревожными и паническими расстройствами, что после приступа у человека может подняться температура, и человек может быть в ужасном состоянии. Как и Саймон. Попытавшись отбросить нагнетающиеся мысли, Рафаэль оглянулся, рассматривая комнату Льюиса. Помимо кровати в ней был шкаф, телевизор и тумбочка рядом с кроватью, и ему почему то дико захотелось взглянуть туда. Стараясь не разбудить Саймона, Сантьяго поднялся с кровати и, обойдя ее, подошёл к тумбочке. Открыв ее, он обнаружил там тетрадь. Понимая, что брать личные вещи неэтично, парень все же взял ее в руки и открыл. Там были тексты песен. Саймон пишет музыку?… Рафаэль стал читать первую из них, и с каждым словом он все больше убеждался в словах Бейна. «Babe, I will smile in any case Especially if I’m dying And every my fucking phrase Is gonna be funny, but I lie I always lie cause I’m so blue It isn’t going by itself You’ll never know how does it look I’ll never tell you “Save me from myself”” Господи, подумал Сантьяго. Что происходит? Что за хрень? Нет, нет, это не может быть с Саймоном. С его весёлым, солнечным мальчишкой. Только не с ним. Черт. Парень не мог больше читать. Он положил тетрадь обратно. Слишком больно ему стало только лишь от одной догадки. Ладно, подумал Рафаэль, черт с этим всем. Завтра он во всем разберётся. И уж точно добьётся ответа. Точно. *** Саймон проснулся поздно, и ему было гораздо лучше. Лишь до того момента, пока парень не вспомнил, что у него ночевал Рафаэль. Блять, он видел его в таком состоянии. Пиздец. Как же стыдно. Однако Сантьяго в комнате не было. И то хорошо. А нет, со стороны кухни слышны звуки посуды. Блять. Пройдя на кухню, Льюис увидел Рафаэль, что-то увлечённо готовящего. Тот сразу заметил парня. - Ты уже проснулся? - спросил испанец. - Как видишь. Что на завтрак? - Блины. - Погоди. У меня и половины ингредиентов не было. - Я уже заметил. Я сходил в магазин, пока ты спал. Чем ты вообще питаешься? - Ну… - Саймон открыл холодильник и выудил оттуда единственное, что там лежало. - Яйца и йогурт. - Мда… - только и сказал Сантьяго, глядя на пару несчастных яиц. - Ну уж извините, я дома особо не питаюсь. - Ладно. Садись, завтрак почти готов. Парень сел за стол. Через минуту перед ним очутилась тарелка с прекрасно пахнущими блинами. - С чем предпочитаете есть данное блюдо, сэр? - наигранно спросил испанец. - Если честно, мне абсолютно все равно, - улыбнувшись, ответил Саймон. Положив себе еду на тарелку, Рафаэль сел напротив мальчика. Он должен узнать все сейчас. - Саймон. Мне надо поговорить с тобой, - начал Сантьяго. - О чем? - Вот об этом, - с этими словами молодой человек пододвинул к нему несколько упаковок с антидепрессантами. - Что это? У Саймона все внутри перевернулось. Так, спокойно, выкрутимся. - А, это? - стараясь, чтобы его голос не дрожал, сказал парень. - Это витамины. - Уверен, что это витамины? - Да, конечно. - Саймон. Я не настолько дурак. Я знаю, для чего нужны эти препараты. И пока ты мне не расскажешь, я не отстану. - Что я должен тебе расск…- голос - последняя сучка, прервался. - рассказать? - Ты нервничаешь. Я вижу это. - Это не вопрос. - Хорошо. Что с тобой происходит? - Ничего. - Льюис, мать твою! - Замолчи! - вскрикнул Саймон и резко встал, отбросив стул. Упоминание мамы было слишком болезненным. - Пожалуйста, Рафаэль! Не надо, не трогай меня. Не трогай!! У Льюиса началось истерика. Потеряв над собой контроль, он кинул первую попавшуюся чашку в стену. Та разбилась на мелкие осколки. Парень закричал и со всей силы ударил кулаком в стену, оставляя на ней кровавые следы. - Саймон! Саймон, черт возьми. Рафаэль подбежал к нему и, прижав к груди, не позволил навредить себе ещё больше. Льюис вырывался, но Сантьяго держал его крепко. Парню было сложно дышать, начиналась паническая атака. Видя это и пребывая в полном шоке от происходящего, Рафаэль ослабил хватку и, держа мальчика в своих руках, сказал: - Тише, детка. Все хорошо, считай вместе со мной. Давай же. Один, два, три. Вот так, умница. Продолжай. Через некоторое время, когда приступ закончился и обессилевший Саймон, совершенно опустошённый, все ещё сидел в объятьях испанца, он тихо сказал: - День назад умерла моя мама. Отчим выбросил ее из окна. Поэтому когда ты сказал «мать твою» я так взорвался. Прости меня пожалуйста. Прости, я не хотел. - Господи, Саймон. Это ужасно. - Все нормально. - Прекрати говорить это. Извини, но я нашёл твою тетрадь. Поняв, что отпираться бесполезно, Льюис поднял голову и посмотрел на своего парня. - Понравилось? - спросил он. - Честно, не особо. Мне было больно все это читать. - Понятно. - Я вижу, что ты находишься в крайне плохом моральном и физическом состоянии. И ты принимаешь антидепрессанты. Но если тебе из не назначил врач, это нельзя делать. - Мне их назначили ещё в пятнадцать. - Что произошло? - Много всего. Издевательства в средней школе, неблагополучная семья, Мама подсела на наркоту, выйдя замуж за алкаша, моя сестра покончила с собой после изнасилования, - он усмехнулся, а вот Рафаэлю стало практически дурно от того, с какой интонацией Саймон говорил об этом. - Dios, птенчик…- только и смог ответить на все это Сантьяго. - Прошу, не отпускай меня сейчас. - Только сейчас? Испанец улыбнулся так, чтобы его улыбка не показалась парню неестественной и ещё раз поцеловал Льюиса. Тот сильней прижался к нему. Рафаэль запустил пальцы в кудри парня. Такие мягкие. Словно шёлк… Они продолжали целоваться. Им ничего не мешает. Это их момент, и оба будут пользоваться им, пока есть время. *** Саймон чувствовал себя отвратительно. Нет, в физическом плане все было более менее нормально, а вот морально не совсем. Ему было стыдно перед Рафаэлем за то, что тот узнал, что творилось в его жизни. Парень видел, как отреагировал его бойфренд на это, и в груди расплывалось тепло. Сантьяго волновался за него, проявлял заботу. Господи. Нет, это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Льюис хотел рассказать о своих ментальных проблемах Рафаэлю. Но что-то постоянно сдерживало его. Вероятно, может быть, не точно, он расскажет. Но позже. Это же не так важно, да? Приняв душ, перевязав в очередной раз руку и почистив зубы, Саймон пошёл в комнату, где его ждал испанец, открыв ноутбук и ища подходящий для них фильм. - Что делаешь? - спросил Льюис. - Решил фильм хороший поискать, но попадается какая-то хрень. Может есть какие-то идеи? - Можно посмотреть что-то с историческим контекстом. «Кровавая Леди Батори», например, не знаю. - Да не, не думаю, что будет годно. - Ты хоть один такой фильм смотрел? - Нет. - Тогда ты, получается, просто судишь, даже не зная наверняка. - Ладно, давай хотя бы с жанром определимся. Какой любишь? - Ну, например, ужасы. - Что ж, что ужасы, так ужасы. Наконец-таки определившись с фильмом, парни включили его и стали смотреть. Голова Саймона лежала на плече Рафаэля, а тот тем временем обнимал того за талию. Спустя половину фильма молодой человек заметил, что его парень уснул. Как можно было уснуть за просмотром фильма ужасов? Сантьяго не то, чтобы боялся смотреть такие фильмы, но ему становилось немного не по себе. А Льюису совершенно спокойно. Нормально. Ничего не скажешь. Уложив того на кровать, Рафаэль закрыл ноутбук и выключил настольную лампу, которая стояла на тумбочке. Укрыв мальчика одеялом, он обнял его и с улыбкой подумал: «Ну точно птенец» Оставив лёгкий поцелуй на скуле Саймона, Сантьяго сам начал засыпать. Денек, конечно, тот ещё. Завтра молодой человек постарается, если сможет, добиться ещё информации от мальчика. И надеется, что он ее получит. Хотелось знать о Саймона все: его мечты, страхи, желания. Рафаэль мог сказать одно: он действительно впервые так сильно влюбился.