***
По прибытию в город Смоленск наши герои стали думать о том, что делать. Так как русский язык знали только Рейвен и Фред, то именно они и «купили» этот дом, естественно, без применения способностей не обошлось. Постройка не была похожа на типичный дом в Америке. Газовое отопление, так называемая «прихожая» и вдобавок листовки в каждом почтовом ящике с призывом работать и учиться. — Ребят, мы в СССР! В гостях у Русских! Я сейчас нахожусь в русском доме, стою на русском ковре. Давайте сыграем в русскую рулетку? — тараторил Роман, — это так круто! Постойте, вы же понимаете, что если нас поймают и поймут что мы американцы, то посадят в русскую тюрьму и будут пытать по-русски?! — Да, и не видать нам мира, — с грустью ответила Нина Роману. — Ну, знаешь, как говорится? Хочешь мира — готовься к войне, — рассуждал Алекс. Свалив свои рюкзаки в большую кучу в прихожей, наши герои пошли располагаться в комнатах. Все сначала начали кричать и бегать по дому, их пытался утихомирить Хоппер, но когда понял, что это беснаполезно, он просто сел на диван и включил телевизор. — Проклятье! — разозлился Джим, услышав передачи на русском. — Либо вы все заткнетесь, либо объясняться с пришедшими соседями сами будете! Это вам не дом, маленькие паршивцы! — мысленно донес до всех Фред. После этого крики замолкли. Нина и Оди с Кларой занялись готовкой ужина, остальные начали строить планы на счет того, кто с кем будет в какой комнате. Клаус и Алек, хоть и недавно поссорились, всё равно оказались по стечению обстоятельств в одной комнате. Кроме того, не так давно Клаус закончил обучение игры на гитаре. В этом отчасти заслуга Александра, который разбирал с Клаусом аккорды, тональность и прочее. Как вырвалась свободная минутка, так они сразу бежали в какой-нибудь парк и играли там. Проходящие мимо люди, проходя мимо, наслаждались чудесными песнями двух друзей. Но, к сожалению, были и те, кто не видел ничего, кроме юных грешников. Именно из-за этого и произошла их недавняя размолвка.***
Несколько днями ранее I want to break free I want to break free from your lies You’re so self satisfied I don’t need you I’ve got to break free God knows God knows I want to break free — Да, молодец, но зажимай потуще, а то иногда недожимаешь. — Благодарствую, Александр. А вторая часть начинается с аккорда С? — Ага. I’ve fallen in love I’ve fallen in love for the first time And this time I know it’s for real I’ve fallen in love yeah God knows God knows I’ve fallen in love Вдруг откуда ни возьмись появилась кучка парней во главе с худощавым юношей, в рюкзаке у которого виднелась рукоятка биты. — Фууу, — протянул он, оглядываясь по сторонам. — Смотрите-ка, кто это у нас? Два голубых друга. — Даже не зовите! Мы в группавушках не участвует! — усмехнулся Клаус, помахав рукой в знак прощания. Но те и не думали уходить, тут же один из кучки парней вытащил раскладной нож. — Ребят, давайте мирно разойдёмся? — предложил Алекс, заграждая Клауса собой и вставая прямо перед ножом. Он не хотел на глазах установленных в парке камер применять свои способности, поэтому надеялся, что кто-то заметит потасовку. — Язык у твоего дружка слишком длинный. Мы сейчас это исправим. А заодно и твой можем подровнять, — сказал главарь, давая другим парням сигнал. Те со всей силы ударили Клауса в живот. — Остановитесь, идиоты, — проговорил Алекс, концентрируясь на земле. Он понял, что помощи ждать неоткуда, поэтому решил использовать силы. Но не успел, он тут же получил такой же удар в живот и упал на каменную дорожку, поморщившись от боли. Некоторые из банды продолжили бить его по лицу. — Не трогайте его! — воскликнул Клаус, вырываясь из цепких рук тёмноволосого обидчика. — Ну уж нет! — его снова взяли под руки. — Таким, как вы, нет места на Земле! Педики должны сдохнуть! Сдохнуть! Сдохнуть! — подхватили остальные присутствующие. К счастью, на горизонте появились люди и местный полицейский, поэтому кучка парней сразу скрылась с места, со словами: «Мы ещё встретимся, педики!» — Эй. Ты как? — подбегая к другу, спросил Алекс. Хотя у самого было синяков заметно больше. — В норме. Жить буду. Ты лучше о себе подумай. Губа разбита, нос тоже, синяки завтра не скроешь! — с некой усмешкой произнёс Клаус, пристально осматривая друга. — У тебя тоже и что с этого? К счастью, гитары сохранились. Надеюсь, ты на меня не сердишься? — Конечно, нет. Я такого адреналина давно не чувствовал. Примерно с месяц, даже больше. Наркотики, знаешь ли… — хотел было Клаус закончить это предложение, но не нашёл нужных слов, поэтому решил перевести тему, — Интересно, они так со всеми гомосексуальными людьми обращаются? — задал вопрос Клаус и тут же сам дал на него ответ, — хотя, да. Порой у монстров есть человеческое лицо. Они просто ещё не готовы принять нас, Алекс. — Нас?! — удивленно посмотрел Александр на своего друга. — Ну да… Я подумал ты…и я. Я думал, что я тебе нравлюсь, — глядя на растерянное лицо Александра, Клаус понял, что совершил огромную ошибку. — Прости. Но я не гей. Извини. Ты потрясающий, правда, но ты для меня просто друг, — жалостливо проговаривал Алекс, пытаясь утешить друга. — Ничего, я понимаю. Просто я подумал, что твои растерянные и мимолётные взгляды в мою сторону что-то значат. Видно я ошибался. Что-ж, извини, — быстро схватив гитару, Клаус двинулся домой, не проронив ни слова по дороге и игнорируя все попытки Алекса поговорить с ним. Даже по сей день они неохотно друг с другом разговаривают. Хотя, если честно, Клаусу не впервой признаваться в своих чувствах и получать отказ. Он просто думал, что в этот раз всё будет по-другому, но снова ошибся и закрылся глубоко в себе. Снова. По-другому же обстояли дела у Оди и Романа. Каждый мог заметить, как при каждой встрече Джейн не сводит глаз с юноши. При каждом взгляде на него, сердце девушки колотится со скоростью света. При каждом случайном соприкосновении она чувствует сотни бабочек в животе. Это не та любовь-дружба с Майком, где были поцелуи и глупые ссоры, это родство душ и желание сделать так, чтобы вторая половинка была самой счастливой на свете. На прошлой неделе Роман собрался покататься на скейтборде. Конечно, это было просто прикрытие. На самом деле юноша хотел объяснится в своих чувствах и каждый, кроме Оди, догадывался об этом. — Эй, банда! Никто не хочет сходить со мной в скейтпарк? Так внезапно заданный вопрос определил жизнь Оди на «до» и «после». Конечно, девушка, с лёгкостью, могла уступить место любому из своих друзей, но на этот раз она подумала о своём счастье, хотя никто и не думал быть помехой. Поэтому Оди выкрикнула: — Я пойду. Макс учила меня кататься на скейте, поэтому я, с радостью, присоединюсь к тебе. — Вау. Ты сейчас кого-то процитировала? А впрочем неважно! Пойдём, — потянул он за руку Оди, от чего так чуть не упала. В скейтпарке они больше болтали, чем катались. Потеряв счёт времени, Оди и Роман забыли обо всём на свете: о страшном пророчестве, которое вот-вот исполнится, о закрытии порталов, чтобы наше измерение и Солитракт не столкнулись, даже о необычном поведении Рейвен и жестоком детстве. — Спорим, что однажды я стану знаменитым художником! — неожиданно выкрикнул Роман, облокачиваясь на бордюр. — Ага, конечно, — смущенно захихикала Оди. — Если ты станешь знаменитым художником, то я стану твоей женой. — Серьёзно? Я согласен… Вот увидишь, когда-нибудь я нарисую шедевр и продам его за миллион долларов. Пожмём руки? — спросил Роман и протянул Оди свою руку, а та в ответ с радостью её пожала. А Роман, воспользовавшись моментом, притянул девушку к себе и поцеловал её прямо в губы. Оди с широко открытыми глазами посмотрела на юношу и не знала что ответить, будто бы все слова куда-то улетучились. Именно после этого момента, жизнь девушки заиграла всеми цветами радуги. По ночам она мечтала о свадьбе, как расскажет Макс, как заревнует Майк и обрадуется Джим. Эти двое были сладкой парочкой наравне с Ниной и Квентином. А Клара, в отличие от двух парней, не особо влилась в команду или сдружилась с остальными. Возможно, причина этому кроется в замкнутом характере девушки и в её отстранённости от окружающих. Как-то Элис звала Клару на девичник, но девушка отказала, сказав, что у нее другие планы на вечер (в которые входило чтение книг и прослушивание музыки в одиночестве). Конечно, она хотела бы быть на том злополучном девичнике, но прошлое давало понять, что лучше и дальше сторониться всех. — Шесть, нельзя же постоянно сидеть в своём мире! Поговори с нами, расскажи о своём прошлом, о себе, — заинтересованно сказала Джулия. — Да. Вчера ты не пришла на мой девичник, поэтому должна рассказать о себе сегодня, — поддержала свою лучшую подругу Элис. — Моё прошлое далеко не радужное, чтобы вам о нём рассказывать. А насчёт моей замкнутости… Иногда мне просто хочется тишины. А точнее всегда. И я не переношу, когда лезут в мою душу, — сказала Клара с улыбкой, потом развернулась и ушла в свою комнату. После этого все начали обходить стороной Клару. Возможно, некоторые и пытались как-то подружиться с ней, позвать в парк, по магазинам, но девушка умело всем отказывала.***
Тем временем Рейвен на следующий день после приезда в Смоленск проснулась от того, что кто-то звал её по имени. Выяснилось, что голос доносился из ванной, которая находилась немного дальше, за комнатой Клары, у самого окна на пролёте. — Двенадцать… — девушка не могла понять, кто это говорит, пока не увидела в зеркале своё темное отражение. — Хватит сопротивляться! Делай как я говорю! — говорило отражение в зеркале. — Нет! Я не хочу! Сделка отменяется! — зарыдала тихо Рейвен, глядя в это зеркало. Из её глаз потекли струи чёрных слёз. — Это всё сон, ты не реальна. — Сделку нельзя отменить! Можешь и дальше читать свои мантры, только мне нужна жертва — убей Клару и всё! Ты сама знаешь, что она — слабое звено, живет только прошлым, мучается от кошмаров! Мы её исцелим! — Нет! Отстань от меня! Хватит! — прикрикнула Рейвен и стукнула кулаками о зеркало, но то не разбилось, а девушка визгнула от боли и, спустившись на кафель, начала ещё больше рыдать. Эти убийственные вскрики и грохот услышала Клара, чья комната была за стенкой в ванной. — Это уже невозможно! — рассердилась девушка и направилась как следует надрать зад виновнику этих звуков. — Рейвен, я не знаю, как тебя воспитывали, но ты не могла бы… — Клара замолчала после того, как увидела Рейвен, сидящую на полу с чёрными разводами от слёз. — Боже, что случилось? — Ничего. Зачем ты пришла? — спросила она, вытирая водой свои слёзы. — Ты гремела и орала, как будто в твоей комнате маньяк. Что с тобой происходит? — Со мной всё в порядке, — говорила Рейвен, — тебе что-то нужно? — Ага, чтобы ты кричала поменьше и не громила тут всё! Я не могу сосредоточиться на…одном важном деле. — Я буду потише. Тебе пора, — Рейвен сняла зеркало в ванной и повернула его к стене. — Что-то происходит? Почему у тебя слёзы чёрные? Почему ты сняла зеркало? — Я же сказала, всё в порядке. — А я тебе не верю. — Я сказала, что всё в порядке!!! — прокричала Рейвен, её глаза, казалось, запомнились темнотой, и Клара, стоящая рядом, неожиданно начала задыхаться. Её лицо и шея покраснели, девушка начала кашлять кровью от тёмного дыма. Рейвен испугалась, она быстро пришла в себя и освободила Клару. — Кхм… И это ты называешь «в порядке». Кхм, кхм… Ты вовсе не в порядке, — потирая свою шею, проговорила девушка. Потом они сели на кровать, Рейвен принесла стакан воды и рассказала Кларе обо всём, что случилось: о своём происхождении, о тёмном отражении, о сделки и её последствиях. — Мне кажется, что другая я гораздо сильнее. Я не знаю, что мне делать. — Расскажи своему отцу или Оди, или Клаусу, или ещё кому-нибудь. Они помогут тебе и всё будет в порядке. — Нет. Они и так много пережили, я не хочу их беспокоить. Да и они не помогут мне. — Серьёзно? А почему я? Как я могу тебе помочь? — Сотри мне память, как своей семье. — Что? Кто тебе рассказал про мою семью? Откуда ты знаешь? — Понятия не имею. Просто когда я дотронулась до тебя, то увидела…почувствовала… Я не знаю, как это объяснить. Мне жаль твоих родителей, правда. Мне жаль, что учёные ставили над тобой эксперименты. Но, прошу, помоги мне. — Я не буду стирать тебе память. У меня есть идея получше… Мы найдём способ избавить тебя от этой херни, обещаю, — спокойно проговорила Клара, сжимая подругу в тёплых объятьях. С тех пор у девушки появился кто-то важный, с которым можно поделиться всем. Обеим казалось, будто это начало крепкой дружбы. Потом Клара и Рей попросили Кью переместить их в Калифорнию, оттуда они пошли в библиотеку. — Спасибо, что помогаешь, — сказала Рейвен, не отрываясь от изучения какой-то книги, — но ты ведь не хотела… Почему ты передумала? — Ты напоминаешь мне меня. Я была такой же. В 11 лет я сбежала из лаборатории, меня тогда приютила молодая пара. Ходила в школу, заводила друзей, как обычный подросток. Я привязалась к ним. Потом учёные стали вылавливать таких, как я, поэтому я вынуждена была стереть память своим близким и друзьям. Я стала жить сама по себе, — говорила Клара с каменным лицом. — Неужели ты не встречала никого, кого бы хотела…оставить при себе? — То есть… Любила ли я? Конечно. Поэтому я и стирала им память. Я делала всё, чтобы защитить их. Но, к сожалению, потерянную память не восстановишь. Я извлекла урок и теперь не привязываюсь к людям. — А ты не думаешь, что все наши поступки предопределены? Что наша встреча должна была произойти. Что ты должна была стереть память родителям. Что мы должны закрыть все порталы. Что темнота во мне должна убить меня. Будто всё, что мы делаем ведёт нас к какой-то катастрофе. — Это жизнь, Рей. И тьма — это просто отсутствие света, так что она не сможет убить тебя. Знаешь, а ты первая, кто знает обо мне, больше чем я о тебе. Так что рассказывай!***
На сегодняшний, предрождественский, день они ходят по библиотекам мира и читают книги по разным темам, надеясь найти что-нибудь полезное, попутно узнают много нового друг о друге. А Хоппер и Фред просто просиживают в гостиной. — Ты видишь это? — спросил Джим, указывая на газету. — Да, я думаю, что за Рейвен надо побеспокоится. — Нет, я про то, что газета на русском. Погоди… Что ты сказал, по поводу Рейвен? — Они с Кларой вчера принесли три толстенные книги из библиотеки по теме души и разума. Какая-то эзотерическая хрень. Эти книги не помогут, наивные людишки! Джим, я чувствую её тёмное отражение. Оно пробивается сквозь преграды к мозгу, — грозно посмотрел Фред на своего собеседника. — Так сделай что-нибудь! Ты же её отец! — А ещё я монстр! И я не знаю, что именно мне делать, я не знаю, как ей помочь. Я ещё не сталкивался с такими, как она. Монстр плюс человек. Это теоретически невозможно! Она должна умереть — хороший выход? — Всегда есть лазейка, Фред. Природа нашла выход даже в такой безвыходной ситуации. — Лазека есть. Да. Я могу внушить своей дочери, что она самая обычная или стереть ей память, но я не смогу уничтожить её темноту в душе. Рано или поздн будет то же самое. Я знаю, что она с ней не родилась, нет. Тьма будто сама проникла внутрь Рейвен хрен знает почему. — Тогда сделай, как я не сделал однажды… Позволь ей самой в себе разобраться, — мужчина лишь кивнул в ответ и этого было вполне достаточно. Ведь скоро Рождество, нужно украсить дом, приготовить индейку, тыквенный пирог, купить подарки, и прочее. Закрыть портал тоже нужно как можно скорее и поехать дальше.***
25 декабря, Рождество'85 Как позже выяснилось, русские не отмечают Рождество, только Новый Год, поэтому наши герои тоже решили отметить Новый Год. Во время походов по магазинам Джулия и Элис несколько часов выбирали гирлянду, Оди и Роман выбирали носки, Александр и Хоппер набирали целые пакеты русской водки, Нина и Квентин постоянно всем улыбались, но, к сожалению, им никто не улыбался в ответ, а Клаус и Девять и вовсе болтали по-английски, оттого Рейвен и Фреду приходилось много раз внушать прохожим забыть то, что они видели. Хоть походы по магазинам прошли не очень, зато в рождественскую ночь все были довольны. — Новый Год в Советском Союзе! Я, наверно, скажу тост, — предложил Клаус, — в общем, хочу, чтобы все ваши желания исполнились, чтобы все были счастливы и бла, бла, бла. Так, Нина и Квентин, Оди и Роман, жду приглашения на ваши свадьбы. Девять, перестань постоянно жрать ночью. Александр — да, я гей, но какого черта ты со мной не говоришь, твоё состояние меня убивает. Джулия и Элис…вы единственные, у которых всё нормально, так что живите и радуйтесь. Джим и Фред постарайтесь быть менее серьёзными. Клара и Рейвен, я рад за вас! — посмеялся Клаус. — Что значит «гей»? — спросила Оди, уставившись своими большими карими глазами на Романа. Джулия аж поперхнулась от такого вопроса. — Эм… Ты серьёзно? — получив непонимающий взгляд в ответ, Роман стал объяснять. — Ну, Клаусу нравятся парни. — Как Майку нравится Уилл? — Оди! Ты же обещала! — крикнула Рейвен, по её рукам тут же начали расползаться чёрные вены, а голос в голове вовсю кричал «давай, сделай ей больно», — Ты обещала никому не рассказывать о Уилле. Ты снова предала меня! — она махнула рукой и, появившийся тёмный дым тут же впечатал Оди в стенку. Остальные лишь завороженно смотрели на происходящее. — Что ты делаешь?! — сурово спросил Хоппер. — Фред, сделай что-нибудь! — Но Фред тоже полетел в толстую стенку. — Рей, перестань! Я знаю, что ты слышишь меня! Прекрати! — крикнула Клара и, девушка как будто пришла в себя. Бросив короткое «простите», напуганная Рейвен молниеносно убежала в свою комнату. За ней побежала и Клара. Остальные начали помогать Джиму, Фреду и Оди. — Боже, кхм… Что с ней, Фред? — спросил Хоппер. — Клево она вас уложила! Кстати, а кто такой Майк? — Заткнись, Роман! Лучше иди положи мою дочь в комнату и исцели её, — приказал Джим. — Она сильнее, чем я думал. Ты по-прежнему уверен насчёт того, чтобы Рейвен сама в себе разобралась? — Нет. Но у тебя есть выбор? Минуту назад ты был в стене! А у Оди может быть сотрясение! Клара. Вот кто теперь ей поможет!***
— Рей, успокойся. Дыши, — говорила Клара, вбежав в комнату Рей. — Ты видела, что я сделала?! Я чуть не убила Оди! — рыдала Рейвен, сидя на полу около кровати, обхватив руками колени. — Я рассердилась и вот, что вышло! Этот голос в моей голове! Я не могу, Клара. Мой отец! Я тоже чуть и его не убила! — Успокойся и расскажи мне, кто такой Уилл. Ты рассказывала о своих друзьях в Хоукинсе, но о нём и о Майке не говорила. Ты ведь из-за них так вспылила… — подсела Клара к Рейвен в ожидании рассказа. — Уилл Байерс — мой друг. Мы познакомились с ним в Хоукинсе, Оди тогда встречалась с Майком. — А Уилл любил Майка. — Да. Он не просто любил Майка, он жил им, буквально. Каждый рисунок в его альбоме был посвящён Майку, каждый день Уилл смотрел на Майка так, будто он для Уилла целый мир, а Майк считал его лучшим другом. Он был полным мудаком. Я поговорила с Оди, она бросила Майка и обещала никому не рассказывать про Уилла. Но когда мы ехали закрывать самый первый портал, Оди рассказала про Уилла Джиму и Фреду. А теперь опять… — На твоём месте я сделала бы тоже самое. Оди заслужила. — Ты не понимаешь… — О, нет, — прервала Клара Рейвен, — я прекрасно понимаю. Ты боялась, что если расскажешь мне, то я, как Оди, разболтаю всем. Но поверь, я знаю какого это… Ведь сама любила одну девушку, и эта сука сказала всем, что я лесбиянка. И самое обидное, что я ничего не могла сделать и это меня убивало. А потом я сказала родителям и мы переехали, — прошептала Клара, но Рейвен показалась, что её шёпот звучал громче любого крика. — Мне жаль, что тебе это пришлось пережить… — Нет, нет. Я это к тому, что может тебе тоже поговорить с отцом? — Я не уверена, что он мне поможет. Я боюсь, Клара, себя, в первую очередь. Я боюсь, что наврежу ему, тебе, Джиму и остальным. — Ну, у нас если что есть Роман, он исцелит кого угодно! — Иди к ним. — Что, прости? — Мне надо побыть одной. Иди к ним. Со мной всё будет в порядке. — Ладно, если хочешь, я уйду, — вставая с пола, сказала Клара, — если буду нужна, зови, — захлопнула за собой дверь девушка, оставляя Рейвен в полном одиночестве.