Чувство, под названием: "Любовь"

Когда я услышала эти слова, внутри меня все как будто перевернулось. Я ведь чувствовала, что с ним что-то должно произойти, но он все равно ушел. Я быстро оделась и на такси доехала до больницы. Слезы лились ручьем. Я просто забежала в больницу и подбежала к регистратуре. — Здравствуйте, скажи, пожалуйста, где Иккинг Хэддок? — почти кричала я. Благо на регистратуре была женщина пожилого возраста, и она явно понимала меня. — Тише, тише, девочка моя, ты кем ему приходишься? Прости, за этот вопрос, но мне нужно так по правилам, — сказала женщина, и я немного успокоилась. — Я его девушка, пожалуйста, скажите, что с ним, — спросила я, сжимая тумбу. — Он сейчас на операции, у самого лучшего хирурга, не беспокойся так, пойдем я тебя провожу, там с ним его друг приехал и подруга, так что ты не одна здесь будешь. — Спасибо вам большое, — сказала я, а эта милая женщина отвела меня к Джексону и Элиз. Когда я увидела, как Джексон стояли успокаивал Элиз, внутри меня как будто, чтото оборвалось. Я видела, что эти ребята любят его больше жизни. Он им не просто друг, он их брат. Когда Элиз увидела меня, то сразу же подбежала ко мне и обняла. А плакать я стала еще больше. Я уткнулась в нее и просто стала что-то невнятное бормотать. Я не прощу себе, если потеряю его, потому что он мой самый дорогой человек. Через пару минут нас обнял Джексон, поцеловав нас в головы. — Ну-ну, девочки мои, хватит вам, сами же знаете, Иккинг всегда прорывается, всегда вылазиет из бед, — сказал Джексон, а Элиз на него посмотрела так, как будто понимает о чем он, и меня это даже смутило. — Да, ты прав, Иккинг сильнее нас всех вместе взятых, он сильный не только физически, но и духом, — сказал Джексон, и мы сели на лавочку. Шел час, второй, третий, а никто не выходит. Я хотела ворваться в эту операционную, просто всех разогнать. Но я понимала, что это все просто желание. Прошло 5 часов, с того момента, как я приехала, и вышел врач с медсестрой. Мы все быстро подбежали к нему и просто стали ждать. — Доктор, здравствуйте, пожалуйста, скажите, что с Иккингом, — сказал Джексон, потому что мы бы начали истерить с Элиз. — Здравствуйте, ребята, у Иккинг было три ножевых ранения, причем очень глубоких, были задеты внутренние органы, он потерял много крови, но мы его просто не знаю как, но вытянули с того света. Сейчас он в критическом состоянии, к нему нельзя, максимум посмотреть через окно реанимационной. Ребята, говорю сразу, я не могу не вызвать полицию, — сказал врач, а я лишь качнула головой, и просто посмотрела на врача. — Спасибо вам большое, доктор, проводите нас, пожалуйста, к нему, — сказала я, а доктор лишь кивнул головой. — Пойдемте. Через пять минут мы уже стояли смотрели на Иккинга. К нему так много подключено трубок и проводов. Мне так жалко его. Я хотела ему помочь, но просто не знала как это сделать. Я должна узнать, кто его хотел убить. Потому что это было не предупреждение, это было наказание. Я найду того, кто это сделал, не знаю как, но я обязательно узнаю. Всю ночь я просидела рядом с реанимационной палатой. Я все смотрела на него, смотрела, как поднимается его грудь. Я все думала о том, кто так могу поступить с ним. Кто мог нанести ему такой вред. Джексон и Элиз поехали покупать еду, а я осталась здесь. Но затем я услышала стук туфлей, повернув голову, я увидела Дагура, который надвигался с глазами, полными паникой и тревогой. — Астрид, — сказал Дагур, а я лишь подошла и обняла его. — Прости, пожалуйста, меня, Дагур, я его останавливала, я не хотела его отпускать, но он все равно ушел, — плакала я, ему в грудь. — Тише, моя хорошая, тише, все мы знаем этого парня, никогда никого не слушает, а затем попадает в передряги. А потом ведь всегда из них вылазиет. Не беспокойся, я постараюсь в ближайшее время найти того, кто это с ним сделал. — Спасибо тебе большое, — сказала я, а Дагур лишь щелкнул по носу и улыбнулся. Он был таким взрослым внутри, но снаружи был таким молодым. Пока Дагур стоял и смотрел на Иккинга, я увидела Элиз и Джексона. — Оооо, и ты здесь, Дагур, — прокричал Джексон, а Элиз лишь подбежала и поцеловала Дагура. — Привет, малышка, — сказал Дагур, обняв Элиз, — конечно здесь, Джек, — сказал Дагур и пожал ему руку. — Ты как, моя хорошая, — спросил Дагур, взяв лицо Элиз в руки. — Эй, голубки, меня сейчас стошнит от ваших милостей, — сказал Дагур, посмеявшись и дал мне бутерброд. — Ой-ой, Джексон, так позови Хедер, — сказала Элиз, а Джексон лишь показал ей фак, и повернулся ко мне. — Не смотри на них, Астрид, голубки хреновы, давай просто поедим, — сказал Джексон, отворачивая меня от них. На его жест я лишь посмеялась, даже в такой нервной ситуации, он умудряется поднять им настроение. Через два часа я все-таки выпроводила Дагура и Элиз, а Джексон вот сказал, что останется со мной. Когда я посмотрела снова на Икка, на глазах появились слезы. — Ну-ну, не плачь ты так, Иккинг сильный, он выкарабкается, он сильный, он сможет выбраться из всего этого, — сказал Джексон, а я лишь посмотрела на него вопросительно. — Господи, он меня просто убьет. Я тебя сейчас кое — что расскажу про него, его, наверное, самый большой секрет. — Ты про родителей? — спросила я, а Джексон лишь удивленно посмотрел на меня. — Он тебе рассказал про свою семью? — спросил Джексон, а лишь качнул головой. — Это дорогого стоит, — сказал Джексон, а я лишь улыбнулась. — Вообщем, Иккинг в своей жизни пережил слишком много. Есть одна история, его самый большой секрет. У него была в 15 лет девушка, ее звали Эми. Она была доброй, милой, отзывчивой, он любил ее, но не так сильно, как тебя. Вся проблема в том, что он не видел того, что видели мы с Элиз. Она использовала его доброту и честность, крутила им, как игрушкой. Мы говорили ему об этом, что она не та, которой он ее видит. Мы тогда поругались сильно, он перестал с нами гулять, общаться, был только с ней. Прошло полгода. И нам позвонили из больницы, сказав, что Иккинг в реанимации, что его избили до полусмерти. Мы тогда примчались в больницу, быстрее ветра. Эми там не было. Когда Иккинг очнулся, он много раз просил у нас прощение, умолял простить его, но больше не было того Иккинга, он перестал так смотреть на девушек, он перестал жить, любить, радоваться жизни. Внутри него образовалась большая дыра, которая только-только зажила. Через месяц, мы узнали правду. Эми, встречалась параллельно с другим парнем, и этот парень вместе с компанией избили Икка у нее на глазах. А Эми лишь стояла и смотрела на все это, смеявшись. Еще год, Иккинг не мог выйти из состояния вечной злости. Но потом он стал таким же, отчасти. Поэтому, когда мы узнали про тебя и него, мы поняли, что ты его спасение. Я просто сидела и молчала. Я просто не могла представить того, что Иккинг пережил такое, и все равно умеет так любить. — Астрид, пожалуйста, не предай его также, он в тебе души просто не чает, так любить нельзя, но он любит. Каким бы человеком он не был, чтобы он не делал. Внутри у него чистота и добро. Вся та любовь, которая накопилась у него в сердце, она сейчас предназначена только тебе. Цени его, не разбивай ему сердце, второй раз такой потери он просто не перенесет. — Я поняла тебя, Джексон, — сказала я, а Джексон лишь обнял меня. Прошло три дня с того момента, я была в больнице у Иккинга, но он пока не пришел в себя. Но его уже перевели в обычную палату, что уже очень хорошо. Я решила наконец-то съездить к маме, я так давно не была в своем родном доме. Когда машина заехала на брусчатку, из дома сразу же вышла мама. Теперь она смотрит на меня совсем по-другому. Она знает, что происходит внутри меня. Я подошла и обняла ее, прижавшись крепко-крепко. — Доченька, я так по тебе соскучилась, — сказала мне мама, взяв мое лицо руками. — Мама, пойдем выпьем чаю, как обычно, — сказала я, а мама лишь улыбнулась. Мы прошли в дом, в нашу с ней любимую комнату, из которой открывается вид на целый город. Мама принесла чай и сладости, и мы сели напротив друг друга. — Ну, рассказывай, какие у тебя дела? Как Джейкоб? — спросила мама, явно ожидая большого рассказа. — Ой мама, поверь, в жизни так много всего произошло со смерти папы. О Джейкобе, пожалуйста, больше не спрашивай, забудь это имя, потому что он меня предал. Он поспорил на меня и больше я не хочу иметь с ним никакого дела, но поверь, я влюблена и любима, я познакомлю тебя с моим парнем, обязательно, просто сейчас он в больнице, но поверь, он замечательный, — сказала я, а мама была в шоке. — Ууу, дочка, как глаза горят у тебя, когда ты о нем говоришь, я рада за тебя, — сказала мама, и посмотрела в окно. — А какие дела в компании? — спросила мама, и я улыбнулась — Все просто прекрасно мама, мы выиграли тендер, я скоро начну осуществлять свою мечту, компания цветет и пахнет, папа оставил мне все в хорошем состоянии, — сказала я, а мама лишь взволнованно посмотрела на меня. — Ох, дочка, папа слишком многое сделал, чтобы у тебя в компании все было хорошо, — сказала мама, а я лишь поперхнулась. — В каком смысле, мама, я чего-то не знаю? — Слишком многого, папу не просто так убили и хотели посадить, он сделал слишком много плохих вещей, но все это он делал ради нас, чтобы мы ни в чем не нуждались. — Мама, что сделала папа? — спросила я, действительно испугавшись правды, которую скрывают родители. — Дочка, ты только не смей осуждать отца, он это делал все ради нас и только, — говорила мама, а меня эта фразу уже раздражала. — Мама, что сделал отец? — Руки твоего отца испачканы в крови, ему пришлось устранять своих конкурентов, но сделал он это все настолько чисто, что никто об этом не знал, — сказала мама, с восхищением от происходящего. Меня всю начало трясти, я не верила маме. — Папа убивал людей? — спросила я, а мама лишь качнула головой и улыбнулась. — Да, но он сделал все идеально, не правда ли? Так искусно убрать конкурентов, что все дела закрыли за неимением доказательств, я горжусь им, — сказала мама, явно ожидая у меня такой же реакции. — МАМА, ПАПА УБИЛ ЛЮДЕЙ, — кричала я, со слезами на глазах. — Да, убил, но жизнь конкурентов ничто, по сравнению с собственным удовольствием, — сказала Хофферсон старшая, а я лишь взяла сумку и выбежала из дома, я больше не хотела слушать весь этот бред. Я села в машину и уехала быстро в больницу. Когда я зашла в больницу, я увидела Дагура, который стоял с какими-то бумагами. — О, Астрид, иди сюда, я его просто убью, когда увижу, — сказал Дагур, подав мне бумаги, на которых я увидела фото Джейкоба и Иккинга. — Это фото с камер видеонаблюдения, в тот вечер, Джейкоб порезал Иккинга, он захотел его смерти. — Не может быть, он не смог бы так поступить, он не такой, — сказала я, не веря своим глазам. — Да, Астрид, но вот это говорит об обратном, я его засужу, Астрид, просто засужу. — Хорошо, Дагур, делай все по закону, я не встану у тебя на пути, — сказала я, все еще не отойдя от того груза новостей, которые, я узнала. Когда я зашла в палату, то увидела, что Иккинг чуть приоткрывает глаза. — Хей, солнышко, — сказал он мне, хрипя. — Малыш, как ты? С тобой все хорошо? — спросила я, прижимаясь к нему. — Тише, тише, мне же больно, — сказал Икк, а я ослабила хватку. — Прости, мой хороший, я знаю, кто это сделал с тобой, — сказала я, прижимаясь к нему губами. — Джейкоб? — спросил он, а я лишь кивнула. — Не хочет тебя отпускать, ему до конца спора день остался, — сказал Икк, и до меня дошло, что это действительно так. — Ас, солнышко, ты вся трясешься, не волнуйся так за меня, еще неделька и все, я снова буду с тобой, — сказал Иккинг, беря меня за руку. — Я не за это переживаю, я узнала правду о своем отце, горькую правду, которую лучше бы не знала, — сказала я, а Иккинг лишь взял меня за руки, и посмотрел на меня, самым понимающим взглядом. — Папа убивал людей, папа убивал своих конкурентов, чтобы быть на высоте, — сказала я, начиная плакать. А Иккинг лишь стал целовать мои руки, успокаивая. — Иккинг, мой папа — убийца, ты понимаешь. Я тебе сейчас кое-что расскажу, у меня есть флешка, на которой хранится всё про моего отца, там весь компромат на него, там есть папка запароленная, и я не знаю, как её открыть, ты поможешь мне? Ты поможешь мне ее взломать? — спросила я, а Иккинг лишь слабо качнул головой. В его глазах я увидела какое-то сомнение. Но не стала обращать на это внимание. Мы весь вечер проболтали с Икком обо всем. Но он выгнал меня ночью, сказав, что мне надо поспать. Домой я приехала где-то в 2 часа ночи. Уже переодевшись, я собиралась ложиться, но в дверь ко мне постучали. Когда я открыла дверь, то увидела перед собой Джейкоба. — Что ты здесь делаешь? — спросила я, а Джейк лишь улыбнулся и залетел в комнату, прижав меня к двери. — Ох, Ас, сегодня у меня последний шанс все исправить, какая же ты красивая, я так тебя люблю, давай забудем все, — сказала Джейкоб, целуя меня. — Джейк, отвали от меня, — сказала я, толкнув его. — Ну уж нет, — сказал Джейкоб и ударил меня. Я упала на пол, а он лишь положил меня на живот, и стал снимать с меня штаны. — Джейкоб, не смей, — кричала я, — помогите!!!!! — Не ори, все спят, ты будешь только моей, — сказал Джейкоб, начиная расстегивать свои штаны. — Но я услышала, как открывается дверь, и увидела знакомые туфли, это был Дагур. Он взял за ворот Джейкоба, и подняв его, вытащил из комнаты, а ко мне забежала Элиз. — Родная моя, с тобой все хорошо? — спросила Элиз, а я лишь заплакала, прижавшись к нему. — Да, он хотел, он хотел, — пыталась сказать я. — Чщщщ, все будет нормально, его забрал Дагур, внизу стоит машина шерифа, его забрали, не переживай, — сказала Элиз, и я успокоилась. Щека сильно болела. — Ас, у тебя такой синяк, он тебя ударил? — Да. — Не говори Икку, он убьет его, даже в тюрьме. — Я не скажу ему. — Спасибо. Наконец-то стало одной проблемой меньше. Джейкоб теперь получит по заслугам и за покушение на Икка и за меня. Но почему-то я чувствовала, что это не конец.