Lost

Прошли месяцы. Чонгук сбился бы со счёту окончательно, если бы не поступил в колледж, продолжив своё обучение там. Ему нечего терять, он уже остался ни с чем. И только друг Чимин, словно лучик солнца, каждый раз дарит своё тепло при очередной встрече; те, в свою очередь, стали так редки. Омега взял себя в руки, хотя первые недели даже к еде и воде почти не прикасался. А рыжеволосый Пак, что тоже поступил в колледж, хоть и не вместе с Гуком, также старался находить время как для него, так и для Намджуна. Шатен от чистого сердца радовался за эту пару, но на душе было так горько. Чонгук возобновил свои тренировки по танцам (там они зачастую и виделись с Чимином). Друзья разговаривали о всяком, старший всячески пытался радовать Чонгука, возвращая того к жизни и призывая к тому, что ещё всё наладится, и он сам посодействует этому. Лучший друг не бросит в беде. Так у них с детства. Они пережили многое – оттого неразлучны. Рыжик заводил совершенно разные темы, иногда даже специально надавливал слегка на больное, чтобы младший выговорился и его ничего внутри не тревожило. За это омега очень благодарен рыжеволосому. Всё это время был рядом и Тэхён, что отчасти и способствовал всему тому, что сейчас происходит в жизни Чонгука. Не считая обстоятельств, которые случились форс-мажором для Кима. Та же смерть Джина из-за больного сердца; в этом сероволосый нисколько не виноват. Судьба сложилась так. Гуки теперь уже не хочет стать менеджером или бизнесменом, как мечтал, дабы оплатить лечение своего папы. Теперь некому в данным момент вообще дарить ни помощь, ни заботу, ни любовь. Только отец, что на волоске от жизни, изо дня в день даёт надежду на что-то светлое. "Он проснётся, это случится.." – уверяет себя неумолимо шатен, что посещает Хосока как можно чаще. Сын разговаривает с родителем, делится своими переживаниями. Даже если Чон не ответит, младший верит: отец очнётся, и они вместе будут дальше подниматься. Омега ни раз плакал, рассказывая о том, как ему плохо или тяжело в последние месяцы, но приходится стараться. Дурные мысли посещали голову, но парень просто закрывал слёзные глаза рукой, другой же держался за неподвижную ладонь отца. Чонгуку всегда было нелегко оставлять его одного, даже если тот не ощущает отсутствия или присутствия сына. Шатен, к слову, заметил, что если раньше Тэхён не контролировал время посещения им Хосока, то сейчас он ещё и ставит определённые рамки, забирает как можно раньше омегу из больницы, отвозит и привозит, ставит границы и условия. Изначально парень не замечал, но со временем, когда такие действия стали повседневны и ежечасны, – раздражение накрыло с головой. Он хотел было возразить и даже выставить протест, но его Тэхён и слушать не стал, впервые нагрубил и применил силу. Друг изменился и явно не в лучшую сторону. Такого от Кима младший точно не ожидал. Но в ответ на непонимающий взгляд, злость и прочее альфа только закатывал глаза или делал сразу всё по-своему, вопреки желанию омеги. Оттого встречи с отцом и Чимином заметно сократились, выход в свет также ограничивался только походом в колледж. Появилось множество вопросов, ответы на которые Тэхён не давал. Сероволосый в глазах Чонгука становился только более лицемерным, действующим только из своих побуждений. И плевать он хотел на того, кого сам приютил. Или это для чего-то нужно? Чон не знал, что и делать, как поступить, что думать в такой ситуации. Казалось порой, мысли его сжирают изнутри основательно. /F l a s h b a c k (1) / – О чём задумался? – Выводит из мыслей столь очаровательный и бархатный голос. Плеча касается тёплая ладонь, заставляя кожу от контраста с холодным ветром покрыться мурашками. – Да ни о чём, просто наслаждаюсь видом, – отвечает Чонгук, смотря на ночное небо, что сегодня ярче обычного. Звёзды рассыпались в причудливом порядке, сверкая то голубым, то белоснежным отблеском – я, наверно, безнадёжный романтик, раз меня можно так легко свести с ума одним лишь звёздным небом! - тяжело вздыхает восторженный омега, переводя свой взгляд на нечто более прекрасное, без сомнения - Просто словами не передать, как я сейчас счастлив! Можно продлить этот момент на ещё так лет сто? - Смеётся Чон, а улыбка не сходит с его лица. Не стоит даже говорить, ведь рядом стоящий Юнги понимает всё без слов, а лишь только по сверкающим глазкам Гуки. – Я знал, что тебе понравится, - Мин обнимает покрепче своего парня, а после оставляет лёгкий поцелуй в макушку. Он зарывается в этих мягких прядях носом, вдыхает чудный запах шоколада. Недаром тайное прозвище альфы "Suga(r)''. В этом даже шатен убедился, что сейчас тихо хихикает и качается в объятиях старшего – я мог не спрашивать, ведь знаю все твои мысли, тебе даже не стоит говорить мне и слова. Ты же так не любишь недосказанность, поэтому просто любуйся, а я прочту всё в твоих глазах, – нет, черноволосый не маг, он просто очень любит своего мальчика, потому им и комфортно друг с другом. Взаимопонимание без слов бесценно. Но всё же... – Я люблю тебя, - шепчет Чонгук, а после медленно поворачивается к мятному лицом. Вид поистине можно считать чудесным: напротив любимый человек, такая изумительная ночь и яркие созвездия окружают со всех сторон. В этом всём, а теперь ещё и в поцелуе, утопает младший. Он сминает поочерёдно сладкие, мятные губы, старается как можно дольше растянуть удовольствие. Но кислород предательски кончается, а лишь на кончике языка остаётся любимый привкус. Мало. Хочется ещё. Омега тяжело дышит, восстанавливает дыхание и продолжает улыбаться, слыша в ответ не менее искреннее и такое волшебное в данной атмосфере "я люблю тебя", что произносит Юнги. Альфа также счастлив. Эта ночь стала ещё одной в списке незабываемых и долгих. Оба не спали, проводили время вместе, любуясь и наслаждаясь друг другом. Им всегда будет мало дней и ночей, поцелуев и объятий, откровенных разговоров и нежностей. /E n d of F l a s h b a c k / В последние дни, которые приходились на выходные, Чонгук не покидал комнату, специально выделенную Кимом для него. Каким бы добрым одномоментно ни становился Тэхён, что упрашивал омегу выйти и хотя бы поесть, парень даже смотреть на того не хотел. Тогда пушистый альфа сам приносил еду в постель младшего, пытался поговорить. Но омега был погружён в мысли, почти не слышал старшего и отвечал коротко. Глаза его были опухшие от слёз, кожа бледная и сухая. Чимин только стал вновь возвращать те краски Гуку, как их тут же смыл Тэхён. Пак ему это не простит, несмотря на то, что один раз уже повёлся на поводу этого смазливого лавиласа, о чём тут же пожалел. - Хотя бы поешь. Мне больно смотреть на тебя, когда ты такой чересчур подавленный, - Ким указывает на поднос с горячими блюдами, стоящими почти прямо перед носом вредного шатена - Ты расстроился, глупыш, из-за того, что я тебя не пускаю на кружки твои? Не даю времени общаться с друзьями и не только? - Как читал мысли Тэ, но в ответ лишь давящая тишина. Чонгук кусал губы, царапал кожу на руках под одеялом. Взгляд метался по комнате, но ни в коем случае не останавливался на глазах альфы. Уж слишком опасно в них глядеть. Оказалось, там столько яда кроется за плюшевой оболочкой. Ведь Гук не понимал, как можно ограничивать насильно свободу вовсе не близкому человеку, да и близкому тоже! Обиднее всего было за то, что Ким позволил себе и потягать волосы омеги за отказ ехать домой. От неожиданности тогда даже дар речи пропал. Если смог так, то страшно, что было бы при сопротивлении. Не то чтобы шатен боялся, ему нечего терять. Также недавно альфа замахнулся на Чона, но в итоге удара не произошло. Но в тот момент то доверие, что построилось к якобы другу, рухнуло. Теперь Чонгу и вовсе запутался во всём, не только в себе. Потерялся, а его загнал ещё и в тупик Тэхён - Просто знай, что так нужно. Я стараюсь оберегать тебя, пойми. Тебе тяжело, знаю, но просто следуй моим словам, и тебе хуже не будет. Ладно, - понял старший, что так не донесёт ничего до парня, хотя тот уже даже посмотрел в глаза альфы - если ты поешь, то организую тебе встречу с Чимином твоим, - протянул омеге ложку с рисом. - Мне не нужны одолжения, но я это сделаю только ради встречи с другом, - Чон взял в руки и себя, и свой настрой, и целую тарелку с предложенным рисом. Тэ улыбнулся, не сдержался и погладил за ушком младшего, заодно убирая мешающуюся прядь волос шатена. - Я сдержу своё слово, - Альфа оставил младшего наедине со своими мыслями и едой, ненадолго удаляясь. Он ещё вернётся, но уже надеется увидеть оживлённую мордашку вместо грустной и подавленной. / F l a s h b a c k (2) / Уже как целую неделю хандра не покидает Чонгука. Он опять потянул лодыжку. Было больно ходить, а подавно и возможность танцевать накрылась. Омега не знал, куда себя деть. Телефон в руки не брал, плакал временами в одеяло, не знал, что делать, накручивал себя. А вдруг нога не пройдёт, да и кому он такой инвалид нужен? Немного успокаивал и приводил в чувства Джин, что приносил покушать сыну, беседовал с ним, всегда этим и своей улыбкой поднимал настроение. Папа помогал реабилитироваться, отец также принимал участие в помощи их ребёнку: делал лёгкий массаж и прикладывал жгут. Родители всячески веселили и поднимали настрой Гуку, за что он им был безумно благодарен, ведь ужасные мысли и слабость съедали его изнутри. Не хотелось ничего абсолютно, настроение подавленное, и всё тяготит. Непродуктивное проведение дня ещё больше вгоняло в тоску. Кроме книг и иногда телефона, дабы общаться с друзьями и Юнги, ничего не держал в руках Чонгук. Однако в очередное буднее утро Гуки оказался один дома. Родители все на работе, а омега предоставлен сам себе. Но так было до тех пор, пока не раздался дверной звонок. Сначала шатен не хотел открывать дверь, но любопытство и интерес от настырного звонящего взяли верх. Прыгая на одной ноге, Чон всё-таки добрался до прихожей. Он не смотрел в глазок – сразу открыл дверь, чуть ли не выпадая из-за неё от резко накатившего удивления и восторга. - Юнги! Ты почему не сказал, что придёшь? Я бы тебе не разрешил, я не могу даже приодеться красиво! - Вроде и радостно смеялся от приятной, неожиданной встречи омега, но, с другой стороны, он очень волновался по поводу того, в каком виде встретил Мина. Но шатен отбросил все мысли, просто прыгнул в объятия альфы, крепко-крепко тиская того, чуть ли ни начиная плакать от любви и удивления. - Как же я мог оставить тебя один на один с таким несчастьем? - Не менее ярко улыбается Юнги. Он обнимает своё чудо, ласкает мимолётными поцелуями в макушку, обвивает руками такую хрупкую талию Гука. Скука и невыносимая тоска по любви одолели альфу, который просто не мог оставить надолго своего парня одного, да ещё и с таким поворотом событий. Также не мог не сделать замечания, ведь Чон опять ставит выше всего свой внешний вид, хотя для Юнги он прекрасен всегда! - Я скучал, - шепчет старший, осознавая, что они всё ещё в подъезде. Нужно занести в тепло своё сокровище, что сейчас сияет изнутри, улыбается и смеётся - ты почти не пишешь, поэтому я забеспокоился. Решил привезти тебе лекарство, - Лаконично, но с любовью проговорил Мин, осторожно беря шатена на руки. Мятный зашёл за порог квартиры и закрыл дверь. Отпустил он своего омегу только тогда, когда вдоволь смог насладиться присутствием, нежностью и теплом того, пока место Чона, отвечающее за усидчивость, расположилось на высокой тумбочке. В самую пору. Губы горели, а от объятий в груди сердце бешено вырывалось у обоих прочь. Черноволосый спас своего любимого от его же назойливых и вредных мыслей, от хандры и скуки, боли и отчаяния. С приходом альфы улыбка не спадала с губ больного. Наоборот, Чонгук расцвёл настоящим цветочком. Вот чего ему так долго не хватало! В таком возрасте, когда гормоны хлещут в разные стороны, направо и налево, самое необходимое лекарство – поддержка родных и близких, любимых. Это всё возвращает настроение и жизнь на круги своя. Омега, наконец-то, смог выговориться о своих накопившихся мыслях и эмоциях, что бушевали где-то внутри, в голове, груди; он прилёг макушкой на колени Юнги, рассказал о своей голове бедовой, вглядываясь ему прямо в глаза, такие проницательные, верные и понимающие. Вот что было необходимо. Оба вели беседу теперь не только о самочувствии и душевном мире, но ещё и о том, что успело произойти за последние дни. Мятный поведал о том, что успели сделать искатели приключений Наммины, рассказал о свежих новостях школы. Мин также чуть не забыл вручить то самое лекарство для малыша Гуки. Это было для того неожиданно, но безумно волнительно и приятно. Шатен пискнул от восторга, прикрывая рот ладошкой, стоило только увидеть целую коробку его любимых сладостей, а также несколько уходовых средств, на которые Чонгук жаловался, что не может найти их в магазинах. А Шуга отыскал! Это был, безусловно, радостный момент, добавленный в копилку воспоминаний на будущее. Парни зарядились мощной энергией надолго. Ведь когда люди понимают друг друга, выслушивают, вместе переживают что-то, помогают – это отражается на их доверии, отношениях, а также любви. Юнги и Чонгук ещё крепче связали себя тугим канатом вокруг. Поддержка для них была ещё одним важным элементом пазла жизни. Это были чудесные дни... /E n d of F l a s h b a c k/ Время идёт, тянет за собой нити прошлого. Сколько дней, недель, месяцев прошло с того рокового дня? Отсчёт пошёл обратно с тех секунд, и теперь неизвестно, как скоро всё станет на свой путь. Но ничего не будет как прежде. Эти мысли съедают каждый раз перед сном. Как бы Чонгук ни хотел от них избавиться, как бы ни бил кулаками стену, стирая костяшки в кровь, как бы ни терзал себя изнутри и внешне. Руки уже не как прежде, глядя на них Чон ещё больше ненавидит свой сложившийся путь. И если всё, что происходит в жизни, предназначенно судьбой обязательно для чего-то – это ложь, обман и пустые слова. Пустые, обречённые слова.. Омега в очередной раз путается в одеяле, полном своих же слёз; он скучает по папе, по отцу, по своей школьной жизни, где всё было как в сказке. Мысли загоняют в угол и терзают острыми ножами. Но мучения длились недолго. Чонгук спустя время успокоился, провалился в сон уже безэмоциональным и пустым. Темнота, ничего более. Изредка мелькают какие-то непонятные картинки то ли из будущего, то ли из прошлого. Чонгук идёт прямо, словно проваливается местами, но продолжает следовать неизвестному направлению. Постоянные оглядки говорили о том, что шатен крайне взволнован, его мучает то прошлое, которое невозможно отрезать, убрать, перекрыть. Вздыхая, Гук ещё раз смотрит по бокам, но тех картинок уже нет. Он чувствует, как его плеча касается чья-то тёплая и нежная рука. Такая, к сожалению, забытая, ласковая. – Папа? – Во сне нельзя плакать, но внутри душа рвётся, сердце ревёт – Папа, прости меня, пожалуйста, прости, я так скучаю! – а слова еле выходят из уст, словно исчезают в этой темноте – Мне так плохо, я хочу к тебе, – на этой фразе образ Джина выходит из-за спины, обнимает спереди. Так крепко, заботливо. Будто это всё реальность, сын даже может прикоснуться к своему родителю. Он его не отпустит больше. Если и уйдёт, то только с ним. Папа долго обнимал Чонгука, своего ребёнка, которого неволей судьба заставила покинуть в том мире. Мире ином и жестоком. Джин долго молчал, но, наконец, заговорил. Он обратил юное, заплаканное, бледное личико сына на себя, прижал свою родную ладонь к груди младшего. Голос его слышался чётко, не как прежде во снах. Папа смотрел прямо в глаза, давая свои наставления, уверяя ребёнка в том, что он всегда рядом в душе, а сейчас смог, наконец-то, свидеться с ним во сне! Джин сообщает о том, что всегда будет опорой, подскажет, как действовать, как лучше поступить. Ведь он очень любит своего Чонгука, и даже если он и не рядом буквально, – всё равно будет охранять всеми силами. Старший улыбается, нежит Гука, говорит с ним, не переставая. Но подходит время просыпаться. Чон обречённо и пугливо оглядывается, держится за своего папу. Тот не менее взволнован, но продолжает ласково обнимать сына, предупреждая его, чтобы следил за своими словами, а в лучшем случае – бежал. Чонгук просыпается с криком, он ловит что-то в воздухе, машет руками и плачет. Открывая глаза, Чон видит перед собой всё ту же комнату в особняке Ким. Но сейчас шатен осознаёт, что плачет не столько от грусти, сколько от счастья, облегчения. Словно парень теперь под защитой, под крылом своего папы. Даже если это всего лишь сон, жить стало легче от этой мысли. Гук улыбается, глядя на вечернее небо через окно. – Папа, если ты слышишь меня, спасибо, – губы дрожат от волнения и эмоций, но и мысли теперь не терзают. Словно появились свет, вера в лучшее. 🔥🔥🔥 ... - Мне кажется, или ты, и правда, расцвёл, Чонгук~а? - Несмотря на редкие встречи, Чимин всё-таки смог уловить в друге ту самую искру жизни. В последние месяцы тот стал чаще улыбаться, мечтать и экспериментировать. В этом ему как никак помог Пак. Захотел перекраситься Гуки в фиолетовый? Чимин тут же осуществил его хотелку. Причём это не был поход в парикмахерскую, к профессионалу. Всё обстояло немного иначе: уютный вечер на фоне облачного заката, смех друзей, купленная краска, кисточки в руках рыжика, который, к слову, также решил самостоятельно себя подстричь. На удачу, старший справился со всем, вот что значит "золотые руки". Обновлённые, сияющие от радости омеги словно вернулись назад, в прошлое: они ели всякие сладости, кислые и сахарные, рассказывали друг другу новости и события, даже прикупили для такого случая бутылочку вина. Веселье охватило парней. Почему же раньше они так не делали каждый день? Это отличный способ провести время и расслабиться. Оба совсем забыли о времени себе же в удовольствие, полностью прониклись в эту атмосферу, ведь счастливые времени не замечают. Друзья крепко обнялись, давая друг другу обещания ещё не раз так встретиться и провести время, благодаря друг друга, просто за всё. Однако эту идиллию нарушил телефонный звонок Чимина. Рыжик не без смеха выругался на гаджет, замечая, что тем насмешил и Чонгука. Держа за руку уже друга с фиолетовой макушкой, старший потянулся за телефоном, не глядя отвечая на звонок. - Кто посмел нарушить покой Пак Чимина?? - смеётся рыжик в телефон, попутно вороша пряди друга напротив. Но как только в трубке раздаётся голос Тэхёна, стоило Паку включить громкую связь, то оба парня замирают. - Кайфолом ты, Ким, - старается разбавить обстановку Чимин, не понимая, что сероволосый альфа так прицепился к Чонгуку. Как будто не подал руку помощи, не приютил у себя, а завёл какую-то собачку для своего бесцельного, как думал рыжик, надзирательства и удовольствия. Даже несмотря на то, что Гуку стало в последнее время заметно лучше, это не значит, что его теперь нужно гонять туда-сюда ради своей прихоти. Шатен должен больше отдыхать, веселиться, а не тухнуть в особняке Кима. Тот, к слову, был не очень рад, что потеряшка Чон нашёлся в гостях у друга. Там совсем недалеко Намджун, а где он, там и Мин Юнги. И если за эти ниточки невзначай дёрнет Чонгук, то придётся нелегко Тэхёну. Он всеми усилиями старался с отцом добиться успеха в карьере, что любая мешающая деталь может заставить альфу прийти в небывалую ярость. Ким помешан только на себе и своей выгоде, только карты все свои скрыл для посторонних. Также предупредил, если Чонгук не поторопится уйти из гостей, ему в этом поможет альфа, что уже ожидал в машине во дворе. Омеги находились в немом ступоре, слушая уже телефонные гудки после отбоя. Чонгук был в яром замешательстве, жалуясь Чимину, который негодовал не менее друга. Всё-таки они люди, а не домашние питомцы: за шкирку взял и унёс в дом, а тому и в принципе без разницы, где спать. Но человеку же нужна свобода во всём, особенно недавно сломленному, но нашедшему лазейку к исцелению. Однако, за всеми этими спорами прошла ни минута, ни пять и ни десять. Хотя Чонгук и смог выплеснуть шквал эмоций, сбросить некий груз благодаря другу, но нечто всё равно скреблось внутри. Прибавил и адреналина в кровь дверной звонок. Шатен тут же со скоростью света собрал все свои вещи, хоть и с влагой на глазах, что немного ослепляла. Омега крепко обнял друга напоследок, отправляясь словно на верную гибель. На лестничном пролёте, уже этажом ниже, встретил взъерошенный и яростный Ким. К нему, честно говоря, побоялся бы подойти Чонгук даже с телохранителями. Тот выглядит так, будто убить готов первого попавшегося под руку. Так уже успел накрутить себя омега, медленно спускаясь, придерживая лямку рюкзака. - Я знаю дорогу, - начал Чонгук, заметно быстро задышав - так почему ты сопровождаешь меня от и до? Я уже совершенно не маленький, к тому же ты мне только друг! - Выпалил наскоро шатен, сведя брови. Это уже злило и беспокоило. Какая-то странная сталкерская забота. - Слишком много чешешь своим языком, не думал об этом? - Даже не посмотрел в сторону парня старший, только нервно сжал кулаки, после чего схватил за шнурки от толстовки Чона и с рывком притянул к себе. Гук полетел сразу через четыре ступени, оступаясь. Это был невольно роковой момент для лодыжки парня. Вечно она страдает, всегда на неё приходится, стоит только ей хотя бы немного окрепнуть. Именно в связи с этим сейчас болезненно вскрикнул Чонгук, который хотел было поджать ногу под себя и рукой обнять ту, но Ким резко встряхнул мальчишку в руках - Ты ещё будешь притворяться, что ничего не знаешь? Все дозволенно рылся в моей папке с документами, хуй знает что выискивая, а потом выясняется, что эта информация слита, и получатель оказался никто иной как Ким Намджун. Не считаешь ли странным совпадением? - Словно рычал альфа, пихая из стороны в сторону младшего. - Я просто хотел хотя бы что-нибудь узнать про своего отца! Врачи мне ничего не говорят, а ты сам мне разрешил найти у себя в кабинете какую-то бумагу с фиксацией его состояния, которую тебе передали. Я откуда знал, что там твои какие-то важные документы?? И подавно, не знал, что та шифровка окажется не обычной белой бумагой, - Пускай звучит и, правда, глупо, но ведь у Чонгука не было даже намерений что-то испортить. Он просто по своей наивности и ребячеству, вялому состоянию и желанию как-то себя развлечь, набрал у Тэхёна всяких пустых листов бумаги. Кто же знал, что тот лист случайно окажется важным документом, а его Чонгук и Чимин разрисовали для конкурса на дне рождения Намджуна. Тогда парень Чимина и забрал лист себе, ничего не объяснив. Омеги просто пожали плечами, скидывая на обычный алкогольный чудизм. Вышло неловко и глупо... Но никто и подумать не мог. А Чонгук и до сих пор не понимал причину такой агрессии Тэхёна. - Подсасываешь своему Юнги даже на расстоянии?? Как забавно, что ему на тебя абсолютно похуй, - как по больному резал расколённым ножом сероволосый, ослабляя хватку - Ещё раз я замечу такую выходку – закрою тебя под замок, или ещё лучше – продам столичным наркоманам, - Изощрился Ким в отомщении, хватая за волосы Гука и дёргая с силой в сторону - А теперь бегом в машину, не зря я тебя контролировал всё время, того гляди, и правда бы, что поважнее слил, - шипит альфа, спускаясь шустро вниз по лестнице первым. Чонгук явно был в шоке, недоумении и растерянности. Он не знал варианты путей отступления, выхода из этой ситуации. Но сейчас было верным только идти за Кимом. Куда ему ещё податься с таким злющим Цербером. Шаг вправо – раздерёт на кусочки. Когда он успел стать таким? Когда успел снять ту маску доброго и милого альфы? Маску друга. Бывшего друга.. В смятении и страхе омега через силу и боль в лодыжке стал спускаться. Он не смог сдержать слёз. Ему было неприятно, больно и противно. В ноге отдавало острыми резями, точно такими же, как и в сердце. Кругом предательство, ложь и гниль, разочарование и лицемерие. Чонгук не хочет плыть по этому течению от берега к берегу, куда волна занесёт, Чон хочет покончить с этим, начиная свой чистый путь сначала, здраво и, вставая на ноги, самостоятельно. Но даже эта мысль сейчас не спасала от дрожи в теле. И страшно, и больно. Тэхён продолжал приказывать идти быстрее, хоть и видел, с каким трудом младший преодолевает даже ступеньки, цепляясь за перила. Но время за временем, а Чонгук успел прижаться к дальнему углу машины Тэхёна. И пока тот притих за рулём, шатен решил воспользоваться этим шансом. Он обнял себя покрепче, поджал больную ногу, побольше укутался в толстовку, а после стал постепенно засыпать, иногда всхлипывая. Себе Гуки обещал навестить отца как можно скорее, ведь сейчас лить слёзы бессмысленно. Ему лучше выслушать на это немую поддержку Хосока. Чон уверен, родитель слышит его, а как проснётся, обязательно поможет со всем справиться. С этими мыслями парень уснул в слезах. Он трясся даже во сне, щуря холодный нос. Не заметил даже то, куда успел заехать Ким, с кем успел поговорить по телефону. Всё словно в небытие. Опомнился шатен только тогда, когда почувствовал, как земля уходит из-под ног. Открыв сонные глаза, Чонгук прижался невольно к теплу, которым, как оказалось, служило тело Ким Тэхёна. Последний донёс на руках Гука только от автомобиля и до прихожей своего дома. Сжавшегося и сопящего, слабого и уставшего омегу сероволосый небрежно кинул на близ стоящий диван. Поперхнувшись своим же резким выдохом, Чон раскрыл слипающиеся глаза. Сердце его выпрыгивало из груди, а тело словно онемело. Он ничего не понимал, находясь в своей прострации. Но так длилось недолго. Его вывели из коматозного состояния очередные, такие почему-то глухие, будто под водой, крики Кима. Гук пытался вслушаться, но всё было тщетно. Голова раскалывалась, а сообразить подавно было трудно, когда опять парня взяли за капюшон и почти поволокли за собой. Адреналин забил в колокол. Страшно стало не на шутку... Непонятно почему, но место, отвечающее за усидчивость, явно чувствовало что-то неладное. "Ну всё, сейчас меня прибьют насмерть, запинают, и пиши пропало", – причитает в мыслях Чонгук, смутно наблюдая за происходящим. Непонятный звон в ушах спутывал реальность и сон. Но возмущённые и яростные крики Тэ шатен слышал уже отчётливее и яснее. – Я не виноват, прости, я не хотел, Тэ, что ты делаешь? – еле может произнести омега, не понимая причину такого потока гнева. За капюшон омегу затащили на что-то мягкое, но прохладное. Чон оглянулся. Вроде комната Кима, но комната Чонгука ведь на втором этаже, что он тут забыл. Мысли путаются в голове, а небывалая слабость одолевает. Немного приводит в чувства ощущение рук альфы на теле. Но эти прикосновения мерзкие, нежеланные, непонятные, да к тому же ещё и обжигающие. Омега с отвращением пытается нащупать эти руки извращенца, но как только их находит, то не может и сжать толком. Тошнота едва подступает к горлу, заставляя тело невольно содрогнуться. И то ли это от состояния физического, то ли морального. Ведь действия старшего совершенно неправильные, чудовищные и почему-то непредотвратимые. Что и зачем альфа делает? Омега пытается привстать, но он не ощущает под собой поверхности, не может ухватиться. Голова кружится, но гораздо сильнее. Непонятное самочувствие нагрянуло ещё в тот момент, когда спросонья в машине Тэхёна Чонгук машинально глотнул предложенную воду. Парень спихнул на нервное состояние, выпил свежую воду, думая, что та поможет освежить и мысли, и разум. Но всё случилось с точностью наоборот. Густой туман перед глазами, сердце теперь бьётся так медленно, что вот-вот остановится. Жутко, страшно. Чонгук пытается вглядеться в глаза альфы напротив, но только видно его расплывчатый силуэт, что почему-то теперь телесного цвета. Жутко, страшно. Непроизвольно из глаз прыснули слёзы, младший закричал. Он чувствует, как лишается и его тело нижней части одежды. Тонкие, слабые руки пытаются тянуть всё на себя обратно, но на это слышна лишь едкая усмешка. Веки медленно опускаются вниз, мурашки бегут по всему телу. Чонгук вертит головой, пытается что-то крикнуть, однако выходит только жалкое мычание и неразборчивые слова. Страшно настолько, что охото слиться с чем угодно в этой комнате и стать одним целым, но не с Ким Тэхёном! "Нет, нет, прости, я не хотел, пожалуйста, не надо, Тэ, не надо, прошу", – пытается выговорить со слезами на глазах шатен, ухватываясь за руку сероволосого. Но взамен получает лишь пощёчину и отвратительные прикосновения ниже живота, на ногах и бёдрах. Однако в один момент Гук пересилил себя и закричал, но только тогда, когда почувствовал жгучую и невыносимую боль в районе сфинктера. Всё вокруг горело, щипало, вязкая жидкость текла по внутренним сторонам бёдер и по животу. Тело невольно поддавалось тэмпу движений Кима, что беспощадно и бездумно продолжал вбиваться в такое славное: податливое, мягкое и идеальное тело под ним. Чонгук часто дышал, задыхался от переполнения омерзения внутри, и словно скулил от ужасающих болей, как щенок на морозе, только в этом случае шатен предпочёл быть бы именно им. Поясницу также словно переламывают в разных местах. Тело напрягается от любых прикосновений, мерзких поцелуев, жгучих шлепков, ударов и сжатий. Чонгук просто готов умереть, но лишь бы не чувствовать ничего, не ощущать себя вещью, тряпкой, которой воспользовался такой гадкий ... даже не человек, который сам же явно что-то помешал в воду. Низкий поступок, не достойный и жизни, но сейчас Чон даже не может взять и вставить нож в глотку этому мерзавцу. Ким Тэхён в унисон тяжело дышал, но он получал только удовольствие. Сколько же упустил Мин Юнги, такое тело только брать да трахать, хотя сам сероволосый жалел, что раньше так не пользовался удобным с л у ч а е м, поселившимся в его особняке. Но сейчас он решил устроить себе разрядку заслуженно, как считал сам. Тэхён выпустил пар, вгоняя в уже другой позе член как можно глубже в парня под ним. Измученный и несправедливо осужденный зад просто горел красными пятнами, радуя глаз альфы, который с силой сжал талию Чонгука, после чего окончательно выпустил свой пар на спину и ноги Гука. Омега неистово дрожал, захлёбывался в своих же слезах, но по-прежнему не мог двигаться, чётко соображать. Ему было больно, стыдно и так мерзко. Он ни хотел думать о чём-то, ни жить. Его так просто использовали, просто взяли и накончали в душу, втоптали и опозорили. И всё это сделал друг. Друг, который приютил, пригрел, помог частично справиться с бедами, появившимися в жизни Чонгука. Но и в этом человеке ошибся Гук, который сейчас едва смог закрыть горящие от большого количества влаги глаза. Появилась новая мечта – не просыпается. Одному Тэхёну хорошо. Нашёл подходящий момент, когда окончательно можно снять свою маску добра и дружелюбия, открывая миру свои глаза, что ищут только выгоду и благо для себя. Ким изрядно выдохся, но остался доволен, что теперь не придётся церемониться наигранно с этим шатеном. Он пригодится, сослужит во многом, а на его чувства плевать хотел Тэ изначально. Но сейчас ради приличия и по причине хорошего вдруг настроения, накинул одеяло на уже спящего Чонгука. Дрожит, плачет и не может пошевелиться, даже если хочет. Так будет до утра, до восхода пусть и отсыпается. - Я помог тебе, а теперь и ты мне, - не улыбка – оскал сверкнул в полумраке - за это тебе спасибо. Мы с тобой станем отличными партнёрами, если будешь играть по правилам моей игры. Кстати, - почему-то Тэхён был уверен: Гук его слышит - Тело у тебя отменное, малыш, - разнежился и расслабился полностью Ким, пока в голову ударил эндорфин. Он провёл рукой по всем оголённым участкам под одеялом, а после даже оставил поцелуй на макушке младшего, поглаживая, как щенка. Эту зверюшку он завёл не из благородства. Вовсе нет. Он не ощущает отвращения, это не человек.