Фантастическая тварь

Двенадцать часов дня. Йокогама. Медкабинет вооруженного детективного агентства. — То есть ты мне хочешь сказать, что у тебя появилось непреодолимое желание сосать члены? Доктор Йошино пыталась держать лицо перед первым и единственным, походу, ее посетителем (слава богу, все живы и невредимы), но к концу выговоренной с трудом фразы женщина покатилась со смеху. Оно и понятно: в такой бред может поверить не каждый. Однако чувство юмора Дазая еще никогда не позволяло себе таких вот шуточек. Что-то новенькое? Женщина решила подыграть. — Так когда это началось? — Йошино порылась в заднем ящике стола и выудила оттуда незапятнанный блокнот. Такое шоу нужно не только записать, но и зарисовать… — Я точно не могу сказать. Но сегодня ночью мне не спалось. Было слишком жарко. Я решил зарулить в ближайший бар, чтобы пропустить стаканчик-другой. И… Взгляд Дазая устремился в никуда, стал стеклянным, словно неживым. Но так было только пару секунд. Прежде чем успело пробить половину первого, мужчина вмиг посерьезнел, сгорбился под тяжестью навалившейся проблемы, даже немного побледнел. Но спустя какое-то время он продолжил: — Я не мог смотреть на лица посетителей. Мой взгляд не поднимался выше мужских ширинок. Доктор опять заржала. — И ты вмиг поголубел? — Я натурал! Мне хоть и сильно хочется, но одновременно и тянет блевать от одной мысли, что я буду сосать чей-то член. — А ты так глубоко не глотай. — Очень остроумно! Может, что-нибудь придумаешь? — Например? Тебе парня найти что ли? Сам не справишься? — Сделай так, чтобы я перестал хотеть сосать члены, дура! — Говорят, клин клином вышибает… -Так, все! Я ухожу! -Да стой ты! Дай мне осмотреть тебя! Женщина посмотрела на него как на дебила и за руку отвела эспера на смотровую кушетку, включив операционную лампу. — Раздевайся и ложись. Через пару минут на руку мужчины была надета манжета тонометра, а в рот перекочевал термометр. — Знаешь, я вот так внешне не вижу никаких отклонений от нормы. Разве что чуть-чуть пульс повышен, но это не так страшно. Может, тебя что-то беспокоит? — Да особо ничего. Только чешется кожа между лопатками. Почеши, я прям не могу! Не успела доктор закатить глаза, как увидела не только голую поджарую задницу своего друга, но и большую фиолетовую гематому от укуса. Женщина провела по ней пальцами. Она не была сильно выпуклой — не мудрено, что Дазай ее не заметил. Но из маленьких лунок от зубов сочился желтовато-серый *экссудат (*истечения, выделения). Спустя пару минут Йошино разрешила одеться. — Эй, тебя кто-то кусал? — Нет, вроде… — Вспоминай! Эсперша решила отвлечься и заварить чай, тем самым давая время на размышления несчастному. На какое-то жалкие десять минут в кабинете воцарилась тишина. Громкое звенение ложек о чашки было в этой ситуации чересчур раздражающим. Дазай хотел в который раз встать и уйти, но память ему подкинула ему гаденькую подсказку… — Мы в шутку боролись недавно… Ацуши меня несильно куснул разок-другой… — Что-то я не замечала за малышом способности превращать натуралов в геев… — Да не гей я! — А может, он гей? Ну через слюну тебе передалась мизерная часть ДНК пацана… Ну кто ж знал, что такая… — Я за ним не замечал тяги к мужчинам. Дазай некоторое время отхлебывал чаю из чашки, ожидая ответа подруги, но тишина стала слишком затяжной. Его мучило столько догадок, но он никак не мог примерить их к образу невинного блондина. «Мальчишка оказался темной лошадкой?» Эспер взглянул на девушку, сидящую напротив него, и все внутри него сжалось в неприятном страхе. По одному виду Йошино уже можно сказать, что она что-то знает. — Говори, — голос прозвучал на пару октав ниже, грубея и заставляя привлечь к мужчине внимание. — У меня в картотеке есть история болезни Ацуши. Там… В общем, вот. Женщина достала личную карточку блондина, где все было написано на каких-то мудреных медицинских терминах. Брови мужчины взлетели вверх, когда он встретил в куче безобразно написанной истории болезни слово «гон». — Ты серьезно? — Да, как раз сейчас у него гон, Но он не опасен для окружающих, поэтому я его не ограничивала в контактах с людьми. Ну я так предполагала… — Получается, его слюна во время гона воздействует на меня? Мужчина, сгорбившись, обхватил себя обеими руками и закачался взад-вперед как умалишенный. Ему было страшно. Дазай не хотел, чтобы под влиянием какого-то феромона в слюне мальчишки он натворил глупостей. Не таких глупостей. Это не входило в его планы. — Вот что, пойди-ка ты отлежись дома. Я тебя прикрою перед директором. Звони, если что. Доктор прикрыла за мужчиной дверь.

***

Квартира Дазая 17:00. В маленькой комнатушке приглушен свет, работает только настольная лампа. Большую часть студии занимает огромный смятый футон. Простыни успели уже порядком искомкаться и пропитаться потом под телом хозяина. Повсюду на полу валяются комки бумаг, спешно вырванных из тетради. На каждой из них написано буквально по паре строчек. Но автор так и не решился продолжить, ему и так и эдак не нравилось начало письма. Да и кому он собрался писать? Дазай усмехнулся и включил камеру на планшете и установил на подставку камерой, обращенной на комнату и него самого. Еще по пути в свою студию мужчине пришла в голову мысль отслеживать все, что происходит с ним в течение дня. Как бы он не злился на свою неудачливость (на мальчишку он не мог сердиться в априори), эсперу все же было интересно чисто с научной точки зрения: каково же его поведение будет под феромонами? Что он будет делать дальше? Ведь с каждым часом томление и неясная тревога в его теле нарастают, так и не находя выхода из тела. У планшета не так быстро садилась батарея, но он очень скоро нагрелся. Однако все же продолжал свою работу. Дазаю особо нечего делать. Какое-то время он ходил по студии кругами, не зная чем себя занять. Мужчина не привык так много времени проводить дома. Все свое свободное время он обычно проводил либо за работой, либо в объятии какой-нибудь красотки. На мгновение эспер остановился. Зажмурившись, он попытался вспомнить свою последнюю пассию: ее манящие губы, плавные изгибы тела, длинные волосы и такие красивые… — Черт! В штанах ничего не подает признаков жизни. «А что, если представить парня? Ну чисто ради интереса?» Дазай начал перебирать своих знакомых с более-менее хорошими внешними данными. От образа Куникиды что-то внутри самого Дазая настойчиво заверещало о том, что это неправильно и думать о таком- самое настоящее кощунство. Потом он вспомнил Рампо и ничего кроме смеха у него это не вызвало. Еще с десяток мужиков в своей памяти перебрав, он подумал о Мори. Эстетичный мужчина, не потерявший своей элегантности, с цепким взглядом, аристократичный на вид — сердце ёкнуло. И не только сердце… Член в серых домашних штанах шевельнулся. Бугорок начал отчетливо выделяться. Руки сами потянулись к нему. Мозолистая ладонь сжала сквозь штаны ноющий член, требующий к себе внимания. Теплая пульсация распространялась от паха по всему телу, требуя от хозяина все больше действий. На какой-то момент мозг Дазая словно отключился, помахал ручкой и пошел на все четыре стороны. Мужчина, не помня себя, проник пальцами под кромку штанов и достал пульсирующий орган. Воспоминания о главе Портовой мафии заполонили каждый знакомый угол квартиры. К слову, Мори был здесь уже не раз. И сейчас Дазай восстанавливал в памяти фрагменты их пьяных ночных посиделок, плавно переходящих в утреннее недоразумение: один раз они проснулись совершенно голые и ничего не помнящие о дне ранее. Теперь же эта картина предстает в другом свете: у Мори под кучей одежды была по-девичьи нежная фигура, нежная кожа и приятный запах одеколона вперемешку с его естественным запахом и потом. Морской бриз, сандал и немного сладковатые нотки как в ту ночь ясно воспроизводятся, как будто хозяин все еще здесь, рядом с эспером. Пальцы сомкнулись вокруг ствола в кулак, несильно сжав член. Где-то на уровни низа живота горячим узлом завязалось возбуждение. В голове непривычно пусто. Нет ни упреков, ни проснувшейся совести. Только картинки. Обнаженное тело Мори, изгибающееся на коленях Дазая распаляло и без того горячую кровь. Рука на члене задвигалась все быстрее. Пульс набатом стучал по вискам. В горле пересохло. Эспер облизнул губы и сразу вспомнил, как это делал брюнет — его язык, подобно змеиному медленно проходился по обветренным губам. Как бы эти губы смотрелись на его члене? Дыхание Дазая сбилось к чертям. Член уже пульсировал, предчувствуя разрядку, но хотелось оттянуть ее как можно дольше. «Прости, Огай…» Мышцы пресса сократились. Дазай резко выдохнул и излился себе в руку и осел на пол. После быстрой разрядки тело решило, что с хозяина все-таки на пару часов достаточно. Дазай забылся во сне посреди разворошенной комнаты, на холодной полу, который хоть немного остужал разгоряченное тело. Сны его были не особо запоминающиеся, их составляли темные образы, проступающие через матовое стекло. Ближе к вечеру хозяин квартиры резко проснулся и согнулся в приступе кашля. Мужчина был не на шутку напуган: все его горло изнутри испытывало зуд такой силы, что хотелось разодрать его руками. От сильного кашля в глазах помутнело. Где-то на периферии сознания Дазай понимал, что нужно набрать номер Йошино как можно скорее. Телефон находился на расстоянии в нескольких метрах от мужчины. Непозволительно далеко. Или эспер нарочно преувеличивает, не желая растоптать и без того ущемленное самолюбие. Новый приступ зуда застал мужчину врасплох. Он был намного сильнее предыдущего. Именно тогда Дазай наплевав на свое эго, ползком придвинулся к телефону, и набрал номер Йошино. — Сука! «Недоступен. Твоя помощь неоценима…» Каким-то шестым чувством понимая, что скоро последует очередной приступ, Дазай прополз к маленькому холодильнику аж на другом конце студии и выудил оттуда уже начатую бутылку с холодной водой. Обхватив губами пластиковое горлышко бутылки Дазай испытал ни с чем не сравнимое удовольствие, уже предчувствуя, как вода принесет ему долгожданное облегчение, неспешно стекая в глотку. Но только осушив бутылку эспер понял, что не вода была причиной блаженства. Еще раз с сомнением оглядев бутылку, губы мужчины на пробу сомкнулись вокруг горлышка. Тот час на уровне солнечного сплетения затрепетала сотня маленьких искр наслаждения. Зуд в горле утих. «Вот оно! Нужно просто сосать!» Дельная мысль наконец-таки посетила Дазая. Держа пластик в губах мужчина снова открыл дверцу, роясь на полках. Вынув из холодильника все сладости, он сгреб их в охапку и улегся на футон. За окном трещали цикады. Солнечный свет уже порядком нагрел комнату через мутные, месяцами не мытые стекла. Воздух в комнате нагрелся до той же температуры, что и на улице. Потолочный вентилятор медленно гонял лопастями душные потоки воздуха, обдувая разморенное негой тело. Дазай медленно посасывал остатки леденцов, как в дверь неожиданно постучали. Напрягшись, мужчина выхватил лежащий под подушкой пистолет и тихонько подошел к двери. — Я так долго буду стоять, или ты впустишь меня? — из-за двери слышится недовольный голос Куникиды. Дазай облегченно вздохнув, спрятал пистолет за пояс домашних штанов и впустил коллегу. Эспер не особо был удивлен гостю, остатком ума он понимал, что Йошино не оставила бы его одного в такой ситуации, и кто-то должен был навестить его. Как только блондин переступил порог, его глаз задергался. В нервном припадке педантичного чистюли Куникида не прошелся, а пробежал по всей квартире, матеря на ходу горе-хозяина. Пока Дазай стоял и ахуевал с происходящего, Куникида успел засучить рукава и в бешенном ритме начал сгребать весь валявшийся мусор. Дазай еще минут пять переваривал у себя в голове полученную информацию, пока не выдал: — Тебя ведь не Йошино послала, да? — Я услышал, что ты заболел. И на этот раз по-настоящему, поэтому сам пришел. Пока блондин наводил чистоту и проветривал помещение, Дазай решил поступить хоть раз не как свинья. Досасывая остатки карамели из пакетика парень включил электрический чайник и потянулся за заваркой, как вдруг его горло сдавило в тиски. Эсперу казалось, что Куникида решил облегчить его страдания и пришел, чтобы придушить его. Но через темные пятна, плясавшие хороводом во взгляде, он увидел, что его коллега аж в другом конце студии. На негнущихся ногах Дазай, пересиливая себя, маленькими шажками направился к другу. Дазай был не на шутку перепуган. Нужно было спровадить блондина даже если придется делать это насильно. Но как только до друга оставался всего один шаг, нос эспера уловил едва заметные нотки запаха Куникиды, смешанного с дешевым древесным запахом духов. В любой другой ситуации Дазай бы усмехнулся с этого скряги, который бережет каждую копейку и не хочет покупать нормальный парфюм. Но сейчас, стоя так близко к коллеге он чувствовал себя маньяком, который не может насытиться запахом своей еще не загнанной спокойной жертвы. «Интересно, каков он на вкус там?» Сознание Дазая отключилось. Но камера не прекращала свою работу. Эспер был не в себе. В глазах — лихорадочный блеск, на лбу проступила испарина. Тело вновь приобрело свою прежнюю ловкость. Мужчина ногой поддел светильник с тумбочки и, перехватив его рукой, обрушил на затылок Куникиды. Звон стекла был слышен, казалось, даже в подъезде. Мужчина ничком упал на линолеум. Все остальное Дазай помнит урывками: как пытался оттащить друга к батарее, как он проснулся, расстегиваемую ширинку чужих брюк и кулак, прилетевший ему в лицо. *** Квартира Дазая 22:00. Чуя застал Дазая в прескверном состоянии: мужчина, лежал на полу, скорчившись от боли. В бреду он что-то бормотал совсем бессвязное, но некоторые слова все же можно было разобрать " Хочу», «Сосать», «Паскуда». Вид у парня был совсем не презентабельный и уж никак не сосательный и не трахательный. Но у рыжего даже мысли не было уходить. Бывший коллега, наставник и может быть что-то еще, но он это совсем не хотел озвучивать, страдал и явно нуждался в помощи. Пока Дазай нес бессвязный бред, Чуя матеря себя водрузил несчастного на руки и понес к ванной. Раздевая Дазая мафиози готовился к сопротивлению, но мужчина наоборот чаще задышал и расслабился. Чуя, хоть никому и не признавался, но до Мафии не просто состоял в кучке сброда из детей. Будучи сам мальчишкой, он заботился о них. Но конкретно к Дазаю сострадания бы сейчас не набралось ни на грамм. Эспер был похож на неделю не просыхающего алкаша. Пошевелился… Веки Дазая приоткрылись. Еще мутный взгляд потихоньку приобретал ясность, а тело — былую ловкость. Резким движением руки мужчина притянул к себе рыжего друга и опрокинул в ванную. — Сука! Холодно же! Чуя сопротивлялся. Ледяная вода никак не способствовала добрым намерениям. Эспера хотелось задушить, а лучше утопить. Но Дазая все устраивало даже в таких условиях: его дорогой Чуя лежал аккурат на нем и, пробарахтавшись в воде, затих. Его губы были так далеко, Дазай сократил это расстояние и теперь находился в нескольких сантиметров от его лица. От Чуи пахло чужими вишневыми сигаретами, сладкой газировкой и еще чем-то, что пока не мог разобрать эспер. Он уже собрался податься губами вперед, как ему влепили нехилую затрещину. На пару секунд Дазай потерял бдительность, чем и воспользовался Накахара. Мужчина вылетел из ванной как ошпаренный. После холодной ванны Дазая порядком попустило, но в горло как будто влили раскаленное железо. Еще чуть-чуть — зашипит. С одежды непрерывным потоком падали капли, босые ноги ступали по горячему полу, оставляя мокрые следы прямо до футона. — Ты мне мобильник испортил, идиот! — Я могу кое-что еще испортить. — Боже, и как тебе девушки давали после таких подкатов? — Я неплохо трахаюсь. Чуя поспешно отвернулся, но Дазай заметил, что его щеки покраснели как спелые яблоки, которые так любит эспер. Рыжий сжимал и разжимал в руках ткань мокрой рубашки, дыша не загнанно, но как будто что-то важное вертится у него на языке, но он не может сформулировать правильно. Дазай не шевелился. Он как хищник наблюдал за своей жертвой, что сейчас сидит уже в его доме бледнея и краснея, ломая себя и перекраивая под такой странный, но все же интимный момент. Молчание все затягивалось, это и нервировало и приближало очередной приступ Дазая. В глазах потихоньку мутнеет. Становится все труднее разглядеть очертания комнаты, а к горлу вместо першения подкатывает тошнота. В голове крутится только одна мысль, не совсем хорошая, вряд ли она понравится рыжему. Однако Дазай больше не мог адекватно мыслить и сопротивляться афродизиаку, что сейчас льется по его венам и артериям, раскаляя кровь и превращая его в подобие животного, ищущего случки. Несмотря на все выгодное положение, Дазай сейчас все же ощущал себя течной сукой, нежели самцом. Слюна мальчишки в организме делает его на все согласным, лишь бы получить облегчение. Даже если придется потоптаться по своей гордости и отнюдь не своими ногами. — Так и будешь стоять и смотреть? Это было как красная тряпка быку. Дазай преодолел разделявшее их расстояние за пару мгновений. Все время не хватало кислорода. В голове пугающе пусто. Как только Дазай подошел вплотную к рыжему, он буквально почувствовал его запах, который окутывал и одурманивал похлеще любой наркоманской дозы. Мужчина опустился на колени перед рыжим и раздвинул его коленки своими чуть влажными дрожащими руками. Он посмотрел наверх: Чуя неотрывно на него смотрел. В глазах рыжего мелькнуло что-то, и в следующее мгновение теплые ладони легли поверх щек эспера. «Что же творится в твоей голове, Чуя?» Шатен чуть ли не мурчал от удовольствия пока пальцы его друга проходились по линии скул, переходя на каждый еле заметный шрамик, коих много было возле ушей. Там, где начиналась сонная артерия. Белые полосы исчерчивали крупные сосуды. Чуя нахмурился. Неужели Дазай всерьез когда-то хотел убить себя? Рыжий пытался собраться с мыслями, чтобы в очередной раз не выматериться перед единственным оставшимся ему дорогим человеком. Чуе не то, чтобы было интересно, ему необходимо было знать. Зачем ты пытаешься снова и снова сделать это с собой? Мафиози не отметил про себя момента расстегивания его ширинки. Он так погрузился в свои мысли, что вздрогнул, когда чужая ладонь накрыла его пах. — Все в порядке? Дазай не выглядел взволнованным. Его не особо сейчас заботило чье-то состояние кроме своего, но без согласия мужчины он не мог пойти дальше. Он все еще смотрел вверх, ожидая нужной команды. Голоса не последовало, но руки Чуя убрал. Дазай думал, что его друг дал заднюю, но рыжий оторвался от мужчины только для того, чтобы окончательно приспустить свои брюки вместе с бельем, обнажая уже наливающийся кровью член. Дазаю больше было и не нужно. Сердце билось в груди, больно ударяясь о ребра. Рот заполонило слюной. Эспер сжал пальцы у основания члена Чуи, вырывая из него напряженный вдох. Языком прошелся по головке, немного играясь с уретрой. Когда Дазай, максимально расслабившись, погрузил ствол до середины в свою глотку, Чуя хрипло застонал. — Так, мой хороший. На голову Дазая опустилась рука и неспешно поглаживала его волосы. Как бы Чуе не хотелось ускориться и задать свой ритм, но он понимал, что для Дазая это все в первый, хоть и под афродизиачной слюной, раз. Стиснув зубы, рыжий терпел. И был вознагражден. Дазай, приноровившись, успевал и погружать член как можно дальше и играться языком со стволом, выписывая странные восьмерки. Чувствуя приближение оргазма Чуя не смог пересилить себя и начал подаваться тазом навстречу. Дазай закашлялся и наполовину вытащил член изо рта. — Прости. Просто… Это было так хорошо. Чуя пытался отстранить полностью Дазая, чтобы и самому сделать ему приятно, но эспер пальцами вцепился в его бедра до боли, не отпуская. Когда сопротивление со стороны рыжего было подавлено, шатен перенаправил член так, чтобы головкой он упирался во внутреннюю сторону щеки и продолжил нежить друга в удовольствии. Тугой узел внизу живота скручивался, накалился и обжигал внутренности. Было так хорошо, Чуя невесомо поглаживал чужие щеки, одаривая шатена темным взглядом малахитовых глаз. Дазай в ответ на это замурчал словно кот. Вибрации передались по члену и осели прямо на чувствительной головке. Мафиози не мог больше оттягивать разрядку и излился внутрь. Слюна, что стекала по подбородку перемешалась с вытекающей семенной жидкостью. Чуя отходил от приятной неги. Во всем его теле отдавались маленькие волны оргазма, как… — Куда ты блять полез своим ртом?! Тебе до сих пор мало?! Дазай погрузился во тьму. *** Утро следующего дня. 9:00. Автомобильная парковка бизнес центра «Arival». — Что-то ты помятый и небольно счастливый. Все прошло хорошо? — Лучше не бывает блять! Он меня чуть не сожрал! — Чуя, ты знал, на что шел. Я предупреждал о последствиях моей слюны. — Подожди, как ты с этим живешь? — Ну… Тебя это волновать не должно. Блондин довольно улыбнулся и спрятал пачку купюр в карман. На этой ноте двое и расстались. Тигр пошел в сторону аптеки, покупать для Рюноске лекарства. А Чуя решил подальше ретироваться от Дазая. Желательно за пределы Йокогамы.