Потерять свою веру

      Дейнерис знала, что спит. Она не могла найти другого объяснения этому явлению, ведь она неожиданно вновь очутилась на кушетке, находящейся на балконе. Оттуда открывался чудесный вид на Миэрин. В последний раз, когда королева открывала глаза, она была среди пепла того, что когда-то было Королевской Гаванью. Дени вздрогнула от мысли, что действительно могла сотворить подобное.       Когда Дейнерис встала и положила руки на балкон, ей стало интересно узнать, что она здесь делает. Все здесь было таким умиротворенным, совершенно непохожим на недавние события, что Дени так сильно старалась забыть. Слезы подступили к уголкам её фиалковых глаз и она крепко зажмурилась, не дав им пролиться. Ей казалось, что она давно уже не имеет права плакать. Дейнерис должна была быть сильной, так как её путь ещё не закончился. Огонь и кровь — вот то, что последняя из рода Таргариенов принесет всем, кто встанет на её пути. И все же в глубине души Дени чувствовала, что это неправильно, что все не так, как должно быть. — Если бы я только мог развеять ваши печали, Кхалиси, я бы сделал что угодно, — послышался ей знакомый голос.       Дейнерис настороженно обернулась, внезапно её глаза широко распахнулись, ведь она услышала голос, который, как ей казалось, она больше никогда не услышит. Сир Джорах стоял там, одетый в свою старенькую, но хорошо отстиранную, желтую рубашку, служившую напоминанием о прежних временах, которые он провел подле своей Королевы. Каким-то чудным образом Джорах выглядел моложе. Линии нескольких морщинок на его лице исчезли, не было никаких храмов, виднеющихся из-за слегка распахнутой рубашки, а ведь они должны были остаться: Джорах же боролся с серой хворью. Джорах Мормонт стоял перед ней так, словно ничего ужасного не произошло, словно время и вовсе остановилось. Как будто рыцарь не погиб в её объятьях всего несколько недель назад. Как будто она не предала все то, за что когда-либо боролась. Слезы обожгли фиалковые глаза Дени, когда она так пристально оглядела мужчину, она не смогла сдерживать бесконечный поток слёз, что стекали на её аловатые пухлые губы. — Как ты можешь смотреть на меня? — еле смогла произнести Дейнерис. Это были совсем не те слова, что она намеревалась выпустить из своего рта. Она должна была так много всего сказать ему, но вместо этого, она задала этот ужасный вопрос. — Почему я не должен смотреть на Вас, Ваша Милость? — Джорах на мгновение взглянул на неё так, словно то, что она только что произнесла, было самой глупой вещью из тех, что она когда-либо спрашивала у него. Как будто Дени не предала то доверие, что Джорах оказал ей. Так вот что он испытывал в тот день когда Дейнерис изгнала его? — Я не заслуживаю того, чтобы ты называл меня так, — ответила Дейнерис. — Джорах, ты знаешь, что я сделала...       Рыцарь на мгновение отвел взгляд, но Дени смогла заметить, каким грустным стало выражение его лица, когда он прикрыл глаза, а потом посмотрел вниз: — Да, я все знаю.       Дейнерис подвела его. В этот момент она полностью осознала это и отвернулась от Мормонта, не в силах вновь взглянуть на его лицо. Сжимая кулаки, Дени положила руки на парапет и склонила голову. Даже во сне она не могла отдохнуть. Разве она уже не достаточно настрадалась?! Она услышала шаги Джораха и довольно скоро он вновь стоял подле неё. Не бок о бок, а на шаг позади: так Джорах всегда делал, подобно недостающему кусочку головоломки, что перемещался на свое законное место. Почему так больше не будет? — Я подвел вас, Кхалиси, — тихо прошептал рыцарь. — Я поклялся защищать вас и всегда быть рядом с вами... — Нет, нет... Ты не подвел меня, сир Джорах, лишь ты единственный, — Дейнерис покачала головой и моргнула. — Я умер. — Ты клялся отдать жизнь за меня, если это потребуется, Джорах, — от этих слов слезы вновь украсили её фиалковые глаза. Дени вновь почувствовала тяжесть его тела в своих руках, запах его крови, что запятнал её одеяние, вновь увидела жизненный свет, что покидал затуманенный взор её верного рыцаря. Так много вещей осталось недосказанными между ними. Она думала, что у них будет ещё время. Какой же глупой она была. — Это я та, кто подвела тебя, мой храбрый рыцарь. Где же доброе сердце, о котором ты так часто упоминал, сир?       Дейнерис знала, что снова поступает неразумно, раня его своими словами. Он ведь ни в чем не виноват. Это не он сжег весь город до основания, это она. И это таилось в ней все время. Эта ярость, это безумие, что скрывалось под поверхностью. Вся её жизнь была ложью.       Дени дрожала от слёз, что стекали по её лицу, затуманивали её зрение. Она закрыла глаза, желая, чтобы все это прекратилось. Если бы эта пытка закончилась, она могла бы стать свободной.       В этот самый момент она почувствовала их — крепкие руки обхватили её, словно тростинку, заключив в сильные объятья. Сначала Дени противостояла: она не заслуживала ни его жалости, ни его прикосновений. Было время, когда все было совсем иначе, после того, как о его предательстве стало известно. Теперь Дейнерис поняла, что Джорах чувствовала в тот момент, когда она запретила ему прикасаться к ней. Сейчас же была совершенно другая причина, согласно которой рыцарю нельзя было дотрагиваться до своей Кхалиси: монстры, подобные ей, не заслуживали пощады. — Это сердце все ещё там, — тихо произнес Джорах, прижимая голову Дейнерис к груди и не давая ей вырваться из его объятий. — Ваше сердце много раз разрывалось на части, много страдало и сейчас оно всего лишь немного затерялось на своем пути. — Как ты можешь прикасаться к такому монстру, как я? — прошептала Дени, прижимаясь лицом к его груди, вдыхая его запах. Джорах никогда не позволял себе так держать её в своих объятьях. Никогда не смел. Сейчас она хотела бы, чтобы все было так. Это было бы правильно.       Рыцарь не спешил с ответом и Дени почувствовала, как странное чувство оседает в её животе. Его руки заключили её в плен своих объятий, а Дейнерис охватила паника. Она вдруг поняла, то никогда не хотела, чтобы он отпускал её. Ни разу, ни разу. И самое главное, что его руки не собиралась отпускать её. Руки мужчины двинулись вверх, не разрывая их связи, как будто он прекрасно знал, что Кхалиси чувствовала и думала: отдохнуть, оперевшись на его плечи. Конечно же, Джорах понял это. Он всегда понимал её. — Драконы не монстры, Моя Королева. И вы тоже. — Дейнерис взглянула на него и на мгновение её поразило то, что она увидела в небесных глазах рыцаря. Там не было никакого осуждения. Лишь глубокая тоска, но не презрение. — В конце концов, вы всего лишь простой человек, которому свойственно ошибаться, как и всем нам.       Подбородок Дейнерис слегка задрожал, когда она посмотрела на него, а затем она медленно подняла руку, чтобы прикоснуться к его щетинистой щеке. Теперь Дени могла не отвести взгляд в сторону. Она не станет это делать. — Я сожгла их всех, сир Джорах. Женщин и детей. — Она снова увидела, как боль вспыхнула в его глазах, но не стала разрушать их зрительную связь, как это сделал рыцарь. — Я до сих пор слышу их крики в своей голове. Все в огне, я не могу остановиться и пути назад нет, я могу только идти вперед. У меня есть трон, но он заставляет меня страдать. Я не хочу, чтобы мой трон заставлял меня страдать... Почему же он продолжает делать это со мной? — Дени почувствовала, что сломалась окончательно. Её рука опустилась с щеки Джораха и она крепко сжала его плечи, поскольку только они могли помешать ей упасть.       Затем мужчина снова обнял её, шепча слова в её серебристые локоны. После них ей захотелось плакать ещё сильнее. С чего Джорах решил, что у неё все ещё осталась надежда? На этот раз Дейнерис не сопротивлялась, просто обняла его, словно он был спасательным якорем для нее. В каком-то смысле Джорах всегда был им. Якорь, без которого она была бы потеряна. Сейчас это было честнее, чем когда-либо.       Вы должны быть их силой. Как и ты моей.       Дейнерис бы хотела, чтобы Джорах обнял её так тогда в прошлом. Она обняла его сразу после того как, он вернулся к ней, чтобы убедиться, что он действительно рядом с ней, что это не сон. Но Джорах не позволил себе большего. Он никогда не осмеливался переступать грань дозволенного, несмотря на то, что его желание было велико. Иногда Дейнерис хотелось, чтобы рыцарь следовал своим желаниям. Если бы он сделал это тогда, возможно, все сложилось бы иначе. А может и нет. Никто не мог сказать, да они и не узнают. Они всегда были вне досягаемости друг друга. Танцуя и причиняя боль друг другу, как будто проверяя, сколько можно себе позволить, прежде чем кто-то из них сломается окончательно. Дейнерис знала, что она причинила Джораху гораздо больше боли, чем он ей, но потом рыцарь умер и она поняла, что уже никогда не станет прежней. Дени нуждалась в нем гораздо больше, чем Джорах нуждался в ней, и она не осознала это, пока не стало слишком поздно. В тот момент, когда Дени плакала над холодным мертвым телом своего храброго медведя. — Я бы больше всего на свете хотел бы быть там рядом с вами, — сломленным голосом прошептал Джорах ей на ухо. — Я бы с радостью забрал вашу боль и сделал её своей, вы знаете, я бы сделал все ради вас. — Я бы не хотела, чтобы ты страдал так, как я. — пробормотала Дени, уткнувшись в его шею, и закрыла глаза. — Ты не заслужил этого, Джорах. — Кхалиси...       Все, что я когда-либо хотел, это служить Вам. — Мне необходимо, чтобы ты обнял меня. Пожалуйста, Джорах, не отпускай меня. — Дейнерис не дала ему закончить. Она снова почувствовала себя такой маленькой и беспомощной. Такой, какой была в те далекие первые дни в Кхаласаре. Джорах всегда был рядом. Поддерживал, оберегал, брал её на руки и нес, когда это было необходимо. Ей нужно снова почувствовать себя в безопасности, даже если это продлится всего мгновение. Даже если эти сильные руки, обвивающие вокруг её хрупкую талию, его жестковатая щека, покоящиеся на её макушке, были просто иллюзией. — Если это сон, я ни за что не хочу просыпаться, — прошептала она. Все было так правдоподобно. Начиная от рубашки Джораха, чтобы была смята в её хрупких руках и заканчивая его знакомым запахом, что проникал ей в ноздри. Дейнерис отчаянно хотела, чтобы все это было реально. И от этой мысли ей становилось ещё больнее, чем раньше. Почему? Почему она не ценила то, что было у неё прямо перед глазами? Дени почувствовала, как губы Джораха, прижатые к её макушке, шевельнулись. Ей не потребовалось взглянуть вверх, чтобы понять, что на устах её верного рыцаря появилась печальная улыбка: — Мы оба видели, как драконы возродились и вернулись в тот мир, а мертвецы восстали из своих могил. Кто же сказал вам, Кхалиси, что это всего лишь сон? — Дени слегка повернулась, чтобы посмотреть на Джораха. Слёзы тоже подступали к его ясным глазам. В этот момент он открылся ей и она могла легко понять то, что было у него на душе. Словно Джорах был открытой книгой. Так он всегда мог понять её. — Ты меня не ненавидишь, Джорах? Как ты можешь не ненавидеть меня? — Дейнерис поднесла руку к его лицу, в то время как другая покоилась на груди мужчины, но вдруг Джорах поймал её руку. — Я бы никогда не смог возненавидеть вас, Кхалиси, — ответил Джорах, пристально глядя ей в глаза и делая небольшой шаг назад. — Невозможно возненавидеть того, кого ты по-настоящему любишь, даже если сама любовь причиняет тебе боль. — Затем Джорах поднес обе руки Дейнерис к своим губам, почти так же, как он сделал тогда, когда отправлялся на Стену, но в то время он смотрел вниз, склонившись. — Я люблю тебя, Джорах, — прошептала она. — Хотела бы я, чтобы ты услышал эти слова раньше.       Рыцарь улыбнулся ей, а затем ловким движением руки заправил одинокую выбившуюся прядь серебристых волос за ухо: — То, что вы мне дали, было более чем достаточно.       Дейнерис освободила свою руку из его руки и переместила её на его плечо, что подтянуться к нему. Его вторая рука все ещё покоилась позади её уха, Дени поднялась на цыпочках, чтобы поцеловать рыцаря. Она никогда не целовала Джораха так раньше. Джорах нежно провел ладонью по её спине, даже сейчас не решаясь на большее. Дейнерис прижалась к нему, решив взять дело в свои руки, но мужчина оборвал поцелуй, прижавшись к её щеке. — Моё место будет рядом с вами и я буду ждать вас за красной дверью, когда придет время, — прошептал Джорах.       Она хотела спросить его о чем-то, но внезапно почувствовала головокружение, а её колени подкосились. Образ Миэрина исчез и тьма заволокла её глаза.

***

      Дейнерис не помнила ни одного из своих снов, когда проснулась. Единственное, что осталось так это влажность на её щеках и ощущение сильных рук, что покоились на её талии, заключив в плен объятий. Дени задумалась об этом только несколько часов спустя, когда почувствовала, как нож вонзается в её сердце. Но боли не было, только растерянность. Все произошло слишком быстро. Когда Джон опустил её на землю, она больше не видела его. Дейнерис была перед красной дверью, окруженной запахом лимонов. Джорах ждал её, как и обещал. Взяв за руку Джораха, она наконец обрела спокойствие и улыбнулась.       Мы здесь стоим.       Все вместе.       Бок о бок.       Джорах и Дени вернулись домой.