Дневник больного

14.01.2013 Кажется, они называют это состояние апатией. Смешное слово, мне так кажется. Хотя мне, вообще, много чего кажется. Мне, например, кажется, что лучше бы я лежал один в палате, для меня здесь слишком шумно, ведь еще трое человек рядом, и каждый со своими закидонами. А еще мне кажется, что цвет стен и потолка в психбольнице мог бы быть и повеселее – черный там, или алый, или грязно-коричневый. Так вот, о чем это я? Ах да… апатия. Скучно. Ничего делать не хочется, и даже ничего НЕ делать – тоже. Отвратно это все, Ухен. Сегодня пошла вторая неделя моего пребывания в стенах этой больницы. Плевать, что не стало лучше. Жаль – что не легче. 18.01.2013 А врач с маниакальным просто упорством пытается выведать причины моей «болезни». Да не болен я, чувак! Просто иногда человеку бывает хреново. А иногда – никак. Вот я и чередую эти два состояния, всего лишь. Он говорит, что это скорее всего из-за смерти родителей. Если б он только знал, насколько сильно ошибается. Но я разубеждать не стану. А что, хорошая причина, пусть наконец уверует в нее и успокоится. И отстанет от меня. К слову, родителей я терпеть не мог. Они заставляли меня, что называется, ходить по струнке. И не любили никогда. А потому я и не очень-то расстроился, узнав о той аварии. И вот еще один день подходит к концу. Ну и хрен с ним. 24.01.2013 Сегодня к нам подселили новенького. Узнал я об этом чисто случайно, когда после обеденного сна взгляд мой наткнулся не на привычную застеленную кровать напротив, а на кровать с сидящим на ней пареньком. Еще один. Жаль. Хотя плевать. Врач говорит, что у меня депрессия. Да не простая, а какая-то… черт, я не запомнил. Впрочем, мне не сильно интересны эти медицинские термины. Он снова что-то чиркал в моей карточке, а потом долго задумчиво всматривался в мое лицо. Что увидеть-то хотел? Наша встреча закончилась как всегда сухим пожеланием выздоровления. Это уже начинает надоедать. Где-то там, глубоко внутри. На ужин была мерзкая каша с овощами и несладкий чай. Кажется, я похудел. 25.01.2013 Ночью меня разбудил стон. Сначала я, как и всегда, не придал этому значения, мои соседи ведь часто стонут и даже плачут по ночам. Но когда стон перешел в крик, а потом что-то совсем рядом грохнуло, я все-таки поднялся с постели. К слову, мои «сокамерники» тоже проснулись, но лишь ошарашено озирались по сторонам, не понимая, что происходит. А я понял сразу. У того, что лежит прямо напротив меня, видимо какие-то кошмары. Ибо именно его тело валялось сейчас на полу и уже тихо стенало, повторяя одни и те же слова. Какие – я не разобрал. Не став утруждать себя выяснением случившегося, я просто постучал в дверь, и вскоре прибежала медсестра. Парня она увела с собой. Ну и хорошо, а то я ведь спать хочу. Только что-то мне не спалось. Нет, меня совершенно не трогало искореженное болью лицо того парня. И даже не плач одного из соседей, искренне распереживавшегося из-за этого случая. Но было что-то… чего я еще не осознал. Что-то важное. Что-то знакомое. 27.01.2013 Пару дней того парня мы не видели. Я бы и не заострял внимания, если бы не одно существенное «но». На вчерашнем приеме врач сказал мне, что у нас с этим новеньким парнем одна и та же болезнь. Только у меня – начальная стадия, а у него – уже конечная. Он попал к психиатрам слишком поздно, и теперь у них мало надежд на его полное выздоровление. Мне, в принципе, было бы плевать, если бы не следующие слова моего доктора: «Возможно, вы сможете помочь друг другу, если подружитесь. Общая беда сближает людей, знаешь?» Сначала я лишь пренебрежительно фыркнул. Да, дружить с кем-либо я не собираюсь, ровно как и помогать. Но доктор, видя мой скептический настрой, договорил свою мысль до конца: «Если тебе не нужна помощь, то ему – нужна. У этого паренька есть важное дело, там, за стенами этой больницы. Но мы не можем его отпустить сейчас. Помоги ему, Ухен». И пусть даже после столь серьезного диалога я не собрался кидаться с головой в омут проблем этого парня, я задумался. Хм, а если бы мне нужна была такая помощь? Если б нужно было сбежать отсюда, а никто не помог? Отвратно это, Ухен. 28.01.2013 - Тебя как зовут? Второй раз задаю этот вопрос, а он молчит. Не то, чтобы это принципиально важно, но начать же с чего-то надо? Разглядываю этого парня уже минут десять и прихожу к выводу, что он забавный. Узкие глаза-щелочки, ярко-рыжий цвет волос, которые он растрепал до невозможности, худощавое телосложение и маленькая сережка-крестик в ухе. Вообще-то, серьги нам здесь носить нельзя, ровно как и шнурки на обуви, браслеты и прочие аксессуары, но ему почему-то оставили. Почему? - Сонгю. Ким Сонгю, - вдруг прерывает мои размышления он. А насупился-то как! Будто я у него пароль от сейфа с деньгами выспросил. Он все так же сидит на кровати, поджав колени к подбородку, и смотрит на меня с какой-то непонятной обидой. Хм, его тоже доктор заставил со мной общаться что ли? - А меня Ухен. Нам Ухен. Он лишь кивает головой на мой ответ и снова молчит. Вот, собственно, какого черта я все-таки решил с ним поговорить, а? Сдалось мне это недоразумение! Я здесь столько времени и впервые разговариваю с кем-то, кроме врача, а тут… Херня какая-то творится, товарищи. Больше мы не сказали друг другу и слова в этот день. 30.01.2013 Утро. Еще одно поганое утро. Лежу и смотрю в потолок, не в силах даже закрыть глаза, чтобы что-то изменить. Не хочется ничего менять, вообще ничего не хочется. СонГю тоже не спит. Я знаю это, хоть даже и не смотрел в его сторону. Просто он начинает много ворочаться и скрипеть кроватью, когда просыпается, я заметил. Да-да, за неимением других развлечений, здесь начинаешь подмечать даже такие идиотские вещи. В прошлые ночи он не кричал, его теперь накачивают снотворным перед отбоем. Наверное, еще немного, и они превратят его в овощ. Днем он заторможенный из-за лекарств, а ночью тихий – из-за снотворного. Мне его не жалко. Просто… просто интересно было бы увидеть его настоящего, а не такого, залеченного. Почему именно его? Не знаю, просто так, наверно. - Ухен, не пей лекарства, - тихо шепчет он. Я поворачиваю голову, но вижу лишь его рыжую макушку. Он ведь даже не повернулся, говоря мне это. - Почему? – спрашиваю я, чисто из любопытства. - Они не помогут. Просто потом будет болеть еще сильней, - также тихо отвечает он, не поворачиваясь. - Болеть? – непонимающе переспрашиваю я. - Да. То, что называется душой. Или сердцем. То, что угасает в тебе, - еще тише бормочет он. Я поднимаюсь, делаю пару шагов и сажусь на его кровать. Ни черта не понимаю, о чем он говорит, но это даже интересно. - Ты странно говоришь. - Скоро ты станешь говорить также. Когда твой кошмар придет к тебе во сне. После этого вообще трудно рассуждать здраво, - еле заметно усмехается он. - Нет у меня никаких кошмаров, что за бред, - раздраженно бросаю я и поднимаюсь с его постели. И когда уже дохожу до своей кровати слышу то, что на несколько секунд повергает мня в ступор. - Будут. Ведь у тебя тоже есть печаль. То, почему ты здесь. Сейчас тебе плевать на этот мир и будущее, но скоро эта печаль напомнит о себе. Она может убить, иногда я так думаю… И снова я плохо понял его. Но что-то в его словах зацепило. Похожесть. Он описал мое состояние, хотя ничего обо мне не знает. А такое ощущение, что знает все… 02.02.2013 Таблетки я не пью. Сначала прячу за щекой, а потом складирую в спинку кровати – там есть маленькое отверстие. Зачем я так делаю? Спросите что-нибудь попроще. На СонГю плохо действует снотворное. Он стонет по ночам и умудрился порвать подушку. Дозу побольше ему не дают, боятся, что организм не выдержит. Сегодня ночью он опять шептал что-то, я прислушивался, но так и не понял ничего. Какая-то до боли знакомая фраза… А в целом жизнь не меняется: тот же распорядок дня, те же таблетки и те же медсестры. Ах да, одного паренька выписали сегодня. Вылечился видать. Ну молодец, что тут скажешь. Я вспоминаю, почему вообще оказался здесь. Каждый день, хоть разок, но вспоминаю. Когда я остался один, без родителей, сначала был в прострации. Я был совершено не подготовлен к жизни, ведь жил в золотой клетке и учился лишь тому, чтоб выполнять «приказы» родителей. Школьную программу изучал с репетитором, сдал экзамены (подозреваю, не без денег отца) и все. Потом авария. Я остался один, в пустом доме, без друзей, без вообще хоть кого-нибудь. Спасибо родителям хоть за то, что бедствовать мне не пришлось, наследство было более чем хорошее. Знаете, поначалу было так страшно, ведь я даже кредиткой пользоваться не умел. Не говоря уж о том, что все бытовые дела – стирка, готовка и прочее, были для меня чем-то недосягаемым. А ведь взрослый парень, совершеннолетний. Через пол года я как-то освоился немного, хотя меня по прежнему дурили на рынках продавцы и даже пару раз били местные гопники по вечерам на улице. А потом я встретил его. Его звали СонДжон. В тот день, возвращаясь домой, я увидел у ворот грязного, оборванного мальчишку, который высматривал что-то в моем дворе. Я привел его к себе, мы стали жить в моем доме. Не спрашивайте, зачем и почему я это сделал, я был так наивен тогда. Джонни (как я ласково его называл) стал мне как младший брат. Он научил меня готовить сносную еду, помогал разбираться в домашней электронике и даже знакомил со своими друзьями. Он говорил, что мечтает поступить в колледж и стать архитектором. А я… я так полюбил его. Первый родной человек, который был рад мне, смеялся вместе со мной, разделял неудачи. Я привык к нему. Мы прожили вместе два года. Постепенно я перестал быть таким наивным, я узнал, что люди друг другу чаще всего враги, что все жадны до денег, и что часто обманывают. СонДжон открыл мне глаза на этот мир, и за это я ему и сейчас благодарен. Я нашел себе работу. Был мальчиком на побегушках в одном офисе. Противно, но зато деньги неплохие, наследство ведь не бесконечное. Джонни доучился в школе. И на его день рождения я сделал ему подарок – я подарил ему деньги на два года обучения в колледже. Он выглядел счастливым. …А потом он пропал. С теми деньгами. В колледже о нем никто и не слышал. Через месяц меня ограбили. Он и его друзья. Это было неожиданно и больно… Он сказал тогда, что жил со мной, потому что это было удобно и сытно. Строил из себя примерного братика, а сам терпеть не мог меня – такого неудачника. И что теперь, когда мое наследство на исходе, он заберет остатки и исчезнет из моей жизни навсегда. Он и исчез. Я провалялся дома тогда с неделю, наверное. Просто тупо глядя в потолок. Ничего мне не хотелось. Было обидно и больно. Он меня предал. Он! Тот, к кому я был так привязан, кому верил больше, чем себе… Тогда я понял, что не смогу уже больше никому довериться. Никому и никогда. И вот теперь я здесь обитаю. И сейчас думаю о СонГю. Интересно, а кто предал его? Или что вообще с ним случилось? 05.02.2013 Он снова меня разбудил. Опять стонет и, кажется, даже плачет. Вздыхаю и опять иду к нему. Как и все предыдущие ночи. Не подумайте чего, я его успокаиваю лишь за тем, чтоб он дал мне выспаться, только и всего. Сажусь рядом, глажу его по голове и стираю слезы с лица. От прикосновений он постепенно успокаивается и лишь дрожит всем телом. Опять шепчет. Я наклоняюсь поближе и… Меня как током прошибает. Я услышал. Эти слова, что казались столь знакомыми. Он шептал – «Прости, хён…» Черт, черт, черт! Зачем, вот зачем я это сделал?! Ащщ..! «Прости, хён», - это были последние слова СонДжона. То последнее, что он сказал мне, навсегда уходя из моей жизни. «Прости, хён», - с усмешкой и неприкрытой издевкой. Я забыл это, но теперь эти слова набатом звучат в моей голове. Больно. Как же мне больно!.. Стискиваю голову руками и падаю на пол. Мне не хватает воздуха, а внутри все разрывается на куски. Что это, что со мной?? За что?? …А дальше – провал, я ничего не помню. 06.02.2013 Я проснулся от того, что кто-то гладил мою руку. Навязчивое ощущение все никак не пропадало, и я решил открыть глаза. Рядом сидел СонГю и смотрел на меня безумно печальными глазами. Он дал мне глотнуть воды, а потом тихо прошептал: - Вот и к тебе пришло это чувство. Тяжело, правда? Я молчал, пытаясь осмыслить все, что произошло. И сначала даже разгневался на СонГю, потому что это из-за него я все вспомнил. Из-за него случился этот приступ! Но потом я остыл. В самом деле, он же не хотел… - У кого ты каждую ночь просишь прощения? Я сам не ожидал, что задам этот вопрос, но слова слетели с губ прежде, чем я осмыслил их. Он помолчал немного, но все же ответил: - Мой брат. Я не смог его спасти при пожаре. Я виноват… И теперь я все понял. Ну или почти все. Только от этого ни ему, ни мне не стало легче. Наши проблемы никуда не ушли. Наша боль останется с нами навсегда? 12.02.2013 Мы разговариваем каждую ночь. Он боится спать, да и я теперь тоже. Однако, вопреки ожиданиям, меня не мучают кошмары. А спать я боюсь из-за него. Так хочется, чтобы все прекратилось. Чтобы ему не снился каждую ночь тот пожар и погибший старший брат. Я пытаюсь донести ему, что он ни в чем не виноват, но Гю лишь грустно улыбается и спрашивает: «А кто тогда?» Доктор сказал, что я иду на поправку. Медленно, но верно. Он доволен результатами. А я - нет. Что будет, если я покину это место? Что будет с моей жизнью? Что будет с СонГю? 14.02.2013 - С днем всех влюбленных, Нам Ухен. Он улыбается и протягивает мне самодельную открытку, которую наверняка сделал на курсах по реабилитации. Меня умиляет его выражение лица и покрасневшие щеки. Его смущенная улыбка смешит еще больше. - Спасибо. И тебя с праздником, Гю, - улыбаюсь в ответ я. На открытке нарисовано солнце. Просто большое солнце и все. Но мне безумно приятно и радостно на душе. Все-таки, не хватало наверно лишь ее – этой малости, чтобы я вновь научился кому-то верить. Понемногу, постепенно. Я знаю, что он меня не обманет. Во-первых, он просто не умеет. А во-вторых, не станет и все тут. Этой ночью, когда я вновь гладил его по волосам, он проснулся. И попросил меня не уходить, остаться рядом. Наверное, он имел в виду нечто другое, но все, что сделал я – это остался в его постели. Прижал к себе и обнял. И так мы лежали до рассвета… 25.02.2013 Завтра меня выписывают. Доктор доволен моей динамикой и решил все-таки отпустить меня в свободное плавание и «общение с социумом» - как он выразился. СонГю очень этому рад. Он говорит, что я справился, что я молодец, и он даже гордится мной. В его глазах ни тени печали, он действительно искренне рад за меня. А мне тревожно. Я не хочу оставлять его здесь одного. Я говорил с врачом, но он сказал, что Гю еще рано отпускать. Не все так гладко. Я боюсь. Я не смогу там без него. Точнее я не хочу. Не хочу быть ТАМ без него. 26.02.2013 - Что ж, до встречи, Ухен. Я буду скучать. Правда, - говорит он и крепко обнимает меня. Я не могу сдержать слез, просто не могу. Он шепчет что-то вроде того, что я дурачок, и мы обязательно скоро увидимся. - СонГю, я… - Тшш, еще слово и я тебя поцелую, - смеется он и отстраняется. Я улыбаюсь, притягиваю его снова к себе и шепчу в ухо: - Хорошо, ни слова. Но когда мы увидимся, я вспомню тебе это. И вот теперь я знаю, что все будет хорошо. И у него, и у меня. У нас. Мы обязательно встретимся скоро. И я не отпущу от себя этого человека. Этого забавного, несуразного лиса.