Ты мне нравишься, Сал Фишер

Трэвис растерян. В последнее время, он путается в своих чувствах намного чаще чем раньше. Когда у него есть свободное время от школы, походов в церковь и разговоров с отцом, то он лежит на кровати не отрывая взгляда от потолка своей спальни и нервно перебирает цепочку своего серебряного крестика. Ему страшно, этот маленький и бесполезный кусок металла напоминает ему об отце. То есть, не только он, например ещё фингал на правом глазу, когда-то сломанный нос, и много других синяков и царапин, которые он прячет под одеждой. Ему ненавистны те вещи которые отец делает, ненавистны те вещи которые он говорит, и сам отец ему тоже ненавистен. Ненавидит Трэвис ещё и себя.     А за что его любить? Такой паршивый и бесполезный, только и умеет что всё портить, прямо как плесень на кусочке хлеба — такой же мерзкий. То что он чувствует, очевидно неправильно, и отвратительно, как и он сам. Бог никогда не полюбит его, а значит другие тоже не должны. Он заслужил страданий, и он их получил.   Раньше, он думал что ему просто кажется. Когда при виде его у него начинало стучать сердце, а щёки понемногу краснели, он пытался убедить себя что всё нормально. Этот новенький, Сал, просто слишком похож на девчонку этим своим маленьким ростом и двумя голубыми хвостиками, мерзость. Но всё чаще он стал замечать как во время уроков, контрольных, самостоятельных и перемен он смотрел на этого парня. На этого непонятного, чужого, странного парня. Это неправильно, ему должно быть стыдно за это. Тогда дело и перешло к оскорблениям. Всеми этими словами он скорее пытался успокоить и отвлечь себя, ему не нравится парень, этот педик просто его раздражает, вот поэтому каждый раз когда он проходит рядом, сердце Трэвиса готово выскочить из груди. Но так не могло продолжатся вечно, и сегодня во время обеденного перерыва он написал записку. По крайней мере пытался, это уже большой успех, даже считая то что в итоге оно смятым полетело в мусорную корзину в школьном туалете, вместо шкафчика Салли. У него снова не получилось, и теперь Фэлпс снова тихо всхлипывал, обнимая свои колени. Школьный туалет стал для него местом где он может спокойно поплакать, и где его никто ни разу не заметил. Но этот раз стал исключением. Снаружи он услышал знакомый голос, а ниже знакомые голубые кеды и красные джинсы. Ему стало стыдно, его застали в такой неподходящий момент. Но Трэвис почему-то не злился, они с Салли говорили, и на душе стало так спокойнее, хоть он и не избавился от другого тяжкого груза. Он чувствовал себя так странно, вокруг словно не было привычного чувства опасности и осуждения. Легко и спокойно. И удивительно, что он после всего что было до этого, просто благодаря этому спокойствию, решил перестать скрыватся. Он быстро вытер слёзы с глаз, вздохнул полную грудь, и открыл дверь кабинки, легко и просто. Так же как и свои чувства. Его «Ты мне нравишься, Сал Фишер» звучало взволнованно, прерывисто, и как-то непривычно. Но ему уже было всё равно, их губы соприкоснулись. Трэвис ещё никогда не был так счастлив в своей жизни.