Секс a.k.a. одно из лучших проявлений любви

— Осторожно, — Сейя помог Усаги переступить порог, так как у нее были завязаны глаза, — осталось совсем немного! Усаги, которая одновременно радовалась неожиданной романтике и умирала от любопытства, не выдержала: — Сейя, скажи, ну зачем такие сложности? Я ведь видела кровать… — Ага, — кивнул парень, — видела. На маленькой картинке на сайте мебельного магазина. А вживую, во всем ее великолепии, не видела, а уж как она смотрится в нашей спальне! — Ну хорошо, хорошо, — согласилась Усаги, предвкушающе улыбаясь, — мне и правда очень интересно! — То-то же, — Сейя сжал ее плечи, а потом снял повязку с ее глаз. — Та-да! Несколько мгновений Усаги смотрела на кровать, а потом издала восторженный визг: — Господи, Сейя, какая прелесть! — Что именно? — поинтересовался польщенный парень, — сама кровать или постельное белье? — И то, и другое! — девушка радостно рванулась к обновке и стала гладить одеяло, заправленное в новый пододеяльник. — Просто шикарно! Сейя улыбался, глядя на то, как она исследует их новое ложе сна и любви; он был счастлив, что старая поднадоевшая кровать ушла в прошлое, и ее место заняла новая, легкая металлическая модель с коваными спинками. Элементов было совсем немного, но достаточно, чтобы создать красивый узор в классическом стиле; для новой кровати он купил и новое белье с красивым, глубоким качественным 3D-рисунком звездного неба, которое так захватило дух у его любимой. — Правда потрясающе красивый рисунок! — Усаги упала посреди кровати и пристально посмотрела на брюнета. — Специально под цвет глаз ткань подбирал, да? Сейя одарил ее ответным удивленным взглядом и решил подыграть: — Еще бы. Брал с таким намерением, что когда я обнаженным лягу на постель, то моя светлая кожа будут выделяться на темно-синем фоне, а глаза он только подчеркнет, и я буду выглядеть как принц из снов! Усаги напряженно сглотнула, стоило ей услышать слово «обнаженный», и вид Сейи в его легкой рубашке сразу заиграл для нее другими красками; чтобы не попасть в пучину эротического безумия, она отвела взгляд и сделала вид, что ее очень заинтересовала конструкция изголовья кровати — и тут в ее голове промелькнула пошлая мысль, что к ней было очень удобно прикреплять наручники. Данный элемент БДСМ-игр давно нашел свое место в ящике ее туалетного столика — как-то раз Усаги, зайдя в магазин для взрослых, чтобы «просто посмотреть» и ознакомиться с ассортиментом, приобрела наручники по акции, надеясь когда-нибудь применить их по назначению — и вот ей наконец представился такой шанс, и было просто преступно не воспользоваться им. Она встала и направилась к столику, и Сейя не преминул поделиться мнением: — Хочешь накрасить губы красной помадой, чтобы соблазнить меня, м-м-м? Девушка бросила на него взгляд и вдруг увидела, как он удобнее расположился на новой кровати, растянувшись на ней и вытянув руки вверх, и едва слышно выдохнула, не в силах поверить в свою удачу — звезды складывались как нельзя кстати. — Конечно, Сейя… — она взяла помаду и украдкой извлекла наручники, прижав их к бедру и двигаясь к парню. — Ты такой красивый… Сейя улыбнулся и прикрыл глаза, разбудив в Усаги грацию дикой кошки и осторожность хищницы; она приблизилась к кровати и присела на него, а потом наклонилась и припала к его губам поцелуем, одной рукой опираясь, чтобы не упасть, а второй стараясь как можно более неслышно продеть наручники через одну из завитушек резной спинки. — Так… красиво лежишь, — шепнула она, когда задуманное удалось осуществить, — и так привлекаешь внимание… — она торопливым движением защелкнула наручники на его запястьях, и хотя ее руки немного дрожали, сделать это удалось быстрее, чем Сейя понял, что происходит. — Оданго, — он подергал руками, словно желал удостовериться, что не спит, пока Усаги отстранилась, любуясь им с кокетливо-коварной улыбкой, — ты что, взаправду приковала меня к кровати?! — Ну… — девушка сделала загадочный вид, — представь себе… да. — Откуда у тебя наручники? — с искренним удивлением поинтересовался Сейя. — Да так… — Усаги хихикнула. — Материализовались в моем ящичке после твоих слов о том, как ты, обнаженный, ляжешь на это постельное белье, вот я и подумала — чего медлить. А про красную помаду — идея, по-моему, просто отличная! — и она взяла помаду и принялась медленно красить губы, чтобы подразнить любимого. — Это же просто издевательство… — тот попытался освободиться. — Оданго… Накрасив губы, Усаги подсела к нему и улыбнулась. — Я еще даже не начинала свои издевательства… — она провела пальцем от его шеи до пояса, а потом начала неторопливо расстегивать пуговицы на его рубашке. Сейя вздрогнул от таких прикосновений и выдохнул: — Ты мучаешь меня тем, что не даешь мне свободы действий… — Я даже ничего еще не сделала… — Усаги наклонилась максимально близко и обдала его шею горячим дыханием, — а ты бы расслабился и получал удовольствие… — последняя пуговица сдалась под напором ее ловких пальцев, и она медленно убрала ткань одежды с его тела, обнажая грудь. — Усаги… — Сейя едва слышно звякнул наручниками, стараясь подавить смущение — приведя любимую в спальню, он не ожидал оказаться в таком сексуально уязвимом положении; тем не менее, девушка не собиралась отпускать его, поэтому сделала вид, что не услышала и стала покрывать его кожу нежными поцелуями, оставляя на нем следы красной помады. Парень издавал негромкие стоны от каждого ее движения и почему-то краснел сильнее, когда ощущал возбуждение и желание. Это был далеко не первый раз, когда они делили ложе любви, секс стал постоянной приятной частью их совместной жизни — однако он еще никогда не был так беззащитен и открыт перед ней, и это вызывало трепет и одновременно легкий страх, заставляя хотеть узнать, что будет дальше. Пройдясь дорожкой поцелуев от его левого соска до живота, Усаги решила оставить горячий, долгий и жаркий поцелуй-укус в области его пупка, что вызвало волну мурашек по телу парня и более громкий стон; услышав его, Усаги не смогла больше сдерживаться и расстегнула его ширинку. Это простое действие вызвало такую бурную реакцию со стороны Сейи, что Усаги прошептала: — Ты ведь напрашиваешься, Сейя Коу… — На… что?.. — тихо спросил тот, стараясь перестать отчаянно краснеть. Усаги повернулась к нему спиной и вышла, но быстро вернулась с катушкой черного скотча в руках. — Скотч?.. — Сейя не поверил своим глазам, однако быстро убедился в реальности увиденного, когда его любимая заклеила ему рот. Теперь она имела над ним еще больше власти, теперь она видела его совершенно открытым, теперь она могла делать с ним что угодно. Сейя никак не ожидал, что его милая пушистая зайка может оказаться хищной, и его дыхание участилось, когда она провела рукой по его покрытой следами поцелуев груди. — Ты так краснеешь, — спокойно сказала Усаги, — потому что возбужден? — она скользнула рукой в расстегнутую ширинку и начала гладить там, улыбнувшись, когда через несколько мгновений все, что она хотела почувствовать, откликнулось на ее прикосновения твердой эрекцией. Сейя застонал, слегка выгнувшись, когда Усаги стащила с него брюки и белье и начала гладить, однако ее движения вскоре стали быстрыми и настойчивыми, они начали сладко мучить и сводить с ума; когда второй рукой она начала нежить яички, он не выдержал и громко зазвенел наручниками, издавая приглушенные скотчем стоны. — Ну Се-е-ейя-а-а-а, — с легкой шуточной укоризной обратилась к нему Усаги, едва ощутимо водя рукой по его стояку, — я только-только начала, а ты уже так реагируешь… — она вновь взяла помаду и обновила цвет на губах, а после провела жарким языком по головке члена, заставив брюнета издать еще один крик наслаждения, а потом он попытался что-то сказать ей, хотя и безуспешно, однако его взгляд был очень красноречив. — Я знаю, как сильно ты хочешь… — она описала ногтями несколько нежных кругов вокруг его пупка и залюбовалась тем, как моментально его соски напряглись снова, а потом, решив заканчивать с передышкой, насадилась на его член своим жарким алым ртом. Вспышки пронеслись перед глазами Сейи, стоило его возлюбленной начать свои оральные ласки; конечно, это был не первый минет в его жизни, однако ситуация, в которой его ласкали, придавала этому действию совершенно другой оттенок, делала его острым и пикантным. Влажный рот воздействовал на его плоть со всех сторон с помощью умелого дерзкого языка, горячей слюны, краешков зубов — и он сходил с ума от удовольствия, своими движениями и стонами лишь сильнее распаляя возбужденную Усаги. Оторвавшись от его члена и яростно водя по нему сжатой в кулак ладонью, Усаги тяжело дышала, нацеливаясь на большее, и вдруг вспомнила про еще одну весьма интересную покупку в том же секс-шопе и открыла шкаф, так как запрятала ее подальше среди вещей. Сейя звякнул наручниками и издал стон, заставив ее улыбнуться. — Потерпи, красавчик, — она сладострастно прошлась глазами по его упругой плоти, — я сегодня тоже полна сюрпризов… — и она присела рядом с ним, одной рукой нежно поглаживая его, а второй прыская себе в рот из черной бутылочки, благодаря чему раздался узнаваемый запах булочек с корицей. Заметив неподдельный интерес в вопросительном взгляде любимого, Усаги сглотнула и пояснила: — Это лубрикант, специально для оральных ласк. Согревает и расширяет горло… И если ты еще не понял, зачем он нам, то скоро поймешь. И она продолжила ласкать его прикосновениями нежных рук — то мягко, то страстно, извлекая из него целый набор стонов разной степени громкости и протяжности. — Ты меня просто с ума сводишь, — призналась Усаги, дразняще трогая его соски, — поэтому я возьму тебя полностью, глубже, чем ты можешь себе представить… И она долго выдохнула, словно расслабляясь перед прыжком в воду с глубокой вышки, а потом, как показалось Сейе, резким движением заглотила его член до самого основания и сумела задержать его в горле на несколько секунд перед тем как освободить его и вдохнуть воздуха. Этот контакт высек в парне настоящие искры, и он заметался, отчаянно звеня металлом и издавая стоны-крики; Усаги, понимая, что совершенное ей действие довело их обоих до точки невозврата, заглотила снова и потом снова, еще и еще, непроизвольно сжимая член горлом и доводя Сейю до совершенного предоргазмического исступления; отпустив его в очередной раз, она сорвала скотч с его рта — она жаждала услышать его крики. Его твердый, вожделеющий ее ласки член заполнял ее рот и горло и полностью затмевал ее разум — она уже действовала исключительно на инстинктах; его бешеные крики наслаждения лишь наполняли это сладкое безумие более яркими красками — и вскоре брюнет не выдержал эротической пытки и кончил, выгибаясь дугой и едва, как показалось Усаги, не погнув тонкую ковку изголовья. Сама она чуть не захлебнулась от его напора, однако сумела справиться и проглотить, не упустив практически ни капли, а потом медленно выпустила член, не преминув пройтись по нему губами и языком. Измученный страстью Сейя вздрогнул и издал негромкий стон, когда сверхчувствительной после оргазма плоти коснулась череда ласк, и долго выдохнул; стояк немного ослаб, но не собирался прекращаться, и он повернул голову набок и прикрыл глаза, позволяя телу и мозгу пропустить случившееся через себя, осознать и растечься в сладкой неге. Немного придя в себя, Усаги прошлась взглядом по его обнаженному и влажному от испарины телу — и ощущения, которые она испытала, заставили ее улыбнуться и провести кончиками пальцем по бедру любимого, отчего он вновь едва заметно вздрогнул и повернул голову к ней. — Ты просто восхитителен, — промурлыкала девушка, гладя его и с удовольствием наблюдая, как к его плоти снова приливает кровь, — я просто не могу перестать хотеть тебя, Сейя! Отдохни немного, и я вернусь и… оседлаю тебя так, что ты охрипнешь! И, жадно поцеловав его, вышла из спальни. Ненадолго оставшись один, Сейя улыбнулся — тот факт, что Усаги выпила его до дна, оставил его в бессловесном восхищении и легком тумане эротического безумия; тем не менее, говорить он пока и не хотел — он был готов снова стонать от ее ласк, жарких поцелуев и касаний, торопливых заглаживаний, поэтому он вновь немного расслабился, сглатывая в предвкушении. А еще он знал, что после случившегося вряд ли смог бы спокойно пройти мимо булочек с корицей.