Reclaimed/Исправление

Груды пыльных коробок и стопки бумаг захламляли версию королевской лаборатории другого мира. Как только Санс вновь ощутил себя целостным и стабильным, он телепортировался в подвал и призвал бластер. Он хотел прощупать эффект подавителей, когда тот только начнет формироваться, но слишком поспешил, и магия покинула его, создав огромный звериный череп с неровной трещиной, пересекающей правую сторону, которая превратила глазницу в зазубренную дыру. Нахмурившись, Санс отвел от нее взгляд и развернулся, намеренно держа руки подальше от шарфа Папируса. Никакого эффекта не ощущалось, так что подавители не работали, и то хорошо. Санс выглянул из-за стопки коробок. На полу, сваленные в две отдельные кучи, валялись цепи. Над меньшей с крючьев на стене свисало еще несколько цепей. Ребра чешутся, но он не может двинуть и фалангой. Другая куча лежала там, где когда-то был Кетчуп. — черт побери, — выругался Санс. Он пригнулся и выглянул из-за кучи хлама с другой стороны, но не обнаружил никаких следов мудака или Кетчупа. Санс позволил бластеру растаять, сжав ладони в кулаки. Весь его опыт общения с этим миром ограничивался одной лишь комнатой, но он понимал, что пространств тут предостаточно. Единственный вопрос в том, осмелился ли мудак снова вывести Кетчупа наружу. В прошлый раз, когда он так сделал, Кетчуп освободил Санса. О, блять, что если он собрался отомстить Кетчупу? Череп горит. Санс потянул за концы шарфа. Ему ни в чем нельзя быть уверенным. Нужно сконцентрироваться, продолжать искать. Если этот ублюдок не выходил в Подземелье, тогда где он? Санс на пятках развернулся к машине. Он с трудом вбивал команды, то и дело промахиваясь мимо кнопок от того, как сильно дрожали фаланги. И громко выругался, когда оказался в меню диагностики. Ему пришлось вернуться в главное меню и с досадой начинать все с начала. — да блять, — рявкнул он на машину, продираясь сквозь логи и намеренно щелкая по кнопкам со всей силой. — джекпот, — мрачно пробормотал он, заметив в журнале запись двадцатиминутной давности. Этот мудак свалил в совершенно другой мир. Нигде больше в журналах такая маркировка не значилась, выходит, это не дом Кетчупа. Но почему? Санс посмотрел вверх. Если он поднимется в дом, то след в том мире быстро остынет. Этот мудак должен был знать, куда идти после поимки Кетчупа. Возможно, он сбежал в другой мир, пытаясь затеряться. Однако если Санс ошибается, то Кетчуп может надолго застрять в его лапах, хотя Санс вряд ли упустит их обоих разом. — держись, где бы ты ни был, — пробормотал он, промахиваясь по кнопке, открывающей портал по новым координатам. Его зрение поплыло, и ему пришлось схватиться за край панели управления. Кетчуп плачет. С рычанием, Санс ударил кулаком по панели. В последний момент ему удалось затормозить удар, но звук все равно вышел неприятно громким. По крайней мере, этого хватило, чтобы активировать кнопку, если и не точным нажатием, хотя бы случайным попаданием. Генераторы взвыли, и между ними вспыхнул портал. Помотав головой, Санс шагнул в неизвестность следующего мира. И оказался в очередной версии подвала. Сюрприз. Помещение утопало в пыли, если не считать одного ухоженного участка: маленького уголка, где лежало несколько засохших цветов, букетик золотых лютиков и одинокий эхо-цветок, едва заметный в общей массе без узнаваемого синего свечения лепестков. Они казались хрупкими и прозрачными, словно стекло, как будто цветок срезали давным-давно. Цветы лежали перед грудой металлолома, который могла быть только машиной этого мира. В ней отсутствовало непривычно много деталей. Не похоже, что кто-то вообще собирался ее заканчивать, если уж на то пошло. Всего лишь голый каркас. И по комнате не валялись никакие запасные части. Значит, вот оно как. — дерьмо, — Санс оглянулся на портал. По ту сторону не было никого, кто мог бы помочь ему вернуться домой, а, значит, действовать надо быстро. Он не представлял, откуда стоит начать, разве что с дома, осмотр которого не должен занять много времени, особенно если мудак там. Санс намеревался очень быстро покончить со всем этим кошмаром, стоит только увидеть рожу того ублюдка. Приготовившись к новой схватке, он телепортировался в центр гостиной, где был встречен горстью попкорна, прилетевшей ему в лицо. В ответе за этот залп кукурузы оказалась весьма раздраженная Андайн. — Срань господня, Санс, а ты не охерел так просто искривлять здесь пространство? Это больше не твой дом! Она окинула его взглядом, задержавшись на повреждённой стороне черепа. — Это ведь… не я тебя так попкорном приложила, нет?.. — …да, — Санс ответил раньше, чем ему в голову пришла здравая мысль не связываться с этой другой Андайн. Ее наличие здесь, этот попкорн, то, что она знала о его коротких путях и заявление, что это не его дом, на мгновение отвлекли скелета. Андайн на полсекунды разинула рот, и Санс практически увидел ход ее мыслей, а затем она нахмурилась. — Не беси меня, а то огребешь. — как хочешь, — пробормотал Санс. Он был уверен, что Андайн не сможет попасть по нему… почти уверен. Эта Андайн с комфортом развалилась на диване перед телевизором, одетая в пижамные штаны с принтом из костей и просторную футболку. — Какого хрена ты тут делаешь, и почему видок у тебя такой дерьмовый? — я, эм… я кое-кого ищу. — Заставить ее помочь, притворившись Сансом из этого мира, было бы отличной идеей, решил Санс. Андайн еще раз окинула его долгим взглядом. Потом она встала, и ее поза не подходила к удобной пижаме. — Кого это, например? — он, ну, их двое, — Санс попытался улыбнуться. Кажется, она не ненавидела местного Санса. — один похож на меня, второй на папируса, но… упоротый? — Это был самый любезный эпитет, которым Санс мог наградить мудака, но даже это обжигало. Он вонзает фаланги в череп Санса. Андайн выпрямилась и вопросительно посмотрела на Санса. — В смысле, другие вы? Почему ты сразу так не сказал? — она уперла одну руку в бедро. — Я вроде как заметила крушение вселенной, Санс, я не в пещере живу. — чего? — Санс уставился на нее. Она как будто сказала «крушение вселенной». Андайн пялилась на него в ответ и внезапно наклонилась ниже. — Дерьмо, ты типа, ну, знаешь… — она повертела пальцем возле виска, — …опять запутался? — хм, ага, — Санс коснулся черепа. Прикосновения все еще вызывали острую боль, но он с радостью встретил ее. Ему нужно сосредоточиться. Он слишком часто подводил Кетчупа. Ему ни за что нельзя сделать это снова. — так ты мне поможешь или как? Вместо ответа Андайн в очередной раз окинула Санса взглядом. — …Папирус в курсе, где ты? — да, — Санс с трудом сдержал гримасу. Его брат не знал, где он, а он сам уже забыл о чертовом портале. — мне пора… эм… Андайн нахмурилась и достала из кармана пижамы телефон. — Я звоню ему. — нет, не надо… я ушел! — Санс телепортировался обратно в подвал и развернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как портал закрывается. — блять! — крикнул он, пиная ближайшую стену, — блять, блять, блять. Теперь неважно, что он будет делать. Если Кетчупа здесь нет, то Санс не сможет ему помочь. На плечи скелета навалилось тяжелое отчаянье. Стоя в пыльной лаборатории, он физически чувствовал, как оно цепями тянет его к земле. Запястья горят. Санс почесался, раздирая красные кольца, словно мог избавиться и от них тоже. Зрение полностью отключилось. Слезы обожгли его действующую глазницу и прочертили скулы. — блять… — тихо простонал он, оседая на колени и прижимаясь лбом к полу. Вокруг него в воздух взметнулась грязь. Облако пыли начало оседать на него, просочилось даже внутрь. Он был так же бесполезен, как и эта пыльная машина. Ее, по крайней мере, можно пустить на металлолом. А он просто пыль, которая еще не успела осыпаться на пол. — черт подери! прости, — всхлипнул Санс, раскачиваясь, скребя лбом по шершавому бетону и что-то шепча под нос. — мне так жаль, кетч. я не знаю, что делать. я не хотел тебя обидеть. я никогда бы не дал ему… бля… Кетчуп сидит напротив, испуганный. Он не знал, сколько провалялся, прежде чем к нему вернулась привычная рассудительность, но, в конечном итоге, Санс заставил себя сесть. Уже кое-что. Он прокручивал в голове слова Андайн. Какая-то часть его сознания настаивала, чтобы он уделил им внимание, даже если его мысли текли, словно сироп на морозе. Другие. Были и другие. Вселенные. Она знала что-то о вселенных. Санс сел так быстро, что у него закружилась голова. Может, эту машину забросили, потому что есть другая? Та, что работает? Он неуклюже поднялся, отталкиваясь руками от пола, когда бедра не смогли сразу справиться с его весом. Кого ему нужно найти, так это Санса из этого мира. Тут его нет, но у Санса не было времени обшаривать окрестности. Андайн не лучший вариант, однако он был уверен, что кто-то да знает, куда он ушел. Нужно спросить Гриллби или кого-то из дворняг. Сунув руки в карманы куртки и плотнее запахнув ее, он еще раз телепортировался, в этот раз прямо к бару Гриллби. Снаружи никого не было, так что Санс вошел внутрь. Как только он открыл дверь, в баре воцарилась полнейшая тишина, если не считать ритмичной мелодии музыкального автомата. И Санс не мог не понять, что причина именно в нем. Все на него пялились. Дворняги сидели на обычных местах, сложив свои карты рубашкой вверх, и не отрывали от него взглядов. Внезапно Малый Пес заговорил, тряхнув головой. — О. Это не он. Это другой. Как по сигналу в баре возобновился знакомый шум, и большинство посетителей перестали обращать внимание на Санса, разве что несколько продолжали открыто сверлить его взглядом. В их число входила половина псов, Малый Пес лишь искоса поглядывал. Он был куда спокойнее, чем тот, что остался дома, но при этом вид имел довольно мерзкий. Санс направился в сторону дворняг, по привычке вложив в походку дополнительную дерзость. Он привык к более нервной аудитории, но ему не нужно было от них многого. — где я могу найти санса? — спросил он, встретив взгляд Малого Пса. Догами и Догаресса одновременно выплюнули свои напитки, плохо скрывая хихиканье за лапами. Малый Пес ухмыльнулся. — А ты не знаешь? В это время он на своей очень важной работе. Большой Пес громко гавкнул, и заговорил Догами. — Ага, «судействует» в центре Нового Дома. — судействует? — переспросил Санс. — где в центре? — это совсем на него не похоже, но опять же, вот не пофиг. По крайней мере, они подкинули хоть какую-то мыслишку, где можно искать этого Санса. — Бакалейщик с третьей улицы отведет тебя к нему, — ответил Малый Пес, отхлебнул пива и удовлетворенно вздохнул. — Отведет, если у него, конечно, нет клиента, — добавила Догаресса, и почему-то это ее повеселило. — Доплатишь, так, может, он с тобой и при клиенте встретится. Весь стол разразился смехом. Малый Пес полез лапой в карман своего пальто. — Все равно придётся платить за дорогу. Держи, мелкая жевательная косточка. Считай это приветственным подарком. Санс поднял надбровную дугу, услышав прозвище. Малый Пес достал небольшой кожаный мешочек, вынул из него несколько золотых и сунул Сансу в ладонь. Скелет положил деньги в карман. Ему и в голову не пришло захватить с собой наличность. А это был бы умный ход. Бакалейщик. Третья улица. Кетчуп. И домой. — спасибо, шавка, — рассеянно ответил он, пытаясь вспомнить, где находится третья улица. Он надеялся, что здесь она на том же месте. Малый Пес со скрипом поднялся со стула и навис над Сансом демонстрируя пасть, полную зубов. — Как ты меня назвал? Санс рефлекторно оскалил зубы, приоткрыв рот так, чтобы показать каждую острую грань. Его магия немедленно вспыхнула, разгоряченная этим днем — днями? — полным опасных ситуаций. Здесь Санс готов был выиграть. — просто говорю спасибо… шавка. С секунду казалось, что Малый Пес готов швырнуть Санса через комнату, но потом что-то в его морде изменилось, он рассмеялся прямо в лицо скелету, и выпрямился, накрыв его своей тенью. — Надо же какой дерзкий, а ты хорош, жевательная косточка. Продолжай в том же духе, и получишь такую же важную работу, как у Санса. Санс фыркнул, хоть это и сбило его с толку, он не горел желанием показывать им своего непонимания. Он продолжал играть уверенность, выходя из бара и телепортируясь туда, где по его представлениям была третья улица. Дворняги вели себя странно по поводу этой работы, ну и что с того? Сансу было насрать. Ему и самому приходилось выполнять дерьмовые работы. Все, что ему нужно от другого Санса — способ выбраться из этого места.

***

Санс услышал, как закрылся портал, и заскулил, хотя не представлял даже почему. Что может быть важного в каком-то там портале в другой мир? Они даже не прошли через него. Просто он ненавидел само жужжание, само понимание, что выход из этого ада существует, но до него никак не дотянуться. Вздох за спиной и тихий шепот в этом тесном пространстве заставили вздрогнуть. — а теперь подождем. Санс погасил огоньки в глазницах. Все равно в шкафу не на что смотреть. Тут царил полнейший мрак. Все, что ему нужно было знать, он понимал из ощущений. Чужие ноги, согнутые в коленях, по обе стороны его тела. Пульсирующая боль в фалангах. Твердая кость под его тазом, которая медленно становилась теплее. Слабое ощущение чужих ребер сквозь ткань на спине. Слезы, текущие по лицу и смачивающие ладонь, которая властно зажимала ему рот. — синий… — раздалось рядом с его черепом, и, хотя скелетам не нужно было дышать, Сансу показалось, будто его кости опалило горячим воздухом. Он тонул в ощущении, что находится там — здесь. Он вернулся. Открылся еще один портал. Санс твердил себе отбросить надежду, но его душа быстрее забилась в груди. Сначала ничего не происходило, а затем сквозь вентиляционные отверстия в полу до них донеслись приглушенные слова. Длинные фаланги болезненно стиснули лицо Санса, и у него не возникло даже искушения закричать. Его пронзил страх, когда он уловил знакомый резкий тон, даже если слов было не разобрать. Последовала очередная долгая пауза, а, может, только Сансу она такой показалась. Невысокий скелет сидел совершенно неподвижно. Сопротивление всегда приносило ему лишь боль. А что еще хуже, этим он мог навлечь беду на Горчицу. Санс не мог так с ним поступать. Из-за него уже успел пострадать Лазанья. Попытка избежать своей судьбы лишь стала причиной их боли. Его место здесь. Что-то громко хлопнуло, заставив его вздрогнуть и дернуться. Санс с тревогой прижался к чужим ребрам. Он не пытался вырваться. Он вел себя хорошо. Он будет хорошим. Снова открылся портал. Санс прислушался, но не услышал мягких шагов Горчицы, пересекающего порог между мирами. Ничто не указывало, что он ушел и оставил Санса здесь. Слезы с новой силой покатились по лицу, и он задрожал, прижимаясь к демону. — шшш, — прошептал тот, едва разжимая зубы. — нам нужно убедиться, что он ушел. Санс кивнул. Они так и сделали. Он так и сделал. Ему нужно было, чтобы Горчица вернулся домой и позаботился о Лазанье. Неважно, что душу Санса жжет так, словно она раскалывается на дюжину осколков. Звезды, Лазанья наверняка разочаровался бы в Сансе. Он будет скучать по нему. Приятно было знать, что кто-то в него верит, даже если Лазанья ошибался. Они сидели молча. Санс вздрагивал время от времени, когда из его горла вырывался очередной всхлип, сотрясающий измученное тело. Демон медленно провел одной ладонью по плечу Санса и вдоль его плечевой кости. А затем обхватил его ребра и крепко прижал маленького скелета к себе. В этот момент Санс заметил, что тепло под его тазом стало сильнее. Его конечности ослабли и безвольно повисли, тело готовилось к тому, что его будут сгибать и поворачивать по воле демона. Его магия еще ни во что не сформировалась, но это не займет много времени. Между тем, демон толкнул Санса вниз, так чтобы его таз оказался рядом с его же стопами. Санс позволил своим бедрам разъехаться в стороны. Он услышал призрачный звон цепей. Пальцы демона были привычны. Для начала он погладил Санса через шорты, но скоро разочарованно фыркнул, и шорты сдернули вниз, от чего бедра невысокого скелета снова сомкнулись. А вот оказаться раздетым было уже не так привычно. Санс задрожал, страх пробрался в его душу, когда шорты — те, на стирке которых так настаивал Лазанья, прежде чем брать их у Горчицы — оказались на коленях, а потом соскользнули к лодыжкам. — ммм, — вздохнул демон, заставляя Санса снова раздвинуть ноги, и проводя одной фалангой по краям его чувствительного входа. Магия невысокого скелета сформировалась, как будто жаждала прикосновений, хотя Санс не находился на краю того отчаянья, с которым боролся последние несколько дней. Он не подавался навстречу пальцам демона, как к своим собственным. Но все равно складки магии довольно быстро стали влажными. — о, синий, я скучал по тебе, — простонал демон, поглаживая его и пробуждая желание, которое Санс так старался забыть. Его фаланги ужасно болели. Если он отломит еще одну, перестанет ли он так себя чувствовать? Демон может убить его, если не сможет воспользоваться. Дрожащими пальцами Санс вцепился в штаны демона. Чужие пальцы проскользнули в него, ненормальная реакция тела Санса облегчила их проникновение. Скелета захлестнула новая волна рыданий, когда чужие кости толкнулись глубже. Демон лизнул шею Санса вдоль ворота одолженной футболки, его язык пробежался по позвонкам маленького скелета. Магия Санса сжималась и дрожала, а демон обращался с ним почти нежно. Он растягивал Санса, его большой палец мягко поглаживал клитор. Санс не знал, что делать. Обычно демон брал его быстро и грубо. Он вертел им так, как ему было нужно. А теперь, пока демон быстро вколачивал в него свои пальцы, Санс думал обо всем, что мог бы сделать. Он мог бы оттолкнуть руку демона. Он мог бы ослабить его хватку вокруг своих ребер и развернуться к нему лицом. С Горчицей все казалось так просто… Но Санс ничего не сделал. Санс застонал в руку демона. — синий, — простонал демон в ответ, и его голос был тяжелым от желания. Смутный жар под тазом Санса превратился в твердый стержень, который неприятно давил на крестец. Все изменилось. Демон оправдал свое прозвище и практически швырнул Санса вперед, развернув его так, что маленький скелет ударился позвоночником о стенку шкафа. Мгновением позже и его голова оказалась впечатана в дерево, удар ошеломил его. Пытаясь собраться с мыслями, он зажег огоньки в глазницах. Темно-синий цвет его магии и ярко-оранжевый демона смешались, создав тусклое грязное сияние, которое подсвечивало череп демона снизу. Резкие тени легли на его лицо, двигаясь вместе с тем, как он со стоном поднялся на колени и навис над маленьким скелетом. Он ворвался в Санса, как только расстегнул штаны и оказался достаточно близко. Сансу хотелось рыдать в голос, но он лишь приглушенно хныкал, не зная, нужно ли ему по-прежнему молчать. Не обращая внимания на всхлипы, демон вцепился в его таз, насаживая на себя. Он громко вздохнул и застонал, войдя до конца. — ох, синий, — демон повторил прозвище Санса — его имя теперь, когда Санс снова попал к нему, и для него уже нет возможности вернуться домой. И когда он начал думать о доме Горчицы и Лазаньи, как о своем? Из глазниц низкого скелета покатились слезы, когда демон схватил его за бедра и прижал к стене. Теперь он начал двигаться всерьез. Тело Санса знало свою роль. Он обмяк, позволяя демону делать то, что тот хочет. Его разум, однако, изменился. Теперь он в мучительных деталях фиксировал происходящее. Магия Санса практически не давала света, так что каждый раз, как демон входил в него, его череп растворялся во мраке, только чтобы появиться снова, с очередным толчком. Каждый раз, когда их тазовые кости встречались с резким звуком, демон сильнее впивался пальцами в бедра Санса. Позвоночник невысокого скелета ездил по стене, болезненно ударяясь об нее с каждым движением. Демон снова принялся облизывать его шею, из-за чего и так маленькое пространство начало казаться удушающим. Санс не смог подавить короткий вой, когда демон склонился над ним и отрезал от мира, в котором теперь не осталось никого, кроме этого монстра. Жидкость стекла по его ключице и капнула на ребра. — о да. о да. о да, — бормотал демон. Его зубы заскоблили по зубам Санса, когда он потянулся к невысокому скелету за поцелуем. Хватило одного прикосновения его языка, чтобы Санс открыл рот. Это даже не было осознанным решением. Отныне Санс не мог ничего решать. Фаланги пульсировали. Язык демона был горячим и скользким, как всегда, но Сансу он показался гораздо отвратительнее, чем раньше. Он попытался отвернуть голову. Раздраженно фыркнув, демон выпустил одно бедро Санса и схватил его за нижнюю челюсть. Его пальцы вцепились в подбородок, надежно удерживая на месте. Санс замер. Разумеется, все было бесполезно. Он оставался неподвижен, отдал свое тело на волю демону, в глубине души оплакивая потерю того, что, в конечном счете, могло стать жизнью. Что за ужасное время для надежды на какое-то улучшение в будущем? Это не шло ни в какое сравнение с агрессивным возвращением Горчицы к его жизни, но здесь, в этом месте, Сансу стало ясно, что он немного восстановился. Он смог поставить на место некоторые кусочки себя, только чтобы сейчас они снова разлетелись вдребезги.