Суровая школа

— Но… я так не хотел сюда! Я хотел жить! — Тен расплакался, — А теперь я здесь! — Не плачь, — успокоил его Горшок, — Здесь лучше, чем там. И если бы нам было там… как бы поточнее выразиться… комфортнее, то мы бы не ушли так рано! Ни ты, ни я, ни Витёк, ни Майк… мы бы все остались бы в том мире! Слова Горшка звучали так дерзко и убедительно, что Денис опешил. Парень понял, что Михаил ерунды не скажет и что здесь ему, скорее всего, будет лучше, но вместе с тем тоска разрывала его сердце. Мысль о том, как без него будут родители, друзья, коллеги, поклонники, не отпускала парня. Из грустных раздумий Дениса вывел низкий мужской голос, который звал не его, а Горшка: — Миша, ты где? Я везде тебя ищу… Стоящий рядом Горшок встрепенулся и начал оглядываться по сторонам, ища глазами окликнувшего его человека, но вокруг никого, кроме Тена, не было. Мужчина подумал: «Бля, неужели я схожу с ума?» Но голос снова зазвучал вблизи, на этот раз куда раздражённее и нетерпеливее: — Миша, ты что, ослеп? Или оглох? Горшок обернулся и увидел позади себя молодого высокого смуглого парня в чёрной одежде, похожей на заводскую робу. На груди его красовалось что-то вроде галстука, во рту дымилась сигарета. У него были чёрные вьющиеся волосы, пухлые губы и миндалевидные карие глаза. Это был Виктор Цой. — Блин, Горшок, я тебя не понимаю, хоть ты меня пристрели! — раздражённо продолжил он, — Я тут стою уже минут десять, зову тебя, кричу — а ты меня не видишь! — Ну прости, Витёк! — попытался оправдаться Михаил, — Я тут это… слегка занят был, видимо, не заметил… — А это ещё кто? — Цой внимательно оглядел Тена, стоящего рядом с Горшенёвым. Денис открыл было рот, чтобы ответить, но его опередил Горшок: — А это Денис Тен, он фигурист из Казахстана. Его сегодня убили в родном городе каких-то два мудоёбка, и теперь он с нами! — А, значит, новобранец… — задумчиво протянул Виктор, — Слышь, спортсмен! Ты курил до того, как попал сюда? — Нет, не курил, даже не пробовал ни разу… — Пил? — Один раз винишка глотнул, но чтобы бухать… нет, не было такого: тренер бы меня на месте зашиб! — Хоть раз матерился? — Было дело, когда в присутствии подруги сказал: «Я ни хрена не вижу»… но чтобы через каждое слово вворачивать мат — это не про меня! — Кололся? — С ума сошли, Виктор Робертович?! Никогда за всю свою жизнь! — Страну родную любил? — Да обожал просто… — Денис вдруг понял, что беседа с Цоем — не что иное, как допрос, и посмотрел на стоящего рядом Горшка взглядом беспомощного котёнка, — Горшок, почему он меня допрашивает? К чему эти расспросы? — Не бери в голову, Ден! — успокоил парня Михаил, — Витя всех так «допрашивает», и со мной так же было! Иди пока в тот дом, — мужчина указал на странного вида строение, над дверью которого красовался знак Анархии, — располагайся, будем хату пополам делить, ибо в один день умерли. А я пока с Витьком побазарю. Денис кивнул и двинулся по направлению к странному дому. По пути он думал: «Дом какой-то… интересный! Загадочный, что ли? Ладно, там поглядим… а пока можно спокойно отдыхать от земных проблем!» Краем уха парень уловил обрывок разговора между Цоем и Горшенёвым: — Витя, ты ведь его обучишь? Ты ведь самый опытный из всех наших! — Миша, я его только курить научу! Остальным займутся Летов, Хой, Науменко, Дягилева и Башлачёв. По вопросам «иглы» он может обратиться к тебе! Дениса перетряхнуло, когда он услышал их слова. «Значит, я был отправлен сюда на перевоспитание?» — подумал парень, — «Теперь ясно, почему Виктор обратился ко мне «новобранец»! Покоя не будет, это точно!»